MJisALIVEru

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » MJisALIVEru » MEDIA LIES / МЕДИАОБМАН » Судебные процессы. Поиск обоснования, почему всё так и никак иначе!


Судебные процессы. Поиск обоснования, почему всё так и никак иначе!

Сообщений 1 страница 54 из 54

1

http://video.yandex.ru/users/dirty-lina/view/3/

Наткнулась вот на такое видео... На тюбике есть кусочками на английском. А это с субтитрами. Честно говоря, сама не могу посмотреть по техническим причинам. ((  Но описание вот такое:

"Фильм Ларри Ниммера-документалиста, кинематографиста и специалиста по судебному видео.
Это должен видеть каждый! Здесь подробности о семье Арвизо и о ходе судебного дела.
В этом фильме, Майкла Джексона отмывают от грязи!

Предоставлен Laska1986
http://torrents.ru/forum/viewtopic.php?t=2470247"

комментарии:

1. "Спасибо огромное!!!! Покажу это видео всем кто не верит до сих пор в его невиновность! I LOVE MICHAEL!!!"
2. "Потрясающий фильм. Светлый, ни малейшего намёка на "грязь"... Ох, спасибо большое!"

Как я поняла, с торрента можно в хорошем качестве скачать. :smoke: 
Может быть Вам в чём-нибудь поможет.

И из моих закромов...

Правда о деле Майкла Джексона.

18 ноября 2003 года разразился скандал - ранчо Майкла Джексона Нэверленд обыскивается полицией Санта-Барбары. Как оказалось, 12-летний мальчик обвинил певца в совращении. Для многих показалось, что Майкл Джексон виновен, – в конце концов, его же обвиняют в этом второй раз!
Также широко известно, что в первый раз Майкл Джексон урегулировал гражданский иск вне суда, выплатив большую сумму денег. Однако существует множество фактов, которые СМИ охотно игнорировали. Здесь вы можете узнать правду о деле Майкла Джексона.

Часто задаваемые вопросы:

1. А разве это не случалось ранее?

Да. В 1993 году, подросток уже выдвигал подобные обвинения против Майкла Джексона, но это была очевидная попытка вымогательства денег. Вот короткое описание того, что на самом деле произошло в 1993 году:
Существует аудиозапись телефонного разговора между Эвеном Чендлером (отцом мальчика) и Дэйвом Шварцем (отчимом ребенка), в котором Чендлер говорит: «Все идет в точности по плану, в котором участвую не только я… и если я дойду до конца, я крупно выиграю. И проиграть мне будет невозможно. Я все проверил. Я получу все, что я хочу, а они будут уничтожены навсегда. Джун (мать мальчика) потеряет права на ребенка… а карьера Майкла будет закончена». Эта пленка была проиграна многими новостными каналами. Хотя, как оказалось, СМИ для своего удобства довольно быстро забыли об этой пленке.
Эвен нанял адвоката Барри Ротмана, который незадолго до этого принимал участие в бракоразводном процессе, в котором были замешаны обвинения в сексуальном домогательстве. Он узнал от Ротмана, как сообщить полиции о насилии ребенка так, чтобы родителю не была вменена ответственность за происшедшее. Не забывайте, что все это происходило во время тяжелого процесса за право опеки над ребенком между Чендлером и его бывшей женой Джун Чендлер Шварц.
Следуя совету Ротмана, Чендлер позвонил терапевту Абрамсу и описал ему гипотетическую ситуацию. Доктор Абрамс в обратном письме написал, что при определенных обстоятельствах «могут возникнуть достаточные основания для подозрения, что было совершено сексуальное насилие». При этом Абрамс не встречался ни с Джексоном, ни с мальчиком, он всего лишь отвечал на описанную Чендлером гипотетическую ситуацию (предположительно, имелись в виду ночевки мальчика в доме Майкла).
Используя это письмо, Чендлер пытался шантажировать Джексона. Он потребовал 20 миллионов долларов, но команда Джексона отказала ему. Необходимо понимать, что если бы Джексон заплатил ему в этот момент, то он мог бы избежать последовавшее далее полицейское расследование.
К этому моменту сам мальчик не выдвигал никаких обвинений. Однако все изменилось, когда отец дал сыну сильнодействующее медицинское средство под названием «Содиум Амитал (sodium amytal)» Под влиянием этого средства память людей становится чрезвычайно «впечатлительной», т.е. люди начинают «вспоминать» вещи, которые с ними на самом деле не происходили. Также под влиянием этого средства людям можно внушить ложные воспоминания. Специалисты утверждают, что после этого человек может быть до конца жизни уверен в своих ложных воспоминаниях. На суде свидетельства, данные под влиянием этого препарата, не имеют силы и не принимаются. Чендлер утверждал, что он использовал это средство только для стоматологического лечения в качестве анестезии, и только будучи под его влиянием, мальчик рассказал о противоправных действиях со стороны М. Джексона. Большинство стоматологов говорят, что данное средство давно не используется в качестве анестезии.
В августе мюль мальчика подала в суд требование к Чендлеру вернуть отца, который в это время находился на попечении отца. Странное совпадение, но именно в тот день, когда по решению судьи Чендлер должен был вернуть сына матери, он повел сына на прием к Д. Абрамсу., где мальчик и рассказал о «насилии», и Абрамс сообщил в полицию.
Дело против Джексона развалилось после того, как мальчик отказался давать показания в суде.

2. Если Майкл был невиновен, то почему он тогда «откупился»?

Прежде всего, давайте расставим все точки над «и». В 1993 году было два дела против Майкла Джексона – уголовный и гражданский процесс. Майкл урегулировал гражданское дело. Многие люди говорят, что он откупился, но это предположение не выдерживает никакой критики в свете следующих фактов:
Урегулирование гражданского дела ни в коей мере не препятствовало мальчику давать показания в уголовном процессе. Вот почему не имеет смысла говорить, что Майкл купил его молчание. Это было собственное решение мальчика – отказ от показаний.
Если бы Майкл хотел откупиться, то почему он не сделал это с самого начала? Эвен Чендлер требовал 20 миллионов до того, как власти узнали о предполагаемом насилии. Если Майкл хотел купить его молчание, как это утверждают многие люди, почему он не сделал это сразу? До того, как полиция перевернула вверх дном его дом, до того, как он был публично унижен, до того, как его подвергли унизительному осмотру интимных частей тела? Он мог бы купить их молчание с самого начала и избежать всего этого кошмара. А вместо этого он отказал Чендлеру. Зачем виновному человеку делать это?
Если мы все же, против всей логики, отбросим первые два пункта, все равно нет смысла говорить, что М. Джексон купил молчание Джорди Чендлера. Если план Майкла был урегулировать гражданский иск с целью предотвратить дачу мальчиком показаний на уголовном процессе, не было ли для него более выгодным, чтобы гражданский суд шел до уголовного? Тогда для чего Майкл Джексон подал петицию в суд с просьбой начать сначала уголовный суд, и только после этого гражданский, если его план был откупиться от мальчика? Если бы уголовный суд шел первым, то у Джексона не было бы возможности купить молчание мальчика. Его действия (просьба начать уголовный суд до гражданского) идут вразрез с его предполагаемыми мотивами (урегулировать гражданский иск с целью предотвратить дачу показаний против него).
Итак, почему же он заплатил, спрашиваете вы? Оказалось, что юридическая системы была не на его стороне. Если гражданское и уголовное дело возбуждаются по одному и тому же вопросу, то ответчик имеет право на приостановку гражданского процесса до тех пор, пока не закончится уголовный. В случае с М. Джексоном, гражданский суд был запланирован до уголовного, что являлось нарушением конституционных прав Джексона на отказ давать показания против себя. Адвокаты Джексона пытались задержать гражданский суд до окончания уголовного процесса, но им было отказано в этом. Также они подали петиции с требованием запретить Окружной прокуратуре получить доказательства, использованные в гражданском процессе. И опять, им было отказано. Если бы гражданский суд состоялся, что обвинение имело бы полное представление о линии защиты. Это бы дало им шанс в промежутке между гражданским и уголовным процессом найти способы противоборства с доказательствами защиты. Урегулировав гражданский иск за деньги, Майклу не пришлось проходить через гражданский суд и, тем самым, не пришлось выдавать линию защиты обвинению.
Другой причиной являлось то, что гражданский суд длился бы 8-9 месяцев, и это бы стоило Майклу многие миллионы долларов на оплату юридических издержек. Добавьте к этому возможность проигрыша гражданского дела, и вы поймете, почему выплата Чендлеру требуемой им суммы денег было более дешевой альтернативой. Вы должны учесть, однако, что гражданский суды отличаются от уголовных тем, что вердикт жюри присяжных в гражданском суде не должен быть единодушным. Только 51% присяжных должны были выступить против Майкла, и Майкл бы проиграл дело. А это могло быть потом использовано против него в уголовном суде. Если смотреть на это дело с юридической точки зрения, то решение Майкла урегулировать дело вне суда, имеет большой смысл. А как только гражданский иск был урегулирован, начался уголовный процесс, и там не нашлось достаточный доказательств, чтобы даже предъявить обвинения.
Возможно, более разумным будет вопрос, почему кто-то принял деньги от человека, который предположительно развратил вашего ребенка, вместо того, чтобы взять и засадить его в тюрьму на долгие годы?

3. Почему Джордан Чендлер обвинил Майкла?

Джордан сделал свои заявления о предполагаемом насилии только после того, как отец дал ему препарат Содиум Амитал. Согласно доктору Резнику, психиатру из Кливленда, «Это психиатрический препарат, который не может произвести достоверные сведения. Под его воздействием люди очень легко поддаются внушению. После его принятия люди будут говорить вещи, которые совершенно неверные. Вполне возможно внушить человек какую-то идею, просто задав ему наводящие вопросы. Эта идея может стать их памятью, и исследования показали, что даже если вы открываете им истину, они поклянутся вам на куче библий, что это происходило на самом деле».
Содиум Амитал уже фигурировал в других делах по растлению малолетних, одно из которых произошло в Округе Напа, Калифорния. После многочисленных сессий терапии и принятия препарата Содиум Амитал, 20-летняя девушка выдвинула обвинения против своего отца, что он ее растлевал, когда она была ребенком. Ее отец отрицал обвинения, и подал в суд на терапевта и психиатра. Присяжные вынесли вердикт в пользу отца, решив, что память о растлении была «имплантирована» в голову девушки как результат принятия препарата. Грустно, но, похоже, что Джордан стал просто пешкой в больном плане отца вытряхивания денег из Джексона.

4. Были ли предъявлены Майклу обвинения в 1993 году?

Нет. После того, как Джордан отказался свидетельствовать, дело Окружной Прокуратуры развалилось. Власти пытались сделать буквально все возможное, чтобы найти доказательства, подтверждающие историю Джорди. Они связались с сотней детей, которые проводили время в Нэверленде и не смогли найти ни одну «жертву». Власти даже применяли весьма агрессивную методику допроса, но ни один ребенок не сказал ничего плохого против М.Джексона. Они даже обыскали весь дом Майкла и сделали фотографии его обнаженного тела. Дело было представлено ДВУМ большим судам присяжным, но ни в одном случае не было вынесено официальных обвинений из-за недостатка улик. В желтой прессе гуляют несколько странных слухов о том, что нашли сыщики, но давайте использовать логику – если бы существовало доказательство, хоть отдаленно подтверждающее теорию о том, что М. Джексон педофил, обвинения были бы предъявлены. Ведь это не суд, это большое жюри присяжных, которое в данном случае использовалось только для того, чтобы решить, хватает ли улик, чтобы вынести обвинения. Если у присяжных есть хоть малейшее подозрение, что М.Джексон совершил то, в чем его подозревали, они бы не стали рисковать и вынесли обвинение с тем, чтобы дальнейшую судьбу Джексона решали предварительные слушания и, далее, суд. Как Майкла Джексон сказал в своем интервью с Дайаной Сойер «Они не нашли ничего, ничего, что могло указать на то, что Майкл Джексон сделал это. Ничего! И нас сегодняшний день, ничего! Все еще ничего. Ничего, ничего, ничего» Аминь.

5. Кто сделал новое заявление о растлении?

Из сотен детей, которые оставались в Нэверленде, новая «жертва» совершенно случайно оказалось тем мальчиком, который так замечательно выступил в скандально известном документальном фильме «Живя с Майклом Джексоном». 12-летний мальчик признался, что ночевал в одной комнате с Джексоном, что привело к невероятному всплеску активности со стороны прессы и огромной критики Джексона за его действия. В этой же передаче мальчик рассказал, что Майкл помог ему вылечиться от рака. 

6. А разве эти заявления не были признаны необоснованными в феврале 2003?

Да. Взволнованный тем, что он увидел в этом документальном фильме, школьный представитель связался с лос-анджелеским департаментом по охране семьи и детства в феврале. С 14 по 27 февраля, этот департамент расследовал претензии по поводу возможного сексуального насилия со стороны М.Джексона, и жалобы на небрежное отношение к ребенку со стороны матери. Эти заявления были признаны необоснованными. Сотрудники департамента проводили беседы с матерью и ее тремя детьми, включая мальчика, который позднее сделал заявления против Джексона. Они все утверждали, что ничего плохого не происходило. Мать также сказала, что дети никогда не оставались наедине с Джексоном. Напомним, что сейчас М.Джексон обвиняется в растлении в период с 20 февраля по 12 марта (а до вынесения обвинительного акта Большим жюри присяжных, этот период был с 7 февраля по 10 марта), то есть, предполагается, что когда его расследовал департамент, Джексон как раз и совершил растление.
На пресс-конференции 18 декабря 2003 года, окружной прокурор Том Снеддон забраковал выводы департамента, сказав «Лос-Анджелес большое место. И у них там много проблем. А этот департамент, в частности, имеет много проблем. И все живущие в Л.А знают об этом».
Корреспондент NBC News Майк Таибби, однако, обнаружил, что две недели спустя после показа «Живя с Майклом Джексоном», департамент шерифа округа Санта-Барбары начали свое собственное расследование предполагаемых действий Майкла Джексона. Это расследование длилось с февраля по 16 апреля, и было закрыто с формулировкой «дальнейшее расследование не нужно». На данный момент, Снеддон не делал никаких заявлений о некомпетентности своего собственного департамента.
Заключение департамента полиции Санта-Барбары содержит запись бесед семьи с тремя социальными работниками Лос-Анджелеса. Согласно словам предполагаемой жертвы «Майкл мне как отец, он никогда не приставал ко мне». Он добавил, что «никогда не спал к одной кровати с М.Джексоном» и то, что его мать «всегда была в курсе того, что происходит в Нэверленде».
Мать сказала «Майкл как отец для моих детей, он любит их, и я доверяю ему со своими детьми» Она добавила, что ее дети никогда не оставались с Майклом наедине и что они никогда не спали на одной кровати с ним. Про Майкла она сказала, что «всегда был замечательным. Мои дети никогда не чувствовали себя неуютно рядом с ним. Майкл просто благословение для нас» Сестра со слезами на глазах защищала Майкла, говоря «Майкл такой добрый и любящий».
В июне, когда добавился еще один игрок – адвокат по гражданским делам Ларри Фельдман (адвокат Джорди Чендлера, который «заработал» для него некоторое количество миллионов долларов (около 20)), семья резко изменила свою историю. Мальчик рассказал психиатру Катцу, что когда он был в Нэверленде, он «пил алкоголь каждый вечер и был пьян». Когда он сказал Майклу, что у него болит голова, Майкл предположительно ответил «пей дальше, и тебе станет лучше» (и 13-летний мальчик поверил в это?). Младший брат мальчика сказал, что «он и его брат «постоянно спали в комнате вместе с Майклом и братом в одной кровати». Он утверждал, что видел, по крайней мере, два инцидента неподходящего поведения со стороны Майкла (Да, значит, Майкл растлевал мальчика в присутствии другого человека?). Сестра также утверждала, что наблюдала сомнительное поведение со стороны Майкла. Необходимо помнить, что все три ребенка рассказывали совершенно другую историю социальным работникам несколько месяцев до этого. И только когда в игру вступил гражданский адвокат из дела 1993 года, семья выдвинула заявления о сексуальном растлении.

7. Даты предполагаемого насилия имеют логический смысл?

Нет. В обвинительных документах, поданных 18 декабря 2003 года, утверждалось, что предполагаемое растление состоялось в период 7 февраля –10 марта. Вернемся в тот период. Документальный фильм «Живя с Майклом Джексоном» был показан 6 февраля. После этого было много дискуссий по поводу заявления Майкла о том, что он позволял детям спать в его спальне. Дело 1993 постоянно упоминалось в прессе и 8-9 февраля сценарий Джордана Чендлера, в смысле, его письменные показания, проникли в Интернет.
Многие люди обсуждали возможные отношения Майкла с мальчиком, которого показали в этом фильме. Мы должны теперь поверить, что Майкл знал мальчика два года и только тогда, когда вся общественность была взбудоражена фильмом и заявлениями Майкла, он решил растлить мальчика? Либо эти новые обвинения ложные, либо Майкл самый тупой преступник всех времен и народов.
И даже если вы предположите последнее, все равно указанный период не выдерживает никакой критики. В течение 2 недель из 5 недель этого периода, департамент по защите семьи и детства расследовали жалобы на возможное сексуальное насилие. Школьный представитель после просмотра документального фильма позвонил в департамент и высказал свои опасения о том, что было там показано. Департамент шерифа округа Санта-Барбары проводили свое расследование в период с 18 февраля по 16 апреля, и закрыли дело. Как вы думаете, насколько велика вероятность того, что Майкл растлил ребенка в то время, когда его одновременно расследовали два независимых агентства?
Более того, Майкл Джексон нанял адвоката Марка Герагоса в начале февраля. Почему он нанял адвоката, а только потом совершил преступление? Это не имеет никакого смысла.
После вынесения обвинительно акта Большим Жюри присяжных 21 апреля 2004 года, период и количество предполагаемых актов растления изменились, что само по себе очень странно. Раньше утверждалось, что было 7 актов растления в период с 7 февраля по 10 марта. Теперь новые обвинения содержат только 4 акта растления в период с 20 февраля по 12 марта. Придумывание разумного объяснения этому изменению остается в качестве домашнего задания.

8. Мать мальчика имеет сомнительное прошлое?

Да. В 2001 служба охраны детства навестили дом матери после произошедшего семейного скандала. Матери не было дома, поэтому беседу с детьми провели без ее участия. Дети никоим образом не упоминали возможное физическое насилие со стороны отца. Мать вернулась домой после того, как социальные работники покинули дом, и была очень разозлена, что с детьми беседовали без нее. Она попросила работников снова побеседовать с детьми, и внезапно, дети начали рассказывать другую историю. Они сказали, что были свидетелями, как отец применял силу к матери, а дочь также сказала, что сама стала жертвой отцовских побоев. Их истории резко изменились в присутствии матери.
В том же самом отчете, мать призналась, что у нее в прошлом имелись психологические проблемы. Она рассказывала о своих отношениях с такими знаменитостями, как Клуб Брайан и Майкл Джексон, говоря, что встретила их на улице. Она сказала, что нашла способ доставать всякие вещи своим детям.
В 1998 мать также подала в суд на магазин JC Penny, утверждая, что ее сына избили, и что к ней сексуально приставали охранники, когда она покидала супермаркет. Этот инцидент случился после того, как охрана задержала их за похищенные вещи. Семья урегулировала иск вне суда, и рассказывают, что детям были даны сценарии того, что говорить при даче показаний.

9. Как это может быть попыткой вымогательства, если семья не подала гражданский иск?

Все много раз говорили, что если семья не подала гражданский иск, то значит ее целью не являются деньги. Конечно же, никто не упоминал того факта, что если бы семья подала гражданский иск, то по этому иску ничего не было бы решено, пока не закончится уголовный процесс. Закон был изменен после 1993 года, и поэтому если одновременно будут идти гражданский и уголовный процесс по одному и тому же вопросу, гражданский иск остается нерассмотренным пока не закончится криминальный процесс. Семье не было никакого смысла подавать гражданский иск сейчас. Но они явно рассматривали эту возможность, так как вначале они обратились к гражданскому адвокату Ларри Фельдману (тот самый адвокат из дела 1993 года).
Надо помнить, что ничто не сможет остановить семью от подачи гражданского иска позже. Также они смогут неплохо заработать на появлениях на ТВ, интервью, книги и т.д.
В добавлении к этому, если Майкла признают виновным в уголовном процессе, семья имеет право требовать реституции - возмещении, выплачиваемому жертвам физического или сексуального насилия, изнасилования, инцеста и т.п.

10. Кто такой Ларри Фельдман и какое он имеет значение в обоих случаях?

Ларри Фельдман – гражданский адвокат, который представлял интересы Чендлеров в 1993 году и получил для них около 20 миллионов (точная цифра не известна). После того, как нынешний обвинитель Майкла несколько раз отрицал растление, он внезапно изменил свою историю, когда встретился с адвокатом. Поразмышлять о причинах внезапной смены истории остается вторым домашним заданием.

11. Знал ли Майкл заранее, что против него опять выдвинут обвинения?

Да. Его адвокат Марк Герагос (который в апреле 2004 прекратил представлять М. Джексона в этом деле в связи со своей занятостью в другом крупном процессе, по которому уже начинался суд) был нанят в начале февраля, потому что кто-то из людей Джексона начал подозревать, что-то неладное с семьей (по словам очевидцев, мать мальчика начала угрожать Джексону, что если он не купит ей дом, она придумает истории для таблоидов).

12. Кто такой Том Снеддон, и что он имеет против Майкла Джексона?

Том Снеддон был обвинителем в деле 1993 года, и сейчас он также обвинитель в этом деле. После того, как он потратил миллионы долларов на расследование М.Джексона в 1993 году, дело окончилось ничем. Он преподнес свои доказательства (или их отсутствие) двум большим жюри присяжных, и не смог получить обвинения. После этого, как он утверждает, он совершенно забыл об этом деле. Однако, его действия говорят о другом. За эти десять лет он давал интервью около десятка газетам по поводу дела 1993 года.
В 1995 году, Майкл Джексон написал песню о Томе Снеддоне под названием «D.S.». Для того, чтобы на него невозможно было подать в суд, в тексте песни упоминается некий Дом Шелдон, но по тому, как фактически было произнесено это имя в песне и по тексту песни, было совершенно ясно, о ком она (но юридически доказать было нельзя).
Вражда между ними усилилась, когда Снеддон изменил закон из-за результатов дела 1993 года. Закон был изменен так, что если гражданский иск был подан, то Снеддон имел возможность его приостановить до окончания уголовного процесса. В течение декады Снеддон делал несколько заявлений, в которых говорил, что дело Джексона «неактивно, но открыто». Согласно его словам, все, что им было нужно для возобновления дела – это сотрудничающая «жертва».
Перенесемся в февраль 2003 года. После показа фильма «Живя с Майклом Джексоном», Снеддон был завален запросами со стороны СМИ о деле Майкла Джексона. В пресс-релизе Снеддон сказал «После совещания с шерифом Андерсоном, мы пришли к выводу, что трансляция фильма будет записана на пленку департаментом шерифа. Предполагается, что ее будут пересматривать».
Касательно комментария Джексона о том, что он спал с детьми в одной комнате, Снеддон ответил, сказав «это крайне необычно. По этой причине, все местные департаменты, имеющие необходимую ответственность, принимают это дело всерьез». Потом, в типичной манере Снеддона, он призвал жертв для (взаимовыгодного) сотрудничества. Спустя несколько дней, кто-то из офиса окружной прокуратуры выпустил в Интернет письменный показания Джорди Чендлера.
13 февраля Том Снеддон дал интервью «журналисту» желтой прессы Дайане Даймонд, в котором еще раз подчеркнул факт, что если появится еще одна жертва, то дело откроют.
Грубо говоря, после того, как его прокатили в 1993 году, Снеддон изменил закон так, чтобы если будут новые жертвы, то они будут более склонны помогать в уголовном процессе. Такое поведение само по себе показывает, что Снеддон мечтал упрятать Джексона за решетку. Не кажется ли подозрительным, что новая жертва оказалась именно тем мальчиком из фильма, который, по его же словам, Снеддон смотрел и записал на пленку? И что как только мальчика показали по телевизору, старые обвинения и старые игроки из 1993 года внезапно всплыли на поверхность?
Независимо от того, имел ли Снеддон какое-то отношение к тому, что этот мальчик выдвинул обвинения, но было отчетливо видно, что он счастлив снова открыть дело Джексона. Это стало ясно на пресс-конференции, которую департамент полиции Санта-Барбары дал 19 ноября 2003 года, на которой Снеддон смеялся и отпускал шутки.
С самого ареста Майкла Джексона, действия Снеддона вызывали вопросы. Вот хронологический список глупостей, которые Снеддон говорил и делал:
Во время пресс-конференции, Снеддон признал, что Майкл расследовали в Феврале, но сказал «не думайте, что это одна и та же семья». Он знал, что это была та же семья, почему он так сказал?
Во время пресс-конференции он призвал новых жертв к сотрудничеству. Для этого даже был объявлен номер телефона, по которому все жертвы могли звонить бесплатно.
Он сказал, что обыск в Нэверленде и арест Майкла они были готовы провести еще в конце октября, но перенесли в связи с Хэллоуином. Конечно, мы не хотели нарушать праздника, и поэтому позволили предполагаемому педофилу гулять на свободе несколько недель и, в конце концов, арестовали его в день выхода его нового диска.
Снеддон сказал, что закон был изменен таким образом, чтобы жертву сексуального насилия можно было заставить давать показания. Это было ложью - закон был изменен так, чтобы гражданский иск, если он был подан, оставался неактивным, пока не разрешится уголовный процесс.
Снеддон клялся, что семья хочет правосудия, а не денег, хотя всем уже известно, что вначале семья обратилась к гражданскому адвокату (а даже не к полиции!).
Он дал еще одно интервью Дайане Даймонд, в котором назвал Майкла «Вако Джэко» (оскорбительная кличка, которую желтая пресса использует, когда пишет своих скрабезные истории про него).
Даймонд призналась, что знала об обвинениях за несколько месяцев. С какой стати окружной прокурор открыл эту информацию таблоидному репортеру?
Он тянул вынесение официальных обвинений до декабря в связи с тем, что департамент полиции Санта-Барбары делал веб-сайт для связи с прессой.
Он нанял ПР-фирму для связей с прессой.
Он преуменьшил расследование Лос-Анджелеского департамента охраны семьи и детства, назвав его «собеседованием», и обвинил этот департамент в некомпетентности. Позже выяснилось, что его собственный департамент также расследовал Майкла, и пришел к таким же результатам.
Он сказал, что если жалобы Майкла по поводу жесткого обращения с ним со стороны полиции во время его пребывания в полицейском участке, окажутся ложными, то ему вынесут обвинения в ложных претензиях, хотя Майкл не делал официально оформленной претензии, а поэтому в рамках закона его жалобы не имеют силу, и поэтому, даже если эти жалобы окажутся ложными, ему не могут предъявить обвинения по этому поводу.
Родители предполагаемой жертвы в данный момент ведут судебный процесс по поводу опеки над детьми. Снеддон написал письмо судье этого процесса, с требованием запретить мальчику видеться с отцом. С какой стати окружному прокурору заботиться о том, видится ли мальчик с отцом? Какая здесь связь с делом о растлении? Может, Снеддон не хотел, чтобы мальчик изменил свою историю, после того как избавится от влияния матери?
Снеддон потребовал большое жюри присяжных вместо предварительных слушаний. Необходимо понимать, что большое жюри обычно созывается до вынесения обвинений. Похоже, Снеддон очень беспокоился по поводу того, что могло произойти, если бы у Марка Герагоса был шанс допросить мальчика на предварительных слушаниях. Возможно, он не хотел, чтобы доказательства, указывающие на невиновность Майкла, стали достоянием общественности, что объясняет, почему он пошел путем Большого Жюри (детали заседания которого остались бы под секретом, если бы обвинительный акт не был вынесен).
В апреле 2004 выяснилось, что Снеддон, будучи окружным прокурором, проводил работу по этому делу, которую обычно выполняют полицейские – слежка за частным сыщиком, который работал на Джексона, обыск,и даже встречался два раза с матерью предполагаемой жертвы наедине. Многие юристы сходятся во мнение, что такое поведение крайне необычно для окружного прокурора и показывает его крайнюю заинтересованность в этом деле. За такие действия его могут отстранить от дела, а также он может стать свидетелем.
И это только начало…

13. Кто такая Дайана Даймонд?

Дайана Даймонд бывшая ведущая программы «Hard copy», которая объявила себя экспертом по делу Майкла Джексона. Вполне очевидно, что она очень тесно связана с Томом Снеддоном, но в ее репортажах очень часто наблюдаются несоответствия. Вот небольшой экскурс в историю Дайаны Даймонд:
В 1993 году ДД сделала репортаж с двумя бывшими телохранителями Майкла. Они утверждали, что были уволены из-за того, что знали слишком много об отношениях Майкла с мальчиками. Дайана клялась, что им не было заплачено за их рассказ. Но позже выяснилось, что им дали 100 тысяч долларов, чтобы они появились в передаче. В суде эти телохранители признались, что все выдумали.
В том же году бывшая горничная Бланка Франсия появилась в программе ДД, утверждая, что она видела Майкла обнаженного в джакузи с мальчиками. Копия показания Бланки показала, что программа “Hard Copy” заплатила ей 20 тысяч долларов, чтобы она придумала эту историю. И опять, под присягой бывшая горница призналась, что она все придумала.
Человек по имени Виктор Гитерез появился в передаче, утверждая, что он видел видеокассету, на которой Майкл занимался сексом с мальчиками. Дайана позже повторила его рассказ на другом канале. Когда было доказано, что Гитерез все сочинил, Майкл подал в суд на него и программу ДД. И хотя потом ДД была вычеркнута из списка ответчиков в связи с какими-то понятиями журналисткой целостности, Гитерезу решением суда было приказано заплатить Майклу 2,7 миллионов долларов (после этого он сбежал в другую страну, чтобы не платить).
В 1995 году ДД нашла какого-то мальчишку из Торонто, который сказал ей, что Майкл Джексон растлил его. Дайна проводила мальчика в полицию, где полицейские допрашивали его несколько часов. Дайна уже готовилась сообщить эту радостную новость в своей программе, но мальчик сознался, что все придумал. А так как Дайане было уже поручено сообщить об этом случае, ей пришлось сообщить, чем все это закончилось. Она пыталась представить это так, как будто она сама пала жертвой лжи, но было совершенно очевидно, что это именно она нашла его. С какой стати мальчик из всех людей обратился к ней и выдвинул обвинения против Джексона? Разве обращение в полицию не было бы более логичным решением?
ДД признала, что она задолго знала о новых обвинениях. Она также присутствовала в Нэверленде во время его обыска.
В ноябре 2003 ДД сообщила, что полиция нашла в доме Майкла любовные письма, адресованные мальчику. Позднее было выяснено, что никаких писем не существует. Возможно, Том Снеддон решил, что эта история нелогична (зачем Майклу хранить у себя дома инкриминирующие его улики, тем более он знал еще с февраля о возможных обвинениях) и поэтому поспешил опровергнуть ее.
Не будьте одурачены внезапным появлением ДД в роли заслуживающего уважение журналиста. Единственная причина, по которой ТС открывает ей конфиденциальную информацию, это то, что они оба имеют зуб против М.Джексона из-за событий 1993 года.

14. Разве можно позволять 45-летнему мужчине оставлять у себя на ночь чужих детей?

Майкл Джексон был сильно раскритикован общественностью за его заявления о ночевках детей у него в спальне. Это не является противозаконным и не делает его виновным ни в чем. Если он и виновен, то в том, что идет против общественного мнения.
Сексуальное насилие не обязательно должно происходить в спальне ночью. Если вы говорите, что ночевки -– это неправильно из-за того, что они предоставляют возможность для растления, то, полагаю, вы также должны говорить, что ни один взрослый не должен оставаться наедине с ребенком. Родственники они или нет, в данном случае не важно, так как существуют такие вещи, как инцест, о чем люди, похоже, забывают.
Почему же ночевки вызывают такое неприятие? Это личное мнение Майкла, что нет ничего плохого в том, чтобы отдать свою кровать ребенку, и нет никого логического объяснения, которое бы доказало обратное. Если вы не согласны с этим высказыванием, это ваше личное мнение, но спросите себя, почему вы так думаете? Потому, что у вас есть логическая причина верить, что это морально неправильно, или потому, что общество говорит, что это неправильно? Если у вас есть свои причины, я буду рада их услышать. Если нет, то позвольте напомнить, что общество было неправо во многих вещах за историю человечества.
Также хотелось бы отметить то, что если бы в спальне происходило что-то неподходящее, то стал бы Майкл так привлекать к этому внимание, открыто рассказывая об этом по национальному телевидению? Как мне кажется, это признак невиновности. К тому же, если бы он хотел совращать детей, разве не было более логичным делать это в другом, менее привлекающем внимание, месте? Зачем делать это во время ночевок, где люди скорее обвинят вас в каких-то действиях? Задайте себе эти вопросы перед тем, как оборачивать искренность Майкла против него.

15. Правда ли, что Джордан Чендлер правильно описал ......... Джексона?

Нет. В январе 1994 года газета USA today разместила статью, подтверждающую, что «фотографии ............ Майкла Джексона не совпали с описанием, данным Чендлером». В некоторых источниках сейчас утверждают обратное, но вы должны помнить, что окружной прокурор предоставил свои «доказательства» перед двумя жюри присяжных, но обвинения так и не были вынесены. Если бы описание совпало, скорее всего, дело направили на предварительные слушания и, далее, в суд.

16. Пытался ли Эвен Чендлер подать на Майкла в суд после 1993 года?

Да. Евен Чендлер пытался судиться с Майклом в 1996 году, заявив, что Майкл нарушил соглашение о конфиденциальности, когда в интервью рьяно отрицал растление Д.Чендлера. В своем иске он также упоминал альбом «HIStory» (во многих песнях которого Майкл пел о событиях того дела). В добавление к 60 миллионам, которые он просил в иске, он также просил разрешение суда спродюссировать и распространять его собственный альбом, под названием «EVANstory». Совершенно верно. Вместо того, чтобы искать правосудия для своего сына, который предположительно был совращен, Евен Чендлер хочет петь об этом. Иск был отклонен.

17. И хотя отец мальчика хотел денег, разве не существуют вероятности того, что М. Джексон все равно был виновен?

Нет. Помните, что до того, как Евен Чендлер приступил к выполнению своего плана, он сначала пришел к Майклу и попросил у него денег. У Чендлера было письмо от доктора Абрамса, в котором говорилось, что совращение могло произойти, и если мальчик признает это, то он вынужден будет сообщить в полицию. Чендлер пытался шантажировать Майкла этим письмом, но ему отказали. Если предположить, что Майкл на самом деле совратил мальчика, почему он не использовал эту возможность, чтобы его не поймали? Он мог бы заплатить сразу и избежать всего этого. Но вместо этого, он отказал Чендлеру. Если он был виновен, то объясните мне, пожалуйста, почему он так поступил?
Неоспорим тот факт, что Евен Чендлер хотел только денег. Зная это, почему Майкл не купил его молчание в самом начале? Представьте себе, что бы было, если бы обвинения никогда не появились на свет? Его карьере бы ничего не угрожало, его имидж не был бы очернен, и опять же, предполагаю, что он педофил, он смог бы продолжать свою преступную деятельность безо всяких подозрений. Единственным логическим объяснением того, почему он не заплатил Чендлеру, является то, что он был НЕВИНОВЕН и наивно полагал, что правосудие будет на его стороне.
Также примите во внимание, что педофилы имеют сотни жертв. И вы думаете, я поверю, что из тысяч детей, которые оставались в Нэверленде, Майкл совратит именно тех, чьи родители бесчестные и жадные до денег? Наверняка, были бы еще другие жертвы, помимо этих двух, за десять лет. Почему они не появились? Ведь их столько раз об этом просили, даже линию телефонную организовали. Дайте подумать, он от них откупился, да? И никто из родителей этих детей не оказался нормальным, любящим своего ребенка человеком? Никто из них не захотел справедливого наказания за своего бедного совращенного ребеночка? Херня!

18. Подходит ли Майкл Джексон под описание педофила?

Нет. Согласно Майклу Бореку, судебному психиатру, который обследовал многих педофилов, эксцентричное поведение Майкла «не типично для большинства правонарушителей. Многие из них «обычные» люди, которые могут быть вашими соседями». В ответ на то, что многие люди думают, что имидж Майкла типичен для педофилов, другой психиатр, Ральф Андервейджер, который обследовал педофилов и их жертв с 1953 года, говорит «Не существует такой вещи, как классический педофил. Люди, утверждающие обратное, делают глупую ошибку».
Огромная благодарность [Gadget] за перевод с английского языка данного материала.

Отредактировано La Estrella (28-01-2010 01:30:36)

+5

2

http://charlesthomsonjournalist.blogspo … media.html (Пишет журналист... там есть что ещё почитать)

Самоубийство Чандлера ярко высвечивает предубеждения, которые пресса создавала против Джексона.
Когда вчера выплыло, что две недели назад Эван Чандлер, отец Джорди Чандлера, выстрелил себе в голову, то, несмотря на все усилия, приложенные прессой для его обеления, по нему не было пролито ни одной слезы.

Большинство источников навязывает нам Чандлера как «отца мальчика, который обвинил Джексона в совращении малолетнего». Неверно. Чандлер был отцом, который обвинил Джексона в совращении своего сына.

Первоначальные обвинения против Джексона были выдвинуты не Джорди Чандлером, а его отцом Эваном, несмотря на то, что Джорди утверждал, что Джексон никогда не дотрагивался до него неподобающим образом, утверждение, которое мальчик повторял в течение нескольких месяцев.

Отношения между отцом мальчика и Джексоном испортились в начале 1993 года, когда Эван попросил поп-звезду построить ему дом, и Джексон вежливо отклонил это предложение. Неудачливый сценарист Чандлер вскоре после этого связался с Джексоном и попросил его от своего имени обсудить сделки по написанию сценариев. При этом он сказал, что, если Джексон не согласится, он обвинит его в совращении сына. Джексон отказался – а что было дальше – уже история.

Как это раскрыто Мэри Фишер в статье 1994 года «Был ли Майкл Джексон подставлен?», Чандлер заявил, что Джексон совратил его, только после того, как Эван – стоматолог по специальности – накачал Чандлера наркотическим средством амиталом натрия, которое, как известно, вызывает синдром ложной памяти, искажающий сознание.

Даже когда Джордан Чандлер начал вести линию своего отца, его свидетельство было таким неубедительным, что окружной прокурор Том Снеддон представил дело на рассмотрение трем отдельным заседаниям присяжных, и ни одно из них не позволило ему выдвинуть официальные обвинения против Майкла Джексона. Напротив, вразрез с широко распространенным мифом, Джордан Чандлер не смог точно описать половые органы Джексона. Среди прочих неточностей он утверждал, что Джексон был обрезан, тогда как полицейские фотографии указывали на обратное.

Неудивительно, что подобная информация не увидела официальный свет в ходе репортажей по поводу смерти Эвана Чандлера. Вместо этого, самоубийство Чандлера рассматривается как еще одна возможность облить грязью Майкла Джексона и бесконечно муссировать тот старый, заезженный миф с обвинениями 1993 года, в части мирового соглашения по этому делу.

Новостные источники опять сообщают, что в 1994 году Джексон заплатил Чандлерам компенсацию. Это – полная фикция.

Судебные документы, обнародованные в 2005 году, четко устанавливают, что держатель страховки Джексона «провел переговоры и уплатил компенсацию, несмотря на протесты Г-на Джексона и его личного адвоката-советника».

Джексон даже не согласился с мировым соглашением, не говоря уже о выплате компенсации.Среди источников, которые приводят этот старинный абсурд, The Sun, который я всегда считал специалистом по Майклу Джексону. Вчера со мной связались по телефону и попросили предоставить информацию по Эвану Чандлеру и обвинениях 1993 года, что я и сделал. Тем не менее, моя информация не была использована совсем – скорее всего, потому, что носила положительный характер. Мифы, которые отражают вину Джексона, явно важнее, чем правда, которая его оправдывает.

Увидев, что статья в The Sun о самоубийстве Чандлера содержит ряд фактических неточностей (наиболее бросающееся в глаза то, что Джорди Чандлер инициировал обвинения по растлению и то, что Джексон заплатил компенсацию), я связался с редакцией газеты – своими обычными контактными лицами и журналистом, который написал статью. На письма не ответили и статью не поменяли.

Еще The Mirror, стоящая на несколько ступеней выше по шкале абсурда, попыталась изобразить Чандлера как своего рода мученика. «Отец Эван Чандлер хотел справедливости в деле о растления малолетних Майклом Джексоном, но закончил саморазрушением», кричал заголовок.

Справедливости?

Если Эван Чандлер хотел справедливости, почему же он связался с Майклом Джексоном и попросил его лично провести сделку по продаже трех сценариев, и только после отказа обратился в полицию? Если он хотел справедливости, почему же он принял компенсацию от страховой компании Джексона?

В действительности дело о мировом соглашении включало статью, которая гласила, что принятие компенсации по гражданскому иску не влияет на способность семьи свидетельствовать по уголовному делу. Поэтому, если Эван Чандлер хотел справедливости, почему он не позволил полиции расследовать дело дальше?

Заголовок, так же как и сама статья, полный абсурд.

Взяв от страховой компании Джексона компенсацию в размере около $15 миллионов (а не $20 миллионов приписываемых прессой), в 1996 году Эван Чандлер попытался выдвинуть иск против Джексона еще на $60 миллионов, заявив, что выпуск альбома HIStory нарушает статью мирового соглашения о конфиденциальности. В дополнение к поданному иску против Джексона Чандлер потребовал от суда разрешить ему в противовес выпустить свой собственный альбом под названием ЕVANstory.

Да уж, действительно.

Поэтому, человек, который, как утверждает The Mirror, «хотел справедливости», думал, что лучшим способом действия после того, как утихла первоначальная шумиха в прессе, будет выпуск музыкального альбома о предполагаемом растлении его несовершеннолетнего сына.

The Mirror признает, что после 1993 отношения между Джорданом и его родителями были натянутыми, но обвиняет в этом Джексона, утверждая, что травматизм этого дела разобщил их.

В действительности, когда Джордану Чандлеру исполнилось 16 лет, он обратился в суд и официально избавился от опеки обоих родителей. Будучи вызванным в суд по обвинению Джексона в 2005 году, он отказался свидетельствовать против своего бывшего друга. Если бы он выступил свидетелем, адвокатская команда Джексона имела ряд свидетелей, которые были готовы свидетельствовать, что Джордан – который сейчас живет на Лонг Айленде под вымышленным именем – говорил им в последние годы, что ненавидит своих родителей за то, что они заставили его сказать в 1993, и что Майкл Джексон никогда не дотрагивался до него.

Свидетельства, фигурирующие в деле 1993 года, ошеломляюще поддерживают невиновность Майкла Джексона. Именно по этой причине в ходе длительного расследования, которое велось в течение нескольких месяцев до того, как страховая компания выплатила компенсацию, Майкла Джексона не арестовывали и не предъявляли ему никаких обвинений.

Свидетельства ошеломляюще показывают, что Эван Чандлер сфабриковал обвинения как схему по вымогательству денег, веря в то, что это поможет реализовать его мечту работать в Голливуде. Из записанных телефонных разговоров слышно, как он отвергает «благополучие» ребенка как нечто несущественное и заявляет о том, что он выжмет из Джексона все, что он стоит.

Свидетельство Мэри Фишер показывает, что, помимо фальсификации растления своего собственного сына по сложному плану вымогательства денег, когда Джордан отказался играть по правилам своего отца, Эван накачал его наркотическим веществом, которое внедряет ложную память и заставляет поверить в то, что он подвергся домогательствам.

Но даже вовлечение ребенка в планы по вымогательству денег не было самой низшей точкой падения Эвана. Падение состоялось тогда, когда он подал прошение в суд о разрешении выпустить музыкальный альбом на тему сексуального растления собственного сына.

Если Эван хотел справедливости, он получил ее две недели назад.

Что касается прессы, то это последнее происшествие окончательно закрепляет практически полное нежелание индустрии вещать о Майкле Джексоне правдиво и точно, в частности с свете ложных обвинений в растлении малолетних. Ни одна информационная новость и свидетельства не увидели свет в статьях о самоубийстве Чандлера, которые я прочитал, несмотря на тот факт, что я лично передавал их по меньшей мере одной газете, которая платила мне как эксперту по Майклу Джексону за другие публикации.

Оправдывающие факты намеренно замалчиваются в пользу непристойных мифов. Чернокожий гуманитарий заклеймен как педофил, в то время как его белый вымогатель изображается мучеником.

Что касается Джорди Чандлера, то, может быть, с уходом его отца он найдет в себе мужество для достойного поступка. Возможно, он всплывет на поверхность и скажет миру то, что он говорил своим друзьям на протяжении более чем 10 лет – что Майкл Джексон никогда не тронул его пальцем. А до тех пор, подозреваю я, он будет жить с тем же грехом, который заклеймил отца подозрительно скоро после "кончины" самой большой жертвы этого дела – Майкла Джексона.

Спасибо Марусе и Grizabella за ссылку и перевод.(http://forum.myjackson.ru/)

Отредактировано La Estrella (28-01-2010 00:43:51)

+5

3

Всё сразу и вместе. Тут есть кусочки, которые можно будет в случае чего использовать. Может чужие мысли навеют какие-нибудь свои гениальные :)

Статья из "Ровесника". Автор раскладывает "по полочкам" почему всё именно так и никак иначе. Признаюсь честно, она меня "зацепила".

«Сто лет одиночества Майкла Джексона»

К одиночеству привыкают, как пилоты-сверхзвуковики к чудовищным перегрузкам,— но нет ничего хуже, чем отправить такого супермена в отпуск, а потом внезапно отозвать и снова бросить на центрифугу. Несгибаемые пилоты ломаются, как горелые спички на ветру.

В начале 1987 года великий Фред Астер увидел по телевизору знаменитую «лунную поступь» Майкла Джексона — в специальном «звездном справочнике» он нашел номер телефона Майкла. Оказалось, их особняки разделяет всего 100 метров ухоженного газона Беверли-Хиллз. Астер знал, что Майкл Джексон знаменит чуть серьезнее, чем все президенты Америки вместе взятые, однако менее чем через полчаса после разговора по телефону Джексон уже стоял на пороге дома Астера. «Невысокий, очень симпатичный и застенчивый паренек с застывшей в глазах старческой тоской от долгой жизни» — таким Майкл Джексон показался Фреду Астеру. Они не стали друзьями, прямой, как придворный паж, 88-летний Фред с выцветшими голубыми глазами и юношеской улыбкой и рано состарившийся мальчик Майкл — не стали только потому, что им не хватило для этого времени: через несколько месяцев после их знакомства великий Фред умер. Он до сих пор остается единственным человеком, которому ничего не надо было от Майкла Джексона — они разговаривали о танцах, Астер пил шотландское виски, Джексон — диетическую «колу», Фред показывал Майклу свои па, а Майкл учил Фреда ходить по лунной поверхности. Когда Фред Астер умер, Майкл Джексон распорядился изъять свой телефонный номер даже из служебных справочников и еще сильнее ужесточил охрану своего одиночества. Говорят, он плакал несколько ночей, но тех, кто рассказал об этом журналистам, Майкл уволил. С 22 июня 1987 года он не дал ни одного интервью (не считая пары бесед «ни о чем» с телевизионщиками). Он не сломался, но и не простил себе, что на мгновение усомнился в незыблемости одиночества. Как не простил Фреду его смерть.

Любовь Майкла Джексона к животным и детям поистине безгранична. Далеко не единственный ребенок в семье и далеко не любимый, при живых отце и матери, братьях и сестрах Майкл мечтал об отце, матери, братьях и сестрах. Но многоопытные родственники запрограммировали талантливого мальчика на мышление сироты, и жизнь еще раз подтвердила, что когда человек лишен душевного тепла, заботы и внимания, он ожесточается и, таким образом, презрев соображения морали, проще и безболезненнее достигает поставленной перед собой высокой цели. При условии, что такая цель имеется. Майклу Джексону сравнительно повезло — ему не пришлось идти к успеху по головам и тем более — трупам, но менталитет волка-одиночки, привычка всегда и во всем полагаться только на себя и инстинктивное неверие в добро «просто так» выковали характер, с которым хорошо ходить грудью на амбразуры и босиком покорять полюсы. До Майкла Джексона в искусстве подобные персонажи не встречались. Рефлексирующие неженки, патологические завистники, бесшабашные гении, ничтожества и прошибающие любые преграды упрямцы — таких сколько угодно, но равнодушный к успеху и всегда успеха добивающийся боевой робот из компьютерной игры будущего только один, Майкл Джексон. Но у этого робота очень живая и очень больная душа, и поэтому его программу часто «клинит».

Широко раскрытые с детства створки души так и не закрылись, и хоть поверх теперь выросла броня, она почти не защищает, душа по-прежнему открыта всем ветрам и очень уязвима. Так и жил он в детском ожидании чуда, потом — счастья, потом стало ясно, что не дождется, но иллюзия все еще оставалась. Однако жизнь и люди распорядились так, что Джексон был лишен даже этой иллюзии.

Разложены на атомы взаимоотношения в семье родителей — то, чего не было, домыслено, что было, преувеличено и доведено до гротеска. Юношеская любовь к дальней, как обезьяна, родственнице Дайане Росс стала свидетельством «склонности к инцесту», а естественная тяга человека, обреченного на бездетность, к детям превратилась вообще в нечто уголовно наказуемое. Майкл Джексон, безусловно, виноват — виноват в том, что сказочно богат, «не пощипать» миллиардера — значит, быть полным дураком. Тем более что миллиардер на каждом шагу подставляется. Таким образом, ушлые родители одного мальчишки лишили надежд на будущее несколько сот тысяч детей: вытянув из Джексона громадные деньги на покрытие «моральных издержек», родители его бывшего закадычного друга на достигнутом не остановились и добились того, что суд запретил Майклу видеться с детьми из семнадцати находящихся на полном его содержании приютов. Трудно представить сексуального маньяка, который бы домогался примерно десяти тысяч крошек, а вот то, что финансирование этих заведений прекратится, предугадать было совсем несложно.

Как всякий одинокий человек, Майкл Джексон отчаянный эгоист — это эгоизм благоприобретенный, развившийся и сформировавшийся под влиянием обстоятельств, но произошло это в таком раннем возрасте, что эгоизм Джексона можно считать врожденным. Это часть характера волка-одиночки, к огням рампы и софитам кинокамер слетаются только эгоисты — люди, которым важны они сами, люди, которые любят себя в деле, а не дело в себе. Только такая самозабвенная любовь к себе позволяет им дать еще что-то и другим. Дать совсем немного, но это немногое — талант. Талант всегда работает только на себя, это заблуждение, что талант предназначен для толпы, а слова «он щедро делится своим талантом» — глупое клише. Талант — это только для одного, им невозможно поделиться. Талант не думает о других, он замкнут сам на себя — писатель, художник, музыкант, певец творят исключительно для себя, если это нравится кому-то еще — прекрасно, но в основе любого творчества лежит идея тотального самоудовлетворения. Поэтому настоящий талант нечувствителен к уколам критики — важно только лишь то, что плоды труда нравятся их автору, остальное значения не имеет.

Соответственно, настоящий талант ничего не ждет и ничего не требует от окружающих — меньше всего ему нужно признание толпы, но когда оно приходит, талант по-прежнему работает сам на себя. Слава — побочный продукт таланта, и, заметьте, даже на вершине славы талант по-прежнему не предъявляет никаких претензий толпе.

Но толпа рассуждает иначе, толпа убеждена, что кумир живет ею и для нее — толпа хочет кумира всего, с его мыслями, горем, счастьем, ночными кошмарами, толпа хочет знать, с кем и как часто спит кумир, толпе небезразлично здоровье кумира, она с удовольствием даст совет относительно требуемой длины носа, цвета волос, роста и диеты. Толпа, как бестактный родственник, готова распорядиться жизнью кумира и негодует, когда ей этого не позволяют. Мы не в равных условиях: чтобы избавиться от Джексона, нам достаточно убрать громкость приемника, сменить «Dangerous» на «The Great Escape» и вместо его постера повесить на стену изображение Sepultura. Но ему нас так просто выключить не удастся — мы на всех теле- и радиоканалах, во всех газетах и журналах требуем, чтобы он соответствовал нашим представлениям о Майкле Джексоне. Толпа возмущена, что ей не дают заступить на ее законный «пост № 1» у замочной скважины спальной — браки заключаются вовсе не на небесах, их осеняет злословие толпы. А когда браки рушатся, толпа радуется — толпа всегда рада, когда королям плохо. Король и дочь короля рискнули на брак под улюлюканье толпы. Попытка не удалась, а почему — толпа разбираться не стала и не станет. Главное — есть повод для веселой хищной злости.

Ни одной секунды своей жизни Майкл Джексон не был человеком обыкновенным, таким, как все — обожаемый и ненавидимый миллионами, он Другой. Не такой, как те, кто готовы положить за него свои жизни, и не такой, как те, кто готовы ее отобрать. Он единственный. Кошмарный, великолепный, наивный, бесчувственный, расчетливый — но все равно единственный. Он глубоко несчастен и одинок, но он не нуждается ни в чьем сочувствии и жалости, он — одиночка, его бег запрограммирован судьбой и природой, и ничто не остановит его раньше определенного срока. И не пробуйте понять, «как это, быть как Джексон?» — это очень страшно. Так же страшно, как жить в эпицентре ядерного взрыва, или с точностью до дня знать свой конец. И знать, каким он будет.
Сергей КАСТАЛЬСКИЙ
Журнал «Ровесник», №5 , 1996 г

Перевод куска из интервью Маккалея Калкина, которое он дал Ларри Кингу где то в 2005 году, в свете событий которые происходили тогда с Майклом...

взято с форума myjackson.ru

Кинг: Мы должны это обсудить, поэтому вопрос. Какие отношения были у тебя с Майклом Джексоном?
Калкин: Были или есть?
Кинг: И то, и другое.
Калкин: Какая разница...
Кинг: Ну начнём с того, какие были.
Калкин: Он был моим хорошим другом, и им и остаётся! Всё, что происходит сейчас, это не счастливое стечение обстоятельств, и, знаешь...
Кинг: Когда ты впервые встретил его?
Калкин: Я впервые встретил его - ну он типа позвонил мне неожиданно, сказал, -"привет, это Майкл!" Просто - привет. И дело в том, что..
Кинг: Это после "Один дома"?
Калкин: Это после "Один дома". Вообще-то я встречал его и до этого, когда я участвовал в "Щелкунчике" в Центре Линкольна. Я играл Фритца, и он появился за кулисами в один прекрасный день. И у нас была мимолётная встреча, и он вроде бы узнал меня, потому что я играл в "Дядя Бак". И он упомянул это. Потом он совершенно неожиданно мне звонит, и это так странно.. И говорит - "почему бы тебе ко мне не приехать?"
Дело в том, что у меня не было такой же реакции на него, какая была у большинства людей. Большинство любит Майкла Джексона, и он, знаешь, как Бог для них! А для меня - хотя я знал, что он поп-певец, но помимо того, я не был его фанатом. Я думаю, что это было одной из причин, по которым мы сблизились! ..было то, что - поверь мне, что я называл постоянно его козлом.)) Я называл его дураком и он принимал это.))
Кинг: И брат (далее неразборчиво)
Калкин: Да! Мы все так поступали. Он был другом семьи.
Кинг: Что происходило в доме? Это то, что волнует людей.
Калкин: Это и есть странно...
Кинг: Что происходило?
Калкин: Ничего не происходило.. Знаешь, на самом деле, ничего! Я имею в виду, мы играли в видеоигры. Мы, знаешь, играли в его парке развлечений..
Кинг: Он спал в кровати?
Калкин: Да всё дело было в том, что - о, ну спишь в одной спальне с ним. Это как, я не знаю, понимаешь ли ты.. Спальня Майкла Джексона двухэтажная, и там типа три ванные комнаты, и то и другое.. То есть, я спал в этой спальне. Да, но ты понимаешь то, как это происходило.. И всё дело в том, что Майкл не очень хорошо умеет объяснять, и никогда не умел, потому, что он не очень социальный человек. Речь идёт о человеке, который был отгорожен от всего! И который отгораживал себя от всего тоже на протяжении последних 30 лет! И он не очень хорошо умеет общаться с людьми, и не очень хорошо умеет передавать свою мысль. Поэтому, когда он говорит что-либо подобное - он не совсем понимает, почему люди реагируют именно так...

Адриано Челентано.Я послушал Билли Джин и понял: он король.А потом обвинения его загубили.

Во мне Майкл Джексон взорвался, когда я услышал впервые песню Билли Джин с альбома Триллер. Я остался пораженным его оригинальнейшей манерой петь, инновационными аранжировками Quincy Jones. Гениальное использование смычковых в довольно сухой ритмике, где на первом плане превалировал бас, чтобы подчеркнуть, что вот вот появится Король. Уже во вступлении, прежде чем услышать его голос, у меня было странное ощущение, как если бы тот бас в гремящем воздухе и те смычковые инструменты и были его голосом. Они как бы говорили: "Я пришел... Ненадолго я буду тут с вами". И он там был. Вступительные ноты были прелюдией к некому музыкальному событию, которое должно было произойти. Потом пришел его голос. И в начале той песни, прежде чем прослушать весь альбом, я уже понял, что это был ураган, который пронесется по всей Земле.
750 миллионов проданных дисков. А теперь все спрашивают кто же его убил. Диагноз: остановка сердца. Банальнейшая вещь, которая показывает как это все просто и наивно, банальная некомпетентность медика, который, возможно, преувеличил дозу медицинского препарата, на котором уже сидел Майкл. Прошли только 48 часов с момента его смерти, а слово "заговор" уже обошло весь мир.
Но настоящий убийца перед нами, это тот, кто смотрит на нас, мы встречаем его каждый день когда идем покупать газету или когда смотрим тв. Можно сказать, что убийца живет у нас дома, мы его кормим, он спит, но мы ничего не делаем, чтобы воспитать его, втолковать ему, что убивать нельзя. Мы делаем вид, что не замечаем его, и он злится, если новость, которая выходит из маленького голубого экрана, это новость о невиновности Майкла Джексона. Она ведь не производит такого же фурора, которым годами питались люди, обвиняя его в сексуальных домогательствах. В течение 10 лет "криминальные медиа" обвиняли его несмотря на то, что он говорил о своей невиновности. Его разрушили, опустошили, сломали пополам. И когда наконец была возможность поднять его, освободить от всей этой грязи перед всем миром, что сделали медиа? Они сделали последний выпад. Они заявили: "Майкл Джексон был оправдан". Но они сказали это очень тихим голосом, и эта последняя рана, нанесенная СМИ, была фатальной.
С душой, истекающей кровью, он попытался дать голос той невиновности, наконец-то признанной, он сделал это необычным образом, как всегда гениальным. Усилие было нечеловеческим. Он должен был собрать свои последние силы, разорванные в клочья убийственной машиной потребления, и, таким образом, он объявил свою последнюю встречу с миллионами фанатов, которые в лепешку расшибались, чтобы купить билеты и присутствовать на одном из 50 концертов в Лондоне. В течение 50 дней он бы пел, развлекался и играл с теми, кто его всегда любил и никогда не сомневался в его невиновности. Он бы рассказал миру ту правду, которую масс-медиа подло скрыли. Но мир теперь это понял!.."

Адриано известен своей манерой говорить то, что думает напрямую и без всяких увиливаний. Его очень уважают за его порой даже не совсем уместную для кого-то честность.:)
Адриано, как же Вы правы в своём этом негодовании! Ситуация и вправду уже требовала кардинального вмешательства :suspicious:

+2

4

В эту тему желательно скидывать видео, интервью, статьи опровергающие и развенчивающие мифы о Майкле. Всё до чего столь падки таблоиды и что на самом деле никогда не имело место быть. :)

Отредактировано La Estrella (29-01-2010 17:06:39)

+1

5

La Estrella написал(а):

видео, интервью, статьи опровержающие и развенчивающие мифы о Майкле.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=vRBUFmsZ6wU&NR=1[/youtube]

+2

6

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=-LKCSVo16lM&NR=1[/youtube]

+1

7

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=a5_HVd2-oKU&NR=1[/youtube]

+1

8

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=7pAxl-bKFFk&NR=1[/youtube]

+1

9

Афродита Джонс (Aphrodite Jones)

Твиттер http://twitter.com/AphroditeAJones
Блог http://michaeljacksonconspiracy.blogspot.com/
Фейсбук http://www.facebook .com/susan9040?ref=mf#/profile.php?ref=sgm&id=554292655 Она очень любит сама добавлять друзей, как риперов, так и беливеров

Автор книги "Michael Jackson Conspiracy" Первоначально была на стороне обвинения в суде 2005 года, однако потом приняла другую точку зрения.
http://i056.radikal.ru/0910/78/4cff9cdd4ef7.jpg
Афродита Джонс будет выступать в суде 11 марта по делу Майкла Джексона

Афродита Джонс, автор Michael Jackson Conspiracy, выпустит документальный фильм о невиновности Майкла на канале "Дискавери" в апреле 2010.
Книга "Michael Jackson Conspiracy" была подобна разорвавшейся бомбе. Она не только продемонстрировала все доказательства защиты и свидетельские показания, которые средства массовой информации не смогли представить для публики, она также разоблачает преднамеренную предвзятость СМИ против Джексона и объясняет мотивы его. В аннотации к книге написано следующим образом:
"... Резкое обвинительное заключение со стороны средств массовой информации это часть заговора с целью исказить, уничтожить обесчеловечить Майкла Джексона... Джонс убедительно утверждает, что дело против Джексона дело рук СМИ, проплаченный скандал, и она предлагает общественности осмыслить вопрос необходимости честности и правды в "Новостях" (в прессе).
Несмотря на сенсационное содержание, несмотря на ее предыдущие семь бестселлеров, Джонс был не в состоянии убедить ни одно крупное издательство напечатать книгу. Она была вынуждена публиковать ее самостоятельно.
Когда я брал интервью у Афродиты Джонс вскоре после выхода книги, она сказала мне, что она намерена сделать документальный фильм о процессе Джексона, описывая свое видение проблемы в телевизионной версии книги. Вчера она по электронной почте сообщила мне, что проект движется вперед.
"Фильм о Майкле Джексоне длительностью 1 час, выйдет в эфир в рамках моей новой передачи «True Crime», сказала она. "Она начнется в апреле 2010 года на новом канале Дискавери, который называется «Расследования Дискавери» (ID)".
Часовой фильм будет охватывать процесс 2005 года над Джексоном, ложь СМИ, которая окружала его, и почему Джексон умер с разбитым сердцем "после того, как Америка отторгнула его". Джонс настаивает на том, что в 2005 году суд доказал невиновность Джексона и говорит, что документальный фильм будет показывать это.
Джонс не склонна была распространяться о шоу, заявив, что она не может давать информацию в сеть без утверждения. Тем не менее, поклонники будут в восторге от того, что документальный фильм о Джексоне, построенный на фактах, выйдет в эфир на телевидении, в отличие от того потока ерунды, что выставляется прессой на публику.
http://charlesthomsonjournalist.blogspo … ksons.html

Thomas Mesereau & Aphrodite Jones about Michael Jackson
This is taken in 2007.For more information about Michael Jackson:
The Untold Story of Neverland, please go : http://www.nimmer.net L.O.V.E
Michael Jackson: The Untold Story of Neverland is a new documentary produced by Larry Nimmer, who worked as a filmmaker for the Jackson defense team during Jackson's 2005 child molestation trial. During that time, Nimmer had unprecedented access to the Neverland Ranch estate and now for the first time, the public will see footage shot for the jury's virtual Neverland Tour. The documentary shows what happened at Neverland and how his accusers fabricated their allegations. The DVD also includes Michael Jackson's accusers speaking on the record, the Sheriff's raid of Neverland, the accuser making his accusations on camera during a police interview, outtakes of Michael Jackson from the Martin Bashir documentary Living with Michael Jackson, Jackson career highlights and a new ending showing fans mourning the death of Michael Jackson.
Extras include: * Michael Jackson speaks from Bashir Outtakes * Neverland Tour Outtakes with Larry Nimmer Commentary * Neverland Sheriff's Raid Outtakes * Aborted Rebuttal Video by Arvizo's Outtakes * Tom Mesereau and Aphrodite Jones Discuss Trial * Michael Jackson Trial Victory Party in Las Vegas * Messages to Michael from his Fans * Michael's fans mourn his passing in L.A. & Neverland
Томас Мезеро и Афродита Джонс о Майкле Джексоне
Это взято в 2007 году для бОльшей информации о Майкле Джексоне:
Нерассказанная история о Неверленде, пожалуйста, идите сюда: http://www.nimmer.net L.O.V.E
Майкл Джексон: Нерассказанная История Неверленда - это новый документальный фильм, спродюсированный Ларри Ниммером, который работал кинорежиссером на команду защиты Майкла во время суда Майкла по совращению малолетних в 2005 году. В это время у Ниммера был беспрецедентный доступ к имуществу Неверленд и сейчас впервые публика увидит съемку виртуального тура по Неверленду для присяжных. Документальный фильм показывает, что случилось в Неверленде и как его обвинители сфабриковали свои обвинения. ДВД также содержит в себе записи разговоров обвинителей Джексона, рейд на неверленд шерифом, то, как обвинители делают свои обвинения на камеру во время разговора с полицией, вырезки из фильма Майкла Джексона из документального фильма Мартина Башира "Living with Michael Jackson", самые яркие моменты карьеры Джексона и новая концовка, показывающая скорбящих о Майкле фанов. Дополнительные части содержат: * Майкл Джексон говорит из вырезанных частей из фильма Башира * Вырезки из тура по Неверленду с комментариями Ларри Ниммера * вырезки из обыска неверленда шерифом * видео опровержения арвизо * Том Мезеро и Афродита Джонс обсуждают суд * Вечеринка в честь выиграша Майкла в суде в Вегасе * Послания Майклу от его фанов * Фаны Майкла оплакивают его уход в ЛА и Неверленде
(перевод Kindness)
[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=rFb_z2FXQXY&feature=player_embedded[/youtube]
http://www.youtube.com/watch?v=rFb_z2FX … r_embedded

В подготовке поста использованы материалы пользователей TAIS, elens, silver_glepha, Иридуга с форума http://jacksonlive.mybb.ru/

Отредактировано Olgeya (29-01-2010 17:27:14)

+1

10

Покаяние.Никогда не поздно?
""В тот день, когда Майкла Джексона признали невиновным, меня спросил звезда канала FOX Билл О’Рейлли, что я на самом деле думала о вердикте. Месяцами я комментировала процесс для FOX News, говорила против Джексона, заставляя зрителей поверить в виновность поп-звезды. Когда О’Рейлли настаивал на моем ответе по поводу оправдательного вердикта, я запнулась. О’Рейлли ждал прямого ответа, и, в конце концов, я сказала, что думаю, жюри совершило правое дело.
Но часть меня все еще была в шоке.
Во время одного из моих последних общественных репортажей о процессе я поняла, что стала одним из людей СМИ, которые неверно предопределили исход процесса. Многие люди вокруг меня были так уверены в виновности Джексона. Некоторые репортеры на телевидении и радио искажали факты, чтобы те соответствовали версии обвинения, и я была одной из тех, кто последовал опасной общей тенденции.
Каким-то образом я не заметила правду.
Когда я во всех газетах прочитала сообщения об оправдательном вердикте, мне стало стыдно за то, что я сама была частью этого механизма СМИ, который, казалось, любой ценой хотел разрушить Джексона. После некоторого раздумья я связалась с главой жюри Паулом Родригезом, который рассказал мне о Джексоне и который заявил, что Джексон был мишенью. Глава жюри сказал, что Майкл Джексон точно не был виновен ни по одному выдвинутому ему обвинению. Он чувствовал, что СМИ сделали Джексона своей жертвой.
Мне никогда не приходило в голову написать книгу о невиновности Джексона, по крайней мере, такая мысль не посещала меня во время процесса в Санта-Марии. Я уважала Тома Мезеро как адвоката, и я наконец поняла, почему жюри проголосовало за невиновность по всем пунктам обвинения, но у меня не было желания разоблачать своё собственное искаженное освещение фактов. Кроме того, я, конечно, не хотела выставлять своих «друзей» в СМИ как односторонних и несправедливых журналистов.
Сказать точнее: на процессе были двадцать две сотни журналистов с рекомендацией, из которых всего лишь горстка признала свои преднамеренные попытки изобразить Майкла Джексона виновным. Некоторые из них были из моего делового круга. В этой книге я не называю по имени никого из работников СМИ, кроме мистера Мартина Башира, потому что показывать на людей пальцем плохая манера. Зрители, которые следили за процессом, будут знать, кто виновники.
Я должна признать, что во время процесса был момент, ближе к концу, когда мне стало жаль Майкла, когда я чувствовала, что вся журналистская братия восстала против него. Я хотела рассказать фанатам, что мне грустно оттого, как освещаются события, и решила поехать к воротам Неверленда, чтобы заключить мир с его фанатами. Я пошла туда, чтобы сказать людям, что я не пыталась быть несправедливой к Майклу, что я просто докладывала факты. Я пыталась убедить их, что у меня не было плохих намерений.
Но фанаты не верили мне. Они видели мои репортажи, и многие думали, что я лгу. Я осталась на некоторое время, пытаясь сказать людям, что в моих намерениях не было цели опозорить Джексона, но им это не было интересно.
Слушая его фанатов, прилетевших из таких стран, как Испания, Ирландия и даже Иран, я узнала их точку зрения. Я слышала, как они настаивали на том, что американские СМИ испортились, что ненависть американцев опирается на ложные аргументы против Джексона. Некоторые говорили о расизме. Другие – о том, что дружба взрослого человека с детьми считается приемлемой в любой части мира, но только не в Америке.
Его фанаты произвели на меня глубокое впечатление. Да, среди них было несколько слишком рьяных людей – одна женщина назвала меня по-испански шлюхой – но в то же время многие из его приверженцев были люди с добрым сердцем.
Я сфотографировалась с несколькими поклонниками на фоне входных ворот Неверленда, которые покрывали сердца тех, кто любит Майкла. Спустя некоторое время мы начали смеяться, вспомнив семью Арвизо и их безумную опровергающую звуковую запись. Мы передразнивали Джанет Арвизо, которая на пленке поддерживала Майкла Джексона как свою единственную «семью». На пленке Джанет удивлялась, почему после показа интервью Башира так много людей вдруг стали заботиться и беспокоиться о ней, когда только лишь один Майкл поддерживал ее семью.
В один голос мы повторяли слова Джанет:
«Где они были, когда я не могла накормить своих детей даже кашей?»
«Где они были, когда мы с моими детьми рыдали?»
«Где они были, когда мы с моими детьми были одни?»
«Где были они, когда у меня не было достаточно денег, чтобы заплатить за автобусный билет?»
«Где они были?» - спрашивали мы снова и снова и смеялись над громкими мелодраматичными словами Джанет.
Моя поездка на ранчо Неверленд поменяла мой взгляд на события, что в свою очередь повлияло на мои репортажи. Я была более настроена думать, что Майкл Джексон невиновен, и старалась воздержаться от негативных комментариев, которые заполняли мои ранние новостные выпуски. Я не только мыслила односторонне. Работая на радио в шоу Майкла Рейгана (приёмный сын Рональда Рейгана), я провела недели на этой передаче, унижая Майкла Джексона.
Если существовал заговор в СМИ, я была одним из его виновников.
Несколько дней спустя, когда последний телевизионный фургон выехал из Санта-Марии, я оказалась там одна. Без присутствия Майкла, без поддержки своих приятелей-журналистов, я казалась себе совсем потерянной. Я была расстроена.
Санта-Мария красивое место, но оно стало для меня пустым. «Событие» закончилось, и я стала чужой в этом маленьком городе. Я подумала о своих друзьях в СМИ и поняла, что многие из них, собственно говоря, не были моими друзьями. Они воспользовались моей информацией и уже убежали вдогонку за новой сенсацией. Некоторые уехали в Арубу и докладывали оттуда в прямом эфире об исчезновении девочки-подростка.
К счастью, я не беспокоилась, как добыть следующую пикантную новость. Я поставила себе бóльшую цель и собрала самые разнообразные сведения. Я все еще хотела написать книгу о Джексоне, потому что я не сидела на процессе, чтобы просто докладывать новости. В первую очередь я была там в роли писательницы.
Так как я была на процессе как внештатный телерепортер, мне никто не помогал туда приехать и также оттуда уехать назад домой. Сидя в Санта-Марии наедине со своими мыслями, стараясь определить, что мне делать со всеми документами и кучей записей, которые я написала о процессе, я решила перевезти абсолютно всё, на случай, что моя идея написать книгу претвориться в жизнь.
Когда я ехала назад на Восточное Побережье, я думала о финансовых убытках, которые главным образом настигли калифорнийских налогоплательщиков. Было невозможно подсчитать точное количество потраченных впустую долларов, но можно сказать, что это были миллионы. Процесс против Джексона был одним из крупнейших событий в истории Америки. Количество денег, потраченных только на охрану, было просто ошеломляющим.
Я вспомнила о своей внушительной плате городу Санта-Мария, такого я еще не встречала за всю свою деятельность писателя-криминалиста. Я была удивлена тому, что мне пришлось заплатить такую большую сумму денег, чтобы сидеть на общественном судебном разбирательстве, которое, по сути, должно было быть открыто для каждого американского налогоплательщика.
И, наконец, я была удивлена тому, что некоторые люди из ведущих отделов СМИ думали обо мне как о несостоявшемся репортере, особенно, когда такие люди как Марсия Кларк, стоя перед зданием суда в Санта-Марии, сообщала последние новости для канала Entertainment Tonight. Для меня было поразительно, что некий работник посчитал меня неспособной делать репортажи на телевидении. Хотя я была телерепортером и комментатором многие годы, а также во время процесса против Джексона, я знала, что за моей спиной на меня сыпется мусор. Иногда я подвергалась словесным нападкам со стороны репортеров прямо мне в лицо.
Я удивлялась, зачем я прошла через такую драму и мучения, потратила столько средств – и всё это ни к чему не привело. Когда я приехала в Нью-Йорк, я узнала, что ни один американский издатель не хотел иметь дело с книгой о Майкле Джексоне – особенно с книгой, которая бы рассказывала события со стороны Джексона.
Я чувствовала себя опустошенной.
Но потом я подумала о Майкле.
Я думала о том, что он должен был чувствовать, и поняла, что это он был тем, кто прошел сквозь ад. Он был тем, кто был подвергнут разрушительному влиянию СМИ. Он был тем, за спиной которого насмехались люди.
Меньше чем через месяц после его оправдания, я узнала, что Джексон со своими детьми и их няней переехал в Королевство Бахрейн, и я поняла, почему. По крайней мере, в качестве гостя королевской семьи и шейха Абдуллы, Джексон сможет вернуть себе свою частную жизнь, найти способ восстановить свои силы и подумать о возвращении. По имеющимся сообщениям звезду попросили открыть виноградник или парк развлечений, но Джексон не был в этом заинтересован. У Майкла Джексона были более крупные планы, но на данный момент он просто хотел оставить кошмар позади.
Несколько месяцев спустя, я связалась с судьей Родни Мелвиллом, который написал судебный приказ, разрешающий мне просматривать и фотографировать все улики из уголовного процесса. Много раз я ездила в Санта-Марию, чтобы сфотографировать ранчо Неверленд, записать все улики, которые я видела во время процесса, попросить копии судебных протоколов. Читатели должны обратить внимание на то, что все цитаты из свидетельских показаний, приведенных в этой книге, брались прямо из судебных протоколов.
У меня случилось прозрение, когда я сидела в здании Высшего Суда города Санта-Мария, часами просматривая неопубликованный материал. Пока судебный секретарь контролировал мои записи, мои глаза остановились на том моменте, когда обвинитель сказал полиции, что он был «неуверен» по поводу некоторых вещей. Я перемотала пленку полицейского интервью с обвинителем и спросила судебного секретаря, что она об этом думает. Мне было интересно, или у нее есть сыновья, или тринадцатилетние мальчики знают о половой жизни. Судебный секретарь посмотрела на меня и покачала головой.
«Конечно, мальчики обо всём знают», - сказала она, – «к тринадцати годам, несомненно».
Так я получила ответ на свой вопрос. Я решила связаться с адвокатом Джексона Перлом мл., который работал на него во время процесса, и мы пообедали вместе в Лос-Анджелесе.
Перл мл. поддержал мою идею написать книгу о процессе против Джексона, однако, я все еще чувствовала, что бороться за ее издание будет трудно.
Через несколько недель я случайно столкнулась с Томом Мезеро, даже не один раз, а дважды. И я приняла это как знак свыше.
Я чувствовала, что неважно, что говорят СМИ, скептики и даже мои друзья, и моя семья, мне нужно было защитить Майкла Джексона. Когда я начала писать, я заметила, что люди смеялись надо мной. Книга за Джексона? Невероятно.
Чем больше люди колко надо мной подшучивали, тем больше я приходила в ярость. Когда я пробивалась сквозь тысячи страниц судебных протоколов, люди отговаривали меня с самого начала, и я начала думать, что никогда не закончу эту книгу. Она стала моей самой трудной работой, и временами у меня было ощущение, будто весь мир лежит на моих плечах.
Я подумала, живет ли Майкл такой жизнью.
Чтобы поднять себе настроение, я продолжала думать о том, как Майкл во время процесса сказал мне привет. Это произошло в коридоре во время перерыва, я глазела на него так, будто он сделан из воска. Внезапно Майкл посмотрел на меня и сказал: «Привет!»
Я была поражена тем, как он это сказал.
Он был таким забавным, и мне это понравилось.
Люди всегда меня спрашивают, или я когда-либо встречала Майкла Джексона, и я говорю им, да. Но на самом деле, я никогда не была с ним знакома, и он, конечно, не знает меня.
Только однажды я задала ему один вопрос как журналист. Это было тогда, когда Джексон еще отвечал на вопросы СМИ, и я спросила его, зачем он разговаривает со своими поклонниками у ворот Неверленда. Майкл уже прошел мимо толпы журналистов, но вдруг повернулся, посмотрел на меня и сказал: «Я люблю своих фанов, я люблю своих фанов!» Было такое ощущение, что они были единственными людьми, которые имели для него значение.
Я надеюсь, эта книга достигнет не только сторонников Джексона, но дойдет до миллионов людей, которые слишком сильно доверяли бульварным газетам. Если правда восторжествует, тогда так или иначе люди откроют свои сердца.
Афродита Джонс
1 марта 2007 г.
Перевод И. Бурд"

В подготовке поста использованы материалы пользователя La Estrella с форума http://jacksonlive.mybb.ru/

Отредактировано Olgeya (29-01-2010 17:22:06)

+1

11

Перевод книги Michael Jackson Conspiracy by Aphrodite Jones
спасибо огромное Никулочкиной Галине ака pomidorinka

http://community.livejournal.com/foreve … 42684.html
глава 2
http://community.livejournal.com/foreve … 43247.html
главы 3, 4, 5
http://community.livejournal.com/foreve … 43541.html
главы 6, 7, 8
http://community.livejournal.com/foreve … tml#cutid1
главы 9, 10, 11
http://community.livejournal.com/foreve … 45614.html
главы 12, 13
http://community.livejournal.com/foreve … 50846.html
http://community.livejournal.com/foreve … 51153.html

+2

12

Джексон на суде

Рассказ о самом странном шоу на Земле

Это первый день, когда свидетели дают показания в суде по делу Майкла Джексона, и я сижу в битком набитой комнатке в округе Санта Барбара – в трейлере без окон на самом краю территории, прилегающей к зданию суда, где помимо меня сбились в кучу еще 50 журналистов, окруживших монитор, на котором идет закрытая трансляция из зала суда. Они ждут, когда с монитора прозвучит слово «мастурбация».

Фигурки на экране крохотные, их с трудом можно узнать. Адвокат Джексона, Томас Месеро, единственный, кого можно с легкостью отличить, грива его серебристо-белых волос мелькает по экрану как курсор.

– Паааажалуйста, скажите, который из них Джексон? – шепотом спрашивает репортер из Европы.

– Маленькая точка слева, – отвечает американский тележурналист, не отрывая взгляд от экрана.

Экран темнеет. Окружной прокурор Том Снеддон, лишенное чувства юмора ничтожество, публичный имидж которого вызывает в памяти толстопузого заместителя директора школы, восседающего на крышке аппарата для отбеливания в спортзале и наблюдающего за танцем девочек из группы поддержки, решил открыть судебное разбирательство показом Living With Michael Jackson, сенсационного документального фильма, созданного похожим на хоббита и активно рекламирующим самого себя Мартином Баширом – британским таблоидным стервятником, который, насколько мы можем разглядеть на экране, сидит на месте свидетеля, сложив руки на груди.

Это очень удобно, что именно Башир стал первым свидетелем по этому делу. Весь этот суд заполнен амебоподобными жизненными формами, которые резвятся в сточной канаве сферы развлечений: публицисты, личные ассистенты, низкосортные адвокаты. Вид, который представляет Башир – помпезный наемник, который подглядывает за знаменитостями в окна спальни и делает вид, что этим он исцеляет рак.

Башир до того претенциозен, что постоянно делает вид, будто не понимает, что имеет в виду Снеддон, когда называет его работу «документальным видео». «Я называю это культурно-образовательными программами», – говорит Башир.

Теория обвинителей (для тех немногих, которые в состоянии понять ее) такова, что трансляция этого документального фильма в Великобритании в феврале 2003 года положила начало зловещему заговору, который и привел к тому, что Майкл Джексон засунул руки в трусы подростка. Обвинение представляет фильм как драматическое введение к запутанной истории о моральном разложении; кажется, погасший свет в зале заседаний является символом того, что все мы сейчас войдем в мир теней.

Но этот эффект сразу же разрушается, когда начинается фильм. Когда в кадре появляются ворота ранчо Джексона, Неверленд, из колонок разносится знакомый бит «Билли Джин» – и в комнате для прессы репортеры начинают невольно пританцовывать.

– Обожаю эту песню, – шепчет мне тележурналист.

Суд над Джексоном – чертов зоопарк, парад уродов, от рассвета и до заката. К шести тридцати утра, когда заместители шерифа разыгрывают в лотерею места в зале заседаний, перед зданием суда уже собираются защитники Джексона, и каждый день они сражаются с прессой и друг с другом перед камерами, начиная от первого звонка в зале суда и до завершения показаний.

Как и снежинки, ни один из этих «забастовщиков» не похож на другого. Вежливая молодая чернокожая женщина, которая бросила свою работу воспитателя в детском саду в Лос Анджелесе, чтобы поддержать любимого артиста; толстый белый психопат из Теннеси, который считает, что Джексон – сам Иисус, и латиноамериканец в футболке с надписью «ОСВОБОДИТЕ МАЙКЛА», который живет в подвале дома своей матери за несколько миль от здания суда – все они держатся за руки, пикетами обходят трейлеры журналистов и сражаются с самопровозглашенными адвокатами «жертвы насилия», которые изредка появляются у здания суда, чтобы хоть как-нибудь испортить настроение фанатам. Однажды полиция вынуждена была вмешаться, когда живущий в подвале латинос сцепился с домохозяйкой-блондинкой средних лет, которая держала в руках плакат – «Руки прочь от моих интимных мест!»

Эта маленькая группка, в которой обычно насчитывается не больше 30 человек, олицетворяет собой интерес публики к этому делу. Несмотря на то, что каждый день для публики в зале суда оставляют 45 мест, в большинстве случаев дело «Народ штата Калифорния против Джексона» не выдерживает конкуренции с боулингом под открытым небом, который находится неподалеку от здания суда, специально для пенсионеров Санта Мария.

Отчаянная нехватка шума и сплетен еще больше нагнетает и без того депрессивную обстановку на суде. Если судить с точки зрения аттракционов для публики, этот суд находится где-то на отметку ниже палатки, где демонстрируют бородатую женщину, и даже ниже, чем один из тихуанских мулов, которого покрасили краской, чтобы он был похож на зебру – заплати доллар, и получишь полароидную фотку. Только пресса все еще принимает этот суд всерьез.

Рутина в зале суда установилась с самого начала. Джексон, почти всегда одетый в пиджак с лентой на рукаве, с застывшей на лице улыбкой заходит в зал заседаний примерно в 8:15. Он приезжает с родителями и одним из братьев, обнимается с каждым, прежде чем они садятся на свои места, затем скользит к столу, где сидит защита. Пожимает руки адвокатам, незаметно оттекает в правый угол зала, за небольшую перегородку, и делает разминку, несколько раз приседает, растягивается, глядя прямо в стену перед собой. Когда он заканчивает, адвокаты уже выставили на стол вазочку с мятными леденцами для него; он подходит, разворачивает леденец, кладет в рот, затем усаживается на свое место и устремляет взгляд прямо перед собой безо всяких эмоций. В большинстве случаев он так и сидит целый день, без движения. Возможно, он слушает свидетелей, а, может быть, ждет, когда приземлится космический корабль. По его лицу определить невозможно.

Начиная с Башира, в первые дни показаний перед нами проходит целый парад абсурдных в своей глупости лакеев и паразитов, пытающихся хоть что-нибудь урвать от знаменитостей. К примеру, типичный свидетель Снеддона – похожая на жабу некая Энн Габриэль, которая примерно неделю работала как публицист Джексона в то время, когда произошло предполагаемое «преступление». Снеддон привел ее в зал суда, чтобы она рассказала, как один из адвокатов Джексона сказал ей, что они превратят образ матери обвинителя Джексона в образ «чокнутой наркоманки».

Во время первых показаний Габриэль умудряется приплести к делу своего единственного «звездного» клиента, некого иллюзиониста из Лас Вегаса, который умеет входить в состояние транса, Маршалла Сильвера. Сильвер, как я узнал позднее, достиг пика своей карьеры, когда одна из женщин на его шоу испытала оргазм, едва он прикоснулся к ее коленке. Но на суде Габриэль говорит о нем так, словно он кандидат на место папы римского. «Маршалл Сильвер», – повторяет она в микрофон. – «С-и-л-ь-в-е-р». И ты уже ждешь, что сейчас она даст еще и адрес его вебсайта.

Во время этого парада клоунов Джексон выглядит так, словно вообще не при делах, но когда начинают выходить настоящие свидетели, он не выдерживает. На четвертый день суда, пока Месеро проводил перекрестный допрос старшей сестры обвинителя – которая, помимо всего прочего, заявила, что видела, как поп-король постоянно целовал ее брата в лоб – Джексон вдруг поднялся с места и просто вышел из зала заседаний.

Это действо на мгновение привело Месеро, «наемного убийцу» первого класса, в замешательство. Вид у него весьма робкий и смущенный, когда он бежит следом за своим клиентом. Через минуту он возвращается и сообщает вечно утомленному кутерьмой судье Родни Мелвиллу, что «Мистер Джексон вышел в туалет, Ваша Честь».

Неделю спустя Джексон попросту не явился в суд, когда должен был свидетельствовать его обвинитель. Месеро, явно раздраженный поведением своего клиента, сообщил судье Мелвиллу, что у Джексона «острая боль в спине», а после этого Джексон все же приехал на заседание в… пижаме. Тем не менее, несмотря на свою знаменитую эксцентричность, Джексон не является доминирующим персонажем на суде. Эта «честь» принадлежит окружному прокурору Снеддону, чьи обвинительные действия напоминают собранного из трупных отходов Франкенштейна, который привлекает внимание не меньше, чем измененное пластикой лицо подсудимого.

Дело, состряпанное командой прокурора и крайне редко удовлетворительно проясненное в прессе, состоит примерно в следующем. 6 февраля 2003 года на британском телевидении состоялась трансляция документального фильма Башира, в котором Джексон признает, что спит в одной комнате с мальчиками. Среди детей, которые снимались в фильме, находится и его обвинитель по этому делу, тринадцатилетний парень, победивший рак, который познакомился с Джексоном во время прохождения курса химиотерапии за несколько лет до этих событий.

Согласно заявлениям прокурора, Джексон еще не приставал к парню на момент трансляции фильма Башира, но, видимо, уже тогда был обеспокоен тем, что парень таки может выдвинуть подобные обвинения, поэтому он и целая команда обслуживающего персонала в Неверленд и задумали сложный и запутанный заговор, чтобы «держать семью мальчика и самого мальчика в заточении» почти пять неделю («заточение» проходило в роскошных отелях, на ранчо Неверленд и в других подобных местах), и как раз за этот период они силой заставили семью отрицать на камеру, что между Джексоном и мальчиком происходило что-либо неподобающее.

Пятеро предполагаемых заговорщиков, помимо Джексона – ни одного из которых не обвинили и не привлекли к ответственности – как раз те люди, у которых голова полна идей, и такие люди находят свое место у постели тающего былого величия: молодые нацисты, которые заставляют Гитлера одобрить новый дизайн футболок в его последние дни жизни в бункере. «Бизнес-партнер» Дитер Вайзнер, к примеру, является владельцем секс-клубов в Германии и всадил немерянное количество денег в обреченный на провал газированный напиток Майкла Джексона, который должен был продаваться в Европе –MJ Mystery Drink. (Бывший партнер Вайзнера, Рональд Конитзер, тоже уже был обвинен Месеро в краже денег у Джексона). Марк Шаффел прибился к команде Джексона после 11-го сентября с планами антитеррористической кампании типа "We Are the World" и благотворительным синглом, который планировалось запустить через корпорацию McDonald's; позднее выяснилось, что Шаффел когда-то был продюсером порнографических фильмов для гомосексуалистов. Замыкают круг «заговорщиков» Винсент Эймен и Фрэнк Тайсон, парочка молодых мальчиков на побегушках, работающих в Неверленд, единственной задачей которых, похоже, было ездить в прачечную и привозить оттуда выстиранную одежду Майкла Джексона.

В любом случае, по словам прокурора, Джексон растлил ребенка только после съемок этого так называемого «оправдательного» видеосюжета – который потом Джексон совершенно случайно продал Fox Network за 3 миллиона долларов — и только после того, как власти начали расследовать отношения Джексона с мальчиком. Случилось это предположительно в начале марта 2003.

Таким образом, все дело обвинения сводится к следующему: запаниковав по поводу возможной негативной реакции со стороны общественности и прессы, Джексон учинил заговор, чтобы похитить парня и заставить его опровергнуть предполагаемое растление, которого вообще еще не произошло, а затем на какое-то время справляется с паникой и фактически растлевает мальчишку именно тогда, когда весь мир наблюдает за этим.

Фантастический аргумент, прелестная демонстрация прокурорской логики: заговор с целью учинить заговор, фальшивое «пленение» только ради пленения, а потом еще и внезапная демонстрация самоуничтожающего безумия. Естественно, ни одно слово из представленного обвинения не укладывается в голове и не является логичным, пока вы не понаблюдаете, как Снеддон ведет себя на суде.

Шестой день суда. Снеддон, пухлый дядька с красными пятнами на щеках, чья толстая туша неплохо выглядела бы разве что на прозекторском столе, проводит прямой допрос младшего брата предполагаемой жертвы. Это очень важный момент, и Снеддон вырисовывает нам единственного свидетеля предполагаемого растления. Пухленький мальчик утверждает, что дважды входил в спальню Джексона поздно ночью и видел, как звезда пристает к его брату и мастурбирует у него на глазах.

На этом суде, переполненном совершенно несимпатичными персонажами, этот несчастный паренек вызывает жалость. Ему 14 лет, говорит почти шепотом, большие печальные глаза вечного младшего брата, которому никогда не уделяют достаточно внимания. Этот свидетель выглядит так же, как и любой другой толстый ребенок, у которого в школе вечно все воруют деньги на завтрак и постоянно натягивают ему трусы на голову. Что бы он тут ни делал, но это грустно.

Если верить его истории, он описывает чрезвычайно болезненный личный опыт на глазах у всего мира. Если история лживая, тогда его появление в суде – трагедия, забитое сознание подростка, пасующее перед взрослыми, которые силой заставили его бормотать не стыкующиеся друг с другом факты, и все это ради низких взрослых амбиций, которые достаточно уродливы сами по себе; фактически взрослые и натянули ему трусы на голову.

Снеддон просто пускает слюни от восторга, когда парен,ь наконец, говорит, что же именно он видел. «Ну, он… эээ… мастурбировал.»

– Вы можете показать это? – спрашивает Снеддон. – Вы можете показать нам, что вы видели?

– Что вы имеете в виду? – шепчет мальчишка.

– Вы можете показать нам, как именно он мастурбировал? – повторяет Снеддон.

Парень ошарашен, но Снеддон продолжает давить. Наконец, свидетель уступает и несмело проводит рукой сверху вниз перед собой.

– Вы можете сделать это еще раз? – спрашивает Снеддон.

Мальчик замирает в нерешительности, затем показывает еще раз, но Снеддону этого определенно мало.

– Окей, – рявкает он. – Для протокола, вы двигаете рукой вверх и вниз, сжимая и разжимая ладонь.

Такие эпизоды становятся все более и более частыми следующие несколько дней, когда прокурор все глубже и глубже погружается в абсолютно непростительное «вынюхивание интимных частей тела» и риторическую истерику. Сложно не прийти к выводу, что Снеддон просто ненавидит Джексона. Он явно не забыл неудавшееся дело 1993 года, когда Джексон и семья тринадцатилетнего Джордана Чандлера достигли соглашения стоимостью 15.3 млн. долларов, прежде чем Снеддон сумел затащить Джексона в суд по обвинению в растлении малолетних.

Тем временем его главные свидетели – обвинитель и его семья, которых мы здесь для конспирации будем называть Ривьера – просто-таки потрясающая компашка. Любой прокурор, находящийся в здравом уме, скорей утопился бы, прежде чем стал строить обвинение на таких свидетелях, как эти, но больше у Снеддона ничего не было. Разведенная мамаша и трое детей, дочь постарше и два мальчика. Они бедны, но не настолько, чтобы жить в гетто – они бедны так же, как и 80% Америки, кое-как идя по жизни от одной никчемной работы к другой, через инвалидность, препараты от стресса, Иисуса, диеты и большую коллекцию книжек о том, как помочь самому себе.

Сначала эта семья страдала от склонного к насилию отца, затем пострадала от рака, поразившего старшего мальчика; к 10 годам у него в животе уже была шестнадцатифунтовая опухоль. Через целый ряд благотворительных организаций и программ реабилитации семья связалась с несколькими знаменитостями: Джордж Лопез, Крис Такер, Джей Лено и Майкл Джексон. Но фиаско Джексона не началось до тех пор, пока мальчик, которого мы будем, опять-таки в целях конспирации, называть Фредди, вдруг взял и фантастическим образом выздоровел. Семья вернулась к своему докризисному существованию, обогатившись разве что различными визитными карточками от знаменитостей.

Не хочется быть свиньей, которой чужда благотворительность, но именно это и является самым отвратительным в деле Джексона: даже у бедняков нет достоинства. Как только они попали в этот мир, Ривьера стали еще одним подвидом всяких Баширов, Габриэлей и Вайзнеров: семейство, которое король «усыновил» из любопытства.

Мать – назовем ее Агнес Ривьера – кажется, является ключевой фигурой в лагере обвинения. На момент написания этой статьи она появлялась на суде только на «оправдательном» видео, которое Месеро представил как доказательство во время перекрестного допроса. Полненькая женщина с вечно блестящими и влажными глазами, густо накрашенная, она похожа на латиноамериканскую версию Бернадетт Питерс (только «пробег» у нее больше). Разговаривает сладко-сахарным голосом, на высоких визжащих нотах, и в целом выглядит так же, как и те, кто приходит на программу к Опре, или те, кто занимается реабилитацией наркоманов, нюхающих клей – она использует слова «Бог», «любовь», «надежда» так, как любой другой человек использует связующие слова или артикли.

Видео – низкобюджетный продукт, снятый в какой-то студии в Вест Хиллс, одной-единственной камерой. В кадре – четыре члена семьи на сером фоне. Прокурор утверждает, что Вайзнер силой затащил Агнес и детей в это уродливое место и сказал им, что именно говорить на камеру. Однако в тех кадрах, которые демонстрируются перед присяжными, Агнес не похожа на жертву, вдобавок, она с явным удовольствием берет на себя режиссерские обязанности и выдает соответствующие комментарии.

Во время периода «заточения», когда и был снят этот мини-фильм, Агнес жила в отеле Calabasas Country Inn, где умудрилась за счет Джексона пройти полный комплект косметических процедур и прогуляться по магазинам, потратила 454 доллара на нижнее белье, еще 415 долларов в Banana Republic и 450 долларов на джинсы. Семья также была в кино и обедала в ресторане Black Angus, все за счет Джексона. Естественно, Агнес и не думала звонить в полицию, пока целых пять часов ждала возле кабинета дантиста, где с зубов Фредди снимали брэкеты – опять-таки за счет Джексона.

Возможно, то, что Агнес с таким апломбом отнеслась к своему «заточению», было по причине давнего опыта в подобных делах. В прошлом она дважды подавала иски о предполагаемом «заточении», один раз против бывшего мужа (которого она также обвинила в убийстве домашнего хорька, жившего в семье), другой раз против двоих охранников универмага JC Penney, которые остановили ее после того, как обнаружили на парковке Фредди с украденными из магазина вещами. Во втором случае Агнес заявила, что охранники не только задержали ее незаконно, но еще и облапали перед детьми; ей присудили 150 тысяч долларов за моральный ущерб.

В любом случае, Снеддон явно недоглядел, что после последнего подобного «заточения» по вине Джексона в отеле Calabasas Агнес и ее дети добровольно вернулись на ранчо Неверленд и оставались там две недели. Естественно, для Агнес это стало очередным «заточением», и она считала, что ее и детей там удерживали против воли. В то время как она должна была проводить время в попытках сбежать оттуда, по какой-то неведомой нам причине она даже не интересовалась, где ночуют ее дети и с кем спят.

Поэтому, видимо, она понятия не имела, что Фредди проводил ночи в спальне Майкла, занимался с ним мастурбацией, и даже не раз, но два раза, и оба раза – на глазах у пухленького младшего братца Фредди, который подползал к двери в спальню, открывал ЗАПЕРТУЮ дверь и достаточно долго смотрел на это безобразие, оставаясь незамеченным. Действо, кстати, происходило в полной темноте. Это так, к слову.

Младший братишка в своих показаниях конкретно говорит о том, сколько же времени он провел в наблюдениях. В первом случае, по его словам, он наблюдал четыре секунды. Во второй раз – три секунды, гораздо меньше, говорит мальчик.

Можно отмахнуться от Снеддона, списав его бред на то, что он просто маниакальный, жадный до громких заголовков бюрократ; можно списать со счета его свидетелей как бесстыжих вралей, гоняющихся за золотом, но невозможно отмахнуться от того факта, что Майкл Джексон, без всяких сомнений, очень странный, сумасшедший motherfucker (рука не поднялась перевести, думаю, и так все поняли, что слово плохое. – прим.пер.). Как бы дико и неправдоподобно ни звучала хронология в изложении прокурора, многие подробности в свидетельствах мальчиков о жизни на ранчо Неверленд слишком подозрительные, однако они до такой степени нереальны, что похожи на правду.

В какой-то момент на суде присяжным показали фотографию манекена в виде маленькой чернокожей девочки с заплетенными в косички волосами. Манекен был как живой. Его нашли во время одного из двух обысков Неверленд, проведенных по приказу Снеддона. Этот манекен очень похож на одну из маленьких двоюродных сестричек Джексона. Брат обвинителя утверждал, что в их первую ночь на ранчо Джексон набросился на манекен и изобразил сексуальный акт с этой куклой. «Он… эээ… делал вид, что занимается сексом с манекеном».

Снеддон оставил фото манекена на экране на несколько минут. Манекен действительно выглядит как живая девочка. Ни один человек в зале не может отвести взгляд от этой куклы. Мое собственное сердце тоже замирает, мне все кажется, что сейчас у манекена пойдет пар из ушей или он заговорит.

В сценах, отснятых Баширом и показанных перед присяжными, Джексон изображен как отец троих абсолютно белокожих и вполне живых детей, которые не знают матери. Он настаивает, что у него была только одна операция на носу; он, не моргнув глазом, утверждает, что он – Питер Пэн и никогда не умрет. Он считает, что все понимают – когда он говорит о том, что спит с детьми в постели, это нормально, потому что «в мире должно быть больше любви». И все это еще больше смущает публику. Он рассказывает о кличках, которые он придумал для детей: «Blow Hole" для младшего брата и "Doo Doo" или "Apple Head" для Фредди. Младший братишка утверждает, что Джексон называл еще одного мальчишку, приезжавшего на ранчо "Baby Rubber." (не припоминаю я, чтобы Майкл рассказывал про эти два первых прозвища в программе Башира, а про Эпплхэда он говорил в Private Home Movies, причем, эту кличку дети дали ему самому, а не он им – прим.пер).

Если вы купитесь на эту часть истории, а не купиться практически невозможно, не надо быть слишком уж умным, чтобы соединить оставшиеся факты. От таких кличек, как Doo Doo и Apple Head, всего один шаг к тому, чтобы поздно ночью пошарить у тебя в трусах. Именно так думает коллективное сознание в зале суда в первый решающий момент – когда Фредди выходит на свидетельское место для дачи показаний.

Уже не являясь жертвой тяжелой формы рака, обвинитель Джексона – пятнадцатилетний здоровяк с мощной шеей и по-военному брутальной короткой стрижкой. Но во время прямого допроса он бормочет, постоянно опускает голову вниз и, кажется, съеживается в кресле, все больше уподобляясь беспомощному ребенку, когда его заставляют рассказывать об ужасных моментах, пережитых на ранчо.

Это жуткая история, почти ужастик, рассказ о долгих ночах, заполненных «соком Иисуса» (Jesus juice) — так Джексон называет красное вино, которым он накачивал пацана – порнографией и растлевающими актами в темной комнате, битком набитой манекенами. В поворотный момент Джексон и мальчишка надираются до полусмерти в игровой аркаде Неверленд, затем удаляются в спальню Джексона, где поп-звезда задает ему вопрос о мастурбации. Джексон якобы сказал ему, что если тот не знает, как это делать, он сделает это сам. Затем он занимался мастурбацией с парнем, пока они лежали рядом на кровати.

Примерно день спустя, по словам Фредди, сценарий повторяется, но в этот раз Джексон пытается положить руку мальчика на свой пенис. Фредди рассказывает, что он сопротивлялся, но эякуляция наступала в обоих случаях. Он чувствовал себя «ужасно плохо» из-за этого, но, по его словам, Джексон его «утешил и объяснил, что это нормально».

Пока тянется рассказ, Снеддон не может удержаться от своего излюбленного ритуала «вынюхивания интимных мест». Прокурор, кажется, разочарован, что Фредди не может вспомнить, как Джексон заходил в спальню с эрекцией, пока он и его брат смотрели телевизор. Окончательно расстроившись, Снеддон вытащил транскрипт показаний мальчишки перед Большим жюри присяжных, где парень рассказывал про то, что Джексон таки входил в комнату в возбужденном состоянии. Фактически прокурор просто-таки сунул эту эрекцию парню под нос.

Когда парень отказывается подтверждать и прояснять детали, сказав только: «Ну, я и мой брат типа смутились, потому что никогда раньше не видели взрослого голого мужчину», Снеддон хмурится в явном раздражении и продолжает допрос.

К тому моменту, как Снеддон закончил допрашивать свидетеля, у Джексона на лице отчетливо читается злость. Репортеры выбираются из зала суда, чтобы дать отчет о том, как «Прокурор наносит ответный удар», и даже самые злостные скептики решают, что, вероятно, Снеддону до конца суда вообще не придется шевелиться.

Во время этих показаний Джексон не двигается. Месеро же просто занял выжидательную позицию, он ждет момента для перекрестного допроса. То, с каким профессионализмом он разнес главного свидетеля Снеддона на куски, запросто может оказаться самым безжалостным «бросанием гранаты», которое вы когда-либо видели в зале суда. Он доводит Фредди до того, что тот признался – то, что когда-то ему сказал Майкл Джексон – «если мужчина не занимается мастурбацией, он может дойти до того, что изнасилует девушку» – на самом деле ему сказала его бабушка, а вовсе не Майкл.

Дальше парень признается, что сказал своему декану в школе, что «между мной и мистером Джексоном никогда не было никаких сексуальных действий».

Месеро спрашивает о предполагаемом периоде «заключения» в Calabasas и на ранчо Неверленд. Снеддон просто оплывает в своем кресле, когда Фредди отвечает – «Да я никогда не хотел оттуда уезжать. Мне было так весело там».

Затем выводят хронологию растления: Месеро выдавливает из парня следующее – сначала Фредди сказал следователям, что растление произошло до предположительного «заточения» и съемки «оправдательного» видео, а потом поменял свою историю. «Я не помню, когда именно все случилось», – сказал Фредди.

После этого Месеро делает очень хитрый финт ушами. Он проводит мальчишку через всю историю его дисциплинарных проблем в школе. Фредди, похоже, был настоящей занозой в заднице практически каждого учителя в школе; постоянно разговаривал в классе, срывал уроки и совершенно не уважал авторитет старших. Месеро принимает на себя роль изобличителя и выводит совершенно иной образ – образ самоуверенного умника, который ни во что не ставит преподавателей и который всего лишь пару дней назад изображал на суде бессловесное, беспомощное дитя, которым нагло воспользовался взрослый секс-хищник.

Фредди заявил, что все разногласия с преподавателями происходили по вине преподавателей. Мистер Джеральт управлял классом как тупой сержант, поэтому мальчишка и встал посреди урока и заявил, что мистеру Джеральту следует «засунуть свои яйца себе в пасть». Он рассказал о споре в классе миссис Слотер («Часто я просто оспаривал мнение преподавателей, и ребята потом поздравляли меня»).

– У вас были проблемы в классе мистера Финклштейна? – спрашивает его Месеро.

– В классе мистера Финклштейна у всех проблемы, – огрызается Фредди.

– У вас были проблемы в классе мистера Финклштейна? – холодно повторяет Месеро.

– Если у всех проблемы, значит, и у меня тоже, правда? – снова огрызается мальчишка.

Позднее Месеро прокрутил «оправдательное» видео для Фредди целиком, останавливая его каждые несколько секунд. Поскольку прокурор утверждал, что семье на этом видео велели лгать, Месеро решил заставить парня объяснить присяжным, где и кто и в чем врал, а где говорил правду – естественно, упирая на то, что отличить там правду от лжи очень трудно.

Это жестокая судебная сцена, мальчишке явно некомфортно, пока эта сцена продолжается. Когда присяжные видят, как Фредди на видео говорит, как он «молился о том, чтобы познакомиться с Майклом Джексоном», Месеро останавливает запись и спрашивает – «Вы здесь солгали?»

– Ну, я вообще-то не молился о том, чтобы встретить Майкла Джексона, – бормочет парень.

Это продолжается еще минут сорок. Показания Фредди становятся до того абсурдными, что просыпается даже судья Мелвилл. До этого момента Мелвилл вообще выглядел так, будто ему больших трудов составляет сидеть здесь, видимо, он оплакивает утраченное достоинство профессии юриста. Но во время перекрестного допроса Фредди нетерпение Мелвилла по отношению к стороне обвинения внезапно становится ощутимым. Обычно ему хватает десяти секунд, чтобы принять решение касательно протеста, но после нескольких часов допроса этого свидетеля он попросту теряет терпение в ответ даже на самые разумные протесты со стороны Снеддона. В какой-то момент Месеро спрашивает мальчишку о его учителе истории:
– Она жаловалась, что вы регулярно проявляли к ней неуважение, не так ли?

Даже я жду, что прокурор подаст протест; Месеро задает вопрос и сам отвечает на него.

– Протест, Ваша Честь, – говорит Снеддон, – вопрос и отв…

– Отклоняется, – рявкает Мелвилл, уставившись на парня. – Можете отвечать на вопрос.

К концу дня Снеддон так глубоко забился в свое кресло, что его плечи опустились ниже подлокотников. Его унижение достигает апогея, когда Месеро спрашивает мальчика, правда ли, что он когда-то хотел быть актером.
– Да, – отвечает тот. – Но теперь, когда я посмотрел и другие профессии, я бы хотел работать в органах правопорядка.

К тому моменту, как Фредди уходит с места свидетеля, суд длится всего 12 дней. Невозможно сказать, кто побеждает или проигрывает. В конце концов, все уже забыли, что такие вещи решают присяжные, а в нашем случае это абсолютно обездвиженные, потерявшие дар речи белые женщины уважаемого возраста, которые вполне могут решить, что они тут судят похитителя детей Линдберга.

По крайней мере, можно надеяться, что они так думают. Пожилым людям не следует смотреть такие спектакли, как суд над Джексоном.

Весь этот процесс – вонючая куча, представляющая собой американское сообщество. Именно так выглядит наша культура поклонения звездам с изнанки. Поп-звезда, оступившаяся прямо в свете прожекторов, червяки, жадно грызущие его богатства и пытающиеся урвать себе кусок, ежечасные сообщения про нижнее белье по кабельному, инсайдеры бизнеса, обменивающиеся телефонными номерами за выпивкой, и оргазмы подростков. И люди вроде меня, которые пишут об этом. Мы – самое худшее из того, что может предложить Америка. И мы все здесь."

Мэтт Тайби, 24 марта 2005 года.
"Роллинг Стоун", номер 971 — 7 апреля 2005 года.
Огромное спасибо за перевод Justice Rainger с http://myjackson.ru/

+2

13

Тиснула с чужого форума,если уже было-удалите,плиз.

МАЙКЛ ЖЖЕТ
Заседание суда по делу о плагиате Dangerous.
- Вот сюда, пожалуйста (предлагает занять своё место, скорее всего). Вы открыто заявляете и подтверждаете, что по данному делу перед лицом суда будете говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, осознавая возможные последствия дачи ложных показаний?
Майкл: Да.
- Пожалуйста, сядьте.
Защита: Назовите Ваше полное имя для протокола, фамилию по буквам.
Майкл: Майкл Джозеф Джексон
Защита: Мистер Джексон, назовите свою профессию.
Майкл: Артист, автор песен.
Защита: Расскажите, сколько Вам было лет, когда Вы начали писать музыку.
Майкл: Пожалуй, лет семь.
Защита: Спасибо, скажите, сколько Вам было лет, когда песня, написанная Вами, была впервые выпущена официальным релизом.
Майкл: Песня, которую я сам написал?
Защита: Да.
Майкл: Пятнадцать лет.
Защита: Спасибо. Скажите, пожалуйста, мистер Джексон, сколько примерно песен Вы написали на сегодняшний день?
Майкл: Если в общей сложности…пару сотен.
Защита: Примерно какое количество этих песен было выпущено официально?
Майкл: Около…шестидесяти…Пятьдесят-шестьдесят.
Защита: Мистер Джексон, сколько песен было включено в альбом “Bad”?
Майкл: Думаю, девять.
Защита: Сколько песен, не вошедших в этот альбом, вы написали?
Прокурор: Возражение, это не относится к делу.
Судья: Возражение отклонено.
Майкл: (смеётся) Я написал для альбома «Bad» примерно шестьдесят-семьдесят неизданных в дальнейшем песен.
Защита: Сколько песен вошло в альбом “Dangerous”?
Майкл: В сам альбом? Думаю, семнадцать.
Защита: Сколько неопубликованных песен Вы написали для этого альбома?
Майкл: Примерно семьдесят.
Защита: Что происходит с готовыми, но так и не опубликованными песнями?
Майкл: Я их откладываю в хранилище.
Защита: Над сколькими песнями Вы обычно работаете одновременно, над одной, или больше?
Майкл: О, Боже…эммм, где-то над пятью…пятью песнями.
Защита: Какие-либо неизданные песни используются для любых других целей в дальнейшем?
Майкл: Простите?
Защита: Песни, которые были написаны, но так и не были изданы, используются для любых других целей в дальнейшем?
Майкл: Иногда. Иногда я возвращаюсь к старым песням, когда появляется идея, проект, в котором я могу их использовать.
Защита: Был ли использован материал, находящийся на хранении, для работы над песней “Dangerous”?
Майкл: Да, я написал песню под названием “Streetwalker” для альбома “Bad”, в ней была басовая линия мелодии, очень сильная. Так вот, мне не понравился результат работы и эту мелодию взял мой звукорежиссёр, добавил аккорды, что вдохновило в дальнейшем создание песни “Dangerous”.
Защита: Вы сказали, басовая линия, не расскажете нам примерно суть, что этот термин означает в Вашей сфере деятельности?
Майкл: Басовая линия – это басовая мелодия, сыгранная на басовой гитаре, либо на МОКе (не знаю, что за инструмент), либо на синтезаторе, дающая примерно представление о мелодии (мелодике) песни. Как-то так.
Защита: Мистер Джексон, не могли бы Вы описать примерно процесс, шаги создания песен, в общем и целом, к “Dangerous” как таковой мы перейдём чуть позже. Существует ли определённый ритуал, процесс, через который Вы проходите?
Майкл: Эмм…Обычно, когда я пишу песню, я напеваю основную мелодию на диктофон, к примеру, в песне “Streetwalker” есть главная линия баса, о которой я говорил ранее, я её напел, в случае со “Streetwalker” звучало это так (изображает), наложил аккорды песни поверх басовой линии таким же образом. Вот как вдыхается жизнь в песню, в любые другие звуки, которые я слышу в своей голове, в данном примере я говорю о линии баса, я использую гитару, мок или синтезатор для записи мелодии как таковой, любых других звуков.
Защита: Кстати, мистер Джексон, какой звукорежиссёр работал над “Streetwalker”, сводил басовые линии, мелодию?
Майкл: Билли Бетрелл.
Защита: Что происходит …Вы сказали, что слышите мелодии, звуки в своей голове?
Майкл: Да. Вы имеете в виду мелодию, вокальную мелодию?
Защита: Да…
Защита: Вам приходилось когда-либо использовать любым образом песни, услышанные Вами где-либо впервые, по радио, например, песни других авторов, о которых Вы никогда не слышали?
Майкл: (смеётся) Нет.
Защита: Никогда?
Майкл: Никогда.
Защита: Вопросов у меня больше нет, Ваша честь.
Судья: Ваша очередь.
(вступает прокурор).
Прокурор: Спасибо, Ваша честь, доброе утро, мистер Джексон.
Майкл: Доброе утро.
Прокурор: Мистер Джексон, Ваш альбом под названием “Dangerous”, в который вошла композиция “Dangerous”, продавался на всей территории Соединённых Штатов, верно?
Майкл: Да.
Прокурор: Это правда, что он продавался по всему миру?
Майкл: Да.
Прокурор: Хорошо. Мистер Джексон, кто является владельцем MJJ Productions?
Майкл: Я.
Прокурор: Хорошо…На кого Вы работаете, мистер Джексон?
Майкл: На кого я работаю?
Прокурор: Да.
Майкл: Я работаю на себя.
Прокурор: Вы связаны контрактом с какой-либо компанией?
Майкл: Да.
Прокурор: И как эта компания называется?
Майкл: Компания, с которой у меня заключён контракт, называется Sony Music.
Прокурор: Хорошо…Мистер Джексон, Вы читаете нотные листы, если песня написана на бумаге в нотах, Вы можете её прочитать?
Майкл: Нет, не читаю. Леннон и Маккартни тоже этого не умели.
Прокурор: И…
Майкл: В этом нет необходимости.
Прокурор: Мистер Джексон, Вы умеете записывать ноты?
Майкл: Нет, я этого не делаю, это необязательно.
Прокурор: Хорошо…Вы записывали все вокальные партии при записи «Dangerous” один раз во время сессии в студии?
Майкл: Эммм…вы имеете в виду…
Прокурор: Вы записывали все вокальные партии для “Dangerous” один раз…Простите, немного…
Майкл: Вы имеете в виду версию, которую мы прослушали, или ту…которая…на самом альбоме?
Прокурор: Я немного не так выразилась, Вы за один раз записали вокал во время записи “Dangerous”?
Майкл: Вокал записывался один раз, насколько помню, для демо-записи…
Прокурор: То есть, Вы записали вокал за один раз?
Майкл: Да.
Прокурор: Не могли бы мы обратиться к образцу А-19, предъявленному защитой? Мистер Джексон, для информации, это студийная запись работы над треками, предоставленная Вашими адвокатами в качестве доказательства, если мы посмотрим на страницу…
Судья: (перебивает) А-19? Простите, Вам не кажется, что немного неуместно объяснять свидетелю, что это такое? Вы можете спросить у него, что это такое, но не разъяснять.
Прокурор: Спасибо, Ваша честь.
Судья: Вы можете передать свидетелю бумаги, пусть взглянет, Вы не против?
Прокурор: Ваша честь, ему уже передали копию.
Майкл: Да, верно.
Прокурор: Вы знаете, что из себя представляет этот документ?
Майкл: Да.
Прокурор: Так что это?
Майкл: Это запись работы над треками композиции.
Прокурор: Для чего?
Майкл: В смысле, для чего?
Прокурор: Простите, откуда эта бумага взялась?
Майкл: А, Ocean One, студия звукозаписи.
Прокурор: И это запись какой композиции?
Майкл: Ну…песни “Dangerous”.
Прокурор: Хорошо. Не могли бы Вы перелистнуть на страницу номер два документа.
Майкл: (шелестит страницами).
Прокурор: Что Вы видите в записях треков с первого по шестой?
Майкл: Что вижу?
Прокурор: Строчки с первой по шестую, что-нибудь написано в них?
Майкл: Нет.
Прокурор: Вы смотрите на вторую страницу?
Майкл: А как здесь номера вообще расположены, я вижу цифру двадцать…
Прокурор: Вторая страница документа.
Майкл: Ладно…вторая…
Прокурор: Вы видите строчки, где записаны треки, строчка один, два, три…
Майкл: Да.
Прокурор: Так что находится в этих строчках?
Майкл: Ну…я не звукорежиссёр, не технарь, но похоже на то, что эти строчки остаются пустыми для использования какого-либо материала в дальнейшем…В студии постоянно такое происходит.
Прокурор: Похоже, мы на разных страницах находимся, в моей копии документа на второй странице нечто написано в строках треков с первого по шестой…
Майкл: Вторая…(снова шелестит страницами). Что за нумерация у страниц странная?
Судья: Что находится внизу, на Вашей странице?
Прокурор: Внизу страницы номер
Судья: Что находится внизу, на Вашей странице?
Прокурор: Внизу страницы номер двадцать один написано…Мы вообще на одной странице сейчас?
Судья: Тогда это третья страница документа.
Майкл: Двадцать один…да
Прокурор: Хорошо, строки с первой по шестую, что там написано?
Майкл: Это вокальные партии…
Прокурор: Указаны ли даты внизу страницы?
Майкл: Я не уверен…
Прокурор: А что написано внизу, мистер Джексон?
Майкл: Ну, в принципе, похоже на дату.
Прокурор: Так что конкретно там написано?
Майкл: Около первой строчки трека написано 2.1.91
Прокурор: Хорошо.
Майкл: Продолжать?
Прокурор: Да, прошу Вас, мистер Джексон.
Майкл: Вторая строчка – 2.1.91, вторая строка – 2.1.91…А вот дальше что-то непонятное…Похоже, плохо отпечатанная копия. Что это? Никак не могу прочитать…
Прокурор: В четвёртой строке есть что-то похожее на 2.1, мистер Джексон?
Майкл: Да, но какой год? Но похоже на то, да.
Прокурор: И в пятой строке также 2.1?
Майкл: Вполне возможно, похоже на то.
Прокурор: В шестой строке тоже 2.1?
Майкл: Да.
Прокурор: То есть вокал…Мистер Джексон, кто-либо ещё исполнял вокальные партии песни “Dangerous”, в дальнейшем вошедшей в Ваш альбом “Dangerous”?
Майкл: Нет.
Прокурор: Единственным человеком, исполнившим вокальные партии для этой песни, были Вы, я правильно понимаю?
Майкл: Да.
Прокурор: Спасибо, мистер Джексон. Слова к песне “Dangerous” были написаны Вами, или кто-либо помогал Вам их писать?
Майкл: Я написал все слова сам.
Прокурор: Спасибо. А теперь обратимся к образцу номер девяносто семь…(небольшая пауза, шелест). Вы узнаёте этот документ, мистер Джексон?
Майкл: Документ регистрации авторских прав…никогда не видел его.
Прокурор: Вы видели этот документ во время предварительного допроса, мистер Джексон?
Майкл: Может, и видел, не помню.
Прокурор: Этот документ регистрирует авторские права на что?
Майкл: На песню “Dangerous”.
Прокурор: Хорошо. Если Вы посмотрите второй абзац, где указано имя автора, кто идёт первым в этом списке?
Майкл: Майкл Джексон.
Прокурор: И какой род авторства указан?
Судья: Ааа, простите, документ говорит сам за себя, если Ваш вопрос относится к чему-либо, не указанному в документе…
Прокурор: Относится, Ваша честь.
Судья: Но пока что не относится.
Прокурор: Да….
Судья: Если Вы хотите задать вопрос, ответа на который в документе нет, то можете продолжать.
Прокурор: Кто указан вторым автором?
Майкл: Билл Бетрелл.
Прокурор: Он указан как автор и слов, и музыки?
Майкл: Похоже на то…
Прокурор: Он написал хоть одно слово к “Dangerous”?
Майкл: Нет, не написал.
Прокурор: Он не написал ни единого слова?
Майкл: Нет.
Прокурор: И третий автор песни, кто это?
Майкл: Тэдди Райли.
Прокурор: И он также указан, как автор и слов, и музыки?
Майкл: Да.
Прокурор: Написал ли он хотя бы слово к песне?
Майкл: Нет.
Прокурор: Так, он не написал ни слова?
Майкл: Нет.
Прокурор: Итак, мистер Джексон, Вы говорили, что Билл Бетрелл использовал для песни часть от старой песни…как она там называлась?
Майкл: “Streetwalker”.
Прокурор: Вы заявляли это при предварительном допросе?
Майкл: Думаю, да…не уверен…
(хмыкает, долгая пауза, кто-то перешёптывается очень тихо)
Прокурор: Мистер Джексон, во время предварительного допроса Вы были напряжены?
Судья: Вы собираетесь использовать протоколы допроса?
Прокурор: Да.
Судья: Если она так хочет дать ему в руки протоколы, то это против правил, правила гласят обратное, но, если она хочет, чтобы он их увидел, то это приемлимо, с согласия самого свидетеля. Вы хотите это сделать?
Прокурор: Нет, не сейчас.
Судья: Тогда всё в рамках правил, продолжайте.
Прокурор: Итак, вопрос…
Судья: Вы должны назвать адвокатам документ, по которому у Вас возник вопрос, назовите страницу, как полагается.
Прокурор: Протокол предварительного допроса, страница номер девятнадцать. Строка номер семь. Вопрос: Как называлась написанная Вами песня. Ответ: Я не помню. Теперь Вы припоминаете название песни, мистер Джексон?
Прокурор: Мистер Джексон, во время предварительного допроса Вы были напряжены?
Судья: Вы собираетесь использовать протоколы допроса?
Прокурор: Да.
Судья: Если она так хочет дать ему в руки протоколы, то это против правил, правила гласят обратное, но, если она хочет, чтобы он их увидел, то это приемлимо, с согласия самого свидетеля. Вы хотите это сделать?
Прокурор: Нет, не сейчас.
Судья: Тогда всё в рамках правил, продолжайте.
Прокурор: Итак, вопрос…
Судья: Вы должны назвать адвокатам документ, по которому у Вас возник вопрос, назовите страницу, как полагается.
Прокурор: Протокол предварительного допроса, страница номер девятнадцать. Строка номер семь. Вопрос: Как называлась написанная Вами песня. Ответ: Я не помню. Теперь Вы припоминаете название песни, мистер Джексон?
Майкл: Которой песни?
Прокурор: Песню, басовую линию которой мистер Байтрелл использовал, по Вашим же словам…
Майкл: Ох, я не думаю, что я тогда это мог вспомнить.
Прокурор: Но сегодня помните?
Майкл: Да.
Прокурор: Вы помните, откуда он получил копию песни “Streetwalker”?
Майкл: Да. Он работал над этой песней со мной, а также над альбомом “Bad”, в результате песня так и не попала на альбом. Нам обоим она очень нравилась, так что…
Прокурор: Так всё-таки, откуда изначально у него взялась копия песни “Streetwalker”, мистер Джексон?
Майкл: Из хранилища.
Прокурор: Вы передали копию ему лично?
Майкл: Вполне возможно, может, ему её дали в студии.
Прокурор: Мистер Джексон, Бетрелл засвидетельствовал, что плёнка была ваша личная, Вы готовы это подтвердить?
Майкл: У меня есть эта запись, да. Возможно, у него была копия.
Прокурор: Во время предварительного допроса, мистер Джексон, он говорил, и примерно сколько раз, получал ли он запись из хранилища?
Майкл: Ну, я точно не могу сказать, откуда он её взял, я прихожу в студию, работаю над своей песней, потом ухожу, я не знаю, куда деваются эти записи. Может, в хранилище, может, остаются на студии, в комнате, куда мы складываем плёнки, со специальной системой кондиционирования воздуха…он мог взять запись домой, чтобы поработать над ней, я ничего не имею против этого.
Прокурор: У кого есть контроль над хранилищем, мистер Джексон?
Майкл: Контроль?
Прокурор: Да.
Майкл: Ну…мои авторы, звукорежиссёры, как Билл Бетрелл и Брюс Рудин (Вудин, непонятно), они могут туда заходить. Также мои секретари.
Прокурор: У Нормы Сайкос есть контроль над этим хранилищем?
Майкл: Что Вы имеете в виду под словом «контроль»?
Прокурор: Она имеет право давать доступ к хранилищу определённым людям?
Майкл: Ну…если эти люди работают над каким-то материалом для меня и им нужны плёнки, то конечно, почему нет.
Прокурор: Это она дала доступ Биллу Байтреллу?
Майкл: Понятия не имею.
Прокурор: Вы именно так и сказали при предварительном допросе?
Майкл: Я мог, но точно не помню.
Прокурор: Обращаясь далее к данному документу, страница номер девяносто четыре. Строки с пятнадцатой по восемнадцатую. Вопрос: Кто имеет доступ к хранилищу. Ответ: Норма. Вопрос: Норма, а фамилия? Ответ: Сайкос. Так имеет ли Норма Сайкос право давать доступ к хранилищу, мистер Джексон?
Майкл: Иногда. Но это зависит от того, что именно вы имеете в виду под словом «хранилище», я имею в виду…к примеру, все песни, над которыми я работал для “Dangerous”, некоторые оставались в хранилище, некоторые могли остаться на студии, несмотря на то, вошли они в альбом, или нет, над ними могут работать ещё годами, делать танцевальные миксы, клубные миксы, добавлять партии разных инструментов, работникам студии необходим постоянный доступ к этим плёнкам. Так что копии могут всё время находиться в студии.
Судья: Мистер Джексон, просто ответьте на вопрос.
Майкл: Я просто пытаюсь объяснить ситуацию…
Судья: Просто отвечайте на вопрос.
Майкл: Я отвечаю.
Судья: Вы не отвечаете.
Майкл: Я пытаюсь.
Судья: У Вас плохо выходит.
Майкл: (смеётся)
Судья: Продолжайте.
Прокурор: Спасибо, Ваша честь. Мистер Джексон, где была произведена запись “Dangerous?
Майкл: Она была записана…не уверен…возможно, на студии номер один.
Прокурор: Так это была студия номер один? Вы так и сказали при предварительном допросе?
Майкл: Я сказал – возможно. Я не уверен, я записывался в огромном количестве студий.
Прокурор: Но вы сказали, что это, возможно, была студия номер один?
Майкл: Я не уверен.
Прокурор: Возвращаясь к протоколу предварительного допроса мистера Джексона. Страница номер шестьдесят один, строка восемнадцать. Вопрос: Есть ли возможность, что записи проводились в студии номер один? Ответ: Я не знаю. Так вы знаете, могла ли запись производиться в студии номер один?
Майкл: Возможно, могла. Я…
Судья: А какова цель этого вопроса? Вы пытаетесь загнать свидетеля в тупик?
Прокурор: Да, Ваша честь.
Судья: Но такая процедура допустима только, если показания отличаются от тех, что он даёт в зале суда.
Прокурор: Здесь так и написано, в протоколе допроса, что он не знает ответа на вопрос, Ваша честь…
Судья: Мне показалось, что он сейчас так и сказал…
Прокурор: А здесь он заявил, что запись, возможно, была проведена в студии номер один. Что, по моему мнению, не совпадает…
Судья: Хорошо, продолжайте.
Прокурор: Спасибо, Ваша честь. Билл Бетрелл работал над треками песни “Dangerous”?
Майкл: В какой именно версии?
Прокурор: В любой версии, от черновой, до версии в альбоме.
Майкл: Нет, не работал.
Прокурор: Он засвидетельствовал, что занимался сведением некоторых треков. Вы уверены, что он ничего такого не делал?
Майкл: (смеётся)
Судья: Это неприемлимый вопрос, я Вам уже делал замечание.
Прокурор: Да, Ваша честь. Я продолжу.
Судья: Если Вы хотите задать вопрос, так задавайте. Не рассказывайте ему протоколы.
Прокурор: Да, Ваша честь. Слышали ли Вы когда-либо запись песни мисс Картье под названием “Dangerous”?
Майкл: Да.
Прокурор: Если сравнить четыре первых музыкальных строки обеих песен, Вы слышите что-либо общее?
Защита: Возражаю, Ваша честь. Я бы не давал свидетелю право сравнивать припевы, либо что-то ещё…в технических бумагах дела эти сходства не указаны…
Судья: Он прослушал песни. Он музыкант. Полагаю, он достаточно компетентен, чтобы сказать, есть сходства или нет…Возражение отклоняется. Вы можете ответить на вопрос.
Майкл: Не могли бы Вы повторить вопрос, пожалуйста? Спасибо.
Прокурор: Первые четыре строки припевов песен под названием “Dangerous”, написанных, соответственно, Вами и мисс Картье, Вы их помните?
Майкл: Её песни?
Прокурор: Да, и вашей тоже.
Майкл: Своей помню.
Прокурор: Ваша честь, можем мы сейчас воспроизвести плёнку с записями этих строк, чтобы свидетель смог ответить на поставленный вопрос?
Судья: Он сказал, что не помнит, что мы с этого получим…
Прокурор: Я хочу дать ему послушать песню оппонента, чтобы получить ответ на свой вопрос.
Судья: Хорошо, начинайте.
Прокурор: На этой плёнке записаны первые 4 строки из припева каждой песни, записанные друг за другом, мистер Джексон.
Судья: Погодите, они записаны одна за другой?
Прокурор: Да, Ваша честь, простите, что не уточнила ранее.
Майкл: (смеётся)
Судья: Хорошо, продолжайте.
Прокурор: Мистер Джексон, вы слышите что-либо общее в этих записях?
Майкл: Да.
Прокурор: Что именно?
Майкл: Ну…мы оба поём слово “Dangerous”.
Прокурор: Хорошо. Вы слышите какие-либо общие ноты в мелодии?
Майкл: Ничего такого, на первый взгляд.
Прокурор: Мистер Джексон, Вам не слышится, что вы поёте одной гармонией вместе?
Майкл: Мне так не кажется, нет.
Прокурор: Хорошо. Спасибо, Ваша честь, это всё.
Судья: Вы закончили перекрёстный допрос?
Прокурор: Да.
Защита: У меня более нет вопросов к свидетелю, он может быть свободен.
Судья: Свидетель может покинуть своё место, никого не выпускать из зала суда

+2

14

Файлы ФБР раскрывают попытку осудить Джексона по расистскому закону

Документы, содержащиеся в файле ФБР по Майклу Джексону, показывают, что Департамент полиции Лос -Анжелеса пытался преследовать звезду по тому же закону, который был использован в прошлом для того, чтобы обесчестить и опозорить черных звёзд, таких как Джек Джонсон и Чак Берри.

Записи показывают, что 7 сентября 1993 г. Департамент полиции Лос-Анжелеса связывался с ФБР, чтобы спросить бюро, поможет ли оно преследовать Майкла Джексона по Закону Манна.

Закон Манна, также известный как «Закон о принуждении к проституции белых женщин/торговле белыми женщинами» был принят в 1910 г. Он позволял офицерам арестовывать под смутным предлогом «аморального поведения»; закон часто использовался для опозоривания черных мужчин, особенно тех, которые общались с белыми женщинами.
Джек Джонсон, первый в мире черный чемпион по боксу в категории тяжеловесов, был первым человеком, которого преследовали по этому закону. Фактически, Джефри Ф. Уард пишет в своей книге «Непростительная чернота», что возможность опозорить Джонсона была одним из основных мотивирующих факторов принятия этого закона.
Джонсон рассматривался прессой и истэблишментом (прим. привилегированные слои общества, являющиеся опорой данного общественного строя) как черный, который не знает своё место. Джонсон не только стал черным чемпионом мира более, чем за 50 лет до отмены сегрегации (разделение общества по расовому признаку), он также афишировал свой успех в обществе, которое требовало, чтобы он был скромным. Он носил дорогую одежду и украшения и инвестировал свои средства в целый автопарк дорогих автомобилей, хобби, за которое он был неоднократно наказан полицией, которая незаслуженно выписывала ему штрафы за превышение скорости.

Но больше всего истэблишмент раздражал тот факт, что Джонсон общался с белыми женщинами. Белые проститутки часто сопровождали его в его поездках, впрочем так же, как и его белых современников.
В 1913 г. Джонсона преследовали по закону Манна за «перевозку женщины через границу штата с аморальными целями». Никто из его белых современников, которые также путешествовали с проститутками, не был арестован, и никому не было предъявлено обвинение в подобных преступлениях.

Так называемые жертвы Джонсона путешествовали с ним добровольно и заявили об этом под присягой. Кроме этого, поездки, о которых шла речь, состоялись задолго до того, как был принят закон Манна. Однако, целиком белое жюри присяжных посчитало это не имеющим значения.
Много лет спустя закон Манна был также применен, чтобы саботировать карьеру черного музыканта Чака Берри.

В 1959 г. Берри встретил молодую официантку в возрасте 14 лет в Эль Пасо и попросил поработать её гардеробщицей в своем ресторане. Девушка согласилась и он отвёз её из Эль Пасо в Сейнт Луис на обратном пути с концерта.
Под этим шатким предлогом Берри был арестован за «перевозку несовершеннолетней с аморальными целями». Его осудили по закону Манна и приговорили к 3-м годам тюрьмы.

В том же году, белая копия Берри, Элвис Пресли, начал открыто встречаться с Присциллой Боле, 14-ти лет. Кроме этого, в биографии Элвиса Пресли, написанной Скотти Муром, утверждается, что до своей связи с Боле звезда встречался даже с более юный девушкой.

Итак, в 1913 г. закон Манна был применен для осуждения черного боксера, чьим единственным «преступлением» было позволить вести себя так же, как его белые современники. Позднее, в 1959 г., закон Манна был использован для преследования черного музыканта за то, что он дал работу несовершеннолетней девушке, в то время как его белый современник неоднократно спал с несовершеннолетними и не был наказан.

Закон Манна – расистский закон по своей сути. В то время, как он применялся не только для преследования афро-американцев, возможность посадить в тюрьму Джека Джонсона являлась основным мотивом принятия этого закона, и с тех пор он был неоднократно применен для осуждения черных в преступлениях, которые они не совершали.

Тот факт, что Джексон являлся целью для преследования по закону Манна, является, безусловно, интригующим и только усиливает аргумент, что он подвергся злобному преследования из-за своей расовой принадлежности. В определенном смысле, это показывает, как мало изменилось со времен Джека Джонсона. Решение главного прокурора США не преследовать Джексона по закону Манна может рассматриваться как признак прогресса, но, прежде всего, само по себе решение Департамента полиции ЛА преследовать Джексона, принимая во внимание большое количество доказательств его невиновности, остается пугающим фактором.

Тот факт, что Джексон не был посажен в тюрьму по ложному обвинению как только он вошел в зал суда, является другим индикатором прогресса. Конечно, сам факт того, что обвинения против Джексона, сделанные в 2003 г. , привели в зал суда, является доказательством того, что это было подстроенное обвинение – обвинения не имели смысла, а сами обвинители оказались мошенниками-аферистами – однако, если Джонсон был признан виновным в преступлениях, которые не совершал, жюри присяжных, рассматривающих дело Джексона, по крайней мере, приняло правильное решение.

В случае Джексона только средства массовой информации опорочили его, изображая виновным.

http://charlesthomsonjournalist.blogspo … nvict.html
перевод katya с mjj.ru

+6

15

ИНТЕРВЬЮ С ЛАРРИ НИММЕРОМ

Номинант на премию Эмми режиссер Ларри Ниммер был нанят командой защиты Майкла Джексона, чтобы снять на видео ранчо Neverland и показать его жюри во время судебного разбирательства 2005 года. Адвокат Томас Месеро хотел дать понять присяжным, что Neverland это здоровое, прекрасное место, и надеялся, что присяжные смогут съездить туда, чтобы самим убедиться в этом. Когда судья не позволил сделать этого, было решено нанять режиссера, который является экспертом по правовым мультимедиа съемкам.

Д.К.: Дебби Канеш
Л.: Ларри Ниммер

Д.К.: У вас было несколько номинаций на премию Эмми, верно? За что вы были номинированы?

Л.Н.: Это были документальные фильмы о религии, о сообществе, служащем природе. О Тони Мелендесе, безруком человеке, который играет на гитаре пальцами ног. Я сделал о нем передачу. Другие мои работы были по показаны по телевизору в шоу под названием "Сердце Нации", в котором делают хорошие рассказы о судьбах разных людей в обществе под эгидой католической церкви. Мой фон используется и в новостях, и в видеоклипах.

Д.К.: Вы делали музыкальные клипы для MTV?

Л.Н.: Да, да.

Д.К.: Когда вас нанимают для съемок музыкального клипа, вас обычно нанимают рекорд-компании?

Л.Н.: Во время съемок музыкальных видео, да, иногда меня нанимали сами группы, иногда звукозаписывающие компании.

Д.К.: Когда вы были наняты для съемок Neverland в 2005 году для суда над Майклом Джексоном, у вас были права, чтобы делать компьютерную анимацию и видео для адвокатов в зале суда?

Л.Н.: Да, я специализируюсь в области мультимедиа для адвокатов, я делал компьютерную анимацию для адвокатов, я делал для адвокатов видео формата « день-в-жизни», я делал документальные сцены, я делал мини-фильмы для вступительного слова и для заключительных аргументов защиты. Будущее правового мультимедиа в том, чтобы делать мини-фильмы и проигрывать их для присяжных или судьи.

Д.К.: Когда вы были наняты, как вам сообщили об этом ...адвокат Майкла Джексона связался с вами и попросил вас?

Л.Н.: Да. Он знал, что мой опыт в съемках мультимедиа для адвокатов будет полезен.

Д.К.: Что это был за опыт - съемки Neverland?

Л.: Ну, для меня это было очень волнующе. Я был словно ребенок в кондитерской. Я был очень рад получить эту работу. Я получил почти полный карт-бланш, чтобы я мог снимать в Neverland все, что хотел. Я разговаривал с Бобом Сэнгером, адвокатом Майкла (на тот момент) и Томом Месеро, и мы решили, что основой съемки будет то, каким обычный посетитель видит Neverland. Я также имел доступ в дом и в другие личные зоны, кто-то из сотрудников все время находился рядом со мной, и я также думаю, что это делалось для того, чтобы быть уверенным, что я не попаду в беду. Я мог бывать там, где я хотел, за исключением нескольких мест, но я смог снять гостиную, столовую, кухню, спальню Майкла, его видео-библиотеку, его книжную библиотеку, парк аттракционов, зоопарк, кинотеатр, административные офисы.

Д.К.: Каковы были ваши впечатления от Neverland?

Л.Н.: Neverland показался мне очень хорошо охраняемым, веселым, гостеприимным местом, в некотором рода помесь особняка в Беверли Хиллз, Диснейленда и Loof музея в Париже. Там был антиквариат, все эти картины, есть много памятных вещиц, которые Майкл собирал в своих поездках сам или они были присланы ему, и тех, включая картины, рисунки, записки. По всему дому разложено очень много видеокассет. Думаю, многие из них прислали ему его поклонники. Во всем дома и на территории рядом очень много манекенов. Манекены были единственной вещью, которая была немного необычна, это не то, что вы обычно видите. Майкл говорит, что он окружает себя манекенами, потому что он часто чувствовал себя одиноким, и манекены помогали ему чувствовать себя менее одиноким, они также никогда не осуждали его. Он чувствовал, что его постоянно осуждают многие люди. Манекены не делали этого. Кроме того, он сказал то же самое о животных, бродящих вокруг. Он хорошо чувствовал себя в их окружении, и они так же его не осуждали. Кроме того, выходя на территорию усадьбы, можно слышать музыку, звучащую из деревьев, растений, ото всюду, из скрытых динамиков. Музыка похожа на тип Диснеевской музыки, которая звучит в саундтреке к фильму «Фантазия» или в других фильмах о счастливых семьях. Телевизорах по всему дому были настроены на Disney Channel и мне сказали, что он не хочет, чтобы показывали новости, в первую очередь из-за своих детей и, возможно, ради себя тоже.

Д.К.: Вы не можете винить его.

Д.К.: Так и должно было быть, потому что вы делали свою работу, и вам ничего не показалось странным, но так мало людей видели личные зоны Neverland, было ли там что-то необычное для вас?

Л.Н.: Да, это был необычный опыт. Я чувствовал, что это честь для меня- идти по личной зоне. У меня также сложилось впечатление, что Майкл был хорошим человеком, и он не сделал ничего противозаконного. Он хотел показать, что это место не было создано для того, чтобы приставать к детям, это было место создано, чтобы дать огромные впечатления бедным и больным детям, и тысячи этих ребят прошли через этот дом на протяжении многих лет. Одна из вещей,что я увидел, был автобусный гараж Майкла. У него был большой автобус, который забирал детей и привозил их и их сопровождающих в Neverland. Было очень весело и в театре и на станции поезда, там есть магазин с конфетами и игрушками, и все, что вы хотите можно было брать бесплатно, просто так. Это было действительно очень милосердное место. Кроме того, когда я был там, если я попадал в обеденное время, все ели в столовой, и я мог попросить шеф-повара сделать все, что я хочу, мои сотрудники и я несколько раз обедали там, на кухне / в столовой комнате. Там находится такая вот барная стойка между кухней и столовой, где мы все и ели. Если мы не успевали там поесть, то они упаковывали для нас обед, и мы могли съесть его впоследствии.

Я также видел в зале суда в ходе судебного разбирательства, что у Майкл всегда была корзинка для пикника, которая был собрана так, что он мог накормить всех, кто был с ним. Корзинка для пикника стояла в его личной комнате ожидания, я был там один раз. После того как в один прекрасный день я давал показания на трибуне, один из телохранителей Майкла отвез меня на моей машине к машине Майкла, и я сидел на заднем сиденье, где сидел Майкл , и там была та корзинка для пикника с различной снедью, готовой к употреблению.

Д.К.: Может быть, это помогло ему чувствовать себя как дома?

Л.Н.: Это помогало ему пережить те дни ...

Д.К.: Удалось ли вам встретиться с Майклом?

Л.Н.: Я был в Neverland практически постоянно в течение 3 недель, но я никогда не видел Майкла, за исключением одного дня, когда я увидел его через окно за столом. На суде, в первый раз я увидел его,когда я был в приемной и ожидал дачи показаний, потому что я должен рассказать жюри о моем видео про Neverland. Пока я находился в зале ожидания, я увидел в окно, что-то вроде бой-скаута с приделанной к рукаву полоской со значками за заслуги( как все помнят, бой-скауты получают значки, когда постигают очередной навык -например, значок за отличное разжигание костров, эти значки нашиваются на специальную полоску- прим.перев), это был Майкл в куртке военного стиля. Я вышел, чтобы сказать "привет", и он очень тепло ответил "Привет" и кивнул мне, он как раз ехал в другое место. Несколько раз я видел его, когда я давал показания, он сложил руки вместе и склонил голову в стиле японского приветствия, и я видел, что он высоко оценил мои показания в его защиту. Казалось, он полностью подавлен и находится в депрессии, но он держался собранно. Это, безусловно, была не самая лучшая ситуация, в которой он бывал за его жизнь.Он был выше ростом, чем я думал, и он был приятный и милостивый человек.

Д.К.: Когда департамент шерифа провел обыск в Neverland, создалось впечатление, что их видео показывает, что там был большой беспорядок( это, типа, у Майкла там была грязь до их прихода -прим.перев.), и, Ларри, вы упомянули, что когда вы были в Neverland, это было не так.

Л. Н.: В его спальне все было аккуратно и в хорошем состоянии, там были стопы и стопы вещей, но они не были в беспорядке, там было много фотографий, видео, DVD, и у меня сложилось впечатление, что все это ему присылалось, и он это хранил. Он постоянно накапливал вещи. Трудно сказать по кадрам шерифского обыска и по их фотографиям, где именно все выглядит по их мнению, как беспорядок, но я думаю, часть этого беспорядка была вызвана тем, что люди шерифа передвигали и поднимали все, стараясь найти то, что им нужно, но они, как представляется, разгромили это место, хотя я не уверен, как много они сделали, и насколько это выглядело так же до их прихода. Во время их обыска Майкла даже не было дома. В тот момент он был в Лас-Вегасе .

Д.К.: Знал ли он заранее о том, что они собираются это сделать?

Л.Н.: Я так не думаю, нет. Я думаю, все это было сюрпризом. Видео шерифов показывает их действия, и вы увидите как они вели машину, и пытались застать охрану врасплох. Они не хотели какого-либо предварительного уведомления, хотя и сами шерифы были удивлены тем, что в момент их прихода на ранчо оказался человек с камерой. Они были очень удивлены, увидев там представителей средств массовой информации. Они не знают, как средства массовой информации узнали об этом.

Д.К.: Одна из причин, по которой они хотели, чтобы Вы сняли Neverland для жюри было то , что судья не позволил присяжным поехать и увидеть его. Верно ли это?

Л.Н.: Это верно. Том Месеро хотел, чтобы жюри сами увидели Neverland, чтобы они увидели, что это было хорошее, доброе место. Он спросил судью, не могут ли присяжные поехать, и он сказал "нет", но он позволил снять видео. Вот почему они наняли меня. Когда я снимал видео, все это происходило без единого звука при том понимании, что, когда я стану проигрывать видео в зале суда, я хотел бы рассказать об этом месте в роли свидетеля.

Д.К.: Вы знаете, почему они не позволили жюри пойти и посмотреть на Neverland?

Л. Н.: Нет, я не знаю. Я предполагаю, что это могло нанести большой ущерб суду, и, возможно, СМИ могли утроить целый цирк, преследуя там с камерами членов жюри. Я не знаю причин.

Д.К.: Когда вы свидетельствовали, что это был за опыт ? Было ли это в основном повествование про видео, или же вы отвечали на вопросы?

Л.Н.: На самом деле я давал показания в течение двух дней. В первый день они не смогли закончить. Сначала я рассказывал о видео, и я говорил: "Ну, это главный вход, это внутренний вход, это спальня Майкла," такого рода вещи. Но потом, когда я проиграл видео, то я был допрошен стороной обвинения о разных вещах, которые я видел. Мне были заданы вопросы. Еще одна вещь, о которой я рассказал как свидетель, это то, что я делал испытание сигнализации в спальне Майкла. Я положил мою камеру на его постель, и затем я попросил кого-нибудь подняться по лестнице снизу и зайти в его спальню. Одну из служанок. Причина, почему я это сделал,была в том, что брат обвинителя, обвинителя Гевина Арвизо, его брат Стар Арвизо, он давал показания в суде, что он, видимо, проникнул в комнату Майкла и увидел его, мастурбирующего его брата, так что мы показали, что если кто-нибудь попытается проникнуть туда, то пойдет сигнал, и Майкл будет знать, что кто-то идет, что и показал сделанный тест. Так что если кто-то решил бы подняться, Майкл знал бы это.

Д.К.: Какой смысл был иметь сигнализацию, чтобы знать, что кто-то подходит к его спальне, ради безопасности, для чего она?

Л.Н.: Да.

ДК: Это доказывало, что брат ответчика лгал.

Л.Н.: Да, точно. Я считаю, что полицейские искали в поместье все виды скрытых камер.Они думали, что Майкл имел скрытые камеры, чтобы иметь возможность наблюдать за детьми. Но, насколько я понимаю, никаких скрытых камер в поместье вообще не было. Просто удивительно. Имение также было огорожено только забором, в котором были проемы, через которые можно легко пройти. Я снял заборы частично, чтобы показать проемы, потому что семья обвинителя утверждала, что они были в плену в Neverland, и они утверждали, что они не могли уйти, и они также утверждали, что они не могли узнать время, и я показал, как они легко могли бы уйти, если бы хотели. Прямо через улицу находятся школа, так же они носились вокруг поместья на машинках Майкла, они совершали походы по магазинам, Дженет(мать) ходила в различные салоны красоты в этом районе, все это показывает, что они не были в плену. Что касается того, что они были не в состоянии узнать время, я снял все часы, находящиеся в имении. Часы там повсюду, что показывает, что они могли узнать который час в любое время дня и ночи.

Д.К.: На вашем DVD есть все кадры, что вы сняли для жюри?

Л.Н.: Некоторые из этих съемок есть на DVD, но не все. Я не включил на DVD все туры.

Д.К.: Когда Вы давали показания в суде, вы были в зале в течение всего процесса, или только тогда, когда вы были свидетелем?

Л.Н.: Только в те дни, когда я давал показания. Хотя я приходил однажды, чтобы встретиться с адвокатами. Офис адвоката Боба Сенгера был прямо через улицу от здания суда. Они не хотят, чтобы средства массовой информации знали об этом, потому что они чувствовали, что СМИ всегда ждать будут там. Таким образом, многие из свидетелей оставались в офисе через дорогу, прежде чем они шли для дачи показаний, и когда они шли для даче показаний, они садились в машину у заднего входа в офис и объезжали вокруг него, потом подъезжали к зданию суда, как будто они приехали издалека. Иногда я приходил в офис во время процесса, чтобы доставить мои экспонаты. Я сделал некоторые экспонаты для суда, что я не думаю, что они в конечном итоге использовались. Они включают в себя несколько фотографий картин в Neverland, поэзию в Neverland, потому что они должны были стать предметом обсуждений в ходе судебного разбирательства, но этого не случилось. Я не знаю, как защита боролись с обвинителями, и как это могло стать предметом обсуждений . Я думаю, что это имеет отношение к одной из картин в столовой, которую я показывал в моем фильме, на ней Майкл ведет за собой много детей, своего рода идиллическая сцена, где он ведет детей через луг, детей всех культур и народов. Эта картина как-то была предметом обсуждения на суде, но я не могу вспомнить, что это было. Я думаю, может быть, обвинение собиралось настаивать, что Майкл всегда фантазировал о том, чтобы быть лидером детей здесь и там, я действительно не уверен, что это было. Это так и не стало предметом обсуждений. Некоторые слова их его стихов также могли стать предметом обсуждения.В имении Neverland есть ряд планшет, на которых выбиты стихи и слова из его песен, поэтому я снял некоторые их них, и распечатал, они были готовы к использованию, но, я полагаю, так никогда и не стали темой обсуждения на суде.

Д.К.: Что вы думаете о семье Арвизо?

Л.Н.: Я не знаком с ними лично. Я использовал видео с ними в моем документальном фильме. Интересный набор кадров, которые общественность еще не видела. На одном Гевин Арвизо допрашивается шерифом, на другом Гевин описывает шерифу домогательства, это было снято полицейскими, и у меня есть некоторые съемки. У меня также есть вся семья Арвизо. Джанет, Гэвин, Стар и сестра, я не могу вспомнить имя сестры в данный момент. Они сделали специальное интервью, которое было названо видео-опровержением, которое было показано в ходе судебного разбирательства, но публика его не видела. Они все хвалят Майкла Джексона, заявив, что он величайших человек, который когда либо жил, что он вылечил Гэвина от его рака, что он выполняет для них роль отца, и это было незадолго до того, как они отвернулись от него. Про эти кадры в ходе судебного разбирательства, они утверждали, все это было сделано по сценарию, в который трудно было поверить, когда видишь как спонтанно то, что они говорят. Мои впечатления о семье Арвизо заключаются в том, что они живут на очень скромные средства, может быть они бедны, они из Восточного Л.А., бедного района, и что они пытались выбраться оттуда, используя такие способы как апеллирование к знаменитостям, и, видимо, они смошенничали в деле JC Penney, заключив финансовое соглашение, об этом я веду рассказ на своем DVD. Прежде, чем они познакомились с Майклом, они также были представлены таким знаменитостям, как Крис Такер, Джей Лено, Джордж Лопес. Поэтому у меня создалось впечатление, что они не просто пытались пролезть наверх, но и лгали, и они составляли историю или истории, которые, как они думали, могут принести им большие финансовые доходы, но сейчас мне действительно немного жаль их. Я думаю, Гэвин Арвизо сейчас стал молодым человеком с разрушенной судьбой, насколько я понимаю, и мать Джанет Арвизо, как я слышал, полу-невменяема( так она всегда такая и была -прим.перв.). Видимо, не так давно она связалась департамента шерифа, и они не хотят иметь с ней дела.

Д.К.: Когда вы показывали кадры Neverland, вы могли увидеть реакцию со стороны жюри? Как вы думаете, они были удивлены тому, каким Neverland был в действительности по сравнению с тем, что они думали?

Л.Н.: Я не знаю, были ли они были удивлены. Казалось, они просто очень внимательны. Я не помню, была ли у них какая-то конкретная реакция. Я думаю, они были заинтересованы в том, чтобы посмотреть, на что это действительно похоже. Одно из того, что я воображал, и что не совпало с действительностью, это то, что я думал, что это обычный причудливый дом. Это было не просто один Диснейленд. Это был настоящий дом, реальные комфортабельные коттеджи для гостей и офисы, красивый ухоженный газон. Были лебеди, и зоопарк, и парк развлечений, но это были не какие-то типовые вещи, обязательные для сказок, это был вроде как особняк в Беверли Хиллз, немного экстраординарный.

Д.К.: Со своим DVD, чего вы хотите достичь с людьми, которые увидят это?

Л.Н.: Я надеюсь помочь оправдать Майкла. Я надеюсь показать людям, которые не уверены, был ли он педофилом или нет, что он на самом деле им не был. Эти люди придумывают истории. Некоторые говорят: "Ну, обвинения в 2005 году были фиктивными, а как насчет $ 20 млн соглашения в 1993 году? ...." Я также касаюсь и этой истории, и хочу показать, как эта семья тоже были оппортунистами и каким образом они, видимо,тоже сфабриковали свою историю. Я надеюсь создать симпатическую реакцию на Майкла для тех, кто не был уверен в той или другой версии, кто действительно внимательно не следил за судом,и хотя Майкл был признан "не виновным" всеми присяжные, многие люди до сих пор не знаю,был ли он виновен или нет, потому что СМИ так все это подают. Я хочу с помощью этого DVD показать, как СМИ могут сделать больно кому-нибудь также, как они сделали больно Майклу. Они могут навредить знаменитости или любому другому. Основные мотивы СМИ -это прибыль. Чем более сенсационно то, что они сделали, чем более возмутительно то, что они сделали, тем больше людей захотят это увидеть, тем больше денег они получат от рекламы.
Исполнители воли Майкла связались со мной недавно, они не видели видео. Но они сначала сказали мне, чтобы я перестал его использовать, но потом они пересмотрели свое решение, потому что они не понимают возможного значения видео для их роли душеприказчиков.

Перевод:Raksha
Источник wwwreflectionsonthedance.com
http://forum.exler.ru/index.php?s=e7f22 … mp;st=4800

+3

16

KONSHYR написал(а):

Заседание суда по делу о плагиате Dangerous.

в дополнение к этому посту (13)
Послушать это заседание можно здесь (5 частей)  :cool:

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=LnQh9cdebm0[/youtube]

0

17

http://www.pravo.ru/interpravo/doc/view/153/
Протокол обыска в клинике личного врача короля поп-сцены

http://community.livejournal.com/foreve … 43247.html
Предисловие от Адквоката Майкла - Томаса Мезеро (поклон ему в самые ноги)

Впервые Том увидел А.Д. (афродита джонс) во время суда. Он не хотел сначала иметь с ней ваще никаких дел, и если бы взгляд мог убивать - она бы была мертва. Том пишет, что никогда за всю свою жизнь, он не был так ошарашен всем происходящим.
АД нашла его в арт-галлерее. Она начала свой разговор с того, как круто он вел суд и с большим уважением относится к его стилю защиты Майкла.
Том поначалу отнесся скептически к ее желанию написать сей материал.
Но как итог, он согласился говорить с ней, и даже согласился написать предисловие к книге.
Целью этого предисловия, по его словам, было акцентировать внимание на том, как важно правдиво рассказать о работе их правовой системы, и про то, какую роль играют СМИ и как они все извращают. Донести то, что СМИ зарабатывают миллиарды долларов на этом, и многое случилось бы подругому, не будь у них такой власти.
Том рассказывет, что стал адвокатом Майкла по запросу Рендин и что этот запрос (request) изменил их жизни. Он встретился с юридической (legal - юрид, правовой) и финансовой командой, которуб называли Дрим Тим (Dream Team ) в роскошном отеле Беверли Хиллз. Том был в шоке от того, что творили все эти советчики Майкла и он их там всех разогнал, весь этот цирк. Он убрал всех провокаторов, всех людей которым он не доверял .Он запретил (out of key) им посещать все собрания и встречи, на которых они могли бы получить доступ к важной информации. Том сфокусировался на главных 13 людях - 12 присяжных (jury) и судья, а также на общществе Санта Марии, которые, как подсказывала ему интуиция, должно было быть к Майклу справедливым.
Защита Майка содержалась в трех главных выводах - обвинение, медиа, и легион никчемных советников, окружавших уязвимого невиновного MJ.

Обвинение Снедона потратило больше денег и времени пытаясь осудить MJ, чем какое либо другое обвинение в истории. В начале 90 годов и позже, окружной прокурор Снеддон пытался посадить Майкла.Он без конца искал улики против Майкла и не мог ничего найти. Он даже организовал веб сайт на портале прокуратуры для выкладывания информации о Майкле и приглашал на работу пиар агенства - это был полный абсурд.
В 2004 году, все таки возбудили дело. По 9 обвинениям. Больше, чем Том когда либо видел у смертников.

Мы никогда не узнаем, сколько точно денег и рабочего времени сотрудников они потратили. И все это было за счет налогоплательщиков Санты Марии, СА.
К сожалению, в это времы было создано куча фильмов, передач, кино, программ, шоу, книг о взлете и падении MJ. Если бы Mайкл попал в тюрьму, это было самое большое шоу в истории для медиа. Миллиарды бы оседали на балансах СМИ.

Том говорит, что Майкла окружали не те люди, они ему не помогали, так как не понимали до конца последствия всего этого цирка. А последсия были бы ужасными и опасными.

Потом речь о матери Арвизо. Ее называли Джанет "Джексон" (по второму браку она Джексон, жесть) Арвизо. Том построил свою защиту на ней, так как она много врала. Он ее опрашивал 3 часа до суда и понял, что она - самое слабое место у обвинения.

Далее Том говорит о том, что эта книга для тех, кто хочет знать, что было за закрытыми дверями, знать правду. Он ее прочитал и отдал указание (commened ) АД пускать в печать. Она описывает чисто и в подброных деталях почему невинный kindhearted музыкальный гений был оправдан консервативным жюри Санта Марии, СА. Правосудие было сделано, и он очtym горд быть главным советником Mайкла в этом деле.

Глава вторая Music and me

Глава начинается с описания поведения СМИ. О том как журналисты вели себя еще задолго до начала процесса. Что товрилось в интернете, и в таблоидах. Большинство медиа были негативно настроены к Майклу. Продавая газеты и поднимая рейтинги, ньюз- репортеры обесчеловечивали Майкла каждым доступным способом. Но вся эта грязь не подтвреждалась ни единым фактом. И даже когда народ говорил что-то хорошее в пользу Майкла, пресса никогда об этом не говорила. Журналисты стали частью заговора, стараясь «опустить» Майка. Они рассказывали только одну сторону любой истории. И СМИ были заинтересованы только в рейтингах и использовали любую «анти-Джексон» информацию. Но, смотря на Майкла, во взаимодействии с его фанами, семьей, адвокатами, служащими адвокатсского офиса и даже с медиа - одна вещь была неоспорима, неопровержима - аура Майкла. Он распространял свет вокруг себя. Его фанаты были самыми лучшими – сопровождали его и в суд, и в Неверленд, повсюду высказывая ему поддержку.

Том Мезеро – адвокат Майкла на этом процессе. Ему не нужны были свет софитов как другим крутым юристам. Больше всего он жаждал правосудия, и он верил в невиновность MJ всем сердцем и душой.
Фаны были возмущены тем, что обществу не дают реальных фактов о процессе. Почему самые главные свидетели были игнорированы прессой? Они делали из MJ демона, и приписывали все смертные грехи, но ни одно издание не говорило о том, что происходит в самом суде. О тех мальчиках, которые пришли в суд, выступить в защиту Майкла, пресса их игнорировала и считала, что это мелочи и пустяки. Зато сделали главной сенсацией всего суда появление Майкла в пижаме, и «острили» на предмет того, что Майкл имел отношения со своей шимпанзе, и до бесконечности крутили клип, где Майкл вытащил Бланкета на балкон в Берлине.

Фаны были очень злы на прессу за то, что те извращали факты и события. Поклонники были уверены, что в суде будет показано, что Майкл - это подарок божий, настолько невинный и заботящий, насколько это можно представить. Но СМИ игнорировали это.
После суда Том сказал, что если бы MJ посадили, то это было бы величайшее ток-шоу на планете - как Майк сидит в тюрьме, Майк за решеткой, и о его суицидах, и т.д. СМИ были бы готовы подкупить любого, чтобы узнать, как проводит Майкл свои дни за решеткой и сочиняли бы и сочиняли истории о нем, о его посетителях и т.д.

Например, журнал Star, на следующий день после вердикта написал, что Майкл устроил вечеринку в отеле Белладжио в Вегасе и все преподнесли так, что он праздновал с фанами свою победу. Все это было основано на воздухе. Другой таблоид, лондонский Daily mail написал, что он поехал в пустыню на средний восток.
Потом некий человек из Нового Орлеана подал на Майка в суд обвиняя его в причастности к наркотикам. Суд Луизианы разыскивал Майкла или его представителя на слушание 17 августа 05 года. Не смотря на то, что обвинитель имел какое-то криминальное прошлое и был двоеженцем. Но в последствии дело закырли.

Майкл стал мишенью мирового масштаба. Уголовный процесс был результатом того, что Майк хотел только помочь 10 летнему ребенку победить рак на 4 степени.
Далее речь идет о том, как Майкл познакомился с семьей Арвизо. О том, что врачи сказали родителям Гевина готовиться к похоронам, что мальчик проживет не более нескольких недель и одним из его последних желаний было познакомиться с Майклом Джексоном. Каково же было удивление Гэвина, когда Майкл позвонил ему в госпиталь, потом стал звонить из каждого уголка земного шара, а потом и приехал и они стали близкими друзьями.
Майкл дал этому ребенку новую цель в жизни, подарил ему надежду и любовь. Он пригласил Гэвина в Неверленд. В первый свой приезд на ранчо мальчик был в инвалидном кресле и совершенно лысый. Они играли в игрушки, в видеоигры и тд.
В книге посититлей Неверленда есть запись- Dear Michael: thank you for giving me the courage to take my hat off in front of people. ilove you Michael. love, Gavin.

Это Майкл подарил этой семейке надежду, что они нужны. Это был Майкл, который дал им все.
На суде Том Мезеро говорил, что в круглосуточном режиме говорят одно и тоже о Майке, и совершенно не говорят о его благотворительности, о его помощи детям. В последствии Том расскажет на суде о помощи Майкла сотням тысяч детям, больницам и приютам. О том, что Майкл всегда перед концертом посещал детей и дарил им подарки.

Фаны считали, что заговор против Майкла также устроила Sony с целью забрать многострадальный каталог. Множество Фанов, стоявших у ворот суда кричали каждый день- Борись Майк Борись
Только Вэнити Фейр написали отличную статью, описав семью Арвизо. Якобы им приплатили, чтобы Сони могли забрать каталог и считали Мотолу и Снеддона главными конспираторами. По этому поводу Том говорил - возможно так и есть, но прямых улик нет.

Майкл также сделал несколько шагов говоря о криминальном суде, в том числе интервью Гералдо Ривера

и радиоинтервью Джесси Джексону..
По радио Майлк говорил, что он невиновен, что ему больно и что это все идет от Сони, якобы они ненавидят черных и он жертва как Нельсон Манделла и Мухаммед Али. На вопрос Джесси о заговоре, Майкл сказал очень мало. Как Джесси не пытался выудить информацию у Майкла, у него ничего не получалось – было видно, что Майкл боится обсуждать этот вопрос. Все, что сказал Майкл о каталоге Сони – это что он стоит очень много денег и он не может обсуждать это, ибо итак сказал много.

Снеддон имел вендетту личную к Майклу. Что касается общества Санты Марии, то они понимали что Майкл для них как клад, доход, и поэтому относилиьс к нему довольно позитивно.
Во время суда было опрошено 135 свидетелей. От друзей детей до знаменитостей, от экспертов CSI до тех, кто вел финансы MJ и тд. Было потрачно огромное количество денег, чтобы рассмотреть жизнь Майкла под микроскопом, все чо он имел было исследовано - каждая книга, каждое произведение искусства, каждый кусок его белья. Все увидели, что Майкл жил в своем созданном мире, где дети были большой его частью. И жюри поняло, что Майкл черезчур им доверял.
конец.

Сорри, если было

Отредактировано businka0 (17-03-2010 14:29:00)

+2

18

http://community.livejournal.com/foreve … 42684.html
Перевод книги Michael Jackson Conspiracy by Aphrodite Jones

+1

19

http://www.ustream.tv/recorded/7073976
justice_4mj
with special guest Azja Pryor

justice_4mj взяли телефонное интервью у Azja Pryor, знакомой Майкла, она свидетельствовала на суде 2005,
после 25.06.09 написала открытое письмо семье Арвизо с призывом признать обвинения против Майкла ложными.
(на всякий случай текст ее письма здесь http://www.eurweb.com/story/eur54470.cfm

Отредактировано EllaS (21-05-2010 22:55:40)

0

20

Новое 2хчасовое интервью Афродиты Джонс.

Двухчасовое радио-интервью Афродиты Джонс, в котором она сказала, что ее книга о суде Майкла будет переиздана этим летом.

На точке 1 час 07 минут она получила звонок, в котором ее спросили о том, '' может ли она подтвердить тот факт, что Мартин Башир СКАЗАЛ Гевину Арвизо взять Майкла за руку и положить свою голову ему на плечо''. Афродита полностью подтвердила это и сказала, что знает об этом от двух независимых источников.

http://img1.liveinternet.ru/images/attach/c/1//60/752/60752342_arvizo1.jpg

Мотивацией Башира для Гевина было то чувство, которое больной мальчик испытывал к Майклу: ''Как отец родной.''

Но в конечном варианте кадры были поданы в другом контексте...

Также она подтвердила тот факт, что предложение старшины членов жюри Пола Родригиза написать книгу ''Невиновный Майкл'' не было принято ни одним из издательств, аналогично тому, что произошло с книгой самой Афродиты.

Полностью слушать интервью здесь: http://www.ustream.tv/recorded/7851714

+3

21

Дорогие девочки, наконец, готов 1 ролик нашего проекта.

Это ролик о том, почему Майкл приглашал детей в Неверленд.
Во всех этих гнустных передачах вещалось о том, что МД зазывал детей на свое ранчо ради собственных утех.
Также все читали что-то вроде:

Его сопровождали четверо детей — три мальчика и одна девочка, все 12—13 лет. Дети веселились. По свидетельству одного из очевидцев, “родителей детей, навещавших виллу Джексона, не пускали на ее порог. Таков был приказ, отданный Майклом менеджменту отеля: “Только я и дети”. Я сам видел, как в номера носили водку “Абсолют” и “Столичную”, виски “Краун Роял”, ликер “Бэйлис”, блоки “Мальборо”. Сам Майкл щеголял в полном женском макияже и косметике.   

И поэтому для начала хотелось бы об этом. Это тоже своего рода опровержение.

Я думаю, что хорошо, что мы не начали с наскока с дел о педофилии. Почему...
С начала мы должны показать Майкла как человека, показать его изнутри, его сердце, его душу.
Для начала Нам необходимо вызвать хоть какое-то уважение к Нему.

Слава Богу, что теперь начали говорить о Майкле уже в другом ключе.
Все видели, наверное, как на "годовщину" в передачах по Мтв было несколько хороших и важных моментов.
Ведущий называл Его Королем благотворительности, также были кусочки интервью Ортеги о том ,что Майкл отказывался выступать, пока организаторы
Его концертов не обустроят тот или иной приют и так далее.

Наконец-то. НАКОНЕЦ-ТО.
Оттого очень тепло на душе и в то же время очень больно, что не говорилось об этом ранее.
Да, ради этого Он действительно был должен "умереть".

Поэтому мы должны продолжать.
Наверняка, Майкл был бы счастлив. Не просто же так Он говорил, что Его самые преданные поклонники живут в России и Германии.

Также почему я начала с этого ролика и почему я считаю, что это часть должна быть вводной

Все начиналось с Неверленда. Всегда. Корни дел о растлении малолетних росли с Неверленда.
Никто особо не в  курсе, на самом деле, зачем он звал туда детей. Люди должны знать, что Он приглашал туда больных, умирающих детей,детей из приютов.
Так мы потом легко сможем объяснить, каким образом появился в Его судьбе тот же Арвизо, когда дойдем до ролика о Нем.
А то общая картина этого дела такая: он зачем-то пригласил мальчика в свой дом, пожить с ним. А потом начал к нему приставать.

Мы должны сказать о том, что визит больного раком Арвизо в Неверленд  и помощь Ему далеко не единственный случай. И что у этих визитов совсем другая цель.

Люди должны знать каким образом дети оказывались в Неверленде. И плавно мы должны прийти к тому, как мать ребенка, которого Майкл лечил от рака впоследствии обвинила Его в совращении сына.

Многие из вас уже знают, что на ютубе у ролика отключили звук на ютубе, так как муз. сопровождение ролика принадлежит WMG.
Так они борются теперь с нарушителями авторских прав.
Поэтому временно ролик разместила на майле.

http://video.mail.ru/mail/di_nastiya/_myvideo/4.html

Если не получается через окошко. Вот ссылочка
http://video.mail.ru/mail/di_nastiya/_myvideo/4.html

+27

22

Stacy, и еще раз - и неустанно - СПАСИБО!!!
Отличная работа! И с такой любовью! Всем смотреть и распространять где можно (с указанием автора, конечно же)!

JanuSS написал(а):

Stacy, Пушист!!!
просто портясающий видео-ролик!
очень трогательный и очень сильный и очень-очень правильный!!!
Спасибо тебе огромное за твои труды и за сердце, вложенное в эти 10 минут!!!!

Классный руководитель написал(а):

я безумно счастлива, что ты наконец объявилась  , и спасибо тебе за твою работу

Invi написал(а):

Stacy,  спасибо огромное! Ты умница!!!

+1

23

http://vindicatemj.wordpress.com/2010/11/15/transcript-of-“frozen-in-time-a-riveting-behind-the-scenes-view-of-the-michael-jackson-cases”-part-5/ :flag:

Transcript of “Frozen in Time: A Riveting Behind-the-Scenes View of the Michael Jackson Cases”, Part 5

Отредактировано Классный руководитель (17-11-2010 16:01:05)

0

24

пост JANAB - спасибо большое!
http://jacksonlive.mybb.ru/viewtopic.ph … =4#p374136

публикация РБК от 03 июля 2009
http://top.rbc.ru/society/03/07/2009/313626.shtml
"Совращенный" Майклом Джексоном мальчик признался во лжи

Все обвинения против Майкла Джексона относительно растления 11-летнего Джордана Чандлера были беспочвенными. Само же дело о сексуальных домогательствах певца сфабриковано. Такое сенсационное заявление сделал Джордан Чандлер в интервью американским СМИ. (было или не было?? как бы убедиться... где эти СМИ? )

Через несколько дней после смерти певца первая "жертва" сексуальных домогательств, не выдержав мук совести, признался, что обвинение было сфальсифицировано по настоянию его отца в целях получения денежной компенсации и оказалось не чем иным, как клеветой, повлиявшей на всю последующую жизнь певца. "Меня замучила совесть, и я решил во всем признаться", - заявил Джордан, которому сейчас уже 27 лет.

Некоторые говорят и о том, что Дж.Чандлер просто дружил с королем поп-музыки, и его отцу это не нравилось. В итоге Чандлер-старший придумал, как можно прекратить дружбу мальчика с певцом и заодно получить многомиллионную компенсацию.

Напомним, что еще в 1993г. семья 11-летнего Джордана Чандлера обвинила Джексона в растлении ребенка. Сам поп-певец этот факт категорически отрицал. Тем не менее, полицейские провели обыск в его доме, пока он был на гастролях на Ближнем Востоке. В результате вопрос был урегулирован во внесудебном порядке и, по некоторым данным, семье Чандлера было заплачено около 20 млн долларов.

0

25

Юля Justice выложила переводы показаний с суда 2005  (вроде у нас нет) - Юле огромное спасибо!

Первая часть показаний Гэвина, за 10 марта 2005 года. Показания он начал давать 9 марта, но протоколов с этого дня вообще нет. Никто не знает, что там происходило, но, видимо, ничего хорошего, раз Майкл с утра решил срочно лечь в больницу, чтобы больше это не слушать.
Я бы тоже захотела в больницу от таких "басен". Оно врет и не краснеет. Даже во время прямого допроса прокурором, несколько нестыковок было, два ответа подряд на один и тот же вопрос - противоречащие друг другу. Вдобавок, прокурор прокололся, ибо за два дня до этого допрашивали Стара, и тот заявлял на допросе, что вино в банке в самолете было красное, а не белое. Такое впечатление, что у Майкла там был вагон этих банок, и он усердно спаивал вином всех в самолете, чтоб все расслабились.

СУДЬЯ: Доброе утро.
ПРИСЯЖНЫЕ: Доброе утро, Ваша честь.
СУДЬЯ: Я вижу, ответчик отсутствует.
МЕСЕРО: Да, Ваша честь, мистер Джексон в… в больнице Cottage Hospital в Санта Инез, с серьезной травмой спины. Я так понимаю, его только что привезли. Доктор хочет поговорить с вами по телефону, это последняя информация, которая у меня есть. Я отдал… Доктор был на связи со мной, по сотовому, я передал мой сотовый вашему ассистенту, чтобы он мог поговорить с вами, я знаю, что они ожидают разговора с вами. Он планирует появиться в суде.
СУДЬЯ: Я сейчас выдам ордер на его арест. Я отменяю его залог.
МЕСЕРО: Ваша честь…
СУДЬЯ: Я задержу исполнение этого ордера на час. Через час он будет арестован. Суд объявляет перерыв.

(после перерыва)

СУДЬЯ: Простите за задержку. У мистера Джексона были проблемы со здоровьем этим утром, и мне пришлось вызывать его в суд под угрозой повторного ареста. Я говорю вам это, потому что не хочу, чтобы вы делали какие-либо выводы о его виновности или невиновности на основании того, что я вызвал его сюда по ордеру. Если бы кто-нибудь из вас не явился на заседание – адвокат, присяжный – я бы сделал то же самое. Этот суд будет продолжаться. Я хочу, чтобы вы поняли, что этими действиями я не выражаю никакого мнения по поводу этого дела, мистера Джексона или окружного прокурора. Здесь не идет речь о виновности или невиновности. Хорошо. Продолжаем. Да, еще один момент. Как вы уже слышали вчера, у этого свидетеля только одна почка. Это проблема. Иногда ему нужно в уборную гораздо больше, чем остальным, хотя, кажется, на этом заседании у всех нас такие проблемы.

(смех в зале)

СУДЬЯ: Если ему потребуется выйти, он подаст мне знак, и мы просто подождем его пру минут. Продолжайте.

ГЭВИН-АНТОН АРВИЗО
(продолжение прямого допроса окружным прокурором Снеддоном)
СНЕДДОН: Доброе утро.
ГЭВИН: Доброе утро, Том… то есть, мистер Снеддон.
СНЕДДОН: Я бы хотел вернуться и немного поговорить о том, о чем мы не успели поговорить вчера. И я хочу, чтобы ты вспомнил свою первую поездку на ранчо «Неверленд», а именно – чтобы ты вспомнил компьютер, который подарил тебе мистер Джексон. Ты это помнишь?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что это был за компьютер?
ГЭВИН: На нем было нарисовано яблоко. Наверное, это был Мак или что-то в этом роде. Ноутбук.
СНЕДДОН: После того, как мистер Джексон подарил тебе компьютер, ты… С тобой связывался кто-нибудь, чтобы подключить его к Интернету?
ГЭВИН: Да. Ну, Майкл сказал, чтобы я перезвонил Эвви и разобраться с этим, потому что он сказал, что хотел бы, чтоб у меня был доступ к интернету.
СНЕДДОН: Ты знал, кто такая Эвви?
ГЭВИН: Она была ассистенткой Майкла.
СНЕДДОН: И ты позвонил ей?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И в результате этого… После того, как ты поговорил с Эвви, с тобой кто-то связался?
ГЭВИН: Да. Это был парень по имени Дэвид. Кажется.
СНЕДДОН: И для чего тебе перезвонил этот Дэвид?
ГЭВИН: Чтобы помочь… Объяснить мне, как настроить Интернет-подключение, потому что я не знал, как это сделать.
СНЕДДОН: А кто это оплатил?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Когда ты подключился к Интернету, у тебя был почтовый ящик?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И где ты… Какой был адрес?
ГЭВИН: Кажется, Whitehawk344.
СНЕДДОН: Ты сказал “whitehawk.” Как тебе в голову пришло это название?
ГЭВИН: Ну, мое имя «Гэвин» по-ирландски означает… ну, много чего означает, три разные вещи, но одно из значений – “whitehawk”.
СНЕДДОН: И с чего ты решил взять такое название?
ГЭВИН: Ну, раз «Гэвин» означает “whitehawk”, я и решил взять его как ник.
СНЕДДОН: У тебя был пароль?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Какой?
ГЭВИН: Да там могло быть что угодно, но, думаю, пароль был “American.”
СНЕДДОН: Ты менял его время от времени?
ГЭВИН: Да.

СНЕДДОН: Я хочу поговорить еще кое о чем. Ты навещал мистера Джексона в каких-либо отелях?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где это было?
ГЭВИН: Один раз в Universal Hilton.
СНЕДДОН: Это было до, во время или после твоей болезни?
ГЭВИН: Это было в то время, когда я еще был болен раком.
СНЕДДОН: Ты помнишь, как долго длилось твое пребывание там?
ГЭВИН: Два часа.
СНЕДДОН: Как ты добрался до отеля?
ГЭВИН: Мой биологический отец отвез меня туда.
СНЕДДОН: Вчера ты свидетельствовал о видеофильме Башира. Ты помнишь это?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты смотрел это видео от начала и до конца?
ГЭВИН: Нет, я видел отрывки и тот кусок, где он брал у меня в интервью, но целиком – нет, не видел.
СНЕДДОН: Значит, ты просто посмотрел тот отрывок, в котором был ты? 16 A. Yes.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда ты увидел это впервые?
ГЭВИН: Ну, когда мы были… Когда я был в Майами, с Майклом, он не хотел, чтобы я это смотрел, поэтому мы и не смотрели. Я увидел это видео позднее, дома, когда его транслировали на VH-1.
СНЕДДОН: Это было после того, как ты уехал с ранчо насовсем?
ГЭВИН: Да, кажется, так.
СНЕДДОН: В этом отрывке, где ты сидишь на диване с мистером Джексоном, есть момент, когда ты кладешь голову ему на плечо и держишь его за руку. Ты помнишь это?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Как это получилось?
ГЭВИН: Я не знаю. Мы просто сидели. Ну, за руки взялись… Это Майкл мне сказал. Но я сам положил голову ему на плечо.
СНЕДДОН: Зачем ты это сделал?
ГЭВИН: Потому что… Я не знаю. Это было… Ну он… Мы были очень близки, он был мне как лучший друг, поэтому я просто положил голову ему на плечо.
СНЕДДОН: Хорошо. В период между этим интервью с тобой, мистером Джексоном и мистером Баширом и до момента твоего отъезда в Майами ты как-то контактировал с мистером Джексоном?
ГЭВИН: После интервью с Баширом?
СНЕДДОН: Да.
ГЭВИН: А вы не могли бы повторить вопрос?
СНЕДДОН: Разумеется. С момента интервью с мистером Баширом и мистером Джексоном и до момента твоего отъезда в Майами ты контактировал с мистером Джексоном.
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты помнишь, когда ты связался с ним в следующий раз?
ГЭВИН: Кажется, сразу как вышла эта передача. Когда ее начали показывать по телевизору.
СНЕДДОН: Откуда ты узнал, что ее показывают по телевизору?
ГЭВИН: Ну, ее показывали по всей Британии, о ней говорили в новостях и всякое такое, вот так я и узнал.
СНЕДДОН: То есть, ты фактически услышал об этом в новостях?
ГЭВИН: Ага.
СНЕДДОН: Кто-нибудь тогда приходил к вам домой, поговорить об этом?
ГЭВИН: Нет, насколько я знаю.

СНЕДДОН: Когда ты услышал об этом в новостях, об этой передаче, ты в какой-то момент связался по телефону с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Да. Он позвонил мне.
СНЕДДОН: Хорошо. Расскажи об этом разговоре. Где ты был, когда поступил этот звонок?
ГЭВИН: Я был в доме. У себя дома. Я переехал к отчиму. А потом он позвонил мне и хотел, чтобы я поехал в Майами из-за всего того, что происходило. Он сказал, что хочет провести пресс-конференцию, и чтобы я был с ним.
СНЕДДОН: Что еще он сказал?
ГЭВИН: Он сказал, что хочет, чтобы я поехал с ним. И еще сказал, что… Ну, мы говорили о том, что происходит, и я сказал что-то типа «то, что они говорят – это неправильно», что-то в этом духе.
СНЕДДОН: Мистер Джексон как-то комментировал происходящее?
ГЭВИН: Нет. Он просто сказал мне, что хочет, чтобы я полетел с ним в Майами.
СНЕДДОН: И ты полетел в Майами?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты полетел туда один?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: С кем ты полетел туда?
ГЭВИН: Со мной был брат, сестра и моя мама. Но сначала Майкл не очень-то хотел… Он хотел только…
МЕСЕРО: Протест. Не требует ответа. Вычеркнуть из протокола.
СУДЬЯ: Принято.
СНЕДДОН: Во время разговора с мистером Джексоном поднимался вопрос о том, чтобы твоя семья поехала с тобой в Майами?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Протест отклонен. Можете отвечать.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи об этом.
ГЭВИН: Сначала я спросил его, можно ли мне взять с собой брата, а он мне – «Да, ладно». Потом я спросил, можно ли мне взять с собой маму, но он почему-то немного рассердился. Потом… я сказал ему, что не могу поехать без мамы, она меня не отпустит. И он ответил – «Ладно», и моя мама поехала со мной.
СНЕДДОН: Пока длился этот звонок, твоя мама разговаривала с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Я не помню.
СНЕДДОН: После этого звонка ты полетел в Майами?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Как ты добрался туда?
ГЭВИН: Я полетел с Крисом Такером на его личном самолете.
СНЕДДОН: Ты помнишь, как садился в самолет?
ГЭВИН: Сначала мы поехали к нему домой, отнесли вещи в автобус, а потом поехали в аэропорт.
СНЕДДОН: А как ты оказался у него дома?
ГЭВИН: Я не помню. Кажется, меня туда отвезли. Моя семья отвезла.
СНЕДДОН: Ты помнишь, хотя бы примерно, в котором часу ты вылетел в Майами с мистером Такером?
ГЭВИН: Когда мы приехали, там что-то случилось с самолетом, и мы долго не могли взлететь. Ну и я болтался там какое-то время. Наверное, было около часа или двух дня, я точно не помню.
СНЕДДОН: Было еще светло?
ГЭВИН: Да, было светло.
СНЕДДОН: Когда ты прилетел в Майами, было темно или светло?
ГЭВИН: Было темно.
СНЕДДОН: И когда вы приземлились в Майами, куда ты отправился?
ГЭВИН: Нас всех на лимузине отвезли в отель Turnberry Resort, кажется, он так назывался.
СНЕДДОН: Ты говорил, что в самолете была твоя семья и мистер Такер. Кто-нибудь еще был в самолете?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Когда ты прибыл в аэропорт, вас забрал лимузин и отвез вас… куда?
ГЭВИН: В отель Turnberry Resort в Майами.
СНЕДДОН: Ты помнишь, что ты делал, когда приехал?
ГЭВИН: Они взяли наш багаж, а Майкл поселил нас в номер. А потом мы сидели в номере и… Да, вроде так.
СНЕДДОН: Ты помнишь, чем ты занимался на следующий день?
ГЭВИН: Да, на следующий день нам сказали, что Майкл хочет нас видеть.
СНЕДДОН: Кто сказал?
ГЭВИН: Я забыл. Какие-то люди. Так что в то утро мы пошли в номер Майкла, чтобы увидеться с ним.
СНЕДДОН: Кто пошел с тобой?
ГЭВИН: Моя мама, брат и сестра.
СНЕДДОН: И когда вы поднялись в номер мистера Джексона, он был там?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: В номере были люди, которых ты не знал?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто еще был там?
ГЭВИН: Мари-Николь, Альдо. И эти два парня, Дитер и Рональд.
СНЕДДОН: Они уже были там, когда вы пришли?
ГЭВИН: Да. Ну, я не знаю, были ли они там, когда мы пришли, но я познакомился с ними в номере Майкла, это я помню.

СНЕДДОН: Ты знаешь, каковы были отношения между Альдо, Мари-Николь и прочими людьми, которых ты увидел там, но не знал, кто они?
ГЭВИН: Ну, мне сказали, что Мари-Николь и Альдо – родственники Фрэнка Тайсона. Брат и сестра.
СНЕДДОН: Ты видел мистера Тайсона в тот день?
ГЭВИН: Нет, не думаю.
СНЕДДОН: Ты вообще видел его, пока был в Майами?
ГЭВИН: Нет, не думаю.
СНЕДДОН: Расскажи нам, что ты делал в номере мистера Джексона.
ГЭВИН: Ну, он хотел, чтобы я встретился с Рональдом и Дитером, так что мы все собрались там, и они говорили о том, как они собираются… ну, в смысле…
МЕСЕРО: Протест. Основывается на чужих словах.
СУДЬЯ. Принято.
СНЕДДОН: Ты сказал присяжным, что куда-то пошел с мистером Джексоном, в какую-то комнату.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто еще был в этой комнате?
ГЭВИН: Дитер и Рональд.
СНЕДДОН: Кто-нибудь еще?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Ты разговаривал с ними тремя?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Хорошо. Расскажи нам об этом разговоре.
ГЭВИН: Мы просто… Дитер и Рональд рассказали мне, что они собираются остановить все эти сплетни в прессе, всякое такое.
СНЕДДОН: Они сказали, как именно они будут это делать?
ГЭВИН: Нет. Дитер сказал мне… он сказал, что ему принадлежит имя… то есть, права на использование имени Майкла или что-то в этом роде.
СНЕДДОН: Пока ты был в Майами, ты слышал что-либо о каких-либо угрозах в твой адрес или в адрес твоей семьи?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Принято.
СНЕДДОН: Ты помнишь какие-либо другие беседы с Дитером или Рональдом, или мистером Джексоном?
ГЭВИН: Нет, не очень. Ну, было еще… Я говорил с Майклом в комнате. Это была комната, примыкавшая к его номеру.
СНЕДДОН: Хорошо. Давай остановимся здесь. Значит, ты говорил с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Дитер и Рональд присутствовали при разговоре?
ГЭВИН: Ну, сначала у Майкла была встреча с Рональдом. Потом Рональд ушел, я зашел и говорил с ним.
СНЕДДОН: Это была та же встреча, о которой ты уже рассказал присяжным, или это другая?
ГЭВИН: Это уже другая.
СНЕДДОН: Расскажи нам об этой встрече.
ГЭВИН: Майкл просто разговаривал со мной, спрашивал, как у меня дела, всякое такое. И он еще провел для меня что-то вроде прослушивания, ну вроде как роли исполняли, он играл директора школы, и вроде как какая-то девочка сказала ему, что я сделал что-то плохое, а потом…
МЕСЕРО: Протест. Не требует ответа. Вычеркнуть из протокола.
СУДЬЯ: Вопрос «Расскажи нам о встрече» требует повествовательного ответа, так что я принимаю этот протест. Дальше.
СНЕДДОН: Расскажи нам, что мистер Джексон говорил тебе на этой встрече.
ГЭВИН: Ну, он типа устроил мне прослушивание, и мы просто импровизировали.
СНЕДДОН: Хорошо. Опиши эту импровизацию.
ГЭВИН: Он был типа директор школы, а я был учеником, у которого возникли проблемы, потому что какая-то девчонка сказала, что я что-то у нее украл или что-то в этом роде.
СНЕДДОН: Как долго это продолжалось?
ГЭВИН: Ну, думаю, минут пять.

СНЕДДОН: Что-нибудь еще произошло между тобой и мистером Джексоном, пока вы были в отеле Turnberry?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что именно?
ГЭВИН: Он принес мне… Он налил… Я не видел, что именно он сделал, но потом узнал, думаю, это…
МЕСЕРО: Протест. Сомнительное умозаключение.
СНЕДДОН: Просто расскажи, что он сделал, то, что ты видел лично.
ГЭВИН: Окей. Он принес мне…
СУДЬЯ: Минуточку. Я принимаю протест, но вы уже задали другой вопрос.
СНЕДДОН: Да, Ваша честь.
МЕСЕРО: Вычеркнуть из протокола, Ваша честь.
СУДЬЯ: Вычеркнуть вторую половину ответа. Продолжайте.
СНЕДДОН: Хорошо. Скажи нам, что именно ты видел, что сделал мистер Джексон?
ГЭВИН: Майкл дал мне баночку из-под диетической кока-колы.
СНЕДДОН: Он сказал тебе, что было в банке?
ГЭВИН: Да, он сказал мне, что там было…
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Отклоняется. Можете ответить «да» или «нет».
СНЕДДОН: Просто скажи «да» или «нет». Он сказал тебе, что было в банке?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Хорошо. Что именно он тебе сказал?
ГЭВИН: Он спросил меня, слышал ли я о «Соке Иисуса», а потом… Я немного отпил и сказал, что вкус ужасный.
СНЕДДОН: Что он ответил?
ГЭВИН: Он ответил – «Ну ничего, это поможет тебе расслабиться», и сказал мне, что знает, что у меня стресс из-за всего этого, из-за прессы, и Сок Иисуса поможет мне расслабиться.
СНЕДДОН: Ты помнишь, как долго ты оставался в номере мистера Джексона, когда он предложил тебе спиртное?
ГЭВИН: Ну, какое-то время. Это было после второй встречи в другой комнате, после импровизации.
СНЕДДОН: С того момента, как мистер Джексон дал тебе банку в первый раз и ты попробовал это, сколько раз ты потом пил из этой банки?
ГЭВИН: Ну, мы… после того, как он…
СНЕДДОН: Ну, хотя бы приблизительно.
ГЭВИН: Ну, наверное… Не думаю, что я выпил всю банку, но, наверное, я выпил примерно три четверти.
СНЕДДОН: Банку снова наполняли?
ГЭВИН: Нет, не… Я не уверен, наполняли ли ее снова. Не думаю.
СНЕДДОН: Ты раньше пробовал вино?
ГЭВИН: Ну, в церкви, но и только.
СНЕДДОН: Ты еще разговаривал с мистером Джексоном, кроме тех раз, которые ты уже упомянул здесь, про вино?
ГЭВИН: Ну, мы… После того, как он рассказал мне про Сок Иисуса, мы пошли в гостиную, где все сидели… Крис, моя мама, Мари-Николь, Альдо и другие, и мы сидели там, а потом Майкл сел рядом со мной. Не думаю, что моя мама знала, что происходит.
МЕСЕРО: Протест. Сомнительное умозаключение; повествовательный ответ; не является ответом на вопрос. Вычеркнуть из протокола.
СНЕДДОН: Ваша честь…
СУДЬЯ: Минутку. Что вы хотели сказать?
СНЕДДОН: Я не стану говорить это сейчас, я лучше вернусь к этому чуть позже.
СУДЬЯ: Вопрос был о том, были ли у вас еще беседы с мистером Джексоном. Вам нужно внимательнее слушать вопрос. Просто отвечайте на вопрос. Это был вопрос, на который нужно ответить «да» или «нет». Я принимаю протест. Отвечайте на вопрос, остальное вычеркнуть
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где происходили эти разговоры?
ГЭВИН: В гостиной.
СНЕДДОН: Там были и другие люди?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что тебе сказал мистер Джексон?
ГЭВИН: Он сказал, чтобы я продолжал пить из банки вино.
СНЕДДОН: Где именно вы находились, когда были в гостиной?
ГЭВИН: Я сидел на диване, а он сидел рядом.
СНЕДДОН: Кто еще был в комнате?
ГЭВИН: Крис Такер, моя мама, Альдо, Мари-Николь, мои брат и сестра.
СНЕДДОН: И ты говоришь, что пил из банки. Что это была за банка?
ГЭВИН: Я уверен, что это была банка из-под диетической кока-колы.
СНЕДДОН: Ты помнишь, какое вино было в банке?
ГЭВИН: Уверен, что белое.

СНЕДДОН: Сколько раз ты бывал в спальне наедине с мистером Джексоном в Майами?
ГЭВИН: Один раз.
СНЕДДОН: Ты был с ним наедине в других комнатах? В его номере?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Когда ты проснулся на следующий день, как ты себя чувствовал?
ГЭВИН: Ну, я не знаю, было ли это от вина, но мне было… В общем, у меня болела голова, и мне хотелось прилечь.
СНЕДДОН: В какое-то время тем вечером, когда ты был в номере мистера Джексона… Нет, вычеркните это. Когда ты был в номере мистера Джексона, вы говорили о видеопрограмме Башира?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи нам, как вы начали говорить об этом. Кто начал разговор?
ГЭВИН: Его собирались показывать в Америке в тот вечер, и Майкл не хотел, чтобы мы…
МЕСЕРО: Протест. Не требует ответа. Вычеркнуть из протокола.
ГЭВИН: Можно мне воды?
СНЕДДОН: Конечно, пей. Мистер Джексон сказал что-нибудь о фильме Башира тем вечером?
ГЭВИН: Да, он сказал, что не хочет… Не хочет, чтоб мы это смотрели.
СНЕДДОН: А кто-нибудь еще был заинтересован в просмотре этой передачи?
ГЭВИН: Да.
МЕСЕРО: Протест.
СУДЬЯ: Отклоняется. Следующий вопрос.
СНЕДДОН: Им разрешили просмотреть передачу?
ГЭВИН: Не в его номере.
СНЕДДОН: В тот вечер ты видел, как твоя мать уходила из номера?
ГЭВИН: Думаю, да. Кажется, она вернулась в свой номер.
СНЕДДОН: Ты видел, как она вернулась обратно в номер мистера Джексона, или в спальню?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Отклоняется. Можете отвечать.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: В какое-то время вы уехали из Майами, верно?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Как именно вы уезжали из Майами?
ГЭВИН: На одном из самолетов Майкла.
СНЕДДОН: Как ты попал в самолет?
ГЭВИН: Нас отвез лимузин.
СНЕДДОН: Кто еще был в самолете?
ГЭВИН: Я, мой брат, моя сестра, Мари-Николь, Принс, Пэрис, Грейс. Моя мама. Майкл. Было много народу, самолет был полон.
СНЕДДОН: Когда ты был в самолете, где ты сидел?
ГЭВИН: Я сидел рядом с Майклом, возле окна.
СНЕДДОН: Ты помнишь, кто сидел напротив тебя?
ГЭВИН: Думаю, Принс и Пэрис, но они вставали во время перелета, туда садились другие люди, как-то так.
СНЕДДОН: Значит, люди пересаживались во время полета?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: А ты пересаживался?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Мистер Джексон пересаживался?
ГЭВИН: Кажется, он вставал один раз, чтобы что-то взять, но я ни разу не вставал с места.
СНЕДДОН: Во время перелета из Майами ты пил спиртное?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто дал тебе спиртное?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Ты можешь сказать нам, как именно тебе его дали?
ГЭВИН: Думаю, это была еще одна банка из-под кока-колы. Или диетической колы.
СНЕДДОН: А что за спиртное было в банке?
ГЭВИН: Думаю, белое вино.
СНЕДДОН: Ты видел, где мистер Джексон взял банку?
ГЭВИН: Там в самолете такое место было, где они держат содовые напитки.
СНЕДДОН: И где ты находился, когда пил из банки?
ГЭВИН: Я был рядом с Майклом.
СНЕДДОН: Мистер Джексон сказал тебе что-нибудь, когда давал тебе банку?
ГЭВИН: Да, он сказал, что это был Сок Иисуса. И сказал, что… Сказал, что он раньше очень боялся самолетов, и добавил, что если мне страшно, то… Ну, чтобы я выпил Сок Иисуса, потому что это поможет мне расслабиться.
СНЕДДОН: Как ты думаешь, сколько ты выпил, пока был в самолете?
ГЭВИН: Думаю, я выпил всю банку.
СНЕДДОН: Банку потом наполняли снова?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты знаешь, сколько раз?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты всегда пил из той же банки, что и мистер Джексон?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Мистер Джексон что-нибудь говорил тебе о том, что дает тебе спиртное?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Отклоняется. Можете отвечать.
ГЭВИН: Да, вообще-то.
СНЕДДОН: Скажи нам, что именно он тебе сказал.
ГЭВИН: Он сказал мне… эээ… Вы можете повторить вопрос? Извините.
СНЕДДОН: Зачитайте протокол, пожалуйста.

(повтор вопроса)
ГЭВИН: Да, он сказал мне, что даст мне еще. Я не очень хорошо понимаю.
СНЕДДОН: Мистер Джексон делал тебе какие-либо подарки?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кроме компьютера?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Он делал тебе подарки, пока вы были в Майами?
ГЭВИН: Ну, да, он дарил мне компьютерные игры. Он мне целую охапку подарил. А потом отдал мне все игры, которые не понравились Альдо.
СНЕДДОН: Когда ты был в самолете, мистер Джексон подарил тебе что-нибудь?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что именно?
ГЭВИН: Когда мы взлетали… А, в отеле он мне подарил куртку. А когда мы взлетали, он показал мне часы у него на руке, а потом сказал… Он отдал мне эти часы, когда мы взлетали.
СНЕДДОН: Он сказал, почему отдает тебе эти часы?
ГЭВИН: Он сказал никому не говорить про Сок Иисуса, что это типа символ нашей дружбы, что-то такое. А потом отдал мне часы.
СНЕДДОН: Значит, он отдал тебе свою куртку и свои часы?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Во время перелета ты все время бодрствовал?
ГЭВИН: Нет, не думаю. Кажется, я один раз заснул.
СНЕДДОН: Можешь предположить, как долго ты спал?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: В самолете был телефон?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где он находится?
ГЭВИН: Ну, рядом с нами. Вот здесь было окно, а Майкл сидел вот здесь, а телефон был вот тут.
СНЕДДОН: Ты видел, чтобы кто-либо пользовался телефоном во время перелета?
ГЭВИН: Нет, не думаю.
СНЕДДОН: Ты пользовался им во время перелета?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Для чего?
ГЭВИН: Я позвонил другу.

(Снеддон представляет суду вещественное доказательство 343 – куртку, которую Майкл подарил Гэвину в Майами, вещественное доказательство 342 – часы, которые Майкл отдал Гэвину во время перелета)

СНЕДДОН: А сейчас поговорим о часах. Мистер Джексон что-нибудь сказал тебе про эти часы? Стоимость?
ГЭВИН: Он сказал, что они стоят 75 тысяч долларов.
СНЕДДОН: Ты оставил эти часы себе?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Потом, в какой-то момент ты кому-то отдал эти часы, верно?
ГЭВИН: Да. Думаю, я отдал их Тому.
СНЕДДОН: То есть, мне.
ГЭВИН: Я хотел сказать… Нет, я отдал их Ларри.
СНЕДДОН: Кто такой Ларри?
ГЭВИН: Думаю, Ларри Фельдман.
СНЕДДОН: Ты помнишь, когда это было? Ты уже уехал из «Неверленд»?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: После этого ты отдал ему часы?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда ты был на ранчо «Неверленд», кто-либо просил тебя вернуть эти часы?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Отклоняется. Можете отвечать.
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Давай еще раз вернемся к перелету. Где был твой брат Стар во время перелета?
ГЭВИН: Он бродил по самолету.
СНЕДДОН: Ты хоть раз видел, чтобы Стар пил из этой банки из-под содовой?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи присяжным, что случилось.
ГЭВИН: Мы подозвали моего брата Стара, и Майкл спросил его, знает ли он, что такое Сок Иисуса. А потом мы дали ему банку и сказали выпить. А потом он выпил, сказал, что вкус отвратительный, и… Не знаю. Наверное, это все.
СНЕДДОН: Ты видел выражение его лица, пока он пил?
ГЭВИН: Да, он скривился, будто и впрямь попробовал гадость. Я не знаю, как это сказать.

(Снеддон представляет суду план самолета, Гэвин указывает, кто где сидел)

СНЕДДОН: Гэвин, ты знаешь, что значит быть пьяным?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что это значит? Объясни своими словами.
ГЭВИН: Когда в организме много алкоголя.
СНЕДДОН: Когда ты был в самолете, ты чувствовал, что пьян?
ГЭВИН: Я не знаю. Не думаю. Ну, может быть, немного.
СНЕДДОН: Хорошо. Когда вы приземлились, на улице было светло или темно?
ГЭВИН: Кажется, темно.
СНЕДДОН: Когда вы приземлились, куда вы поехали?
ГЭВИН: На ранчо «Неверленд».
СНЕДДОН: Как вы туда добрались?
ГЭВИН: У Майкла был такой большой белый внедорожник, типа лимузин.
СНЕДДОН: И когда вы приехали в «Неверленд», где ты провел ночь?
ГЭВИН: Я помню, что мы ночевали в комнате Майкла.
СНЕДДОН: Ты сказал «мы». Кто это – «мы»?
ГЭВИН: Я и мой брат.
СНЕДДОН: Ты помнишь, случилось ли что-нибудь той ночью?
ГЭВИН: Когда мы приехали туда, мы с братом сразу побежали к машинкам, потому что хотели покататься. А потом пошли в комнату Майкла и спали там, все вместе, на кровати.
СНЕДДОН: На чьей кровати?
ГЭВИН: На кровати Майкла.
СНЕДДОН: Тебе знаком человек по имени Джизос?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где ты с ним познакомился?
ГЭВИН: На ранчо.
СНЕДДОН: Ты знаешь, чем занимался Джизос?
ГЭВИН: Думаю, он был менеджером ранчо.
СНЕДДОН: После возвращения из Майами, во время пребывания в «Неверленд», Джизос возил тебя куда-нибудь?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Куда он отвез тебя?
ГЭВИН: В дом моей бабушки. Меня, мою маму, брата и сестру.

СНЕДДОН: Давай поговорим о том, что случилось после твоего возвращения из Майами, когда ты был на ранчо. До того, как Джизос отвез вас к бабушке. Ты сказал, что в первый раз ты ночевал в комнате мистера Джексона и спал в его кровати, вместе с твоим братом и мистером Джексоном. После возвращения из Майами и до отъезда в дом бабушки где ты спал?
ГЭВИН: Повторите вопрос, пожалуйста.
СНЕДДОН: Хорошо. После твоего возвращения из Майами, пока ты был на ранчо… Где ты спал?
ГЭВИН: Когда Майкл был на ранчо, мы ночевали в его комнате.
СНЕДДОН: Мистер Джексон был на ранчо в тот период?
ГЭВИН: Ага.
СНЕДДОН: После того, как ты приехал на ранчо и до момента отъезда с Джизосом ты еще пил спиртное?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Сколько раз?
ГЭВИН: Каждую ночь, пока Майкл был на ранчо.
СНЕДДОН: Хорошо. Ты помнишь, где вы пили спиртное?
ГЭВИН: Мы пили… в игровой комнате, в аркаде, потому что там рядом винный погреб. Ну, это типа винный погреб.
СНЕДДОН: Ты сказал «мы». Кто это – «мы»?
ГЭВИН: В основном я, мой брат и Майкл.
СНЕДДОН: А как вы попали в винный погреб?
ГЭВИН: Майкл нас отводил.
СНЕДДОН: Ты можешь рассказать присяжным, как именно вы туда попадали? Просто опиши.
ГЭВИН: Хорошо. В задней части дома есть аркада. Если пройти по ней, справа бассейн, надо зайти в аркаду. Там стоит музыкальный автомат, его надо отодвинуть, спуститься по лестнице, и там дверь, справа. В первом помещении нет спиртного, там лежат спальные мешки, стоит зеленый диван. А дальше справа есть еще одна дверь и что-то вроде большого коридора, и там стоит спиртное в холодильниках и каких-то еще штуках.
СНЕДДОН: Кто отвел тебя туда в первый раз?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Ты спускался туда сам, без мистера Джексона?
ГЭВИН: Нет. Ну, мы пошли туда один раз. Мы хотели пойти посмотреть на эту зеленую штуку, которая там стояла, там были деревья и всякое такое. Что-то вроде модели панорамы.
СНЕДДОН: Ты ходил туда сам и пил спиртное без мистера Джексона?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты говорил, что «вы» спустились туда посмотреть на зеленые штуки. Кто ходил с тобой?
ГЭВИН: Мой брат.
СНЕДДОН: Мистер Джексон в то время был на ранчо?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где еще на территории ранчо вы пили спиртное с мистером Джексоном?
ГЭВИН: В его кабинете и в спальне.
СНЕДДОН: И это происходило в тот же период, после приезда из Майами и до отъезда с Джизосом?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты пил что-либо кроме вина?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи нам, что именно.
ГЭВИН: Я пил бакарди, водку и «Джим Бин». Это бурбон.
СНЕДДОН: Хорошо. Кто давал тебе бакарди?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Кто давал тебе «Джим Бин»?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Кто давал тебе водку?
ГЭВИН: Майкл.
СНЕДДОН: Мистер Джексон что-нибудь говорил тебе о том, что вы пьете спиртное, и что он дает его тебе?
ГЭВИН: Нет, он только сказал, типа, ну, это Сок Иисуса, и все окей, потому что Иисус пил это, и все такое.
СНЕДДОН: Ты говорил мистеру Джексону, что у тебя только одна почка?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты что-нибудь говорил мистеру Джексону о том, что тебе нельзя спиртное, если у тебя одна почка?
МЕСЕРО: Протест. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Протест принят.
СНЕДДОН: Ты говорил что-нибудь мистеру Джексону про свои почки?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что именно?
ГЭВИН: Я сказал ему, что мне нельзя спиртное, мне будет плохо. А он ответил, что ничего страшного не будет.
СНЕДДОН: Сколько раз ты говорил это мистеру Джексону?
ГЭВИН: Кажется, раза три.

СНЕДДОН: Было ли так, что ты ходил в винный погреб без твоего брата?
ГЭВИН: Да, только я и Майкл.
СНЕДДОН: Сколько раз ты и мистер Джексон вдвоем ходили в погреб?
ГЭВИН: Не очень много. Может, пять раз.
СНЕДДОН: За этот период ты пил спиртное в спальне мистера Джексона?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Сколько раз это было?
ГЭВИН: Очень много, потому что мы там спали. Нам не нравился вкус спиртного, поэтому мы придумали игру. Надо было позвонить по телефону наугад, и если никто не брал трубку, надо было сделать большой глоток вина.
СНЕДДОН: То есть, тот, кто позвонил, должен был пить вино?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: У тебя такое выражение лица, как будто это был ты.
ГЭВИН: Да, это был я.
СНЕДДОН: Кто-нибудь еще пил?
ГЭВИН: Кажется, мой брат. Раз или два. Ну, мне вообще нравилось звонить по телефону по приколу, так что я звонил очень много, и на многие звонки не было ответа.
СНЕДДОН: Когда ты был на ранчо, где была твоя мать?
ГЭВИН: В своей комнате.
СНЕДДОН: И ты ходил навещать ее?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Сколько раз ты ходил к ней?
ГЭВИН: Нуу… Три раза в неделю.
СНЕДДОН: Ты говорил с ней о чем-либо?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты говорил с ней о том, чтобы уехать?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты сам хотел уехать?
ГЭВИН: Нет, не очень. Мне было весело.
СНЕДДОН: Ты можешь описать настроение вашей матери в то время, как ты навещал ее?
ГЭВИН: Она была напугана и хотела уехать, и она…
МЕСЕРО: Протест. Не ответ на вопрос.
СУДЬЯ: Последнюю часть ответа вычеркнуть после «она была напугана».
СНЕДДОН: Ваша честь, я считаю, что вторую часть можно оставить касательно поведения в определенном состоянии. Это было исключение.
СУДЬЯ: Вопрос был «Вы можете описать настроение вашей матери». Он начал описывать ее действия, значит, это не ответ на вопрос.
СНЕДДОН: Ладно, я разобью вопрос. Твоя мать говорила тебе, что она хотела уехать?
МЕСЕРО: Протест. Основывается на словах другого человека. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Это недостаточное основание для протеста.
СНЕДДОН: Ладно. Где проходили разговоры между тобой и твоей матерью?
ГЭВИН: В ее комнате обычно.
СНЕДДОН: И как вы начали обсуждать то, что она была напугана?
МЕСЕРО: Протест.
СНЕДДОН: Просто скажи, кто заговорил об этом первым.
ГЭВИН: Она заговорила первой.
МЕСЕРО: Протест. Безосновательно. Наводящий вопрос.
СУДЬЯ: Отклоняется. Продолжайте.
СНЕДДОН: В комнате были другие люди?
ГЭВИН: Нет, не думаю.
СНЕДДОН: Сколько раз ты говорил с ней о том, что она была напугана?
ГЭВИН: Каждый раз, как ходил к ней.
СНЕДДОН: Во время этих разговоров она говорила тебе что-нибудь о том, хотела ли она остаться на ранчо?
ГЭВИН: Да.
МЕСЕРО: Протест. Основывается на чужих словах. Безосновательно.
СУДЬЯ: Отклоняется.
СНЕДДОН: Можешь ответить.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Что она сказала тебе?
ГЭВИН: Она сказала, что боялась, что они убьют нас, поэтому хочет уехать.

+1

26

Показания Гэвина, часть вторая, все то же 10 марта (это был очень длинный день, а Майклу было оооочень плохо).

СНЕДДОН: Когда ты вернулся на ранчо после поездки в Майами… Нет, думаю, есть способ получше. Давай так. Ваша честь, я хочу… Я покажу фотографию только свидетелю, а не на мониторе для всех, эту фотографию уже много раз здесь показывали. С позволения суда.

(показывает фотографию Гэвину)

СНЕДДОН: Ты узнаешь человека на фотографии?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто он?
ГЭВИН. Это Джейми Масада.
СНЕДДОН: Хорошо. Следующий снимок. Покажи присяжным. Ты узнаешь человека на фотографии?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто это?
ГЭВИН: Дитер.
СНЕДДОН: Хорошо. Следующий снимок. Кто это?
ГЭВИН: Рональд.
СНЕДДОН: Хорошо. Следующий снимок. Кто это?
ГЭВИН: Фрэнк.
СНЕДДОН: У Фрэнка есть фамилия? Она тебе известна?
ГЭВИН: Тайсон.

(показывает еще две фотографии, на них Альдо и Мари-Николь Тайсон)

СНЕДДОН: Позволь, я задам тебе вопрос о людях, которых ты назвал Дитером и Рональдом. Когда ты вернулся из Майами и поехал на ранчо, ты видел Дитера или Рональда на ранчо?
ГЭВИН: Нет, не думаю.
СНЕДДОН: Ты хоть раз видел их на ранчо?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда это было?
ГЭВИН: Кажется, я видел их, когда мы вернулись… это после того, как уехали с Джизосом.
СНЕДДОН: Ты назвал на фотографии мистера Тайсона. Ты видел его на ранчо?
ГЭВИН: Я не знаю. Не думаю.
СНЕДДОН: Ты ни разу не видел его на ранчо?
ГЭВИН: Ну, вроде помню, что видел его в «Неверленд».
СНЕДДОН: Хорошо. Ты помнишь, когда именно?
ГЭВИН: Я не помню, как увидел его в первый раз.
СНЕДДОН: Ты помнишь, сколько раз ты видел его на ранчо?
ГЭВИН: Нет. Но я видел его часто.

(две страницы разговоров про Тайсона, видел-не видел, про Дитера и Рональда. После первого отъезда Арвизо с ранчо им перезвонил Тайсон, сказал, что они переживают за Гэвина, мол, его могут обидеть и всякое такое, поэтому им надо вернуться, дескать, на ранчо безопасней, на что мамаша Арвизо сказала, что ей не нравятся Дитер и Рональд, она их боится, поэтому не поедет туда снова. Тайсон якобы пообещал ей, что им не придется видеть ни Дитера, ни Рональда, поэтому Арвизо снова вернулись на ранчо. Когда они вернулись, то увидели Дитера, тот сказал им, что хочет поехать в отпуск в Бразилию, блаблабла. Все это время Месеро подает протест за протестом, судья большинство протестов принимает).

СНЕДДОН: Во время твоего пребывания в «Неверленд», ты говорил, что ночевал в спальне мистера Джексона, в его кровати, верно?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Как ты попал в спальню мистера Джексона?
ГЭВИН: Там такие большие двустворчатые двери, а потом… потом еще одна дверь, потом надо ввести код, и там еще две двустворчатые двери, открывается замок, и можно открыть дверь – и там его комната.
СНЕДДОН: Там стоит сигнализация?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда ты идешь по коридору?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: На что это похоже?
ГЭВИН: Ну, когда проходишь первую дверь, оно вот так звенит. А потом, когда ты вводишь код – звенит снова.
СНЕДДОН: Сигнал слышен снаружи?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Где ты взял код к спальне мистера Джексона?
ГЭВИН: Мне Майкл дал.
СНЕДДОН: Код для входа только один?
ГЭВИН: Кажется, нет. Горничная вводила совсем другой код, чтобы войти, не тот, который я знал.
СНЕДДОН: Значит, кто-то дал тебе другой набор кодов?
ГЭВИН: Да. Ну, на входе в дом, входная дверь тоже с кодовым замком, и я знал код.
СНЕДДОН: Хорошо. Откуда у тебя был этот код?
ГЭВИН: Мне его дал либо Майкл, либо кто-то из горничных, я не помню. Они их иногда меняют.
СНЕДДОН: Ты сказал нам, что иногда ты пил с мистером Джексоном водку, верно?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты помнишь, как ты чувствовал себя после водки?
ГЭВИН: Ну, был только один раз… и водка на вкус была… В первый раз, когда Майкл дал мне водку, он принес такой большой стакан…
МЕСЕРО: Протест. Повествовательный ответ. Не отвечает на вопрос.
СУДЬЯ: Не отвечает.
СНЕДДОН: Хорошо. Мистер Джексон давал тебе водку?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: В чем именно он дал тебе водку?
ГЭВИН: В таком большом стакане.
СНЕДДОН: Ты сейчас показываешь два или три дюйма.
ГЭВИН: Наверное. Не знаю.
СНЕДДОН: Где ты был, когда он дал тебе водку?
ГЭВИН: В винном погребе.
СНЕДДОН: Ты видел, как он наливал туда водку?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты знал, что это, когда отпил в первый раз?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Как же так случилось, что ты выпил весь стакан?
ГЭВИН: Ну, я спустился туда, потому что спросил, где Майкл… мы были в аркаде, а потом я спустился вниз, в подвал и увидел Майкла, а потом Майкл дал мне стакан. Я спросил, что это, а он сказал – «Выпей». А потом он сказал…
МЕСЕРО: Протест. Не ответ на вопрос.
СНЕДДОН: Что он сказал тебе?
ГЭВИН: Он сказал мне выпить…
СУДЬЯ: Погодите. У нас тут протест. Или только против повествовательного ответа?
МЕСЕРО: Повествовательный ответ, Ваша честь.
СУДЬЯ: Продолжайте. Следующий вопрос.
СНЕДДОН: Что он сказал тебе?
ГЭВИН: Он велел мне выпить водку.
СНЕДДОН: И ты это сделал?
ГЭВИН: Да, но я не знал, что это была водка. Я думал, это вода, она прозрачная.
СНЕДДОН: Окей.
ГЭВИН: Вот я и выпил ее очень быстро, как воду. А потом я не… Когда я поднес ее к лицу, я почувствовал запах спиртного, а потом быстро выпил, и у меня начало жечь в горле. Ну, я выпил залпом, и начало сильно жечь. А через две или три секунды у меня голова… Ну, мне показалось, что комната завертелась вокруг меня, поэтому я прилег на диван. Там был такой зеленый диван. Я уткнулся в него головой, чтоб не видеть комнату, это было неприятно.
СНЕДДОН: Почему ты это сделал? Почему ты лег на диван?
ГЭВИН: Ну, я… Я помню, что когда был маленький, мы все время вертелись, когда играли. Я закрывал глаза или утыкался головой в подушку, и поэтому не видел, как вращается комната.
СНЕДДОН: Это был единственный раз, когда вы с мистером Джексоном пили водку?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Были другие случаи?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Сколько раз ты пил водку с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Я не уверен. Когда мы пили вино, мы пили и немного водки… поэтому… Много раз.

(долгий спор между судьей, прокурором и Месеро про следующее вещественное доказательство – диск, на котором записан звук сигнализации, звеневшей у двери в спальню Майкла. Месеро протестует против проигрывания диска на том основании, что запись неточная, никто не знает, где и когда она была сделана, блаблабла, спорят страницы две, потом Гэвина снимают с места свидетеля, приводят сержанта Робеля, участвовавшего в обыске ранчо, чтобы он подтвердил, правильный ли звук. Тот подтверждает, что звук правильный – это сигнализация у спальни Майкла. Гэвина возвращают на место свидетеля, проигрывают ему диск, тот тоже подтверждает, что именно такой звук раздавался у двери в спальню Майкла.)

СНЕДДОН: Я хочу задать тебе еще пару вопросов, и перейдем к следующей теме. Ты знаешь, что означает «отключиться», когда речь идет об алкоголе?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи присяжным, что это значит.
ГЭВИН: Ну, ты вроде как ложишься, как будто бы спать, и спишь очень долго и ничего не слышишь и не чувствуешь.
СНЕДДОН: Когда ты был на ранчо и пил спиртное с обвиняемым, ты отключался?
ГЭВИН: Один или два раза. Ну, вообще-то я не думаю, что… Когда я засыпаю, я в общем-то сплю довольно крепко.
СНЕДДОН: Тебя тошнило?
ГЭВИН: Да. Ну, не то чтобы меня рвало, но тошнило, да.
СНЕДДОН: Хорошо. Сейчас я покажу тебе листок бумаги. Это твой почерк?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Это ты писал?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Я покажу тебе вещественное доказательство 347. Ты узнаешь это?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Чей это почерк?
ГЭВИН: Майкла. Похоже на почерк Майкла… Да, это его.
СНЕДДОН: Это дал тебе мистер Джексон?
ГЭВИН: Да.

(Снеддон показывает еще какие-то записки, спрашивает про почерк, в одной из записок упоминается поездка во Флориду. Спрашивает, бывал ли Гэвин во Флориде только один раз или несколько, спрашивает, помнит ли Гэвин, когда именно написал Майклу эту записку)

СНЕДДОН: Следующее вещественное доказательство. Здесь написано: «Я хочу, чтобы ты отлично провел время во Флориде. Я очень рад быть твоим папочкой». Ты помнишь, когда мистер Джексон дал тебе эту записку?
ГЭВИН: Нет. Наверное, тогда же, когда я писал ему записки. Думаю… Кажется, Фрэнк передавал мне их. Нет, не Фрэнк. Кто-то передавал мне записки, потому что Майкл был занят, и мне передавали эти записки от него.
СНЕДДОН: Ты обсуждал их с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Не-а.
СНЕДДОН: Но ты точно знаешь, что это его почерк.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Следующая записка. Подписано мистером Джексоном как «папой», и в записке он упоминает о том, что является твоим «папочкой». Мистер Джексон когда-либо использовал слово «папочка» по отношению к тебе до того, как написал тебе эту записку?
ГЭВИН: Я не знаю. Я называл его «папой» иногда, потому что в то время у меня не было отца, ну, вы понимаете, о чем я.
СНЕДДОН: И как долго ты называл мистера Джексона папой?
ГЭВИН: Когда был там с ним. После Майами, пару недель. Он называл меня сыном, а я называл его папой.
СНЕДДОН: Значит, между вами это было обычное дело?
ГЭВИН: Ну, да.
СНЕДДОН: Ты брал участие в записи интервью, кроме передачи мистера Башира?
ГЭВИН: Это было не совсем интервью. Это было типа… Я не знаю, как назвать, но он снимал меня на видео, как он носил меня на руках через мост. Не знаю, может, вы имели в виду это, но…
СНЕДДОН: Хорошо. Тебя снимали на видео. Это было тогда, когда ты был болен?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И когда тебя снимали, ты потом видел эту запись?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда ты увидел ее впервые?
ГЭВИН: Мы показывали ее Крису. Тогда и увидел.
СНЕДДОН: Хорошо. Ты знаешь человека по имени Хамид?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Когда ты встретил Хамида впервые?
ГЭВИН: Э-э… Я не уверен. Кажется, это он снимал, как Майкл нес меня через мост, но я не уверен.
СНЕДДОН: Хорошо. После возвращения из Майами ты видел Хамида на ранчо?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Расскажи, как ты познакомился с ним.
ГЭВИН: Я не помню. Я был где-то на ранчо, я помню, что он вез нас к дому. Меня, мою мать, брата и сестру.
СНЕДДОН: Он вез вас к своему дому. Ты помнишь, где он жил?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты помнишь, сколько времени туда нужно было добираться?
ГЭВИН: Часа два, вроде.
СНЕДДОН: И когда вы приехали туда, что вы делали?
ГЭВИН: Они установили камеру и большой фон. Ну, сначала он дал мне поиграть в видеоигры, а потом мы ждали каких-то людей, они пришли.
СНЕДДОН: Ты помнишь, кого именно вы ждали?
ГЭВИН: Дитера. И, кажется, Винни. Мы ждали Винни.
СНЕДДОН: Ты впервые увидел Винни в тот раз или встречал его раньше?
ГЭВИН: Кажется, я увидел его первый раз.
СНЕДДОН: Ты помнишь еще кого-нибудь? Винни приехал один?
ГЭВИН: Кажется, с ним был Фрэнк. Я не уверен.
СНЕДДОН: Пока вы были там, вы давали интервью или занимались видеосъемкой?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто вас снимал?
ГЭВИН: Думаю, что Хамид.
СНЕДДОН: Ты помнишь, в котором часу началась съемка?
ГЭВИН: Очень поздно вечером. Примерно в 10 или 11 вечера. Может, даже в полночь, потому что я помню, что был очень-очень уставшим во время съемки.

СНЕДДОН: До твоего участия в этих съемках в доме Хамида, кто-нибудь тебе говорил, что нужно говорить в этом интервью?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто именно?
ГЭВИН: Дитер.
СНЕДДОН: И что именно говорил тебе Дитер?
ГЭВИН: Он говорил… Он сказал нам… Ну, типа, помните как Майкл говорил мне, что именно сказать в программе Башира. И Дитер делал то же самое. Он говорил нам – мне, моей маме, моим брату и сестре – что говорить в этой записи. Они сказали, что это типа видео-опровержение, что-то вроде этого.
СНЕДДОН: И что он велел вам сказать?
ГЭВИН: Ну, он сказал… Скажите, что Майкл помогал нам, что он практически вылечил меня от рака, и все такое прочее.
СНЕДДОН: Вам давали какие-нибудь письменные тексты того, что нужно сказать?
ГЭВИН: Да. У них было… Ну, я не думаю, что… В общем, у них были бумажки с вопросами, но, знаете…
СНЕДДОН: И ты видел вопросы, прежде чем началась съемка?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты просматривал ответы на эти вопросы до начала съемки?
ГЭВИН: Ну, да, вроде того. Это было очень быстро. Не то чтобы мы там сидели целый час и болтали. Он просто хотел, чтоб мы сказали вот это и вот это.
СНЕДДОН: Хорошо. Когда ты снимался в этом видео в доме Хамида, как ты относился к мистеру Джексону?
ГЭВИН: Ну, он мне очень нравился. Я был… Он был моим лучшим другом.
СНЕДДОН: И все еще является им на этот момент?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты видел эту запись с тех пор?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: То, что ты сказал там – правда?
ГЭВИН: Ну, не совсем.
СНЕДДОН: Какие именно части этой записи неправдивые?
ГЭВИН: Ну, я хочу сказать… Я говорил, что Майкл очень мне помог, пока я болел. Но на самом деле его почти не было рядом со мной.
СНЕДДОН: Что-нибудь еще?
ГЭВИН: Ну, я не уверен… Это было давно.
СНЕДДОН: Ты помнишь, куда вы отправились после съемок?
ГЭВИН: Думаю, Винни и Фрэнк отвезли нас в гостиницу.
СНЕДДОН: Ты помнишь, что вы делали на следующий день?
ГЭВИН: Нет, не помню.
СНЕДДОН: Ты помнишь, как вы встречались с работниками соцслужб?
ГЭВИН: О, да.
СНЕДДОН: Когда это было?
ГЭВИН: Когда мы жили на Ист… Нет, мы уже жили тогда на Сейнт-Эндрюс, с Джеем.
СНЕДДОН: Кто еще жил с тобой?
ГЭВИН: Моя мама и брат.
СНЕДДОН: А сестра?
ГЭВИН: Не думаю, что она жила тогда с нами. Она жила с моей бабушкой в то время.
СНЕДДОН: Встреча с работниками соцслужб была до съемки видео с Хамидом или после?
ГЭВИН: Я помню, что после.
СНЕДДОН: Ты помнишь, кто присутствовал при вашем разговоре с работниками соцслужб?
ГЭВИН: Да. Мой брат, мама. И Аджа, подружка Криса Такера. Ну и социальные работники. Кажется, Винни тоже был, но я не уверен, что он был в комнате с нами. И еще был какой-то парень в синей рубашке.
СНЕДДОН: Ты знаешь, кто он?
ГЭВИН: Нет. Он не представился.

(дальше много и длинно про типа в синей рубашке, про магнитофон, который установили во время разговора с соцслужбами, кто куда его носил, кому передавал, а потом Гэвин прокалывается еще раз, назвав чувака в синей рубашке по имени. Это был Брэд Миллер, детектив, которого нанимали следить за семьей Арвизо).

СНЕДДОН: О чем тебя спрашивали соцработники?
ГЭВИН: Они спрашивали о Майкле и…
СНЕДДОН: Ты помнишь, что говорил им?
ГЭВИН: Да. Я сказал им, что он клевый парень и всякое… Ну как то, что говорил в видеоопровержении.
СНЕДДОН: Они спрашивали тебя, спал ли ты в кровати с мистером Джексоном?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И что ты ответил?
ГЭВИН: Я сказал, что теперь мы спим в одной кровати, но добавил, что ничего такого не происходит, когда мы в кровати.
СНЕДДОН: Это была правда?
ГЭВИН: На тот момент – да.

СНЕДДОН: После беседы с соцработниками куда вы отправились?
ГЭВИН: Кажется, обратно в «Неверленд» с Аджей. Я, мой брат и моя сестра.
СНЕДДОН: Вы куда-нибудь ездили после разговора с соцработниками?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Вы ездили за покупками с Фрэнком и Винни?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Хорошо. Расскажи присяжным, как это было.
ГЭВИН: Ну, мы ездили в торговый центр, он назывался Anchor Blue.
СНЕДДОН: И что вы там делали?
ГЭВИН: Нам всем купили одежду, потому что у нас ничего не было. У нас было очень мало одежды.
СНЕДДОН: А почему они покупали вам одежду?
ГЭВИН: Ну, они не хотели, чтоб мы возвращались к себе домой, поэтому они купили нам одежду, чтоб нам не пришлось ехать за своими вещами.
СНЕДДОН: В тот период где вы жили?
ГЭВИН: Думаю, мы… Да, мы были в отеле Calabasas Inn. Я, моя мама, брат, сестра, Фрэнк и Винни.
СНЕДДОН: Фрэнк и Винни жили в одном номере с вами?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Ты помнишь, где они жили?
ГЭВИН: Нет. Кажется, где-то дальше по коридору.
СНЕДДОН: После покупок в торговом центре вы ездили куда-то еще?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Куда?
ГЭВИН: Они возили нас за визами и паспортами.
СНЕДДОН: А для чего вам нужны были визы и паспорта?
ГЭВИН: Они сказали, что отвезут нас в Бразилию.
СНЕДДОН: Когда ты впервые узнал, что поедешь в Бразилию?
ГЭВИН: Дитер сказал мне.
СНЕДДОН: Когда именно, по твоим понятиям, вы должны были туда ехать?
ГЭВИН: Через несколько недель после получения виз.
СНЕДДОН: Мистер Джексон говорил с тобой о поездке в Бразилию?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Кто еще присутствовал при этом разговоре?
ГЭВИН: Фрэнк Тайсон.

(дальше еще много про то, где и как был разговор, кто где как сидел-стоял-лежал – Майкл и Гэвин лежали на кровати. Месеро подал протест, дескать, не относится к делу. Судья принял.)

СНЕДДОН: Как вы начали говорить о Бразилии?
ГЭВИН: Фрэнк злился, потому что моя мама не хотела ехать. Фрэнк начал орать, типа – «Да у нас там есть учитель, и мы же еще не уехали, а учителю уже заплатили», что-то такое. А потом Майкл… Ну, он не ахти как реагировал, просто кивал головой, типа, «да-да».
СНЕДДОН: Мистер Джексон что-нибудь сказал тебе о поездке в Бразилию?
ГЭВИН: Да. Он сказал, что мы поедем в Бразилию и классно проведем там время.
СНЕДДОН: Ты помнишь что-нибудь еще?
ГЭВИН: Ну, он сказал, что приедет через неделю после того, как туда приедем мы.

(дальше про отель, в котором они жили, точнее, в котором их типа держали силой – потому что Фрэнк и Винни якобы запирали их в номерах, чтоб Арвизо не разбегались, и вообще не лазили по окрестностям, а сидели по комнатам. Много, долго, скучно. Месеро подал протест, что все это слухи и умозаключения, судья протест отклонил. Дальше Снеддон показывает Гэвину документы, которые подавали на визу, просит опознать подпись. Рядом с именем Гэвина стоит чужая подпись – якобы намек, что это не он подавал документы на визу, а это сделали за него и без его ведома. Дальше много бреда про одежду, которую якобы покупали Гэвину, про чемодан, который якобы покупали для поездки в Бразилию, не спрашивая никого)

СНЕДДОН: Было ли так, что вы с мистером Джексоном ночевали в его комнате одни?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Вы пили спиртное?
ГЭВИН: Вообще или с Майклом?
СНЕДДОН: Вообще, с кем бы то ни было.
ГЭВИН: Ну, я пил только с Майклом.
СНЕДДОН: Было ли так, что ты ночевал с мистером Джексоном и не пил при этом?
ГЭВИН: Нет, не думаю, обычно мы пили ночью, днем очень редко. Иногда пили в его кабинете, немного вина, но обычно под вечер, мы бегали по аркаде, играли в видеоигры и пили. Каждый раз, как Майкл бывал на ранчо, мы пили.

(продолжение следует
Дальше как раз начинается самое "веселое" - про спальню и прочее, кто кого и как трогал или не трогал. Снеддон там чуть ли не приплясывал во время допроса.)

0

27

еще показания стюардессы, летавшей с Майклом.

Первым допрос вел помощник прокурора.

– Мисс Белл, во время перелета из Майами в Санта-Барбару, сколько людей находилось на борту?
– Самолет был полон. Человек 12-13.
– Вы подавали Майклу Джексону какие-либо спиртные напитки?
– Да.
– Было ли что-нибудь необычное в способе или методе, которым вы подавали их ему?
– Да. Мистер Джексон не любит, чтобы все знали о том, что именно он пьет. Он… ну… как бы это сказать… Он пьет втихую. Поэтому я подавала ему напитки в баночке из-под диетической кока-колы.
– Сколько всего раз вы летали с мистером Джексоном?
– Думаю, раза три.
– А почему вы подавали мистеру Джексону спиртное в банке из-под содовой?
– Тому есть несколько причин. Некоторым другим клиентам я тоже подаю напитки таким же способом. Почему? Ну, как я уже сказала, он не любит, чтобы все видели, что он пьет.
– Чья это была идея?
– Моя.
– И когда она у вас появилась?
– Во время одного из перелетов я случайно… ну, я забыла об этой его особенности и подала ему вино в бокале. Поставила перед ним.
– То есть, вы уже знали кое-что о том, как именно мистер Джексон хочет получать свои напитки?
– Да, я же с ним до этого летала, и пару раз ему подавали спиртное в пластиковых закрытых стаканах.
– Мистер Джексон когда-либо говорил вам о том, чтобы вы подавали ему вино в банке из-под кока-колы?
– Нет, ни разу.
– Во время этого перелета, вы помните, кто сидел рядом с мистером Джексоном?
– Вообще, разные люди. Но чаще всего рядом с ним сидел молодой человек.
– Это был кто-нибудь из тех детей, которых я вам уже показывал на фотографии?
– Да, сэр. Он вообще-то выглядит гораздо старше, чем на той фотографии, но я думаю, это тот самый мальчик, в синей рубашке.
– Вы помните, как его зовут?
– Вам придется мне напомнить. Я не помню.
– Ничего страшного. Как располагались кресла в той зоне, где сидел мистер Джексон?
– Это клубные широкие кожаные кресла с подлокотниками, по два с каждой стороны и стол посредине.
– И вы сказали, что мистер Джексон в основном сидел с этим парнем, на которого вы указали, верно?
– Да. И рядом были его дети, Принс и Пэрис. Они всегда с ним, либо сидят в креслах напротив, либо у него на коленях.
– Вы помните, сколько мистер Джексон выпил во время того перелета?
– Это был очень долгий перелет, мы летели пять часов. Одна или две бутылки белого вина. Вообще-то, я еще открывала бутылку красного, его доктор пил ром и кока-колу, а потом красное вино, так что я подавала спиртное почти все время…

По залу прокатились смешки. Женщина улыбнулась:
– Да, знаю, кажется, теперь этот перелет выглядит как пьяный дебош. Но это совсем не так.
– Мистер Джексон был единственным человеком, который пил белое вино во время перелета?
– Да. Я открывала две бутылки, но вторая осталась недопитой.
– Вы подавали ему красное вино?
– Не помню.
– Какие-либо коктейли, смешанные напитки?
– Нет.
– Сколько по времени эти спиртные напитки находились возле него?
– Ну, понимаете, возле его кресла есть специальный держатель для напитков. Банка все время стояла там, весь перелет. Я подливала туда вино, но я не помню, как часто он пил из нее.
– За время перелета вы хоть раз видели, чтобы мистер Джексон кому-нибудь давал свою банку с вином?
– Нет.
– Больше нет вопросов, Ваша честь.

Месеро: Добрый день, мисс Белл. Я Том Месеро, говорю от имени Майкла Джексона. Вы уже беседовали с шерифами Санта-Барбары, верно?
– Да.
– И также давали показания перед Большим жюри присяжных в Санта-Барбаре по этому делу?
– Верно.
– Вы летали с Майклом Джексоном около трех раз и ни разу не видели, чтобы он давал свои спиртные напитки кому-либо из сопровождавших его детей?
– Не видела. Такого не было.
– Вы видели хоть раз, чтобы дети Арвизо пили из его банки?
– Нет, ни разу.
– Видели ли вы хоть раз кого-либо из детей Арвизо пьяными во время перелета?
– Вообще-то, я обслуживала этих детей, но когда старшая девочка попросила у меня спиртное, я попросила ее показать какой-нибудь документ, чтобы знать, сколько ей лет.
– И она показала вам документ?
– Да.
– В документе было отображено, что ей уже есть 18?
– Нет.
– Вы видели, чтобы Майкл Джексон давал ей спиртное?
– Нет.
– И ни разу не видели каких-либо непристойных действий со стороны Майкла Джексона в отношении детей на борту?
– Ни разу не видела.
– Вы говорили, что его дети всегда были рядом с ним во время перелета.
– Это верно.
– Случалось ли так, что детей с ним рядом не было?
– Нет, я такого не наблюдала. Трое детей и три няни.
– Хорошо. Вы помните, бросался ли кто-нибудь едой во время перелета?
– Да.
– Это был один из детей Арвизо?
– Верно. Старший мальчик. Это было как игра.
– Вы описали этого мальчика как очень грубого. Это верно?
– Да, он вел себя отвратительно. Грубил, не проявлял никакого уважения к окружающим, громко хвастал – «Вот, я эти часы получил в подарок от Майкла, они очень-очень дорогие», ну и все в том же духе. Постоянно хамил мне. «Подай мне закуски. Это блюдо холодное. Принеси другое». Мне было некомфортно работать с ним.
– Взгляните на эту фотографию, мисс Белл. Мы говорим об этом мальчике?
– Да.
– Этого парня зовут Гэвин, верно?
– Да, сэр, кажется, так.
– Хорошо. Вы говорили Большому жюри присяжных, что Майкл Джексон довольно эмоционален в общении, это верно?
– Да.
– Что вы имели в виду?
– Вообще-то, я хотела сказать, что он очень вежлив. Всегда говорит тихим голосом, мне приходилось наклоняться к нему и смотреть в глаза. Когда мы общались по какому-либо вопросу, он дотрагивался до моей руки. Ну, как знак вежливости, ничего неприличного или грубого. Всегда смотрел в глаза. Он так общается.
– Мистер Джексон хоть раз грубил вам или был невежлив?
– Нет, ни разу. Ни он, ни его дети.
– Во время этого перелета мистер Джексон был единственным, кто пил вино в баночке из-под кока-колы?
– Да. Остальные пили вино из прозрачных бокалов.
– Вы говорили Большому жюри, что мистер Джексон страшно нервничает во время перелетов, что, возможно, он самый нервный пассажир из всех, что вы видели. Это верно?
– Да, мистер Джексон очень боится летать. Он терпеть не может турбулентность. Я слышала, что на других рейсах, если была большая турбулентность, он требовал посадить самолет. Он терпеть не может самолеты.
– Вы обсуждали его нервозность с его врачом, верно?
– Да. Его врач сам заговорил со мной об этом, прежде чем мы взлетели.
– Он говорил с вами о том, что мистер Джексон хотел справляться со своей нервозностью при помощи спиртного, верно?
– Да.
– Вы помните, мистер Джексон засыпал во время перелета?
– Нет, никогда.
– Когда вы готовили для него напитки, вы обычно шли в туалет, выливали кока-колу и заливали в баночку вино или водку, это верно?
– Да.
– Затем вы подходите к нему с банкой и говорите ему – «Ваша кока-кола, мистер Джексон». Так?
– Совершенно верно.
– Но вы оба знали, что на самом деле было в банке?
– Конечно.
– То есть, мистер Джексон не хотел, чтобы дети видели, что он пьет спиртное?
– Да, это так.
– Было бы верно предположить, что при более сильной турбулентности во время перелета мистер Джексон пил чуть больше, чем обычно?
– Да.
– Как вы считаете, он пил больше потому, что нервничал?
– Да, боялся летать.
– Это все, Ваша честь.

+1

28

Вивьен написал(а):

Первая часть показаний Гэвина, за 10 марта 2005 года. Показания он начал давать 9 марта, но протоколов с этого дня вообще нет. Никто не знает, что там происходило, но, видимо, ничего хорошего, раз Майкл с утра решил срочно лечь в больницу, чтобы больше это не слушать.

Ну почему же, их есть у нас! (правда это не полная стенограмма, обзор, но и с обзорами слишком много материала по этому делу, кто-то прикинул -томов 16 будет)
Прошу меня простить, если повстречаете нелепицы, вот так я дружу с английским языком и транслит мне в этом помогает :crazy:

9 марта 2005
День 7: Изменение Истории - Брат обвинителя "Я не знаю точно, что я сказал"

Создано: Среда, 9 март 2005

Теперь 14-летний брат обвинителя, который говорит, что он увидел Майкла Джексона пристающим к его брату, изменяет многие ключевые моменты в своих показаниях. Он сказал обвинителю прокуратуры, что г-н Джексон показал ему и его брату определенные журналы для взрослых, но сегодня, адвокат г-на Джексона, Томас Месеро, отметил, что журнал был датирован несколькими месяцами после того, как мальчик и его семья покинули Neverland навсегда. После длительных вопросов защиты, мальчик признался, что журнал, использованный в качестве доказательств по делу, был на самом деле не единственным, который Джексон показал ему.

Выдержка из показаний обвинителя Брат в отношении журнала "для взрослых" представлены в качестве доказательств обвинением (8 марта 2005 года):

Месеро: Перед тем, как дать показания, вчера вы смотрели на эту фотографию с Прокурором Снеддоном, правильно?

BROTHER обвинителя: Да.

Месеро: Вы сказали Прокурору Снеддону, что это те журналы, которые вы видели в Neverland, не так ли?

BROTHER обвинителя: Да.

Месеро: Вы сказали Прокурору Снеддону, что Майкл Джексон показал вам эти журналы, не так ли?

BROTHER обвинителя: Да.

Месеро: Майкл Джексон не показывал вам  журнал "Barely Legal", не так ли?

Обвинитель брат: Что?

Месеро: Майкл Джексон не показывал вам журнал "Barely Legal", не так ли?

BROTHER обвинителя: он показывал нам.

Месеро: он это сделал?

BROTHER обвинителя: Да.

Месеро: Ну, Star, вы посмотрите на дату журнала? Это августе 2003 года, не так ли?

BROTHER обвинителя: Ну, я никогда не говорил, что именно этот.

Месеро: Ну, ваша семья оставила Neverland на много месяцев раньше, чтобы никогда не вернуться, правильно?

Обвинитель брат: Это - я вам говорю, что это не совсем тот журнал, который он показал нам.

Месеро: Это не то, что вы сказали вчера, и это не то, что вы сказали сегодня, не так ли?

(Конец выдержки)

Г-н Месеро также спросил мальчика о множестве противоречий в его описании того, как г-н Джексон якобы приставал к его брату. После широкого ассортимента вопросов и расплывчатых неубедительных ответов, мальчик ответил: "Я не знаю точно, что я сказал." Мальчик также признал  ранее и в своих показаниях сегодня, что он лгал во время рассмотрения гражданского иска матери против JC Penney. В этом случае, он поклялся, под присягой, что его мать и отец никогда не воевали и, что его отец никогда не ударил его. Его рассказ подтверждает  теперь и обвинение.

В свидетельство также включены иронические заявления от мальчика, где он заявляет, что его мать учила его никогда не лгать и что "ложь является грехом.

+2

29

Kiper написал(а):

Ну почему же, их есть у нас!

это хорошо, больше - не меньше

Kiper написал(а):

я дружу с английским языком и транслит мне в этом помогает

это вообще здорово!

выкладываю еще две части перевода от Юли

Показания Гэвина, часть 3.
Этот кусок я просто прочла, даже переводить не стала, потому что мерзко. Собственно, меня больше интересовал перекрестный допрос со стороны защиты, но об этом чуть ниже.

Снеддон показывает Гэвину кучу фотографий, уточняет, что на них изображено (парадная дверь в Неверленд, спальня Майкла и т.д.). Дальше показывает фотографию манекена, с которым Майкл якобы изображал всякое непотребное. Судя по словам Гэвина, это было смешно, поэтому они поржали все вместе тогда и больше к этому инциденту не возвращались. Потом Майкл показал им дипломат с журнальчиками, сказал, что дипломат и журналы принадлежат Фрэнку. Они поржали с Фрэнка, типа какой придурок, раз такое собирает. Просмотрели почти все, что было в дипломате, и забыли. Майкл журналы никак не комментировал, они просто ржали как школьники. Короче, в Неверленде было весело, как я погляжу. Потом они подслушивали телефонные разговоры охранников, когда те разговаривали со своими подружками, и опять ржали. Пару раз подслушивали вместе с Майклом, потом Гэвин подслушивал и самостоятельно. Также они подслушивали телефонный разговор матери Гэвина, в котором она жаловалась своему тогдашнему ухажеру, что хочет уехать с ранчо, потому что ей тут не нравится.

Дальше упоминают какой-то фильм на испанском, очень старый, ужастик, в котором убили какого-то сиротку и кинули в бассейн, а сиротка восстал из мертвых и пошел предупреждать остальных сироток, что их тоже могут убить. На вопрос о том, зачем они такое смотрели, Гэвин сказал - "Ну, прикольный фильм, мы его дважды смотрели, потому что нам понравилось". Майкл оба раза смотрел фильм вместе с ними.

Дальше говорится об инциденте, когда братья были в спальне Майкла, а он в чем мать родила забежал в комнату и тут же выбежал. Снеддону, по ходу, очень хотелось на этом задержаться, но там ничего интересного не произошло - он просто зашел и вышел (от блин, а? не обращайте на меня внимания, это я так, иронизирую...) Братьям типа это не очень понравилось, они оба скорчили рожи, и тогда якобы Майкл сказал им, что это нормально, ходить голышом. То есть, сначала говорится, что ничего не было, человек зашел, что-то взял и вышел, а через две минуты в следующем вопросе выясняется, что таки что-то сказать еще успел. В общем, если б допрос продолжался еще часик-два, вспомнились бы и другие подробности, наверняка. Месеро все это время лениво подает несколько протестов, что все это к делу не относится. Судья протесты отклоняет.

Дальше Снеддон зачем-то приплетает к делу синий чехол, в котором хранился спальный мешок Стара Арвизо. И учебники Гэвина, которые валялись в спальне в Неверленд. Типа, Гэвин брал их, чтобы делать уроки, но до уроков дело никак не доходило, потому что было полно других, более интересных занятий. Однажды он таки попытался сесть за уроки, и Майкл помог ему выполнить какое-то задание, но больше за учебники никто не брался.
Они еще немного говорят про занятия Гэвина, про то, что он хочет быть военным, летчиком, что проходил какую-то практику в военном лагере для подростков, блаблабла, типа скаутства, только посерьезнее. После этого вопросы переходят на анализ мочи, который Гэвин должен был регулярно сдавать. Ооооочень долго обсуждают сам анализ, бутылку, в котором этот анализ возили, и только потом доходят до сути - что Гэвин сказал Майклу, что боится сдавать анализ, так как там могут определить алкоголь (да-да, мальчик с одной почкой глушит водку каждый день, и нихрена не происходит). На что Майкл ему якобы ответил - "Ну и не сдавай тогда". Тот кивнул, и они снова пошли бухать в погреб. Тогда Гэвин перезвонил мамочке, рассказал ей историю про то, что Иисус пьет вино, типа намекнул, что тоже пил, ничего страшного. Мама немного позлилась, но Снеддон переходит к следующим вопросам, про то, как они ездили в больницу сдавать анализ, а на подъезде к больнице оказалось, что бутылка пуста, потому что не то Фрэнк, не то Винни вылили мочу, собранную для анализа. Месеро немножко спорит с судьей на тему того, можно ли принимать эту бутылку как вещественное доказательство, потому что это явно не та же самая бутылка, на что Снеддон резонно возражает, что по закону можно принимать как доказательство идентичный предмет, похожий на тот, который был использован на самом деле. Блаблабла. Судья отклоняет протест Месеро.

Дальше было занятно. Привожу кусок транскрипта целиком:
СНЕДДОН: Хорошо, Гэвин, я хочу еще раз вернуться назад. Помнишь, я задавал тебе вопрос о том, как мистер Джексон поднялся по лестнице?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И ты сказал, что он был обнаженным.
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: И я спросил, говорил ли он тебе что-нибудь в тот момент.
ГЭВИН: Ага.
СНЕДДОН: И ты ответил, что ничего не помнишь.
ГЭВИН: Не помню.
СНЕДДОН: Помнишь, ты давал показания Большому жюри присяжных?
ГЭВИН: Да.
СНЕДДОН: Ты давал там показания пару раз, верно?
ГЭВИН: Ага.
СНЕДДОН: Допрос вели я и мистер Зонен, верно?
ГЭВИН: Верно.
СНЕДДОН: Если я покажу тебе твои показания Большому жюри, ты сможешь вспомнить, что именно ты говорил им про этот инцидент?
ГЭВИН: Вероятно, да.
МЕСЕРО: Протест. Протест! Ваша честь, он не должен вот так натаскивать свидетеля.
СУДЬЯ: Я согласен.
СНЕДДОН: Но я не могу иначе освежить его память, Ваша честь.
СУДЬЯ: Пока он не скажет, что он не помнит, вы не можете предлагать ему это.
ГЭВИН: Ну так я не помню.

(смех в зале)

СУДЬЯ: Ну, ладно.
СНЕДДОН: Он уже это сказал. Могу я приблизиться к свидетелю?
СУДЬЯ: Нет, не можете.
СНЕДДОН: Извините. Значит, ты помнишь то, что говорил большому жюри присяжных?
ГЭВИН: О чем именно? Я не помню, чтобы он что-нибудь говорил мне, когда поднялся по лестнице.
СНЕДДОН: Ты помнишь то, что сказал большому жюри об этом?
ГЭВИН: Нет.
СНЕДДОН: Если я покажу тебе твои показания, ты вспомнишь?
ГЭВИН: Да.
МЕСЕРО: Я подаю протест, Ваша честь. Это вообще недопустимо. Он пытается натаскать свидетеля на нужные ответы с помощью транскрипта. Нельзя вот так наводить его на ответы.
СУДЬЯ: Я не понял, что именно вы спрашиваете, что именно он не помнит.
СНЕДДОН: Я могу повторить вопрос, Ваша честь.

Они еще какое-то время пытаются получить внятный ответ на интересующий прокурора вопрос, после чего Месеро опять подает протест за наводящие вопросы. На этот раз до судьи дошло, в чем проблема, и он отклоняет протест. Дальше Снеддон спрашивает, где они держали спиртное в спальне Майкла. Гэвин показывает, что возле кровати, иногда пытались поставить на тумбочку или на стол, но там было слишком много всякого барахла, поэтому держать там бутылки было неудобно. Снова рассматривают фотографии спальни Майкла. Гэвин показывает, что некоторых вещей, которые он видит на фотографии, не было в то время, как он ночевал в той комнате (не было детской кроватки Бланкета, компьютер стоял в другом месте и т.д.) Наконец-то они подходят к той части показаний, которая больше всего интересовала всех присутствующих. Гэвин с подробностях рассказывает, кто кого как трогал, что он все время носил пижаму Майкла (угу, бедная детка, своей пижамы, конечно, у него никогда отродясь не было), на вопрос Снеддона о том, сколько раз это было, говорит, что вроде бы припоминает два раза, но, возможно, вспомнил не все (это типа временная амнезия, тут помню, тут не помню, но если еще задать наводящие вопросы, то кто его знает, что там вспомнится, может, там сама королева Англии при этом присутствовала). Месеро несколько раз подает протесты, все отклоняется судьей. Снеддон задает еще пару уточняющих вопросов по поводу инцидентов и счастливый заканчивает допрос.

Если никто не против, перекрестный допрос я повешу в несколько художественной форме, отклонений от самого текста допроса там нет, просто было очень много воды, тупой Гэвин изо всех сил прикидывался, что не понимает вопросов, по двадцать раз читали одно и тоже, и транскрипт просто километровый, я его обработала и сжала до самой сути. Я же говорю - Месеро мой герой :) Это все тот же день, 10 марта, когда Майкл сидел в зале суда в пижаме, с больной спиной. Перекрестный допрос закончился на следующий день, я все это увяжу в один кусок текста.

– Мистер Арвизо, меня зовут Томас Месеро. Я представляю мистера Джексона и говорю от его имени. Вам это понятно? Я на его стороне.
– Да.
– Вы заявили здесь, перед присяжными, что после того, как вы поговорили с тремя работниками соцслужб, а также после того, как в прессе разразилась шумиха по поводу фильма Башира, вышло так, что мистер Джексон начал трогать вас неподобающим образом. Это верно?
– Нет. Это случилось ближе к концу, ну, когда мы уже хотели уезжать, после того, как мы пили и все такое прочее. Это было не сразу после разговора с соцслужбами. Всего за пару дней до отъезда.
– Это было до того, как вы должны были лететь в Бразилию?
– Нет, перед тем, как мы уехали из «Неверленд».
– Вы уже побывали в отеле в Калабасас, верно?
– Да.
– И побывали на Фабрике Смеха, а потом встретились с адвокатами, верно?
– Да, кажется, так.
– Значит, сразу после того, как вы поговорили с адвокатом, у вас внезапно родилась история о том, что Майкл Джексон занимался с вами мастурбацией?
– Протест! – возмущенно шевелит усами Снеддон. – Косвенные и безосновательные умозаключения, Ваша честь!
– Протест отклонен, – судья нетерпеливо постукивает пальцами по столешнице. Месеро, похоже, не собирается церемониться со свидетелем и щадить его чувства. – Отвечайте на вопрос.
– Нет, – лепечет Гэвин, – я ничего не говорил адвокату про то, что делал Майкл. Ни про алкоголь, ни про все остальное.
– Однако сразу после того, как вы встретились с адвокатом, вы начали говорить, что мистер Джексон неподобающим образом прикасался к вам, это верно?
– Нет, я не говорил это сразу после встречи с адвокатом, не говорил. Я только… Единственный, кому я сказал – мой психолог, доктор Кац. И еще офицеры полиции, Стив Робель и Пол Зелис, вот…

– К этому мы еще вернемся. Сначала вы пошли к Вильяму Дикерману, а потом к Ларри Фельдману, правильно?
– Да.
– Когда вы встретились с Дикерманом, вы говорили ему о том, что вас преследуют, верно?
– Ну… я не помню, о чем мы говорили.
– Потом вы отправились к Ларри Фельдману, а после визита к нему стали говорить о мастурбации, это верно?
– Нет, я не говорил. Я не разговаривал об этом с кем попало.
– Я не спрашивал вас, разговаривали ли вы об этом с кем попало. Я спросил, говорили ли вы подобное.
– С кем я должен был говорить об этом? Я не понимаю.
– С Ларри Фельдманом, который, как вы знаете, уже подавал на Майкла Джексона в суд в начале девяностых.
– Нет, – упрямится Гэвин. – Я ничего такого не говорил Фельдману. Я говорил об этом только с доктором Кацем, а потом рассказал всю историю Стиву Робелю и Полу Зелису.
– Ну нет, прежде чем вы пошли в полицию, вы отправились к адвокатам и психологу, верно?
– Ваша честь, я подаю протест, спорная формулировка, отрицание в начале фразы, – злится Снеддон, но Месеро и ухом не ведет:
– Я перефразирую вопрос, Ваша честь. Мистер Арвизо, вы пошли к двум адвокатам и психологу, которого вам указал Ларри Фельдман, а только потом в полицию, это верно?
– Верно.
– Это были не первые адвокаты, с которыми вы когда-либо разговаривали?
– Я раньше говорил с адвокатами, да.
– У вас был адвокат, который представлял вас в деле J.C. Penney, верно?
– Думаю, да, был.
– Вы давали там показания под присягой?
– Конечно.
– И ни разу не солгали?
– Нет, ни разу.
– Вы тогда заявили, что охрана универмага прижала вашу мать к машине на автостоянке.
– Ваша честь! – на Снеддона жалко смотреть. Он изо всех сил пытается зацепиться хоть за что-нибудь, только бы не дать этому допросу продолжаться в том же духе, поскольку он уже понял, что его свидетелю не устоять перед этим напористым адвокатом. – Протест, постановление суда 403, мы не говорим об этом деле.
– Принято, – нехотя подтверждает Мелвилл. Месеро насмешливо фыркает и меняет тему:
– Так сколько дней, по вашему мнению, продолжались эти непристойные прикосновения, мистер Арвизо? Несколько дней перед тем, как вы уехали с ранчо навсегда?
– Нет, я сказал… кажется, неделя или две.
– Пару дней. Вы сказали до этого – пару дней. Разве не так?
– Нет, я сказал – неделю или две.
– Вы вчера сказали присяжным, что Майкл Джексон сделал для вас не так уж много, когда вы были больны раком, верно?
– Верно.
– Это было правдивое заявление?
– Да, потому что я его почти не видел. Он говорил мне, что его нет на ранчо, хотя он там был. И мне было грустно, потому что мне казалось, что он мой лучший друг, и получается, что мой лучший друг меня избегал, а я был болен раком.
– Майкл Джексон звонил вам, когда вы лежали в больнице?
– Да, звонил и приглашал меня на ранчо.
– Он часто разговаривал с вами, пока вы были в больнице?
– Нет.
– Помните, вас допрашивала полиция, в самый первый раз, и вам задали вопрос – «Вы часто говорили с ним, пока лежали в больнице?». И вот ваш ответ – «Ну, я много общался с ним. Он звонил, или я звонил, и мы просто разговаривали, про видеоигры, например». Вы помните это?
– Да. Наверное, я имел в виду какие-нибудь длинные разговоры. Ну, один длинный разговор и все.
– Потом вас спросили – «Как часто он звонил вам?» Ваш ответ – «Я не знаю, наверное, три раза в неделю как минимум». Вы помните это?
– Да. Он звонил мне домой, и когда я у бабушки жил.
– Но шерифам вы сказали совсем не это. Вы сказали, что он звонил вам примерно три раза в неделю, пока вы лежали в больнице. Разве не так?

Прокурор, лицо которого уже начало покрываться красными пятнами, вскакивает с места:
– Ваша честь, он даже не дает свидетелю ответить на вопрос!
– Да он уже ответил, – невозмутимо парирует Месеро. Судья сводит брови к переносице:
– Вы перебиваете его.
– Извините, Ваша честь. Давайте попробуем еще раз. Мистер Арвизо, вы сказали шерифам Санта-Барбары при первом допросе, что Майкл Джексон звонил вам примерно три раза в неделю, в больницу, и вы говорили по два-три часа, верно?
– Да. Ну… Наверное, это было в самом начале, первые пару месяцев, когда я болел, и тогда я часто с Майклом виделся. А потом, когда мне стало лучше, меня забыли.
– Он звонил вам в больницу?
– Иногда в больницу, да.
– Я хочу немного поговорить о вашем заявлении про то, что он не так уж много сделал для вас, когда вы были больны раком. Вы говорили о звонках, верно?
– Да.
– Он пригласил вашу семью к себе домой, верно?
– Да.
– Он подарил вам машину?
– Да, и эту же машину отобрал, когда мне надо было… ну, в самый разгар, когда мне и моей семье нужна была машина.
– Он дал вашей семье внедорожник, чтобы вы могли ездить на нем в больницу, верно?
– Да.
– Он подарил вам ноутбук?
– Да.
– Он возил вашу семью во Флориду и на двое суток поместил в курортном отеле, верно?
– Нет, он возил меня во Флориду после фильма Мартина Башира.
– Разве ваша семья не останавливалась в курортном отеле «Тернберри» во Флориде?
– Да, Майкл поместил нас туда.
– И вам делали массаж?
– Да. За него платил Крис Такер.
– Вы получали в подарок часы за 75 тысяч долларов?
– Да.
– От мистера Джексона?
– Да.
– Вы получали от него в подарок куртку?
– Да.
– Ваша семья могла постоянно кататься туда-сюда и оставалась в «Неверленд» совершенно бесплатно, верно?
– В «Неверленд» все живут бесплатно, – насупился Гэвин, все еще не понимая, куда клонит адвокат. Месеро хищно сощурился:
– А как вы думаете, кто оплачивает счета?

– Протест, Ваша честь! – хрипит прокурор. – Спорное заявление, умозаключение.
– Давайте-ка другой вопрос, – велит Мелвилл.
– Мистер Арвизо…
– Погодите, советник. Мне придется выставить вам предупреждение, чтобы вы не спорили со свидетелем. Вам здесь что, дебаты?
– Мистер Арвизо, – Месеро, казалось, вообще не слышал никого, кроме себя. У него сейчас иная цель. Ради этого можно и предупреждение схлопотать. – Ваша семья бесплатно оставалась в «Неверленд» много недель, это правда?
– Да.
– За ваше питание платил мистер Джексон, верно?
– Ну, да, наверное.
– Вы знаете кого-либо еще, кто платил за все это?
– Нет. Я думаю, это был Майкл.
– Вас возили на лимузине, верно?
– Да.
– И на роллс-ройсе тоже, несколько раз?
– Нет, только один раз, когда мы убегали из «Неверленд».
– Убегали, значит?
– Да.
– И после того, как вы убежали, вы вернулись снова?
– Да.
– А потом убежали еще раз и снова вернулись, это верно?
– Да, кажется, через несколько дней за нами приехали Фрэнк и Винни.
– Значит, всего вы убегали оттуда трижды?
– Ну, я не знаю.
– А вы говорили с мистером Снеддоном о том, сколько раз вы добровольно возвращались обратно, чтобы потом опять «сбежать»?
– Кажется, говорили. Думаю, да.
– Когда вы были в «Неверленд», вы могли кататься на аттракционах, когда захотите?
– Да. Но… Ну, я не всегда мог это делать, потому что был болен.
– Как вы думаете, кто платил за эти аттракционы? За то, чтобы обслуживать эти аттракционы?
– Видимо, Майкл.
– И в зоопарк вы тоже ходили?
– Нет, сам не ходил. Майкл иногда водил нас туда, и мы смотрели на тигров.
– Как вы думаете, кто платил за все это?
– Майкл. Это же его дом.
– Ага. Как вы думаете, мистер Арвизо, он действительно был добр к вам, позволив вам остаться в его доме, ходить в зоопарк, на аттракционы?
– Ну, да, наверное. Но, вы понимаете, это только первые пару месяцев. А потом я… Мистер Месеро, понимаете, я не… Ну, это не так просто.
– Ваша честь, – голос адвоката не предвещает ничего хорошего, и все в зале заседаний уже это поняли, – Ваша честь, прикажите, пожалуйста, свидетелю отвечать на вопрос как положено. А иначе я подам протест.
– Протест принят. Свидетель, отвечайте на вопрос.

Гэвин что-то мямлит себе под нос, вероятно, поминая всех родичей Месеро до седьмого колена.

– Мистер Арвизо, вы пользовались квадроциклами, пока были на ранчо?
– Да. Мы катались на них.
– Кто за них платил?
– Ну, Майкл, конечно.
– Чем еще вы занимались в «Неверленд», когда приезжали туда всей семьей?
– Ну, я был в своей комнате, потому что болел.
– Пока вы были в «Неверленд», для вас организовывали сбор крови?
– Да.
– И мистер Джексон отвечал за это и организовал это, верно?
– Наверное.
– Вы не знаете?
– Я слышал что-то про этот сбор, но я не помню конкретно.
– Вы не помните сбор крови, который организовывали для вас, когда вы были больны раком?
– Кажется, мне об этом говорил друг, но я не помню деталей. Я был болен.

Месеро выдыхает, как после длительной серии ударов. Сказывается боксерская выдержка – изматывать противника мелкими тычками.

– Вчера вы сказали присяжным, что считаете, будто бы Джордж Лопез сделал для вас куда больше, чем Майкл Джексон. Это верно?
– Да. Понимаете, в моем одиннадцатилетнем сознании отложилось то, что он приходил ко мне, навещал в больнице и всегда говорил со мной, и покупал мне подарки.
– А мистер Лопез позволил вашей семье жить в его доме?
– Нет.
– Мистер Лопез выделил вам роллс-ройс, чтобы ездить по городу?
– Нет.
– Он выделил вам лимузин, чтобы возить вас по городу?
– Нет.
– Он оплачивал ваши счета, когда вы останавливались в отелях?
– Нет. Ну… Я не знаю…
– Он оплачивал ваши перелеты по стране?
– Кажется, да, он платил за наши билеты в Майами.
– Сколько раз ваша семья посещала «Неверленд»?
– Каждый раз, как Майкл приглашал нас к себе.
– Но вы также бывали там, когда Майкла там не было, это верно?
– Только с его разрешения.
– Вы и ваша семья часто бывали на ранчо, когда Майкла там не было?
– Я бывал. Не со всей семьей. Меня отвозил отец, в первые два месяца, когда я заболел и… ну, мы с Майклом были очень близки, я ездил туда и жил на ранчо между сеансами химиотерапии.
– И вот теперь вы, глядя в глаза присяжным, утверждаете, что Майкл Джексон ничего не сделал для вас, когда вы болели раком?
– Я никогда не говорил, что Майкл ничего не сделал для меня.
– Вы сказали, что он сделал слишком мало.
– Да. Он сделал не так много, как мне хотелось.
– А он что, должен был это делать?
– Нет, не то чтобы… Нет. Он не обязан ничего делать.
– Вы хотите сказать присяжным, что вы заслуживали куда больше, чем получили от Майкла Джексона?
– Нет.
– Но по вашим словам выходит именно так.
– Нет, я только хочу сказать, что… Понимаете, когда у меня есть друг… ну, Майкл… и вот вы сказали, что он делал для нас, но знаете, мне было одиннадцать лет, и когда мой друг говорит мне, что его там нет, его нет на ранчо, а потом я вижу, что он там гуляет, и вижу его машину, как вы думаете, что я чувствовал? – капризным тоном ответил Гэвин, нахально глядя прямо в лицо адвокату. – Я был обижен. Он разбил мне сердце.
– И поэтому вы так сказали?
– Ни Джордж Лопез, ни Джейми Масада, ни Луис Паланкер… никто из них не поступал так со мной.
– А разве они принимали вашу семью у себя дома?
– Ну, вообще-то, я один раз ночевал у Криса Такера.
– Он принял вашу семью у себя дома, пригласил вас жить с ним? Да или нет?
– Я думаю, что он бы пригласил нас, если бы случилось так, что у нас бы не оказалось дома.
– Ни одна другая знаменитость, с которой вы были знакомы, не пустила вас жить к себе домой, кроме Майкла Джексона. Это верно?
– Я не…

– Ваша честь, я протестую, – сипит прокурор. – Умозаключительный факт, не являющийся доказательством сам по себе. Спорная формулировка.
– Протест отклонен. Отвечайте на вопрос.
– Я никогда не переселялся в дом к Майклу. Я не привозил туда свои вещи и не жил там постоянно. Я просто приезжал в гости.
– Разве ваша семья не жила там неделями?
– Да. И нас держали там неделями даже тогда, когда мы хотели уехать.
– Кто-либо из юристов говорил вам, что нужно говорить в этом зале, мистер Арвизо?
– Нет.
– Кто-либо из юристов говорил вам, что нужно говорить под присягой?
– Нет.
– Помните ваши показания по делу J.C. Penney?
– Да. Я давал их, когда у меня был рак, дома, потому что не мог появиться в зале суда.
– Кто-либо из юристов говорил вам, что говорить в тех показаниях?
– Нет.
– Помните, вам задавали вопрос – «Кто-либо говорил вам, что нужно говорить сегодня?» – и ваш ответ под присягой был – «Только наш адвокат.»
– Че-го-о?
– Вы помните, как говорили это в показаниях по делу J.C. Penney?
– Нет.
– Еще бы вам помнить. Если я вам покажу протокол ваших показаний, это освежит вашу память?
– Э-э… Ну, наверное, да.
– Помните, вы говорили, что адвокат сказал вам, что именно нужно говорить?
– Он не говорил нам, что говорить.
– Да что вы?
– Нет, не говорил.
– Но вы именно это сказали, когда давали показания.
– Ну, может быть… Я не знаю, мне было восемь лет. Я не помню, что там было.
– Вам было десять, – спокойным, бесстрастным тоном произносит Месеро. Затаившийся лев перед прыжком.
– Ну, может быть… Да, наверное, мне тогда было десять, когда я давал показания. Но все равно, мне было восемь, когда все это случилось на стоянке у магазина.
– На сегодня достаточно, – обрывает допрос судья. – Завтра в 8:30.

Свидетелей и присяжных выводят из зала. Вид у Гэвина сконфуженный. Снеддон бросает на него сердитый взгляд, но не говорит ни слова. Возможно, чуть позже они побеседуют о том, как надо противостоять такой лавине вопросов. Майкл, чувствуя себя так, будто его изваляли в грязи с головы до ног, пытается подняться со своего места, но Месеро цепко хватает его за локоть и заставляет снова сесть. Судья, окинув взглядом столы защиты и обвинения, медленно складывал в папку лежавшие перед ним бумаги:
– Я не хотел говорить об этом при присяжных. Сегодня утром я выдал ордер на повторный арест мистера Джексона, затем задержал его исполнение на час. Этот ордер аннулирован. Залог восстановлен и действует. В заседании объявляется перерыв до завтрашнего утра. Все свободны.

+1

30

Показания Гэвина, последняя часть, 14 марта, продолжение перекрестного допроса Месеро.

-----------

Месеро выходил на допрос так, будто знал страшную тайну. Слегка прищурившись, он наблюдал, как Гэвин съеживается в кресле свидетеля, а Снеддон нетерпеливо постукивает пальцами по краю стола в ожидании каверзных вопросов, которые можно опротестовать. Когда адвокат начал говорить, его голос звучал вкрадчиво. Почти ласково.
– Мистер Арвизо, в четверг вы свидетельствовали о том, как вы узнали, что такое мастурбация. Помните?
– Кажется, да.
– Что, простите?
– Кажется, помню.
– И вы говорили, что это Майкл Джексон рассказал вам о мастурбации, верно?
– Угу.
– Вы утверждаете, что это правда?
– Да.
– Вы также заявили присяжным, что мистер Джексон сказал вам, будто бы мужчины, которые не занимаются мастурбацией, могут изнасиловать женщину. Помните, как вы сказали это?
– Угу.
– Помните ли вы, как вас допрашивали в полицейском управлении Санта-Барбары? Они допрашивали вас несколько раз, это верно?
– Да.
– Вы помните, кто из них задавал вам вопросы?
– Видимо, Стив Робель или Пол Зелис.
– Вы помните, как вас спросили – «Прежде чем мы начнем следующий раунд вопросов, вы можете описать, что такое, по-вашему, мастурбация?». Вы помните, как один из шерифов задал вам этот вопрос?
– Вроде помню.
– И вы знали, что ваши допросы записываются, это так?
– Да.
– Вы тогда ответили – « Моя бабушка объясняла мне это. Она сказала мне, что… что единственная причина этому… ну… если мужчины не занимаются мастурбацией, они могут изнасиловать женщину». Вы помнит, как вы сказали это шерифам?
– Кажется, помню.
– Так почему ваша история изменилась в промежутке между тем допросом и вашими показаниями в прошлый четверг?

– Что вы имеете в виду под словом «изменилась», сэр?
– Ну, вы же сказали полиции, что это ваша бабушка произнесла эту фразу. А здесь, в этом суде, под присягой, вы заявили, что это мистер Джексон сказал ее.
– Да ничего не менялось. Сначала Майкл пытался объяснить мне это. И я… Ну, он все время говорил мне, что мужчины должны заниматься мастурбацией. А потом, когда я вернулся домой из «Неверленд», моя бабушка увидела, что я все время о чем-то думаю и в явном замешательстве насчет сексуальности и все такое прочее. И она объяснила мне многие вещи.
– Значит, так случилось, что после того, как мистер Джексон сказал вам «Если мужчина это не делает, он может изнасиловать женщину», ваша бабушка произнесла точно такую же фразу? Вы это хотите сказать? – в голосе адвоката слышится легкая издевка. Присяжные согласно закивали.
– Не совсем, – изворачивался Гэвин. – Она не прямо вот так сказала, не теми же словами, что и Майкл. Ну, я не уверен, как именно она сказала. Моя бабушка вообще много мне говорила такого и объясняла всякое.
– Если я покажу вам протокол ваших показаний при допросе в полиции, это освежит вашу память?
– Ну, наверное.

Месеро, направляясь к столу за копией протокола, едва заметно подмигнул Майклу, буквально умиравшему на своем месте от тоски.

– Мистер Арвизо, вы уже посмотрели?
– Ну, да.
– Теперь вы вспоминаете, что вы говорили шерифам?
– Ну, я вспоминаю, что говорила мне бабушка. Она… ну, это… Она увидела, что я смущен и вообще не понимаю, как это – становиться взрослым, и про секс тоже не понимаю, а моя мама говорила мне, что все нормально. И Майкл тоже мне сказал, что это нормально, и этим надо заниматься.
– Мистер Арвизо, я прекрасно понимаю вашу позицию. Но когда шерифы спросили вас, что такое мастурбация, вы не сказали им – «Мистер Джексон сказал мне, что мужчины должны заниматься мастурбацией, и если они это не делают, они могут изнасиловать женщину». Вы сказали – «Моя бабушка сказала мне это». Верно?
– Кажется, да. Тут так написано, в этом протоколе. Но…
– Так, значит, в период с момента этого допроса…
– Ваша честь, – подскакивает Снеддон, – свидетель хотел что-то добавить, а советник его все время перебивает.
– Прошу прощения, – невозмутимым тоном продолжает Месеро, – вы можете продолжить ответ.
– Все равно это не значит, что Майкл не говорил мне такое, – упрямо повторил Гэвин. Адвокат слегка задрал бровь:
– Но по вашим ответам выходит так, что произошла счастливая случайность, и оба человека – и ваша бабушка, и мистер Джексон – использовали идентичную фразу, чтобы сказать вам про мастурбацию.
– Ну, в этом нет ничего такого, и моя бабушка, и Майкл пытались объяснить мне это… ну, знаете, как детям объясняют, про птичек и пчелок.
– Хорошо. И они вам сказали одну и ту же фразу, вы это имеете в виду?
– Не совсем.
– Однако фразы идентичны, разве не так?
– Понимаете, Майкл пытался сказать мне, что я должен заниматься мастурбацией. И моя мама… и бабушка говорили мне, что… Они пытались мне это объяснить. А Майкл просто давил на меня.
– Но ведь это ваша бабушка сначала сказала вам эту фразу, верно?
– Да, а потом Майкл тоже сказал мне это.
– Значит, вы снова говорите, что они вам сказали одно и то же, – начал раздражаться Месеро. В рядах для прессы нарастал шепоток. Все то и дело переводили взгляды с Гэвина на сидевшего за столом защиты Майкла. Тот не реагировал.
– Моя бабушка сказала, что это нормально, потому что иногда мужчины не могут себя контролировать.
– Однако при допросе в полиции вы не говорили, что Майкл Джексон сказал вам эту фразу, разве не так?
– Я уверен, что в каком-нибудь другом протоколе допроса есть и про Майкла.
– Но не в этом.
– Ну, в каком-нибудь другом это точно есть, – продолжал упрямиться Гэвин. Месеро повел плечами, прошелся по залу и снова остановился перед креслом свидетеля:
– Вообще-то, мистер Арвизо, вас также спрашивали о том, беседовали ли вы с мистером Альпертом, вашим директором школы, и говорили ли вы ему, что мистер Джексон никогда не предпринимал в отношении вас какие-либо сексуальные действия. Это верно?
– Да.
– Так почему вы с самого начала этого не сказали?
– Я сказал мистеру Альперту, что Майкл ничего такого со мной не делал.
– Более того, вы сказали ему это дважды. Верно?
– Я не знаю, сколько раз я говорил об этом.
– Разве не поэтому мистер Снеддон позвонил вам?
– Что вы имеете в виду?
– Мистер Снеддон позвонил вам и спросил, признавались ли вы мистеру Альперту в том, что Майкл Джексон никогда не делал с вами ничего недозволенного, это так?
– Не припоминаю, чтобы мистер Снеддон звонил мне по этим вопросам.
– То есть, вы не помните, звонил ли вам мистер Снеддон и задавал ли он вам подобные вопросы на этих выходных?
– На этих выходных? Я не понимаю.
– Ваша честь, я подаю протест. Предположительный факт, не является доказательством сам по себе, и нет доказательств, что я звонил ему, – буркнул прокурор.
– Протест принят. Советник, перефразируйте ваш вопрос.

Месеро, казалось, и это не смутило.

– Мистер Снеддон звонил вам на этих выходных?
– Нет, не звонил.
– А вы сами ему звонили?
– Нет.
– Но вы беседовали с мистером Снеддоном на выходных?
– Да, беседовал.
– Где состоялась эта беседа?
– В каком-то доме.
– Это мистер Снеддон приходил к вам?
– Нет.
– Значит, вы ходили к нему сами?
– Да.
– Так где же вы встречались?
– В доме.
– В его доме?
– Просто в доме, – рыкнул Гэвин, начиная терять терпение.
– Хорошо. Вы говорили, что мистер Джексон совершал с вами недозволенные действия до того, как вы покинули «Неверленд» в последний раз. Верно?
– Да.
– Вы также утверждали, что в это время вашей матери угрожали. Верно?
– Да. Мама говорила, что она постоянно чувствовала угрозу. И Фрэнк однажды сказал мне… ну, он разозлился из-за того, что моя мама все время хотела уехать.
– Об этом потом. Вы утверждаете, что все непристойные действия произошли после того, как вы несколько раз «убегали» с ранчо, это так?
– Да.
– Это было уже после того, как Фрэнк угрожал вашей матери?
– Фрэнк был очень зол и сказал мне как-то – «Эй, Гэвин, знаешь, а я могу сделать так, что твою мать убьют».

В рядах присяжных послышались судорожные вздохи. Все взгляды вновь обратились к Майклу, но у того на лице по-прежнему не было ни единой эмоции. Месеро, мельком глянув на своего клиента и восхитившись его выдержкой, снова обратился к свидетелю:
– Значит, вы поверили Фрэнку?
– Да.
– Мистер Арвизо, как вы думаете, сколько раз вы соврали во время съемок видео-опровержения?
– Ну… может быть, раза четыре.
– Четыре раза?
– Да.
– Как вы думаете, сколько раз солгала ваша мать?
– Наверное, раз пять. Четыре или пять, я не знаю. Я не считал.
– Я просто спрашиваю ваше мнение. Это нетрудно. Как вы думаете, сколько раз солгала ваша сестра?
– Один или два раза.
– А ваш брат Стар? Сколько раз солгал он?
– Да он вообще не разговаривал там, поэтому вряд ли он мог лгать.
– Ваш брат Стар утверждал, что вы всегда с нетерпением ждали поездки в «Неверленд», это верно?
– Ну, да.
– И в какой-то момент вы поняли, что вы, вероятно, уже никогда не вернетесь туда. Это так?
– После того, как все это закончилось, я уже не хотел возвращаться.
– В какой-то момент вы также поняли, что больше не будете частью семьи Майкла Джексона, не вернетесь в «Неверленд», и именно тогда появились эти обвинения в домогательстве, это верно?

Весь зал ждал, что Снеддон подаст протест. Но тот только глубже погрузился в кресло и уставился в пол, делая вид, что все происходящее его не касается. Гэвин, тоже ожидавший, что прокурор придет ему на помощь, вздохнул:
– Я уже не хотел возвращаться после того, как мы уехали в последний раз.
– Отвечайте на вопрос, пожалуйста. Именно тогда вы придумали обвинения в домогательстве, после того, как поняли, что вы уже никогда не вернетесь в «Неверленд»?
– Ну, это было не совсем так. Мы не собирались вместе и не обсуждали это, поэтому ваш вопрос… ну, он неуместен, наверное.
– Ваша честь, – в голосе адвоката звучит сталь, – Ваша честь, прикажите, пожалуйста, свидетелю отвечать на вопрос как положено.
– Да не понимаю я вашего вопроса! – взвивается Гэвин.
– Перефразируйте, советник, – скучным голосом бросает судья Мелвилл. Он уже понял, что с этим свидетелем дела не будет.
– Хорошо. Вы поняли, что вы не будете больше видеться с Майклом, что вы не поедете в Бразилию, что не поедете в «Неверленд», и именно тогда придумали обвинения в домогательстве, это верно?
– Да ничего подобного, я не ходил и не говорил всем… Ну, мама всегда хотела уехать оттуда. Она первая поняла, что к чему, и вытащила нас оттуда. А мне даже нравилось там бывать.
– Прошу прощения, Ваша честь, свидетель не отвечает на мой вопрос. Прикажите ему отвечать как положено.
– Советник, задавайте вопрос так, чтобы он его понял. Вы задаете сложносочиненные вопросы. Разбейте его, чтобы ему было понятно.
– Хорошо. Мистер Арвизо, пока вы не поняли, что уже не будете частью семьи Майкла Джексона, вы и не говорили о домогательстве, это верно?
– Я не хотел быть частью его семьи. Я просто смотрел на него как… ну, как на пример для подражания. Он был мне как отец.
– И пока вы не поняли, что не полетите с Майклом Джексоном в Бразилию, вы никому не говорили о домогательстве, это верно?
– Я не хотел лететь в Бразилию.
– Пока вы не уехали из «Неверленд» окончательно, вы никому не говорили о домогательстве, верно?
– Это верно, я никому не говорил, пока мы не уехали.
– И вы не звонили в полицию до тех пор, пока не побывали у двух адвокатов. Это так?
– Ваша честь, протест! Спорный вопрос.
– Протест отклонен. Свидетель, отвечайте.
– Да, – шепчет Гэвин едва слышно, – пока я не побывал у адвокатов, я не сказал полиции, что произошло на самом деле.

Месеро грациозно развернулся к присяжным и пожал плечами. Судя по их лицам, они уже не верили ни одному слову свидетеля, как бы он ни старался выглядеть обманутой и наивной жертвой.

– У меня больше нет вопросов, Ваша честь.
– Повторный допрос? – судья взглянул на поднимавшегося из-за стола Снеддона. Тот кивнул, выходя вперед:
– Привет, Гэвин.
– Привет, Том. То есть… мистер Снеддон. Простите.
– Вы с Майклом ездили в город, пока ты гостил у него?
– Да, Майкл возил нас в магазин игрушек Toys R Us.
– По дороге вы подобрали нескольких фанатов, верно?
– Да, Майкл пригласил нескольких своих поклонников, которых встретил по дороге туда.
– И пока вы были в магазине, ты никому не говорил и не жаловался, что кого-то из вас держали силой?
– Вообще-то, я был очень счастлив находиться в «Неверленд». Понимаете, это трудно понять, ну, в большинстве случаев… Первые несколько раз, когда мы оттуда убегали, мне, в общем-то, там нравилось. Там как в Диснейленде. Я любил там бывать, мне было весело. А вот моей маме все время было страшно, она постоянно беспокоилась, и только в тот, последний приезд я понял, что уже не хочу там быть.
– Значит, твоя мать беспокоилась, но все равно возвращалась, верно?
– Ну, да. Это очевидно.
– Хорошо, Гэвин. Последний вопрос. В ответ на вопросы мистера Месеро ты сказал, что мистер Джексон был для тебя примером для подражания. Как второй отец. Это верно?
– Да.
– И ты говорил, что он очень классный парень, так? Лучший в мире.
– Да.
– И ты им восхищался, поклонялся ему.
– Вообще-то, я поклоняюсь только Богу, но, да, он был крут.
– А как ты относишься к мистеру Джексону сейчас, после того, что он сделал с тобой?
– Протест, Ваша честь, – лениво подает голос Месеро. Он знает, что протест будет отклонен, но основной урон противнику уже нанесен, и он подает протест больше из вредности. – Наводящий вопрос. Не относится к делу.
– Протест отклонен. Свидетель, вы можете ответить.

Гэвин посмотрел на Майкла. Наверное, ждал реакции или хоть какого-то намека на то, что его слова зацепят обвиняемого.
Все то же каменное лицо, все те же расправленные плечи, все тот же пустой взгляд, устремленный в стену.

– Ну… Я больше его не люблю. Я не думаю, что он так уж заслужил мое уважение. Он не заслужил то уважение, которое у меня к нему было. Никакой он не крутой парень.
– У меня больше нет вопросов, Ваша честь, – елейным тоном произнес прокурор, с победоносным видом возвращаясь на свое место.

---------
На этом допрос Гэвина закончился, вызвали следующего свидетеля.

+1

31

Читая между строк Ларри Фельдмана. Часть 1
15 сентября 2010 года в Лос Анжелесе прошел семинар, организованный Los Angeles County BAR Association Frozen in Time , посвященный судебным делам Майкла Джексона.

Все были шокированы позорным поведением так-называемого адвоката защиты Майкла Джексона, Карла Дугласа на семинаре , на фоне которого Ларри Фельдман произвел впечатление почти благодетеля Майкла Джексона.

Это впечатление неправильное. Причина этого в том, что Ларри Фельдман является одним из главных специалистов, которые в состоянии управлять умами людей таким мастерским образом, что они просто не замечают этого. Карл Дуглас просто в крайней степени беспомощная фигура и нечестный адвокат, который показал нам со всей очевидностью, что с правовыми помощниками, подобными ему, Майкл не имел абсолютно никаких шансов, чтобы выиграть борьбу с правовыми акулами, вроде Ларри Фельдмана - даже несмотря на полную невиновность Майкла в деле 1993 .

Это был Ларри ФЕЛЬДМАН который был реальным творцом успеха Чандлеров и поэтому важно, раскрыть маневры, которые он предпринял для того, чтобы выиграть дело, которое обвинители (Джил Гарсетти и Том Снеддон) не смогли привести даже к точке выдвижения обвинений против MJ.

Также важно понять реальную историю, которая стоит позади блестящей речи Ларри Фельдмана, в которой ему удается представить совершенно ложную картину событий в то время как он почти никогда не говорит плоской лжи.

Ларри Фельдман является человеком, который мастерски лжет, говоря исключительно полуправду . Когда все эти фрагменты и куски собраны вместе, это слияние делает историю ложной, хотя его отдельные фрагменты могут быть правдой.

Его ложь имеет очень тонкую природу и далека от возмутительно фальшивых "любовных писем " , выдуманных Дайан Даймонд, которые никто никогда не увидел, или сумасшедших " кровяных ванн " Морин Орс, которые полностью не соответствуют характеру Майкла Джексона - нет, ложь в случае Ларри Фельдмана возникает только из простого опущения фактов, что подается таким образом, когда никто не может к этому придраться - что тут такого, если человек просто забыл?

Поэтому единственно правильный путь, прослушать Ларри Фельдмана - это читать между строк того, что он говорит, и самим рассказать ИСТОРИЮ .

История первая: УТЕЧКИ.
http://s47.radikal.ru/i116/1102/14/dd29325e91ef.jpg
Ларри Фельдман:
Добрый вечер, я имел привилегию представлять двух мальчиков, оба из которых заявляли, что они были растлены Майклом Джексоном. У них было несколько общих моментов, несмотря на то, что дела отстояли друг от друга во времени на 10 лет, это имеет значение при их рассмотрении, а также они имели некоторые различия, что также имеет большое значение . Следует держать в голове тот факт, что оба дела были гражданскими.

В одном из случаев, первом, я, действительно, выступал в качестве одной из сторон процесса и прошел через все ступени и боролся за его исход, о чем я поговорю в дальнейшем. А в другом случае, мы, на самом деле, не были одной из сторон процесса, потому что криминальное рассмотрение дела вышло первым. Но оба мальчика имели общее: им было по 13 лет, они находились в периоде полового созревания.

Оба мальчика вышли из разрушенных семей. Оба мальчика жили с их матерями в то время, когда растление предположительно имело место быть. Оба мальчика вышли из семей, в которых их матери разрешали им проводить неординарное количество времени с Майклом Джексоном, наедине.

Я надеюсь, вы поняли основную цель Ларри. Указание на " общие черты " является не просто иллюстрацией того, что случаи были одинаковыми (и, следовательно, будучи таковыми, должны были быть рассмотрены одинаковым образом). Сама идея заключается в том, чтобы тонко предположить, что были " модели поведения " со стороны Майкла, которые являются характерными для этих презренных людей, которых он даже не хотел назвать .

Послание Ларри о мальчиках, лишенных отцов, живущих с матерями является образцом истины, рассказанной только наловину. Отец Джорди Чандлера, Эван, заявил на полном серьезе, что он был хорошим отцом для мальчика, и они были сплоченной семьей, пока Майкл Джексон не разделил их (это была главная жалоба Эвана Чандлера в разговоре с Дэвидом Шварцом, отчимом Джорди).

И в случае Гэвина Арвизо отсутствие матери во время болезни мальчика еще более ясно и драматично, согласно показаниям очевидца событий, Эйзжи Прайор, которая была очень близка к семье в то время:

Эйзжи: Я присутствовала , когда эти дети были в Неверленде. Я разговаривала с этими детьми несколько раз в день , когда это предположительно происходило.

Репортер: Вы были в Неверленде?

Эйзжа: Да, была, и эти дети были очень счастливы находиться там.

Репортер: Расскажите мне о ваших контактах с этой семьей.

Эйзжи: Когда я первый раз встретила семью, обвинитель говорил о том, какой Майкл был его лучший друг, и все эти вещи, которые они могут делать, и о дружбе, которая между ними была, и казалось, что все это приносит много радости в его жизнь. Все то время, когда он болел и подвергался химиотерапии, я, на самом деле, никогда не видела маму. Мама никогда не появлялась рядом до тех пор, пока ему не стало лучше. И, знаете, однажды ему стало лучше, и мы начали делать другие вещи, тогда мама стала находиться все время , но я никогда не видела его отца.

Репортер: Значит, мамы не было там в самом начале, а папы не было в конце?

Эйзжи: Я никогда не встречалась с мамой в течение первого года.

Теперь, если это то, что Ларри Фельдман назвал "сходством", должны быть , наверное, упомянуты и различия тоже - например, что у Джорди Чандлера была сугубо деловая, строгая, но любящая мать, которая не позволяла сыну сделать ни одного шага без ее контроля или одобрения - в то время как мать Гэвина Арвизо была путанной, эмоциональной и неконтролируемой в психическом плане.

Общение Гевина с Майклом возникло из "предсмертного желания" мальчика, который повсеместно считался неизлечимо больным. Мальчик перенес операцию, был лысый и так слаб от химиотерапии, что Майкл был вынужден перевозить его вокруг Неверленда в инвалидной коляске. Причина, почему Майкл расточал свое внимание , была попыткой (весьма успешной) принести луч надежды в его жизнь - что легко объясняет тот факт, который подчеркнул Ларри Фельдман, говоря, что семья позволила их сыну проводить чрезмерное время с Майклом Джексоном.

Los Angeles Times цитирует Майкла, который позднее очень сожалел о том, что он позволил Гэвину входить в свой дом:

"Несколько лет назад, я позволил семье посетить и провести время в Неверленде. Неверленд - это мой дом. Я позволил этой семье приехать в мой дом, потому что они сказали мне, что их сын болен раком и нуждается в моей помощи ". http://articles.latimes.com/2005/jan/31 … tatement31

Ларри Фельдман.

Обе матери разрешали их мальчикам ночевать в доме Майкла Джексона, в его спальне, в его кровати.

Это утомительно, повторять, что Гевин Aрвизо никогда не спал с Майклом в одной постели, но это необходимая вещь говорить об этом снова и снова. Правда, о которой заявили Гэвин и его мать в недвусмысленных выражениях в их нескольких интервью, проведенных между 14 и 27 февраля 2003 года полиции и Лос Анжелесскому Департаменту по делам детей и семьи , которые DCFS (Детская служба) повторила в своем меморандуме в ноябре того же года, что такой вещи никогда не происходило между Майклом и Гэвином:

Меморандум DCFS от 26 ноября 2003 говорит:

"Следствие, проведенное Группой по Особенным Делам пришло к выводу относительно утверждения о пренебрежении и сексуальных надругательствах - они являются необоснованными, как считает LAPD-Wilshire Отдел и Департамент полиции. Мать детей заявила, что она считает, СМИ все взяли из контекста. Мать заявила, что ребенок находился в 4-й стадии рака и получил год химиотерапии в дополнение к удалению его селезенки и одной почки . Мать заявила, что артист был, как отец для ее детей и частью ее семьи. ..

Согласно утверждениям о сексуальных злоупотреблениях, мать заявила, что ее дети никогда не остаются наедине с артистом. Она также заявила, что он сын спал в одной комнате с артистом, но они не разделяли кровать. Исполнитель спал на полу.

Ребенок (...) дал интервью CSW относительно обвинений, и он отрицал какую-либо форму сексуального насилия. Он отрицал, что он когда-нибудь спал в одной постели с исполнителем. Ребенок (...) также отрицал сексуальное насилие. И дети выразили любовь к артисту и заявили, что они испытывали радость от посещения его дома ...

Старшая сестра, (...) 16 лет также дала интервью CSW. Она заявила, что она сопровождала своих братьев на ночевки в доме артиста и никогда не видела ничего неуместного или сексуального между ее братьями и певцом ".
( the Smoking Gun story:http://www.thesmokinggun.com/file/early-probe-cleared-michael-jackson
http://s60.radikal.ru/i169/1102/9a/7de84638991a.jpg
То же самое было повторено Майклом Джексоном на CBS "60 минут":

"Я не спал в кровати с ребенком. Даже если бы я сделал это, это было бы нормально . Я спал на полу. Я отдаю кровать ребенку. "

Таким образом, если мальчик, его мать и Майкл утверждали, что этого никогда не было, не означает ли это, что Ларри Фельдман лгал, когда он сказал: "Обе эти матери позволяли своим мальчикам ночевать в доме Майкла Джексона, в спальне, в кровати, в которой спал Майкл Джексон "?

Я перечитала утверждение Ларри и вынуждена была признать, что с технической точки зрения он прав - Гэвин спал в постели Майкла Джексона, когда он сам не спал в ней в тот период времени, и это только небольшое упущение того, что они никогда не были в одной постели вместе, но именно это упущение искажает картину вцелом.

Для меня это звучит, скорее, как "он спал в кровати, в которой король Генрих VIII (однажды) спал " и выглядит абсолютно идеальным способом лгать таким образом, чтобы никто не смог придраться - отдельные слова правильны, в то время как общее впечатление ложно, что является именно той целью, которую преследует Ларри Фельдман .

Истина, которая лежит в истории, касающейся тех спальных вечеринок, заключается в том, что Майкл усвоил урок 1993 года и принял специальные меры для защиты себя от любых возможных будущих обвинений - он всегда приглашал еще одного взрослого для присутствия в своей комнате, если любой ребенок оставался там. Однако, отказать мальчику, который был "смертельно болен ' и тем самым ухудшать его настроение, не позволяя ему спать в своей кровати, не было свойственно для Майкла, поэтому он позволил Гэвину сделать это. К сожалению, он позволил...

Бывший охранник Майкла раскрыл Роджеру Фридману механизмы безопасности, принятые им с Майклом для ночевок , о которых он сообщил ему 12 марта 2004 http://www.foxnews.com/s ory/0, 2933,114041,00. HTML

"Вчера я разговаривал с Майком ЛаПеррик, отставным сержантом из Лос-Анджелесского округа Департамента шерифа , который остается в запасе после 22-летней активной карьеры.

ЛаПеррик говорит, что он работал на Джексона с августа 2001 до июня 2003 года.

- Я был с ним 24 часа 7 дней в неделю ," сказал мне ЛаПеррик. "У меня был ключ от его комнаты все время, и мне никогда не говорили, чтобы не использовать его ".

- Вы когда-нибудь входили в спальню Майкла Джексона и видели его в постели с ребенком, кроме одного из своих?

- "Нет! Конечно, нет ", сказал ЛаПеррик.

Он назвал мать 13-летнего обвинителя Джексона - " тип женщины, которая знает, как манипулировать людьми."

Когда ЛаПеррик услышал новости 17 ноября прошлого года о рейде в Неверленд и последние проблемы Джексона , он говорит, что его первой мыслью было: "Бедный парень. Он не может поймать перерыв. Вышел его новый альбом, и много чего стало происходить. "

Он будет свидетельствовать под присягой , что имел опыт работы с педофилами в его 22 летней карьере, в качестве полицейского , и, что Джексон не соответствует их профилю.

Он сказал, что у него двое детей, и он будет чувствовать себя комфортно, если один из них - как мальчик , так и девочка - будут проводить время с Джексоном.
Смотреть дальше: http://site2.mjeol.com/mjeol-bullet...bullet-111.html

Однако история "сон-в-одной-кровати", составленная Ларри Фельдманом на этом не заканчивается. Когда Меморандум DCFS о том, что Aрвизо сделал "ранее заявления , что он никогда не спал в одной постели всплыл в прессе, Ларри Фельдман делал все, чтобы полностью искоренить эту информацию и сделал это также на вполне правовых основаниях .

Через две недели после утечки он написал письмо с жалобой, что это нарушило закон и " нарушило личные права " , и сделал официальное заявление на DCFS, требуя возмещения ущерба от имени Aрвизо, которые к тому времени уже изменили свою историю.

Представьте себе, что попытка могла быть успешной, информация замалчивается, и никто из нас не смог бы никогда узнать правду! Текст претензии (Ларри Фельдман говорит о себе в третьем лице ):

"Эти расследования являются конфиденциальными и закон запрещает им разглашать информацию, касающуюся этих расследований для общественности.

В письме от 11 декабря 2003 года, Ларри Р. Фельдман, адвокат заявителя, выступил против такого меморандума ненадлежащего выпуска 26 ноября 2003 и просил Департамент провести немедленное расследование этого незаконного и неправомерного разглашения.

Хотя Департамент заявил, что он проводит такое расследование, он не представил никакой информации заявителям в отношении такого предполагаемого расследования, равно как Департамент не счел из соображений человеческой порядочности извиниться перед Заявителями за полный отказ Департамента сохранить их частную жизнь в соответствии с требованиями закона.

Ненадлежащее предоставление информации в отношении заявителей Департаментом нарушило неприкосновенность частной жизни заявителей, тем самым нанося ущерб , который должен быть возмещен Заявителям в установленной сумме . "
http://s55.radikal.ru/i147/1102/91/d19178077b7a.jpghttp://s59.radikal.ru/i166/1102/1e/674982fadd6d.jpghttp://i061.radikal.ru/1102/78/1b787e4f4c5f.jpg
Я полностью согласна, что закон должен соблюдаться и могла бы полностью разделить праведный гнев Ларри Фельдмана на тех, кто его нарушает , если бы только не одно небольшое дело - одиннадцать месяцев до этого, в феврале того же года (2003), его высоко уважающая закон Корпорация также совершила утечку высоко конфиденциального документа, в котором очень сильно " нарушили неприкосновенность частной жизни " ВСЕХ, упомянутых там, и никто из его собственных адвокатов никогда в рамках "человеческой порядочности не извинился " за эту утечку .

И этот случай был гораздо более серьезным нарушением - кроме того, что это сильно ранило чувства тех , кто был указан в документе, это также нарушило принятое соглашение о конфиденциальности в 1994 году, одним из гарантов которого был не кто иной, но адвокат Ларри ФЕЛЬДМАН ...

Да, я говорю о том самом "Заявлении", сделанном неким Дж . Чандлером десять лет назад, в декабре 1993 года, напечатанном на бумаге определенной юридической корпорации , называемой "Фогель, Фельдман, Остров, Ринглер" из Калифорнии , которое было подписано тем, кто, как предполагается, был Джорданом (хотя подпись выглядит подозрительно по-взрослому для меня и не содержит никакой проверки кого-либо из адвокатов).
http://i016.radikal.ru/1102/bc/7b6f0892d639.gif
Это подпись 13летнего мальчика?

Отсутствие какой-либо проверки должно было стать достаточной причиной для любого здравомыслящего человека, чтобы подозревать документ, который может оказаться подделкой, однако, я узнала от адвоката , что мягкий закон Калифорнии действительно позволяет заявлениям (не показаниям!) быть подписаными заявителями безо всякой проверки от адвоката, в присутствии которого они были сделаны.

Адвокат просто берет бумагу своей компании , печатает на ней резюме истории заявителя, она подписывается им (или кем-то другим) в отсутствие адвоката ответчика и ...извольте получить - заявление готово.

Это, конечно, предлагает широкие возможности для мошенничества, и нет никакого способа для нас узнать, является ли документ истинным, кроме слова Ларри Фельдмана .

Однако, Ларри Фельдман хранил полное молчание, когда его офис сделал утечку этого документа в феврале 2003 года, и это оставляет нам хорошую альтернативу : либо документ был поддельным, и Ларри хранит молчание , так как он не желает иметь ничего общего с ним, или документ был настоящим, и Ларри хранит молчание, поскольку он нарушил закон и все человеческие правила приличия (сделав его достоянием общественности после того, как подписал соглашение о конфиденциальности, в качестве его гаранта).

Если, в случае подлинности этого документа, была совершена утечка из офиса Ларри Фельдмана, и он никогда не пролил ни одну слезу об этом нарушении закона , " попирающем неприкосновенность частной жизни " и нарушившем Соглашение о конфиденциальности, которое эффектно заявляло , о снятии всех обвинений ( за исключением пренебрежения), бывших до его подписания. Соглашение в частности предусматривает, это положение :
http://www.thesmokinggun.com/archive/0616041jacko1.html

Несовершеннолетний, с помощью и через своих опекунов , Эвана Чандлера и Джун Чандлер, и каждого из них в отдельности и от имени каждого из своих агентов ...настоящим окончательно и безусловно освобождает, оправдывает и навсегда снимает обвинения, исходящие к Джексону ... от любых и всех обвинений, жалоб ... в том числе, без ограничения, все претензии, которые, как предполагались или могли быть предъявлены в действиях и требованиях.

(Идентичное положение предусмотрено для Джексона)

Специальная памятка включает факт, что соглашение не признало никакой вины:

Это конфиденциальное урегулировании не должно быть истолковано, как признание Джексона в том , что он действовал неправомерно в отношении несовершеннолетнего, Эвана Чандлера или Джун Чандлер, или любого другого лица, или вообще, или, что несовершеннолетний, Эван Чандлер или Джун Чандлер имеют какие бы то ни было права против Джексона. Джексон откровенно отвергает любую ответственность и отрицает какие-либо противоправные действия в отношении несовершеннолетнего, Эвана Чандлера или Джун Чандлер или любого другого лица.

Предоставляя Ларри Фельдману презумпцию невиновности, я готова предположить, что "Заявление" было также во владении полиции и, возможно, это были они, через кого просочился этот документ - однако, у них было много своих интервью с Джорданом, и они могли дать их утечку, если они этого захотели бы ...

Но даже если это было их рук дело, тогда в прямой ответственности Ларри Фельдмана и даже его прямой обязанностью было сделать громовые заявления в прессе о том, что публикация такого документа была серьезным нарушением соглашения, было налицо "нарушение права на конфиденциальность " , которое ранило всех тех, кто был упомянут в том соглашении, в том числе Джордана Чандлера, в первую очередь.

Разве Ларри Фельдман выражал не серьезную озабоченность относительно благополучия Джордана в своем выступлении на семинаре? Разве он не оправдывает желание избежать судебного процесса в связи с необходимостью заботиться о чувствах первого мальчика и всего такого? Тогда почему он дал утечку заявления десять лет спустя после всех событий, - когда "раны" мальчика (если они были) должны были быть уже давно "исцелены" ?

Разве это не было долгом Ларри Фельдмана - защищать права Джордана Чандлера, в соответствии с Соглашением о конфиденциальности, и почему это должен был быть Майкл Джексон, который должен был напомнить ему о его обязанностях?

The Smoking Gun расказывает о заявлении Майкла , последовавшего после выпуска декларации:

"После того, как TSG (The Smoking Gun) впервые опубликовал нижеследующий документ 6 февраля 2003 года, Джексон выступил с заявлением, отметив, что он "уважает обязательства конфиденциальности, налагаемые на все стороны предварительного разбирательства, несмотря на то, если еще кто-то решил нарушить конфиденциальность" и использовать заявления мальчика с целью " дальнейшей дискредитации " личности звезды .

Он добавил, что "им следует помнить, что, в то время, обязательства по обеспечению конфиденциальности были взаимными , предназначенные, по большей части, защитить подростка и самого певца".

Джексон заключил, "Тот, кто в настоящее время сделал возможным утечку этого материала показывает, как большое пренебрежение к мальчику, так и их решимость атаковать Майкла".
http://www.thesmokinggun.com/docume...use-allegations

Разве это не удивительно видеть Ларри Фельдмана, который жалуется на утечку о том, что Арвизо действительно сказали Департаменту по делам детей и семьи и никогда не говорил ни слова об утечке подозрительного документа из своего офиса, хотя он нарушил соглашение, которое он сам подписал и гарантом которого являлся?

Не должен ли он был сразу же объявить то заявление ложным, как только оно было опубликовано? И не должны ли были адвокаты задать ему об этом вопрос на семинаре Frozen in Time ?

Вообще юристы должны действовать в интересах своих клиентов только в то время, как они работают на них. И когда судебный процесс закончился, они не должны продолжать работать против своих бывших противников. Если они делают это - и через десять лет после урегулирования тоже - это означает, что они имеют некую определенную на текущий момент установку.

Но что еще более удивительно, и даже подозрительно, что утечка была сделана точно в тот самый день, когда фильм Башира вышел в эфир!
Living with Michael Jackson - документальный фильм Granada Television , в котором британский журналист Мартин Башир расспрашивал Майкла Джексона в течение восьми месяцев, с мая 2002 по январь 2003. Он был показан впервые в Великобритании на канале ITV 3 февраля 2003 года и в США через три дня после этого на ABC, представленный Барбарой Уолтерс.

Вы заметили дату, указанную The Smoking Gun?

The Smoking Gun неплохой источник информации - исключая их ошибку относительно того, что пятна, которые, якобы, Джордан Чандлер видел на гениталиях Майкла (что полностью противоречит сделанным позже фотографиям и расплывчатому описанию Тома Снеддона ), теперь The Smoking Gun говорит нам, что Заявление Джордана была впервые опубликовано TSG 6 февраля 2003 , который является официальным днем выхода фильма Башира в США!

Не означает ли это совпадение о наличии тайной клеветнической кампании против Майкла Джексона?

Означает ли это, что это был не только Башир, кто стоял за клеветнической кампанией, чтобы вызвать ее снова, и что там были и другие большие люди, вовлеченные в этот, действительно, большой план?

Означает ли это, что, выпуская "Заявление Джордана" вместе с фильмом, кто-то подсказывал нужные слова, для нового обвинителя?

Означает ли это, что такие адвокаты, как Ларри Фельдман не только защищали интересы их клиента , когда они поддерживаются ими, а также приняли участие в клеветнических кампаниях против своих бывших противников , даже после того, как их дела были урегулированы?

Означает ли это, что эти адвокаты готовы рискнуть репутацией гарантов соглашений о конфиденциальности, которые они подписали, чтобы избавиться от своих бывших противников?

Все выше сказанное заслуживает гораздо большего внимания с нашей стороны, но мы должны вернуться к речи Ларри Фельдмана, который по-прежнему шлифует действительность, делая ее чистой и аккуратной, как будто ничто из всей этой грязи никогда не произошло. Ларри Фельдман продолжает зловещие намеки на определенные модели поведения Майкла Джексона, невинно обсуждая "сходство" между делами Джордана и Гэвина :

ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН:

Оба эти родителя, по крайней мере, матери, получали ценные вещи от Майкла Джексона в то время, когда у них были отношения с Майклом Джексоном.

Джун Чандлер, в самом деле, получила некоторые ювелирные украшения и " браслет любви", который Майкл дал ей, что, по каким-то причинам, было известно лишь им двоим , однако, Джанет Арвизо получила от него только деньги для ее насущных потребностей и покупок в городе, таких, как эпиляция ног и тому подобное.

Если подобный способ тратить деньги имеет большой смысл в понимании Майкла для Ларри Фельдмана, позвольте мне напомнить ему, что Майкл Джексон дарил "ценные вещи" не только этим двум женщинам, но еще целому миру , кроме них - он подарил автомобиль Mustang для Райана Уайта , мальчика, болевшего СПИДом, и заплатил $ 100.000 для венгерского ребенка, печень которого была заменена, он отдал другим все доходы от его тура Victory и гораздо больше доходов, до $ 150 млн., от его тура Dangerous во Всемирный фонд Heal The World , который должен был тратить деньги на многочисленные благотворительные, образовательные и издательские проекты. Это не говоря уже о тех мелочах, когда он отдал $ 1,5 миллионную компенсацию от Pepsi в ожоговый центр для детей, 43 тонны медикаментов, одеял и зимней одежды были отправлены в Сараево, и пожертвовал на благотворительные цели 1 миллион фунтов за эксклюзивные фотографии его сына Принса, сделанные британским журналом "OK!"

На самом деле список тех, кто получил подарки и финансовую поддержку от Майкла Джексона такой длинный, что я никогда не буду в состоянии закончить этот пост о выступлении Ларри Фельдмана, и нам необходимо вернуться к нему снова ....

Продолжение следует...

Автор: helena©
Перевод: Keep_The_Faith_MJJ©

0

32

Читая между строк Ларри Фельдмана. Часть 2.
Итак, мы разбираем , кусок за куском , речь Ларри Фельдмана, произнесенную им на семинаре для адвокатов Frozen In Time. Ларри Фельдман был адвокатом защиты для Чандлеров, которые наняли его вместо их адвоката Глории Оллред, что произошло в сентябре 1993 года.
История Глории Оллред, проработавшей в течение "36 часов" в деле Джордана Чандлера.
ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН:

Другая вещь, которая, как я думаю, была общей в тех делах, несмотря на то, что их разделяло десять лет, это то, что ни один из адвокатов, полагаю, кроме Рона Зонена, не были теми, кто вели эти дела с самого начала. В первом деле первым адвокатом , представлявшим мальчика, был Ротман, а затем Глория Оллред, которая работала на него 24 часа или 36 часов, она сделала свою прессконференцию, и это было все (смеется), а затем я принял это дело для урегулирования.

Это очень умный трюк со стороны Ларри Фельдмана. Вместо того, чтобы говорить о существе дела, обсуждая разницу в их стратегии и прояснении перед стремящейся понять истинные причины произошедшего полной аудиторией юристов , почему он заменил Глорию Оллред, Ларри Фельдман оборачивает все дело в шутку и переключает внимание аудитории на то, чтобы они думали, что офис Глории был найден неудовлетворительным Клиентом (Чандлерами), который предпочел вместо нее Ларри Фельдмана.

Для того чтобы компенсировать отсутствие информации позвольте мне восстановить хотя бы некоторые части истины. С первого дня ее принятия к рассмотрению дела Глория Оллред говорила о том, что остается незамеченным даже и сейчас - она сказала, что она была настроенна сосредоточить свое внимание на "реальных вопросах ". Реальных вопросах ? Разве это не означает, что были какие-то другие вопросы, которые не относятся к делу?
http://i057.radikal.ru/1102/a7/3d1c2f153772.jpg
Глория Оллред

The LA Times говорит о подходе Глории Оллред:

Будучи преисполнена решимости обратить внимание на то, что она называет "реальные проблемы", адвокат Глория Оллред в четверг говорила в первый раз от имени мальчика, который обвинил суперзвезду Майкла Джексона в приставании к нему, говоря: 13-летний мальчик очень " мужественный " и " хочет иметь свой день в суде. "

Оллред отказалась обсуждать обвинения в вымогательстве в четверг, говоря, что она представляет только ребенка. "Что бы ни произошло между или среди взрослых, не должно затрагивать права этого ребенка находиться в безопасности, быть защищенным и иметь его день в суде ", - сказала она.

"Мой клиент хочет. . . чтобы правда вышла наружу. Он готов, он хочет, он в состоянии давать показания ". Когда ее спросили , планирует ли она подать гражданский иск от имени мальчика, Оллред сказала: "Я обговариваю и сохраняю все варианты для ребенка и ничего не исключаю ".
http://articles.latimes.com/1993-09...michael-jackson

Через неделю те же самые The LA Times докладывали:

11 сентября 1993 года.

Адвокат Глория Оллред, которая объявила с большой шумихой на прошлой неделе, что она представляет 13-летнего мальчика, к которому, якобы, приставал Майкл Джексон, заявила в пятницу, что она больше не работает по этому делу.

"Это правильно", - сказала Оллред . Она отказалась отвечать на вопросы о том, почему она выходит из дела, сказав лишь: " Я не могу делать никаких дальнейших комментариев, к сожалению. "

В то время, как семья и ее представители хранят молчание относительно тех причин, по которым Оллред вышла из дела, адвокат Джексона предположил, что семья могла испугаться той репутации, которую имеет Оллред, проводя дела , которые она ведет в суде открыто для глаз общественности.

" Я не могу сказать точно, почему была проведена замена, кроме того, что предположу, что , возможно, люди, вовлеченные в это, не хотят сделать из этого цирк для прессы ", - сказал Ховард Вейцман, адвокат Джексона. После паузы он добавил второе предположение: " Возможно, она (Оллред) не поверила ребенку."

Несмотря на то, что она не сделала комментариии в пятницу, Оллред прежде выразила свое восхищение молодым человеком и свою уверенность в том, что он будет защищаться в суде.

" Мой клиент хочет...чтобы правда вышла наружу. Он готов, он хочет, он в состоянии дать показания, " - сказала Оллред на прессконференции на прошлой неделе.

" Многие люди любят и верят Майклу Джексону . " - добавила она. " Наш клиент также любил его и верил ему. ...К сожалению, эта вера была разрушена.
http://articles.latimes.com/1993-09..._1_jackson-case

Почему в ее услугах больше не нуждались? Ларри Фельдман знает большой секрет, конечно, но он не может совершить самоубийство, поэтому нам ничего не остается, кроме того, чтобы рассчитывать на то, что Рэй Чандлер рассказывает в своей книге "All the Glitters" о той ситуации.

" К концу встречи Джун и Дейв, как прежде Эван, не имели сомнений относительно того, чтобы сменить Глорию Оллред на Ларри Фельдмана. Выбор лежал между тем, чтобы иметь полную кампанию в прессе и оказывать давление на окружного прокурора для выдвижения обвинений перед Большим Жюри или же проводить тонкие, подковерные переговоры , которые приведут к быстрому, тихому и очень выгодному урегулированию.

Как избежать травмы, которая постигла бы всю семью в ходе уголовного или гражданского иска, в особенности, Джорди, не обсуждалось."

Это мое зрение подводит меня или это, в самом деле, Джил Гарсетти в Лос-Анджелесе и Том Снеддон в Санта-Барбаре были теми, на кого должны были оказывать давление, согласно Рею Чандлеру? Именно поэтому Глория Оллред была необходима, чтобы развернуть кампанию в СМИ, чтобы обрушить все силы и искать обвинительного заключения от Большого жюри - как если бы СМИ уже достаточно не сходили с ума из-за всех этих обвинений?

Оставим в стороне эти странные оправдания на долю Рея Чандлера и сосредоточимся на основном предмете: Глория Оллред хотела правосудия во-первых и деньги во-вторых, так как она не исключала возможности гражданского иска , но проблема заключалась в том, что Чандлеры хотели деньги как во-первых, так и во-вторых и в-третьих.

Идея Рея Чандлера об "избежании травмы, которую мог принести длительный уголовный или гражданский иск мальчику" четко выражает мысль, что Чандлеры не хотели никакого суда совсем - как гражданского , так и уголовного - и были заинтересованы только в урегулировании, "быстром, тихом и очень выгодном". Это еще раз подтверждает Рей Чандлер дальше, который дословно говорит, словно упрекая Майкла за совершенную ошибку:

"Если бы Майкл заплатил двадцать миллионов долларов, которые от него потребовали в августе, а не в январе следующего года, он, возможно, провел бы последующие десять лет, как самый знаменитый артист в мире, вместо самого печально известного растлителя детей в этом мире . "

The LA Times также цитирует слова Джордана из одного из его интервью, в которых социальный работник отмечает, что это было исключительно денежное соглашение, которое было в голове семьи мальчика:

"В подробном отчете от 17 августа о выдвинутых от 13-летней жертвы заявлений о предполагаемом сексуальном надругательстве, окружной социальный работник пишет: " Несовершеннолетний заявил, что он и его отец встретился с Майклом Джексоном и адвокатами (отца мальчика ) и г-на Джексона и обсуждали с ним обвинения в попытке сделать урегулирование и избежать судебного заседания ".
http://articles.latimes.com/1993-08...michael-jackson

Можно легко проглотить приманку Чандлеров и купиться на то , что семья и Ларри Фельдман на самом деле заботились о чувствах Джордана и не хотели, чтобы он был травмирован всеми этими "деталями", которые обсуждались открыто .

Однако, после момента сомнения я вспомнила, что сразу же после подписания соглашения Рей Чандлер начал совершать рейды по различным издательствам , рекламируя свою "расскажу обо всем " книгу о Майкле и Джордане (в нарушение всех соглашений) и заявляя, что отец Джордана дал ему полную власть выступать от его имени, изображая Джордана в качестве любовника МJ и рассказывая грязные истории о них обоих.

В следующий момент я вспомнила, что точные " записи в ежедневнике " объясняли Эвана Чандлера, и никогда не оспаривались и, было зачитаны в эфире ТВ в шоу “Hard copy” в мае 1994 года и предоставляли непристойную информацию о тех "отношениях" .

Как мы уже знаем , Ларри Фельдман проявил большую заботу для мальчика, когда он возобновил безумие СМИ, выпустив его "Заявление" через десять лет после того, как Джордан должен был забыть о деле.

Как в этом много настоящей ценности их притворной заботы об интересах мальчика и крокодиловых слез по поводу травмы, которую могло бы нанести ему расследование , если бы дело было передано в суд ...

Но если интересы Джордана были лишь предлогом для того, чтобы не идти в суд, что могло быть реальной причиной для исключения любого суда - уголовного или гражданского?

Теперь мы можем быть уверены - это было полное отсутствие доказательств, которое Чандлеры и Ларри Фельдман пытались скрыть от широкой общественности, устраивая в качестве компенсации за их отсутствие всю ту шумиху СМИ вокруг дела.

Позвольте мне повторить основные положения дела:

- У Эвана Чандлера не было ничего, кроме подозрений;

- Описание , сделанное Джорданом не соответствало гениталиям Джексона;

- основная разница была не только в том, что Майкл был не обрезан , хотя мальчик сказал, что он был;

- также было фактом, что мальчик не знал настоящий цвет его гениталий - он рассказал о "светлом пятне, которое было такого же цвета, как его лицо" (следовательно, остальная часть кожи была темной), в то время, как фотографии показали одно темное пятно (следовательно, остальная часть кожи была светлой);

- не будучи в состоянии сказать, в чем заключалась разница подобно невозможности увидеть различие между белой и темной коровой , что делает описание мальчика абсолютно смехотворным.

The LA Times говорит, что отсутствие доказательств сопутствовало делу с самого начала:

"У меня есть доказательства (против Джексона)," - сказал отец . "Вы услышите их на магнитофонных записях." Полиция заявила, что их расследование не проводит физическое или медицинское расследование того, что может поддерживать уголовное дело , но они все еще опрашивают людей и анализируют фотографии, конфискованные у Джексона.
http://articles.latimes.com/1993-08...michael-jackson

Видеокассеты, изъятые из домов, принадлежащих Майклу Джексону не свидетельствуют против артиста, и отсутствие вещественных доказательств предполагаемых сексуальных домогательств оставили следователям " возможность лезть из кожи ", чтобы получить заявления от других потенциальных жертв, сказал в четверг высокопоставленный полицейский источник .

"Там нет медицинских заключений, нет записанных доказательств ," - сказал источник. "Ордер на обыск не дал результатов, ничего, что бы поддерживало уголовное обвинение."

Когда полиция применила ордер на обыск в кондоминиуме Джексона в Лос-Анджелесе и на ранчо в Санта-Барбаре в прошлые выходные, они вышли с большим количеством видеокассет. В четверг, сообщил источник, следователи еще просматривают ленты в поисках подсказки о возможных жертвах, ряд лент, как говорят, показывает Джексона в компании молодых поклонников.

С небольшим количеством , если таковые имеются, вещественных доказательств, для предъявления Джексону обвинений , относительно 13-летнего мальчика из Лос-Анджелеса, находящегося в центре расследования, следователи опрашивают других подростков, близких к артисту, чтобы определить, не подвергался ли кто-нибудь из них сексуальному насилию.
http://articles.latimes.com/1993-08..._1_jackson-case

Ненавистники Майкла часто говорят, что полиция не действовала достаточно оперативно , чтобы захватить решающие "компрометирующие" документы из его ранчо. Ларри Фельдман будет говорить в своей речи, что он " получил много свидетельств, в том случае от людей, которые знали о Майкле в Неверленде ", одно из которых было от водителя Майкла, кто действительно утверждал, что ему приказали забрать какие-то документы.

Посмотрим, что говорит об этом The Los Angeles Times:

"Шофер Майкла Джексона заявил в письменном показании под присягой, что исполнитель поручил ему взять чемодан и портфель из квартиры Джексона в Century City в тот же самый день, когда следователи обыскивали недвижимость в поисках доказательств сексуальных домогательств, заявил в среду источник близкий к делу .

Шофер, Гэри Херн, был допрошен адвокатами в течение более, чем пяти часов во вторник, и некоторые детали его заявления были переданы следователям в среду. Заявление было снято на видеопленку, и судебный репортер транскрибировал сессию (Это то, как берется надлежащее письменное показание под присягой ).

Херн, сообщил источник, рассказал адвокатам, что он бегал по поручению в Century City в квартиру Джексона в конце дня, предполагая, что он возьмет материал после того, как полиция завершила свои поиски по месту жительства. Тем не менее, сообщил источник , следователи позже взяли показания шофера, чтобы определить не помешал ли кто-нибудь проведению обыска.

Ларри Р. Фельдман, адвокат 13-летнего мальчика ... взял показания Херна во вторник. Фельдман отказался комментировать это в среду. "
http://articles.latimes.com/1993-12...michael-jackson

То есть, " он взял материал после того, как полиция завершила свой обыск места жительства "? Не удивительно, что Ларри Фельдман отказался комментировать это на следующий день - полиция уже исследовала все документы на месте жительства Майкла, и не было абсолютно ничего необычного в том факте, что адвокаты Майкла попросили некоторые документы (вероятно, финансовые) после обыска.

Кстати, водитель лжет в своем официальном показании, что "артист поручил ему забрать тот чемодан" - Майкл не имел ничего общего с этим поручением водителю , он был на гастролях в то время, не знал о рейде, и это был кто-то из его команды, кто позже попросил те документы.

The LA Times от 3 сентября 1993 пытается выжать из истории сенсацию, однако, единственное, что она доказывает, что обыск прошел раньше , помощники Майкла узнали об этом постфактум, и поручение для водителя пришло только после этого:

Как только был получен звонок по телефону , Энтони Пелликано знал, что там были проблемы, возможно, большие неприятности. Звонящий сказал ему, что был налет. Полиция конфисковала фотографии и видеозаписи из дома высокорейтингового клиента частного следователя, суперзвезды Майкла Джексона.
http://articles.latimes.com/1993-09...michael-jackson

Но если не было никаких доказательств в самом начале дела, может некоторые из них вышли на поверхность в конце - например, после унижающей фотосессии ? Абсолютно ничего, поскольку полиция была поставлена в тупик несоответствием фотографий Майкла и описаний Джордана, Ларри Фельдман должен был реагировать быстро, как ракета, чтобы помочь их делу.

Позвольте мне повторить здесь удивительный факт того, что потребовал Ларри Фельдман :

- фотографии гениталий Майкла Джексона, чтобы показать их его обвинителю, Джордану Чандлеру;

- проведение новой фотосессии после того , как обвинитель ознакомится с существующими фотографиями;

- в случае, если его первые две просьбы не будут удовлетворены, он потребовал, чтобы фотографии были отстранены от использования в ходе предстоящего гражданского процесса.

Интересно, что The LA Times сделала только одну и нехарактерно краткую публикацию об этом действительно сенсационном вопросе . Вот полный текст этого:

Адвокат мальчика требует фотографии тела Майкла Джексона.

5 января 1994

Адвокат, представляющий 13-летнего мальчика, который утверждает, что к нему приставал Майкл Джексон, подал судебные документы во вторник в попытках получить фотографии тела артиста .

В прошлом месяце Джексон предстал для обыска тела следователями в поисках доказательств, подтверждающих обвинения мальчика.

"Мы считаем, что тот факт, что мой клиент может установить, как г-н Джексон выглядит обнаженным, является очень существенным доказательством вины г-на Джексона," - сказал Ларри Фельдман, адвокат мальчика.

Фельдман сказал, что он подал ходатайство в суд, которое является запросом о " возможности альтернативного выбора" : Джексон может предоставить копии полицейских фотографий, подвергнуться второму обыску, или суд может изъять фотографии из гражданского суда в качестве вещественных доказательств.

Фельдман говорит, что он попросил адвокатов Джексона и офис окружного прокурора округа Лос-Анджелес для копий, но они отказались.
http://articles.latimes.com/1994-01...michael-jackson

Может кто-нибудь объяснить , почему Ларри Фельдман мог требовать запрета на фотографии, сделанные для будущего суда ?

Мог бы он требовать это, если бы там было найдено совпадение с описаниями Джордана?

Зачем он хотел увидеть эти фотографии?

Чтобы узнать, как выглядели гениталии на самом деле?

И какова была цель для проведения повторной фотосессии?

Проверить первые фотографии, сделать после этого заявление и организовать новую фотосессию, чтобы она подтвердила эти описания?

Значит, все эти маневры с его стороны показывали, что он знал , что описания Джордана не совпали с "реальными вещами", не так ли?

И несоответствие произошло даже несмотря на то, что они кропотливо работали вместе с Джорданом в течение нескольких часов над их версией описания? Так много работы, и все это напрасно, угрожая завести дело в тупик?

Посмотрите, как Рэй Чандлер описывает в книге “All that glitters” утомительный процесс создания этого верного чертежа/описания:

"Еще в сентябре, Джорди дал подробное описание пениса и яичек Майкла для окружного прокурора. Фельдман предполагал это, но еще не обсудил это с его молодым клиентом. Если бы описание соответствовало полицейским фотографиям, это было бы еще одной гигантской соломинкой на спине верблюда , который был защитой Майкла. А бедное животное уже было с провисшей спиной ." (Если бы описания соответствовали , немедленно последовал бы арест.)

"Потребовалось несколько часов для Джорди предоставить описание, что Фельдман мог понять (потому что это трудно, выработать описание, которое могло бы универсально подходить).

... Но они поднажали и, в конце концов, достигли описания, которое оказалось точным соответствием фотографиям, сделанным властями в Санта-Барбаре несколько дней спустя. (Точное соответствие? С каких это пор Необрезанный белый пенис с отличительным Темным пятном стал похожим на Обрезанный темный пенис с отличительным светлым пятном ?)

"С другой стороны, они выяснили, что было медицински установлено, что пятна от витилиго могли изменяться. Так что, если описание Джорди было неправильным, Ларри мог был бы в состоянии сказать, что в течение нескольких месяцев пятна сместились ".

Поздно вечером, после ужина Ларри Фельдман позвонил Эвану:

"... Скажи мне, Эван. Счастлив ли Джорди ? Знает ли он , чем мы сейчас занимаемся? "

"Все задают мне этот вопрос, Ларри. Он был намного счастливее пару недель назад, нежели сейчас. Я начинаю видеть эффект по мере затягивания дела " .

"Я уверен в этом .... Ах, да, Лорен Вайс сказала мне сегодня, что эта болезнь, которую Майкл говорит, что он получил, витилиго, что она способна изменяться везде, где только не посмотришь, так что все, что Джорди говорит не имеет значения. Все может меняться очень быстро с этой болезнью ".

"Черт, эти парни имеют ответ на все."

"Нет, это хорошо для нас!"

"Почему?"

"Потому что он прав, он прав. А если он ошибся, у нас есть для этого объяснение!"

"Ха!"

"Да, здесь не будет потери для нас."

Интересно понять, как иногда фабрикуются пуленепробиваемые доказательства , не так ли?

Рэй Чандлер продолжает раскрывать их стратегию никогда-не-доводить-до суда:

"Оллред работала хорошо, никто не сомневался в ее искренности и заботе. И если бы ответчик был кем-то другим, нежели Майклом Джексоном, ее стратегия могла бы быть более привлекательной. Но проникновение в суть дела Ларри и Бобом имело большой смысл. Выдвижение обвинения против Майкла стало бы невозможным без второй жертвы ".

Настоящее заявление является очень важным, хотя его значение было первоначально скрыто от всех нас.

Когда вы анализируете это, вы понимаете, что Чандлеры используют тот факт, что не было второй " жертвы ", в качестве оправдания за то, что они не подали в суд на МJ и не преследовали его. Ну, как вы думаете, откуда они знали, что не было второй жертвы ? Это потому, что они знали, МJ был невиновен, и что не могло быть никаких вторых "жертв"! Еще раз, это бросает вызов здравому смыслу! Если МJ был действительно виновен, тогда им бы даже не потребовалась бы вторая жертва! Им вообще было бы все равно! "

Позвольте мне подчеркнуть еще раз, что Ларри Фельдман и Чандлеры знали заранее, что не будет никакой другой "жертвы", чтобы подтвердить их историю - поэтому, зная это , неудивительно, что Ларри Фельдман шутил на семинаре для адвокатов о бедной, бедной Глории Оллред, которая хотела "добиться справедливости" для мальчика, будучи в полном неведении относительно истинного положения дел в том случае ....

Что мне нравится в ненавистниках Майкла, это то, что вы можете получить от их источников ценную информацию, которую вы вряд ли найдете где-нибудь еще. Посмотрите на то, что Морин Орс пишет в своей статье в январе 1994 о причинах, почему Глория Оллред отказалась от дела Чандлера - что за драгоценность вот эта часть информации :

"Яркий феминистский адвокат Глория Оллред, которая кратко представляла мальчика, оперативно созвала пресс-конференцию и объявила, что ее маленький клиент готов выступить и рассказать свою историю. Горюющие родители тогда наняли безупречного Фельдмана, бывшего президента Лос Анжелесской Ассоциации юристов округа и Лос Анжелесской Ассоциации судебных адвокатов, адвоката, жена которого работает с людьми, подвергшимися сексуальному насилию . Он уволил Оллред в письме, и предупредил, что если она будет говорить о деле, она может быть наказана коллегией адвокатов Калифорнии. "
http://www.vanityfair.com/magazine/...1?currentPage=9

Итак, это был Ларри Фельдман, кто уволил Глорию Оллред! И даже держал ее на предупреждении, что она могла быть наказана коллегией адвокатов Калифорнии , видным членом которой он был!

И для чего? Какой проступок она совершила? Она только сказала, что хочет справедливости, и что ее клиент был готов дать показания ...

Значит, он НЕ хотел давать показания? Ни в начале, ни в середине, и ни в конце - в 2005 году?

И почему родители были в такоем "ужасе"? Потому что они исключали тот вариант, когда шутка превращается в серьезный вопрос, где они могут быть обязаны отвечать за клевету, если это дойдет до уголовного процесса? Да, я помню Рей Чандлер описал его брата, Эвана, практически дрожащего от страха, из-за того, что он может сесть в тюрьму за вымогательство денег у Майкла ....

Автор:helena©
Перевод:Keep_The_Faith_MJJ©

+2

33

Читая между строк Ларри Фельдмана. Часть 3.

История о МНОЖЕСТВЕ АДВОКАТОВ и ПЯТОЙ ПОПРАВКЕ.
Ларри Фельдман:

И Майкл Джексон, на самом деле, был представлен Бертом Филдсом и Ховардом Вейцманом, после чего Берт был выведен, а Джонни Кокрэн и Карл Дуглас стали адвокатами для Майкла Джексона.

Судя по статье в LA Times , замена частного детектива Энтони Пелликано (не упомянутого здесь) и Берта Филдса на Джонни Кокрэна , должна была быть проведена в начале декабря 1993 года, когда Майкл еще проходил курс лечения в реабилитационной клинике в Европе.

10 декабря 1993 года Лос Анжелес Таймс пишет:

Джонни Кокрэн Младший адвокат из Лос-Анджелеса и бывший заместитель окружного прокурора, недавно вступил в юридическую команду Джексона.
http://articles.latimes.com/1993-12..._jackson-lawyer

В другой статье упоминаются некоторые причины для такой перестановки, которые путают нас больше, чем вносят ясность в дело:

"Частный детектив Энтони Пелликано и адвокат Бертрам Филдс, один из юридических советников команды Джексона , подали в отставку в частном порядке в последние недели.

"Я клянусь моими детьми, это решение не было решением Майкла Джексона," - сказал Пелликано в интервью во вторник. "Это было только моим решением. Если бы я хотел, я мог бы сегодня работать по этому делу . "

В заявлении, распространенном его офисом, Филдс сказал, что он ушел в отставку 23 ноября и рассказал об отставке в письменном виде 3 декабря. "Он не делает публичного заявления относительно этого", говорится в заявлении. "Он чувствует, что. . . это не соответствовало моменту, чтобы публично объявить об этом. "

Выход Пелликано и Филдса избавил Джексона от двух человек, чья работа привлекла смешанные отзывы, и их отсутствие оставило певца в руках двух самых известных юристов из Лос-Анджелеса, Ховарда Вайцмана и Джонни Кокрэна младшего.

Вейцман представлял Джексона с того момента, как в августе появились обвинения в растлении малолетних. Кокрэн был включен в дело после того, как Филдс однажды объявил в суде , что предъявление обвинений его клиенту в суде кажется ему неизбежным.

Эти замечания были исправлены позднее Вейцманом, но они настроили против себя некоторых членов лагеря Джексона , и Филдс никогда больше не появлялся в суде от имени Джексона.

Филдс сделал это заявление 23 ноября, в тот же день, когда он сказал Джексону о своем намерении уйти в отставку ".

http://articles.latimes.com/1993-12...michael-jackson

Замена одного адвоката на другого, потому что он сказал что-то о возможных обвинениях против его клиента не похожа только на технический момент для меня - это кажется слишком серьезным делом , чтобы можно было обойтись простым пожиманием плечей. Если мы не понимаем, каковы были причины, заставившие адвоката Берта Филдса сделать такое необычное заявление о Майкле Джексоне, мы так и не сможем понять, о чем было дело 1993 года - так давайте посмотрим на это шаг за шагом.
http://i005.radikal.ru/1102/8d/91794bd164da.jpg
Берт Филдс был так уверен в невиновности Майкла, что он сражался за право проведения уголовного разбирательства первым. " У них было очень слабое дело. Мы хотели сражаться." - сказал Филдс. - " Майкл хотел сражаться и идти в суд. Мы чувствовали, что могли бы победить."

В первый раз мы действительно услышали о защитнике Майкла, Берте Филдсе в конце ноября 1993 года, когда дело, которое он защищал вместе со своим партнером Говардом Вейцманом было серьезно разрушено крупной неудачей - они не смогли начать уголовное разбирательство прежде гражданского иска . Это было правом их клиента, Майкла Джексона, за что адвокат Берт Филдс отчаянно боролся в период, начиная с октября 1993 года.

Я вполне понимаю ваше замешательство - просто представить себе любого ответчика, желающего пройти испытание разбирательством в уголовном суде! Может ли быть это непонятым с нашей стороны?

Нет, документы подтверждают, что это было действительно так - защита на самом деле настаивала на том, чтобы прежде прошел уголовный процесс и рассматривали отказ, который они получили от судьи, как их крупный провал:

"Поскольку два рассследования происходят одновременно, источники в юридическом сообществе Лос-Анджелеса сообщают, что Джексон, по слухам, тратит около $ 100.000 в неделю для своей защиты. К настоящему моменту, однако, он потерял несколько ключевых раундов в суде - проиграв задержку гражданского дела ( первой командой адвокатов) и потерпев поражение в попытке предотвратить передачу Фельдманом заявлений прокурорам , которые преследуют возможные уголовные обвинения ( второй командой адвокатов).

http://articles.latimes.com/1993-12...michael-jackson

Лиза Кэмпбелл подтверждает, что защита хотела получить уголовное дело больше, чем гражданский иск, но не дает надлежащего объяснения, почему Майкл Джексон хотел бы быть судимым прежде и заплатить деньги позже (если это будет постановлено гражданским судом) . Объяснение, которое она рискнула дать сводилось к тому - что защита не хочет бороться с двумя делами одновременно - вполне вероятно, только она не объясняет, почему ответчик желал бы взять на себя риск первым пойти в тюрьму и урегулировать денежное соглашение после этого.

Почему кто-то может взять на себя риск и настаивать на возбуждении уголовного дела? Или свобода менее ценна, чем деньги?

Лиза Кэмпбелл говорит о просьбе команды защиты:

"Запрос на задержку [в гражданском иске] был подан 29 октября Бертом Филдсом, так как они не хотели бы иметь уголовное дело и гражданский иск, которые пришлось бы вести одновременно. На момент подачи заявления, судья постановил, что не должно проводиться никаких интервью в связи с гражданским делом до вынесения его решения 23 ноября.

Пресса взорвалась возмущением, сообщив, что адвокаты Майкла хотели отложить гражданское дело на шесть лет, после чего срок исковой давности по уголовному делу должен был кончиться. На самом деле они попросили, чтобы он был задержан до того, как уголовное дело будет завершено . (Которое, кстати, как оказалось, займет больше времени, чем шесть лет!).

Судья Верховного суда Дэвид М. Ротман 23 ноября 1993 отказал в просьбе, поданой адвокатами Майкла, отложить гражданский иск до того времени, пока уголовное дело не будет завершено.

"Берт Филдс заявил, что Майкл хотел давать показания и очистить свое имя в уголовном судопроизводстве ПРЕЖДЕ гражданского суда. Ротман предписал Майклу дать показания по делу до 31 января 1994 года. "(“The King of Pop’s Darkest Hour”, стр. 68, 1994)

Последний пункт необходимо перечитать. Майкл хотел давать показания в уголовном суде , чтобы очистить там свое имя , однако, поскольку уголовное дело было отложено, судья - как будто для того, чтобы обернуть все дело в злую шутку - предоставил ему право (или, скорее, приказал ему) дачу показаний, но по ГРАЖДАНСКОМУ иску , который он так отчаянно хотел отложить.

Если суд не касается вас лично, проведение уголовного разбирательства прежде гражданского иска кажется очень логичным. Однако, в 1993 году в деле Майкла Джексона фактом было то , что именно ЗАЩИТА была тем, кто настаивал на таком хронологическом порядке, что делает этот случай крайне необычным.

Если вы посмотрите на газеты того периода, у вас будет странное впечатление, что Берт Филдс почти с нетерпением ждал для своего клиента обвинительного заключения . Снова и снова он упоминал уголовные обвинения в различных вариациях ("Если уголовные обвинения будут предъявлены исполнителю" , "если Джексону будут предъявлены уголовные обвинения", "если произойдут значительные изменения в статусе уголовного расследования до конца января", и т.д.) повторяя это так часто, что вы начинаете думать, что он действительно хотел, чтобы эти обвинения были сделаны ...

LA Times от 4 декабря 1993 пишет:

Майкл Джексон согласился дать показания под присягой 18 января по делу о том, что он сексуально домогался 13-летнего мальчика, заявили адвокаты обеих сторон в пятницу.

Адвокаты Джексона сказали, что он хочет рассказать свою сторону истории под присягой , но они также предупредили, что они могут противосстать попыткам по даче показаний Джексоном [в гражданском иске] , если уголовные обвинения будут предъявлены исполнителю, или будут находиться еще на рассмотрении, когда наступит дата его показаний.

На слушаниях в прошлом месяце, Судья Верховного суда Давид Ротман предписал провести дачу показаний Джексоном [в гражданском иске] до конца января. Но Ротман также отметил, что он может пересмотреть этот порядок, если Джексону будут предъявлены уголовные обвинения.

Бертрам Филдс, один из адвокатов Джексона, заявил в пятницу, что артист может запросить изменения даты дачи показаний , если будут значительные изменения в статусе уголовного расследования до конца января [обвинительное заключение]. "Если ситуация не изменится в уголовном деле, мы хотели бы пересмотреть весь вопрос о гражданском деле. Мы хотим, чтобы уголовное дело шло в первую очередь. "

http://articles.latimes.com/1993-12...l-investigation

Этот кусок ужасно запутанный со всеми его показаниями, обвинительными заключениями, и т.д.. И слова Ларри Фельдмана на семинаре Frozen in Time не сделали для нас вещи более простыми, чтобы было понятно:

Ларри ФЕЛЬДМАН (во время сессии вопросов и ответов):

Да, [это было ] абсолютно добровольное соглашение. Чтобы поместить это в контекст, в той точке, когда этот случай был урегулирован, много свидетелей были опрошены, но Майкл Джексон не давал показаний, и в определенный момент времени Майкл Джексон должен был решить, собирается ли он взять Пятую поправку, что он не сделал, или же он собирается сообщить нам , что мы можем допросить его. И было много процедурных маневров со стороны обороны, чтобы попытаться удержаться от принятия этого решения. И, поскольку, это решение, и их шаги были не в состоянии выполнить то, что они хотели, это никогда не позволяло Майклу Джексону принять Пятую поправку.

Ларри ФЕЛЬДМАН (в его речи):

Защита, со всем моим уважением к ним, должна была озаботиться тем, чтобы не только защищать Майкла Джексона в гражданском суде, но, что более важно, они знали, что за гражданским иском существовало уголовное дело, и они должны были защищать его , заботясь о его правах на 5ю Поправку.

Так как все здесь вращается вокруг дачи показаний и Пятой поправки, для нас нет другого выхода, и мы должны разобраться в этой юридической лексике.

Показания, к которым обращается Ларри Фельдман относятся к делу по гражданскому иску . Из того, что он говорит, кажется, что адвокаты Майкла не хотели, чтобы Майкл быть допрошен по гражданскому иску , хотя это было вполне нормально в уголовном. Но показания требуются в обоих случаях, поэтому я подумала, какая разница между показаниями в гражданском или уголовном случаях?

С другой стороны, как в уголовных, так и в гражданских делах обвиняемому дается право просить Пятую поправку к Конституции США, которая позволяет ему не отвечать на вопросы, если он не хочет давать показания. Тот же вопрос возникает вновь - есть ли разница в том, если кто-то просит пятую поправку в гражданском или уголовном делах?

Я прекрасно понимаю, что, если Майкл не хотел давать показания в одном из судов - никто не хочет быть поджареным на гриле изо дня в день со всякого рода глупостями за то, что вы не делали. И "любовь" средств массовой информации к Майклу гарантировала ему ночной кошмар и неизбежность смотреть, как его истинные слова, сказанные в суде сегодня превращаются в супер ложь СМИ завтра. И если он хотел просить для себя Пятой поправки, чтобы не давать показания (как он это сделал в 2005), это было его полным законным правом сделать это, и никто не может придраться - как и все мы сделали бы то же самое, если мы были на его месте, не важно, какой суд это - гражданский или уголовный.

Да, это правда, но только формально . Когда вы слушаете то, что юристы должны сказать об этом, вы видите, что, хотя Пятая поправка может быть применена в обоих случаях, гражданское и уголовное права интерпретируют факт отказа от дачи показаний в совершенно противоположных направлениях.

Перед тем как прочитать юридический текст, позвольте мне объяснить, как я это поняла. Гражданское право рассматривает споры между юридическими и физическими лицами в отношении преступлений, за которые не наказывают, помещая человека в тюрьму - их споры требуют только денежного урегулирования. В процессе урегулирования таких неуголовных дел сотрудничество со стороны ответчика очень поощряется и любой отказ от дачи показаний ужасно неодобряется.

Гражданское право просто не предназначено для ведения тяжелых случаев, таких, как подозрение в растлении малолетних - в этом суть. Вы бы не взяли дело об убийстве в гражданский суд, не так ли? Потому что вы не потребуете денег для урегулирования и не захотите , чтобы убийца ушел свободным, даже, если он заплатит вам деньги , не так ли?

Даже с точки зрения обвиняемого, гражданский суд не является тем, чего бы вы захотели получить. Если вы столкнулись с лишением свободы за то, что вы не делали , и ваше дело будет рассматриваться в уголовном суде, вы будете считаться невиновным, пока в суде не будет доказана вина , и не будет необходимости делать работу защиты в одиночку - это обвинение должно будет доказать свою точку зрения. Поэтому вы можете хранить молчание , обратившись к Пятой поправке, и уголовное право признает ваше полное право сделать это.

Однако гражданское законодательство не рассматривает серьезные случаи, подобные этому, и в решении вопросов (например, лишения прав и т.д.), рассчитывает на полное сотрудничество обвиняемого и, если он отказывается помогать, относится к его молчанию, как к явному признаку вины. Более того - как вы увидите это из правового текста ниже - обвиняемый, как ожидается, должен помочь другой стороне собрать доказательства против самого себя!

Допустим, вы обвиняетесь в ужасном преступлении, которое вы никогда не совершали, и вы хотите справедливости и возможности выставить лжеца в уголовном суде, но вы лишены этой возможности, потому что лжец "не хочет этого", что не помешает ему требовать от вас деньги в гражданском иске - как бы вы к этому отнеслись?

Но если лжец получает особое удовольствие в том, чтобы протащить вас через все унизительные процедуры, такие же, как в уголовном процессе, и вы даже не можете отказаться, потому что вы будете признаны виновным только потому, что это отказ от сотрудничества - как вы будете чувствовать себя?

Это было то, что Ларри Фельдман имел ввиду, когда он говорил, что адвокаты Майкла были обеспокоенны о его праве на Пятую Поправку . Именно поэтому существовали определенные "процедурные маневры со стороны защиты, чтобы попытаться удержать решение о проведении гражданского иска первым . Использование Пятой Поправки (чего Майкл не сделал) было страшным недостатком для него в гражданском деле, которое представлял Ларри Фельдман, и Ларри Фельдман знал, что когда гражданский иск вышел вперед, ситуация стала исключительно благоприятной для него и его дела и исключительно неблагоприятной для Майкла Джексона.

Юрист Роберт Д. Стендлер объясняет правила игры http://www.rbs2.com/cc.htm

1. В гражданском праве, частное лицо (корпорация или физическое лицо) заполняет иск и становится истцом. В уголовном праве, судебное разбирательство всегда подается правительством , которое называет обвинение. (До того, как Ларри Фельдман подал гражданский иск, два уголовных расследования были открыты офисом окружного прокурора Джилом Гарсетти и окружным прокурором Санта-Барбары Томом Снеддоном. Однако гражданский иск был выдвинут вперед).

2. В уголовном праве, виновный подсудимый подлежит наказанию в виде лишения свободы либо в камере или тюрьме, уплаты штрафа правительству, или казни обвиняемого (в исключительных случаях). В противном случае, ответчик в гражданском процессе никогда не заключается в тюрьму и никогда не подвергается казни. Поражение ответчика в гражданском процессе предписывает только возместить истцу убытки, причиненные поведением ответчика ( следовательно, не могло быть никакого другого исхода гражданского дела в 1993 году, кроме денежного урегулирования).

3. В уголовных делах бремя доказательства вины всегда возложено на государство. Государство должно доказать, что обвиняемый виновен. Обвиняемый считается невиновным, ответчик не должен ничего доказывать (и может попросить для себя Пятую Поправку). В гражданском процессе бремя доказательства изначально возложено на истца. Однако, есть ряд технических ситуаций, в которых бремя возлагается на ответчика - опровергнуть или доказать несостоятельность доказательств истца (и он не может ссылаться на Пятую Поправку без ущерба для себя).

4. В гражданском деле ответчик должен быть доступен и кооперироваться для допроса и показаний в качестве свидетеля в суде. Фактически, ответчик по гражданскому делу в Федеральном суде должен добровольно предоставлять своему противнику копии документов "в распоряжение, на хранение, или контроля над участвующим лицом, которые имеют отношение к спорным фактам". Кроме того, ответчик по гражданскому делу должен добровольно предоставлять имена людей, которые "могут иметь обнаруживаемую информацию, относящуюся к спорным фактам". Другими словами, ответчик в гражданском деле должен помочь его противнику собирать доказательства , которые могут обвинить ответчика.

Разве этот последний пункт о сборе доказательств, чтобы победить самого себя не крутой? Но одно дело , добровольно предоставить финансовые документы, чтобы уточнить некоторые гражданско-правовые споры, и совершенно другое дело , когда вы с готовностью предоставляете "доказательства" того, что вы "растлитель ребенка", не так ли?

5. Юрист говорит : "Это может стать сюрпризом, когда вам придется узнать, что Защита (которая предоставляется обвиняемому по уголовному праву) не доступна в гражданском праве ".

Эти меры защиты включают: 1) запрет на вынужденный самооговор (5 поправка ), 2) право на безотлагательное судебное разбирательство (6 поправка ) 3) и право на помощь консула, который дает право на адвоката, которого оплачивает государство, даже во время проведения допросов полицией (6 поправка ). Часто проходит несколько лет с момента подачи жалобы в суд и самим судебным разбирательством. Поэтому многие хотят "скорого суда". (Ни одно из этих прав не предоставляется ответчику в гражданском деле. И разве все выше перечисленное не означает, что Майкл Джексон был лишен даже права на адвоката, который мог бы находиться рядом с ним во время допроса полицией?)

6. Прошение об этих поправках (5 и 6) рассматривается в гражданском суде в ущерб делу ответчика . Например, "если участник ссылается на свою привилегию о Пятой Поправке не свидетельствовать против себя, то судья должен приказать жюри, что они могут сделать вывод в пользу противной стороны обвиняемого , который отказался давать показания ... "

В уголовном деле, подсудимый может отказаться от дачи показаний полностью, или отказаться отвечать на некоторые вопросы, и это НЕ МОЖЕТ быть использовано против него в определении его вины. (Например, МJ не свидетельствовал в его уголовном процессе 2005 года, и мы все знаем, каков был результат этого дела!)

Однако, в гражданских судах ответчик должен свидетельствовать, либо это будет использовано против него. Теперь предположим, что МJ предстал перед гражданским судом в 1994 году. Если бы он попросил для себя Пятую Поправку (либо для дачи показаний в суде или во время допроса ), что и хотели сделать его адвокаты , жюри могло бы законно воспринять это, как признак вины. Добавьте к этому пониженный уровень бремени доказательства (юридич. термин) и шансы МJ быть признанным ответственным увеличились бы в геометрической прогрессии.

Теперь о том, что такое пониженный уровень бремени доказательства ? В дополнение ко всему выше сказанному, оказывается, что для того, чтобы жюри могло подойти к обвинительному приговору в гражданском иске, достаточно иметь более 50% вероятности недобросовестности со стороны ответчика! Роберт Стендлер говорит:

7. В уголовных судебных процессах, государство должно доказать, что ответчик подтвердил каждый элемент законодательного определения преступления и участия обвиняемого "вне всяких разумных сомнений". Трудно определить соответствующее численное значение вероятности того, что виновный действительно совершил преступление, но законные власти, которые определили числовое значение, обычно говорят, "по крайней мере 98% или 99%" уверенности в вине.

В гражданском процессе, истец выигрывает, если перевес доказательств благоприятствует истцу. Например, если жюри считает, что существует более, чем 50% вероятности того, что ответчик был небрежен в возникновении травмы у истца , истец выигрывает. Это очень низкий уровень по сравнению с уголовным правом - слишком низкий стандарт, особенно если учесть, что обвиняемому может быть предписано выплатить миллионы долларов в пользу истца.

Однако, существуют несколько хороших вещей в гражданском праве:

1) Во-первых, вы можете купить страховку , чтобы покрыть все убытки, которые, возможно, возникнут в гражданском деле ( страховка никогда не допускается в уголовных делах!)

2) Во-вторых, если у вас нет страховки и вы не хотите платить и имеете умно скрытые активы , вы не обязаны платить вообще (это то, что сделал Виктор Гутьеррес (Victor Gutierrez) , когда гражданский суд постановли, что он должен заплатить $ 2, 7 млн. в качестве компенсации за клевету на Майкла). Посмотрите, что адвокат Роберт Стендлер говорит об этом:

8. Можно купить страховку , которая оплатит ущерб и гонорар адвоката в деликатных исках. Такое страхование является стандартной частью страхования домовладельцев , автомобилей, бизнеса. Напротив, невозможно приобрести страховку для ответчика для оплаты его уголовного деяния.

( Лиза Д. Кэмпбелл назвала Transamerica Insurance в качестве поставщика личного страхования ответственности Майкла Джексона в 1994 году и сказала об этом: "Представитель страховой компании сказал, что иск будет рассмотрен, и если он окажется справедливым, он будет оплачен". Теперь мы знаем, что они действительно обеспечили покрытие расходов).

9. Хотя суд может предписать ответчику возместить ущерб, истец может не получить ничего, если обвиняемый не имеет средств и страхования, или, если ответчик умело сокрыл свои активы. Таким образом, большие вознаграждения , которые получают истцы в результате гражданского иска часто являются иллюзией. (весь текст читать здесь:
http://www.rbs2.com/cc.htm)

Вы видите, что за исключением последних двух пунктов (второй из которых, конечно, не относится к Майклу ) ГРАЖДАНСКИЙ ИСК БЫЛ ХУДШИМ ВАРИАНТОМ ДЛЯ МАЙКЛА, в зависимости от того, как вы смотрите на это.

Если человек является невиновным, позволяя уголовному делу идти первым, это очень логичная вещь, которую нужно сделать, и фактически, это то, что адвокат Майкла, Берт Филдс так отчаянно пытался сделать - провести уголовные разбирательства прежде гражданского иска, что являлось лучшим доказательством того, что Майкл действительно был НЕВИНОВЕН, как младенец.

Будет ли виновный настаивать на уголовном процессе, если он знает, что существует риск того, что он может угодить за решетку? Ответ на этот вопрос очевиден. Майкл знал, что он был невиновен, и его адвокат Берт Филдс знал это тоже , и частный детектив Энтони Пелликано, который осматривал каждое пятнышко доказательств, был также убежден в полной невиновности Майкла до самой последней минуты, когда он был отстранен от дела (и потом тоже).

Им нечего было бояться, и именно поэтому защита жаждала справедливости. Или , вероятно, будет более правильным сказать по-другому - это была защита, которая жаждала справедливости, в то время как обвинитель боялся ее, хотел получить деньги и боролся зубами и ногтями за возможность заменить уголовное дело гражданским.

СУМАСШЕДШАЯ ВЕРСИЯ О ТОМ, ЧТО КТО-ТО "ХОЧЕТ КУПИТЬ МОЛЧАНИЕ" НЕ ВЫДЕРЖИВАЕТ НИКАКОЙ КРИТИКИ.

Если преступление было совершено, это жертва является тем, кто хочет донести его до суда, а другая сторона принимает отчаянные шаги, чтобы заставить его замолчать, предлагая деньги (которые жертва может и не принять).

Но, если преступление, является вымышленным, и это вымогательство денег, события проходят в обратном порядке -" жертва " требует денег, и это обвиняемый, который хочет справедливости и настаивает на обращении в суд, чтобы очистить свое доброе имя - что и является именно тем, что Майкл Джексон и его адвокат хотели сделать.

Бертрам Филдс четко заявил, "Мы хотим, чтобы уголовное дело шло первым" (LA Times, Dec.4, 1993). Однако, чем больше Майкл и его первая команда юристов боролись за это, тем сильнее было сопротивление с другой стороны (истец).

Это напоминает мне не менее смешную ситуацию в 2004 году, когда адвокат Томас Месеро предписал Рею Чандлеру доказать, что у него есть "компрометирующие" документы против Майкла. Это была защита, кто боролся за право Рея Чандлера - который обвинял Майкла во всех подобных вещах в своей книге "All that Glitters" - прийти и доказать свою ложь в суде, и это был обвинитель, который был напуган до смерти, чтобы пойти и дать свои показания в суде.

Аналогичная ситуация возникла в 1993 году - также, как Томас Месеро, адвокат защиты Берт Филдс хотел, вызвать обвинителя, Джордана Чандлера и его родителей в уголовный суд и был даже готов к предъявлению обвинений Майклу, и также, как и в 2004/05 году никто из них не хотел идти. Оба юриста хотели провести перекрестный допрос обвинителей. И в обоих случаях обвинители испугались этих приготовлений ....

Так велико было желание Берта Филдса отложить гражданский иск и провести первым уголовный суд, что в судебном заседании 23 ноября 1993 года он отметил, что жюри уже созвано и обвинения могут быть вынесены "очень, очень скоро". В атмосфере массовой истерии, в которой они работали, это заявление Берта Филдса было рассмотрено его партнером, Говардом Вейцманом , как, на самом деле, слишком "громкое" - особенно с учетом того, что информация, полученная Бертом Филдсом из офиса шерифа округа Санта-Барбара оказалась ложной. В результате этого объявления Берт Филдс был уволен.
http://i037.radikal.ru/1102/c4/09f334e7a68d.jpg
Ховард Вейцман уволил Берта Филдса и довел дело 1993 года до того дня, когда урегулирование было подписано.

"Адвокат Джексона, Берт Филдс взорвал судебное заседание во вторник, заявив, что жюри Округа Санта-Барбара было отобрано и близко к вынесению обвинений его клиенту.

"Большое жюри уже созвано в округе Санта-Барбара, и они собираются увидеть доказательства," сказал Филдс. "И это означает, что нам следует ожидать вынесения обвинений очень, очень скоро".

Но Филдс позже дал задний ход за пределами здания суда, сказав, что окружной прокурор только выдал повестки в суд двум свидетелям, и жюри не было приведено к присяге. Враждебный обмен между Ховардом Вайцманом, уголовным адвокатом Джексона, и журналистами, возник в тот момент, когда Вейцман сказал, что Филдс "оговорился " в ходе слушания".

http://www.variety.com/article/VR116092?refCatId=18

В этой же статье Variety проливает немного света на то, как защита выдвинула просьбу отложить гражданский иск, чтобы он проходил после уголовного дела, что было перевернуто ненавистниками в версию, что они хотели "отложить его (гражданский иск) на 6 лет до окончания срока исковой давности ". Естественно, это был Ларри Фельдман , который сделал необходимые интерпретации.

Для борьбы с действиями Берта Филдса , направленными на то, чтобы отложить гражданское дело до окончания уголовного судопроизводства , Ларри Фельдман объявил, что он даже не знает, БУДЕТ ЛИ ОБВИНЕНИЕ ВООБЩЕ ИМЕТЬ МЕСТО (таким сильным было их дело!) и ЧТО ЭТО ПРИВЕДЕТ К ЗАДЕРЖКЕ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА НА 6 ЛЕТ, чего они не могли себе позволить:

Ларри Фельдман, адвокат 13-летнего мальчика, сообщил суду, что это может привести к задержке гражданского дела, если уголовное дело будет рассматриваться первым. "Я не знаю, будет ли вообще предъявлено обвинение ", сказал Фелдман. "Это может быть открытым файлом в течение шести лет. "

Фельдман сказал, что его клиенту понравилось то продвижение дела, которое произошло во вторник. "Это первые хорошие новости, сказал он, " - сказал Фельдман.

Судья Верховного Суда Дэвид М. Ротман отверг просьбу Филдса о том, чтобы отложить гражданский процесс до тех пор, пока уголовное расследование по делу Джексона не будет завершено, и установил дату 21 марта 1994 года, когда суд должен начаться."
http://www.variety.com/article/VR116092?refCatId=18 Tue., Nov. 23, 1993

Газеты подхватили это и представили свою собственную версию этой истории без указания, что команда защиты говорила о переносе гражданского иска до более позднего времени и проведении уголовного разбирательства прежде него, что - в случае, если подсудимый был бы признан виновным - могло бы означать, что он мог бы отправиться сидеть в тюрьму " намного больше того срока, когда истек бы исковой срок давности" . И это уже не будет актуальным вопросом , истек ли срок или нет, так как человек был бы осужден в любом случае ... Вот как СМИ интерпретировали тот факт, что уголовное дело может продолжаться в течение 6 лет:

"Адвокаты Джексона заявили, что дело должно быть отложено до завершения уголовного расследования или отложено на шесть лет, когда истекает срок давности для преступлений о растлении малолетних ".

Ларри ФЕЛЬДМАН подтверждает тот факт, что они сделали большой шум по этому вопросу в средствах массовой информации (он называет это "судебный процесс жестко обсуждался в газетах"), и что прессе это понравилось:

Поскольку он [МДж] пытался сопротивляться нашим движениям, направленным на получение скорого суда, мы оспаривали это жестко в газетах, и мы всегда уважали его права в соответствии с Пятой Поправкой, но мы также сделали ясным то, что, если ему нечего скрывать, и имея тринадцатилетнего ребенка, мы должны пойти и получить это разбирательство, и это останется позади их обоих. И прессе это нравилось, и они подхватили это.

Хотя никто не понимал, что означали эти 6 лет , всем " это понравилось и они подхватили это". Я не удивлена, что СМИ запали на историю Ларри Фельдмана - посмотрите на те вымученные аргументы, которые он использовал, чтобы поддержать его усилия для выдвижения гражданского дела первым:

"Фельдман также заявил, что мальчик имеет право участвовать в иске, поэтому он может оставить дело позади него. В рамках документа, который был представлен во вторник, Фельдман включил заявление терапевта мальчика , который утверждает, что длительная задержка может повредить мальчику в шансах на выздоровление.

"Я считаю, это было бы крайне вредно для эмоционального здоровья и благополучия моего пациента, если существует задержка в судопроизводстве в этом случае," заявила психотерапевт Нэнси Коттерман-Гарсия в декларации от 11 ноября. Это " будет вызывать тяжелые эмоциональные переживания у этого ребенка и вмешиваться в его шансы на выздоровление. "

В своем брифинге Фельдман добавил, что длительная задержка в гражданском деле могла бы сделать намного сложнее сбор доказательств. "Многие из свидетелей не являются резидентами США", пишет он. "Это будет трудно, если не невозможно, найти их шесть лет спустя. Некоторые из них могут умереть, некоторые из них могут забыть, или, по крайней мере, их воспоминания поблекнут. "
http://articles.latimes.com/1993-11...michael-jackson

Теперь, когда вы вытерли слезы восхищения Ларри Фельдманом и сострадания к "бедному мальчику", позвольте мне задать несколько вопросов.

Почему нужно беспокоиться о сборе доказательств после уголовного процесса? Все доказательства должны быть собраны обвинением ко времени начала гражданского процесса и абсолютно не за счет истца или его адвоката Ларри Фельдмана!

И почему свидетели забудут? Свидетели никогда не забывают, если они хотят давать показания в уголовном процессе до гражданского - такие впечатления незабываемы!

Что произойдет, если кто-то умрет? Письменные показания и аудиозапи , как правило, полезны в этом случае ...

Почему так много сентиментов о "бедном мальчике"? Разве это не он и его семья , кто начали все это? В конце концов, если вы хотите $ 20 млн., пожалуйста пойдите и докажите, что у вас есть право на это!

Нет, ребята, все эти разговоры о чувствах Джордана были лишь частью водевиля - если Ларри Фельдман был действительно обеспокоен мальчиком, он, в первую очередь, никогда бы не раскрыл все эти графические детали о его "растлении".

Основные причины, почему Ларри Фельдман так спешил в продвижении гражданского иска первым были различные: во-первых, они никогда не хотели получить уголовный процесс, во-вторых, гражданский иск был их единственным шансом, чтобы выиграть дело и в-третьих, это был день рождения Джордана Чендлера, который приближался ....

Как день рождения Джордана Чандлера связан со всем этим?

Ларри Фельдман говорит на семинаре Frozen in Time:

Одна вещь, которая у нас была , еще до того, как Карл ( Дуглас) и Джонни ( Кокрейн) вступили в дело: " Если мы сможем заставить Майкла Джексона отвечать на жалобу до того, как мальчику исполнится 14 лет, тогда нам необходимо получить право на суд в течение 90 дней. " Это было точкой зрения окружного прокурора, которая давала мне шанс прикинуть, сможем ли мы решить дело в течение 120дневного скорого суда. Мы оформили жалобу, они ответили, что жалоба подана для соответствующего решения, затем мы заполнили ходатайство о том, чтобы немедленно получить возможность провести скорый суд.

Значит, день рождения Джордана был пунктом торговли с окружным прокурором? Это действительно ужасно видеть, что такие важные вопросы, как справедливость и истина зависят от чьего-то дня рождения, которое может произойти на два месяца раньше или позже ...

Если бы Джордан было всего на два месяца старше, результаты дела 1993 года могли бы быть совершенно другими - уголовное дело могло бы пойти в первую очередь , Джордан Чандлер, естественно, отказался бы давать показания , так как у него не было доказательств его лжи, и дело бы просто развалилось ....

Проблема в том, что пока Джордану было еще тринадцать лет, закон Калифорнии позволил ему иметь быстрое судебное разбирательство в течение 90 дней (максимально 120 дней). Однако борьба за возможность выдвинуть уголовное дело вперед заняла несколько месяцев и к 11 января 1994 Джордан Чандлер перевалил бы за 14 лет, что автоматически делало его ничем не отличающимся от взрослых, для которых суд мог подготавливаться так долго, как это было необходимо и мог продолжаться несколько лет или более.

Неважно, как долго может длиться гражданский или уголовный процесс - Чандлеры не хотели их в любом случае - Ларри Фельдман использовал возраст Джордана, как идеальный предлог для выдвижения гражданского иска вперед и , поскольку только полтора месяца оставалось до дня X, он должен был быть очень быстрым, чтобы воспользоваться этой козырной картой. И карта сработала - КОГДА СУДЬЯ ДЕЛАЛ СВОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ, ВОЗРАСТ ДЖОРДАНА БЫЛ РЕШАЮЩИМ ФАКТОРОМ ДЛЯ РАЗРЕШЕНИЯ ГРАЖДАНСКОМУ ИСКУ ИДТИ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ .

Посмотрите, как Лиза Кэмпбелл объясняет это:

Судья постановил, что право мальчика на скорый суд ПРЕОБЛАДАЛО над запросом Майкла Джексона отложить разбирательство, и установил дату заседания на 21 марта 1994.

При определении даты суда, Ротман следовал Калифорнийскому правилу о скорейшем суде в 120- дневный срок, который требует дату начала судебного разбирательства в течение 120 дней, когда предполагаемая жертва находится в возрасте до четырнадцати лет. С точки зрения судьи, ЭТО ПРАВИЛО ПРЕВАЛИРОВАЛО НАД ЗАПРОСОМ МАЙКЛА ДЖЕКСОНА НА ЗАДЕРЖКУ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ЕГО ИМЯ НЕ БУДЕТ ОЧИЩЕНО В РАМКАХ УГОЛОВНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ.

Позвольте нам сейчас сделать некоторые выводы :

1) Как адвокат защиты, Берт Филдс хотел, чтобы Уголовное дело рассматривалось первым, поэтому он был заинтересован в том, чтобы жюри выдвинуло обвинения против Майкла. Как адвокат Джордана Чандлера, Ларри Фельдман хотел, чтобы Гражданский иск рассматривался первым, и уголовное дело следовало после, таким образом, он был заинтересован в том, чтобы затягивать уголовное дело .

Я надеюсь, что это эффективно отвечает на все жалобы от Рея Чандлера о том, что окружной прокурор Джил Гарсетти "боялся" известности Майкла, и поэтому обвинение было выдвигаемо настолько медленно, что бедные Чандлеры должны были согласиться на урегулирование.

LA Times пишет: " Юристы исполнителя регулярно нападали на медленные темпы расследования ".

2) Берт Филдс пытался убедить суд, общественность и прессу, что уголовное дело не займет много времени и обвинения будут выдвинуты "очень, очень скоро". Вот почему он сотрудничал с обвинением:

LA Times: " Коммандир полиции Лос-Анджелеса Дэвид Гаскон (David Gascon) сказал, что детективы LAPD "встретились с сотрудничеством на протяжении всего расследования", и Пелликано сказал, что певец "намерен сотрудничать с полицией во всех отношениях".
http://articles.latimes.com/1993-08...michael-jackson)

Ларри Фельдман пытался убедить суд, общественность и прессу, что уголовное дело будет очень долгим и даже может совсем не иметь места и может занять до 6 лет . Он , скорее всего, играл в кошки-мышки с властями, выбирая те доказательства, которые он будет раскрывать им, а что может и просто подождать, пока не наступит более удобное время.

3) Майкл Джексон и первая команда его адвокатов боролись за уголовное дело, хотя теоретически это могло отправить его в тюрьму. Чандлеры и Ларри Фельдман никогда не хотели идти в уголовный суд, хотели денег для урегулирования с самого начала и, желательно, без гражданского судопроизводства , поскольку это означало бы, что Джордану Чандлеру тоже придется давать показания (как и в уголовном суде).

Эти выводы на первый взгляд могут показаться нелогичными (особенно помощь защиты обвинению в ускорении уголовного судопроизводства), однако, если Майкл был невиновен, все сразу сходится до дюйма.

Только невинный парень выберет уголовный процесс, поскольку он будет хотеть справедливости для себя, и только ИСКАТЕЛИ ДЕНЕГ будут избегать этого любой ценой, и искать денег для урегулирования с самого начала - для чего и предназначены гражданские иски .

Однако уголовное дело никогда не было выдвинуто в 1993 году , поскольку Ларри Фельдман выиграл крупную победу над своими оппонентами - 23 ноября 1993 года судья принял решение в его пользу и положил проведение гражданского иска в первую очередь.

ЭТО БЫЛ ПОВОРОТНЫЙ МОМЕНТ В ДЕЛЕ 1993 ГОДА, КОТОРЫЙ ОПРЕДЕЛИЛ РЕЗУЛЬТАТЫ БУДУЩИХ СОБЫТИЙ.

Остальная часть истории будет гораздо короче.
http://i080.radikal.ru/1102/52/1818bb0725a7.jpg
Энтони Пелликано

Мальчик и Джексон провели один пятидневный срок в качестве гостей в доме отца, сказал Пелликано. Позже Джексон и мальчик сказали Пелликано, что отец жаловался на то, что дома слишком многолюдно. Отец предложил, чтобы Джексон построил ему пристройку - или, еще лучше, купил ему большую резиденцию , сказал следователь. Относительно обвинения в приставании, следователь сказал: "Если бы это было правдой и законными претензиями, почему этот парень не обратился в суд правовых органов с места в карьер? Если вы приставали к моему ребенку, это будет считаться Божьей милостью, если вы удержите меня от желания вырвать сердце из вашей поганой груди ".

После этого серьезного удара Берт Филдс сообщил Майклу о своем решении уйти в отставку (он был вынужден это сделать его партнером Говардом Вейцнером). Интересно, знал ли Майкл обо всем этом безобразии, которое происходило в его деле, когда он был в реабилитационном центре в Европе в то время? Но как он мог с этим справиться из-за океана и находясь в том состоянии, в котором он был ?

Энтони Пелликано пришлось уйти в отставку тоже. Также, как и Берт Филдс, он имел непоколебимую веру в невинность Майкла и хотел, бороться за Майкла до самого конца. Наверное, из-за его несгибаемой решимости бороться до конца его вынудили покинуть дело , так как этот подход , безусловно, не согласовывался с намерениями новой команды юристов. LA Times от 22 декабря 1993 говорит об этом:

"Пелликано, частный детектив с репутацией проводить агрессивную тактику, оспаривает выдвинутые обвинения с неистовством, он обвиняет отца мальчика в попытке вымогательства $ 20 млн. у Джексона , ради чего он прибег к обвинениям в растлении малолетних только после того, как представители Джексона дали отпор его попытке вымогательства.

В интервью во вторник Пелликано продолжал стоять за Джексона. "Ни в коем случае, моя отставка не показывает, что Майкл Джексон виновен", сказал Пелликано . "Майкл Джексон невиновен, и все, что я сказал прежде, я подтверждаю ".

Власти уведомили адвокатов Джексона о том, что они ожидают, что их расследование продолжится, по крайней мере, до февраля, в то время как адвокат мальчика, Ларри Р. Фельдман, толкает вперед продвижение гражданского иска его клиента.

Поскольку два расследования происходят одновременно, источники юридического сообщества в Лос-Анджелесе говорят, по слухам, Джексон тратит около $ 100.000 в неделю для своей защиты.
http://articles.latimes.com/1993-12...michael-jackson

Потеряв все эти уголовные / гражданские загадки, которые трудно разгадать даже сейчас, и будучи расстроенным очевидной неудачей защиты Майкла, его сторонники решили, что перестановка адвокатов будет положительным изменением. Лиза Кэмпбелл пишет об этом в 1994 году:

"Кэтрин Джексон, которая публично критиковала команду защиты Майкла сказала в связи с изменениями, что она смогла лучше спать по ночам (если бы только она знала!). Кое-кто в СМИ предположил, что семья имела некоторое влияние на решение Майкла сделать изменения. ...

Филдса заменил Кокрэн, что, фактически, предложил Боб Джонс. Джонс знал Кокрэна, так как они вместе ходили в высшую школу . "

Значит, Джонни Кокрэн и его помощник Карл Дуглас были предложены Бобом Джонсом? Мстительный Боб Джонс, который написал книгу с серьезными преувеличениями и фальшью, как только он потерял свою работу у Майкла, чтобы достать даже своего бывшего босса?
http://s010.radikal.ru/i312/1102/8c/418630302645.jpg
Johnnie Cochran

Я не много знаю о Джонни Кокране в качестве адвоката, за исключением того, что его помощник Карл Дуглас говорил о "двадцатилетней дружбе " между ним и великим Ларри Фельдманом, что позволило Ларри Фельдману представлять интересы Джонни в нескольких гражданских делах.

Но что касается Карла Дугласа, мы все читали его выступления и комментарии в семинаре Frozen in Time (нажмите здесь для стенограммы) и ответы на вопросы и были опечалены, увидев человека сомнительной этики и сомнительного профессионализма, который был выбран представлять Майкла вместо своих подлинных сторонников, Филдса и Пелликано.

После чтения о невероятной радости Дугласа относительно того общественного резонанса, который имело дело Майкла Джексона , порученного ему и принесшего ему двойные издержки , которые они обычно просят за их неоценимые услуги, я считаю его кандидатуру в деле Майкла , как полную трагедию, которая только усугубляется тем, что он черный человек, который, вероятно, был выбран Майклом в ожидании большей лояльности с его стороны. Человеческая совесть (или ее отсутствие) не имеет цвета, и случай MJ является еще одним доказательством этого ...

Теперь мы знаем, что Томас Месеро объяснил результат дела 1993 года , как результат плохого совета его адвокатов. Карл Дуглас не стал вовсе подробно останавливаться на этом , однако Майкл Джексон раскрыл, каковы были их советы в интервью с Дайаной Сойер в 1994 году:

http://www.youtube.com/watch?v=d4bC...feature=related :

Дайан Сойер: Почему вы заключили это соглашение? И, это выглядело для всех так, словно вы заплатили огромное количество денег...

Майкл: Это...это, большая часть из этого выдумки. Я разговаривал со своими адвокатами, и я сказал: " Вы можете мне гарантировать, что правосудие свершится? " И они сказали: " Майкл, мы не можем гарантировать тебе то, что судья или жюри что-то сделают." И я после этого был, как кататоник, я был ошеломлен!

Дайан Сойер: Сколько денег...

Майкл: Абсолютно ошеломлен. Поэтому я сказал...Я должен сделать что-то, чтобы покончить с этим ночным кошмаром. Вся эта ложь, и все те люди, которые появились, чтобы получить деньги, и все эти таблоидные шоу, просто ложь, ложь, ложь. Поэтому я сделал, мы собрались снова вместе с моими советниками, и они посоветовали мне. Это было легко, единодушное решение - разрешение дела. Это могло быть чем-то, что могло продолжаться семь лет!

Дайан Сойер: Сколько денег было...

Майкл: Мы сказали, пускай это останется позади нас.

"Мы не можем гарантировать тебе, что судья, или жюри что-то сделают."? Конечно, такие люди, как Карл Дуглас не будут давать никаких гарантий совсем! Кажется, что они не были намерены делать какую-либо защиту для Майкла с того самого момента, когда они были наняты. Вот почему они были так единодушны в их совете Майклу согласиться на денежное урегулирование ... решение, которое мог принять только Майкл, поскольку другая сторона была готова к этому, в любом случае ... его согласие на то, чтобы никогда не добиться справедливости и подавить свой гнев по отношению к обидчикам, прося страховщиков выплатить этим скотам, вместо того, чтобы ....

В своей книге "Самый темный час Короля поп-музыки 1994 " Лиза Кэмпбелл подтверждает, что решение дела через денежное урегулирование было стратегией новой команды адвокатов Майкла, принявшей ее сразу после их найма. Так как в то время это считалось мудрым шагом со стороны защиты, Лиза Кэмпбелл говорит об этом решении в благоприятных выражениях ( стр.110):

"После урегулирования, многие юридические эксперты спрашивали , почему это продолжалось так долго. Инсайдеры сказали, что это произошло из-за совета, полученного Майклом от Берта Филдса и Энтони Пелликано ".

Совет был на самом деле правильным! И это продолжалось так долго потому, что эти ребята вместе с Майклом хотели принести дело в уголовный суд и очистить его имя там, как следующее предложение сразу же доказывает это:

"Коллеги сказали, что Филдс был против переговоров по урегулированию , поскольку это будет рассматриваться, как указание на вину. Он также хотел получить возможность провести перекрестный допрос мальчика. Джонни рассматривая вопрос, как ограничить количество наносимого урона, не возражал против урегулирования . Как только Кокран взял дело на себя вместо Филдса, он начал переговоры по урегулированию (просто и понятно !). Юристы полагают, если бы Кокран представлял Майкла Джексона с самого начала, ситуация не вышла бы настолько из-под контроля ".

О, мой Бог - это не вышло бы так из-под контроля ? Бедная Лиза Кэмпбелл, давайте простим ее ошибку. Берт Филдс и Энтони Пелликано заслуживают нашего уважения хотя бы за попытку донести дело до уголовного суда и добиваться справедливости для Майкла, в то время как вторая команда юристов сдала дело без всякого сопротивления вообще.

Если бы только она знала, с каким восторгом и триумфом Ларри Фельдман признался, что известие о том, что его старый друг, Джонни Кокран заменил настоящего адвоката Майкла, Берта Филдса!

В своей книге “All that Glitters” Рей Чандлер описывает эту сцену, как полную победу в лагере обвинителя . В телефонном разговоре с Эваном Чандлером Ларри Фельдман говорит, что замена Берта Филдса - это что-то, за что "они должны быть благодарны " и говорит об этом как о большой, большой ошибке со стороны защиты. Это описывается таким изысканным языком, что я оставлю его здесь неотредактированным, хотя это действительно удивило меня, услышать это от такого джентльмена, как Ларри Фельдман:

" Поздно вечером, когда все съели их праздничную трапезу, Эвану позвонил Ларри Фельдман с новостями, за которые все они могли быть благодарными.

Ларри: "Эй, Эван, ты должен услышать это. Ховард Вайцман уволил Филдса еще раз. Они определенно не хотят, чтобы вы давали показания, или Джун давала показания. Они не хотят ничего сохранять . Если они собираются совершить сделку, они ничего не хотят из записей о Джексоне. "

Эван: "Не может быть! Ларри, эти парни в полном бардаке."

Ларри: "Да, они облажались на этом до невероятности. Что может быть лучше? Но я иду дальше. Мы собираемся поднажать . Единственное, что мы должны сделать, это сохранить позицию уголовного суда позади нас. Я не хочу им позволить идти в первую очередь.

Ларри сказал это раньше, но это не отложилось в мозгах Эвана до сих пор.

Эван: "Вы имеете в виду, если они выдвинут обвинения, уголовное дело автоматически выходит раньше нас?"

Ларри: "Да."

Эван: "Иисус Христос!"

Ларри: "Правильно! Поэтому мы не хотим этого. "

Это прямое доказательство выводов, сделанных ранее. Хотя обвинение в целом рассматривается обвинителем, как позитивное событие в его борьбе против ответчика, в данном конкретном случае оно было чем-то, чего ни Ларри Фельдман, ни Эван Чандлер никогда не хотели получить, так как это открывало путь к уголовному суду (которого они никогда, никогда не хотели ).

Вы заметили, ужас Эвана Чендлера о простом упоминании о возможности того, что уголовный процесс может выйти ДО гражданского урегулирования? Так есть ли здесь кто-нибудь , кто все еще сомневается в истинных намерениях Эвана Чандлера, его полном нежелании доводить дело до суда, его абсолютной неопределенности в том, что он говорил и ужасном страхе от того, что, вероятно, будет необходимо доказать его обвинения юридически ?

Рэй Чандлер по-видимому забыл о том, что в другой главе он лгал, говоря, что они "оказывали давление" на прокурора. И теперь он, оказывается, доказывает нам , что они никогда не хотели, чтобы уголовный процесс шел в первую очередь.

Да, эта конкуренция между гражданским и уголовным делами в деле Майкла в 1993 году было чем-то, действительно, беспрецедентным, нужно сказать ...

Теперь несколько слов о суде 2005 :

Ларри Фельдман сказал на семинаре Frozen in Time:

И в уголовном деле [в 2005], первоначально Майкл Джексон был представлен Марком Герэгосом и Брафманом из Нью-Йорка, и в конечном итоге они были заменены , и Том Месеро вошел в дело. Таким образом, мы все занимались решением вопросов, по которым некоторые карты уже были рассмотрены нами. Но они отличались во многих отношениях, по крайней мере, мои перспективы в качестве адвоката.

Газеты рассказывают нам историю о том, как адвокаты были заменены также в деле 2005:

"Смена адвокатов была крупнейшим решением. Марк Герэгос и Бенджамин Брафман рассматривались всем юридическим эстеблишментом в качестве выдающихся юристов. Но Герэгос делил свое время между Джексоном и делом об убийстве Скотта Петерсона . Брафман базировался в Нью-Йорке и его участие в деле означало частые поездки через всю страну.

Обсудив с Рэнди и двумя другими консультантами, Джексон остановился на Месеро, который прогнозируется в имидже рабочей лошади , как раз то, что и хотел Джексон.
http://articles.latimes.com/2004/may/07/local/me-image7

Правовые эксперты предположили, что решение заменить его адвокатов на Лос-Анджелесского уголовного защитника Томаса А. Месеро Младшего было вызвано, по крайней мере частично, из-за неудобного графика Герэгоса.

"Я думаю, что Джексон хотел адвоката на полный рабочий день ", сказал адвокат Конни Райс. "Я был бы очень нервным, если бы мой адвокат имел еще один большой портфель, который занимал его время."

Только на прошлой неделе, Джексон был обвинен большим жюри округа Санта-Барбара , и планируется, что будет предъявлено обвинение по этим обвинениям в пятницу.

Источники, близкие к семье Джексона сказали, что один из факторов, который повлиял на заявление, был обвинительный акт большого жюри. Хотя большинство юристов видели обвинительное заключение, как предрешенное, решение стало неожиданностью для некоторых близких к Джексону .
http://articles.latimes.com/2004/ap...al/me-jackson27

В заявлении, опубликованном в понедельник, мистер Джексон объяснил, почему он "уволил" его адвокатов. "Очень важно, чтобы у меня было полное внимание тех, кто меня представляет . Моя жизнь находится под угрозой. Поэтому, я должен чувствовать себя уверенно в том, что мои интересы имеют наивысший приоритет.

Я невиновен в этих ложных обвинениях и буду активно добиваться того, чтобы очистить свое имя. Я чувствую себя очень уверенно в том, что, когда я буду в состоянии защитить себя, я буду оправдан судом присяжных от моих оппонентов. Я хотел бы поблагодарить господ Герэгоса и Брафмана за проделанную ими работу, и я желаю им всего наилучшего. " April 27, 2004 Santa Barbara New Press Archives
Thomas Mesereau

В своем заявлении, которое было утверждено судьей, г-н Месеро тонко дистанцирует себя от бывших адвокатов Марк Герэгоса и Бенджамина Брафмана:

"Я хочу прояснить, о чем это дело. Это дело не об адвокатах и ком-то еще, кто является знаменитостью. Эта защита будет проводиться с достоинством во все времена.

Это дело касается только одной вещи.

Речь идет о достоинстве, целостности, порядочности, чести, милосердии, невинности и полном оправдании прекрасного человека по имени Майкл Джексон. " 27 апреля 2004 LA Times

Великие слова, сказанные великим человеком, которые достойны быть выгравированы золотыми буквами в мировую историю. И какой резкий контраст с теми, кто должны были защищать Майкла Джексона в 1993 году!
Oh Lord, thank you for Thomas Mesereau….
http://s61.radikal.ru/i173/1102/bd/584b9e12970e.jpg
Автор:helena©
Перевод:Keep_The_Faith_MJJ©

Продолжение следует...

+2

34

Читая между строк Ларри Фельдмана. Часть 4.
ЕЩЕ ОДИН ГРАЖДАНСКИЙ ИСК В 2003?
ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН: В деле 93 года, к тому времени, как я был нанят, этот случай был главной историей в газете Los Angeles Times. Это дело фигурировало в каждом новостном выпуске. Это была главная история. В этом деле юный мальчик, просто, чтобы освежить это в вашей памяти, был отослан в Службу по делам детей его психиатром, что послужило началом заявления о совращении. Детская служба , как , возможно, большинство из вас знают... это является конфиденциальным рапортом, когда кто-нибудь делает заявление о растлении, психиатры обязаны делать отчет, согласно тому, как это предписывает закон. И это предполагает сохранение полной тайны, 100% конфиденциальности. Кто-то получил доступ к этому документу, и он просочился в прессу. Поэтому пресса получила это до того времени, когда кто-либо из юристов оказался вовлеченым в это дело.

Кто-то получил это, и он просочился в прессу? Я действительно удивлена, что такой ведущий адвокат, как Ларри Фельдман не знает до сих пор , как произошли все эти утечки в августе 1993 года. Хотя доклад был сделан для DCFS (Детская служба), он был доступен также для полиции, и утечка могда произойти и через них тоже:

Лиза Д. Кэмпбелл говорит:

"На самом деле Департамент полиции Лос-Анджелеса мог оказаться одним из крупнейших источников утечек информации всего расследования. В течение всего лишь нескольких дней, два таблоидных ТВ-шоу имели копии конфиденциальных документов дела от Департамента Лос-Анджелеса по делам детей. Каждое шоу выплатило более $ 10.000 за копии документов. "(Самый темный час Короля поп музыки, 1994, с.30)

Морин Орс, видимо, была ближе к источнику утечки, как она писала в январе 1994 года:
http://www.vanityfair.com/magazine/...1?currentPage=8

"Пелликано подозревал, что Сплеш знал оригинальный источник утечки крайне конфиденциального доклада Департамента по делам детей, который, на самом деле, первой получила Дайан Даймонд из Hard Copy, но который нашел свой путь к Сплешу так быстро после этого, что из-за разницы во времени между Англией и Калифорнией, покупатель Сплеша, The Sun в Лондоне, смог раструбить по миру эксклюзив: "Джексон использовал меня в качестве секс-игрушки." Сплеш не будет раскрывать, сколько он заплатил за документ - провидцы говорят о $ 30 000 диапазоне, - но он был в состоянии продать доклад ... Доходы от доклада, сфабрикованного на истории Майкла Джексона, Сплеш пожинает до сих пор ".

LA Times говорит, что Детская служба и полиция приструнили своих сотрудников из-за утечки:

"Несанкционированные новостные утечки терзали следователей, зондирующих дело с тех пор, как это произошло в начале этой недели, и их задача контролирования информации стала еще тяжелее из-за готовности некоторых СМИ платить за информацию. (The Times, не платит за информацию.) Полиция и чиновники Детской службы пресекли деятельность своих сотрудников.
http://articles.latimes.com/1993-08...michael-jackson

Позже LA Times также получила копии обоих допросов, DCFS и полиции:

"Копии интервью мальчика со стороны полиции и социальных работников были получены LA Times", и они включают в себя подробные, графические описания предполагаемых сексуальных домогательств Джексона.

Мальчик сказал, что он и его отец встретился с Джексоном и адвокатами Джексона , и выступили перед ним с обвинениями в попытке сделать урегулирование и избежать судебного разбирательства." (поскольку они никогда не хотели судебного слушания в первую очередь).
http://articles.latimes.com/1993-08...-investigations

Дело было получено LA Times, которая среди прочего рассказала о вражде между полицией Лос-Анджелеса и Департаментом по делам детей - полиция препятствует DCFS (Детская служба ) в их расследовании по причинам, неустановленным в файле:

"Два основных учреждения, участвующих в деле - Департамент по делам детей и LAPD - враждуют за контроль над делом, в то время, как Пелликано агрессивно ведет расследование от имени певца.

Спор между полицией Лос-Анджелеса и Детской службой разразился в первый день следствия. Детская служба получила первоначальную жалобу от психотерапевта мальчика и сообщила в полицию Лос-Анджелеса (Западное бюро), которое послало офицера для интервью с мальчиком.

По причинам, неустановленным в материалах дела, сержант полиции Лос-Анджелеса по имени Томас Л. Феликс доложил, что Детская служба прекратила их расследование. В результате, социальный работник "не смог взять интервью (отец), (мать) или родной брат."

Несмотря на попытки полиции Лос-Анджелеса устранить Детскую службу от дела, тем не менее, социальные работники возобновили свою роль в расследовании. Интервью возможных жертв в настоящее время проводится совместно. Отношения между LAPD и Детской службой остаются напряженными, а некоторые источники в полиции обвинили своих коллег за утечку информации в СМИ.

В штаб-квартире Детской службы один источник, близкий к делу, сказал, что руководители ходили от стола к столу в поисках копии файлов отдела по делу Джексона. "Каждый уничтожает их копии и смывает их в унитаз", сказал источник. "Это как гестапо. Каждый боится смерти. . . . Это просто и ясно, что кто-то делает утечку информации, и что они будут остановлены ".

Остальная часть статьи уводит нас немного в сторону от основного сюжета, но несколько моментов здесь настолько интересны, что я оставляю их здесь:

Дело также касается отца 13-летнего мальчика из-за его роли в деле выдвижения обвинений. Отец является известным стоматологом - его пациенты включают Шерри Лансинга, председателя Paramount Pictures, и актера Кристиана Слейтера, - и он, как сообщается, имел стремления проникнуть в кинобизнес.

В четверг, Hollywood Reporter сказал, что отец безуспешно пытался получить $ 20-миллионов для производства фильмов и финансирования сделки с Джексоном, который имеет прибыльную сделку с Sony Корпорацией. Дело, по-видимому, никуда не пошло .
http://articles.latimes.com/1993-08..._1_jackson-case

Тот факт, что Эван Чандлер знал о прибыльном $ 40 млн. соглашении Майкла с Sony и хотел $ 20 млн., как "свою половину" для создания фильмов, был подтвержден художником Дэвидом Нордалом, у которого был шанс стать свидетелем событий:

"Я работал над эскизами для его компании по производству фильмов под названием " Lost Boys Productions ".... Sony дали ему (Майклу) $ 40 млн. для начала производства этой компании, и папа маленького мальчика (Evan Chandler) , который считал себя сценаристом Голливуда, и будучи дружен с Майклом, и его сын были друзьями с Майклом, этот парень предположил, что Майкл собирается сделать его партнером в этой кинокомпании, и вот, откуда эти 20 млн. $ вышли. Он хотел часть этих денег Sony. Это было доказано. Это было вымогательство. ....
http://www.reflectionsonthedance.co...vidnordahl.html

Удивительно, но Рей Чандлер также подтверждает, что его брат ожидал получить работу в производстве компании Майкла. Разговор между Эваном Чандлером и его женой Натали из “All that Glitters” говорит именно об этом:

"Он [Джорди] также сказал мне, что Майкл собирается дать мне работу в его производственной компании".

"Собираешься ли ты принять его предложение?"

" Я не знаю. Что ты думаешь?"

"Ты не будешь счастлив, я знаю тебя. Ты будешь жить под его пятой."

"Возможно, ты права, но мне не хотелось бы ранить его чувства." (Эван не мог отказаться от работы, потому что это могло ранить чувства Майкла? О, Боже!)

"И Джорди, ты собираешься сказать ему, что он не может жить здесь?"

"Это трудный момент. Я бы хотел, чтобы он жил с нами. Он тот, кто попросил Майкла дать мне работу, поэтому мы все можем быть вместе. Я не уверен, что сделать."

Итак, Джордан Чанлер попросил Майкла дать его отцу работу в его компании? Давайте запомним это вернемся к той вражде, которая возникла между полицией и детской службой.

Реальная причина, почему полиция препятствовала расследованию со стороны DCFS была в том, что они (Детская служба), как давние эксперты в расследовании дел по растлению детей, не хотели переходить к поспешным выводам в случае Джордана. Через неделю после обвинений Джордана LA Times сообщала мнение одного из высших чиновников DCFS (25 августа, 1993):

Динн Тилтон-Дурфи, исполнительный директор Межведомственного совета округа Лос-Анджелес по жестокому обращению с детьми и безнадзорности предупредила, что многие могут забежать вперед.

"Такого рода расследования проходят тысячи раз в год. . . . Это преждевременно, придавать в данный момент этому большое доверие . Знаменитости уязвимы для вымогательства ", - сказала Тилтон-Дурфи, которая говорит, что она видела много обвинений, выдвинутых против знаменитых артистов, которые не были обоснованы.

Из 2.9 миллионов сообщений о жестоком обращении с детьми, сделанных по всей стране в 1992 году, лишь около 40% являются обоснованными, сказала она.

Власти обязаны расследовать все заслуживающие доверия сообщения, которые они получают о физическом или сексуальном насилии над детьми, хотя такие запросы должны быть конфиденциальными до выдвижении уголовных обвинений .
http://articles.latimes.com/1993-08...-investigations

Такие запросы должны быть конфиденциальными до выдвижении обвинений в уголовной ответственности ? Таким образом, эти люди, которые ежегодно видели так много ложных сообщений о жестоком обращении с детьми, наверняка знали, как защитить частную жизнь лиц, обвиненных ложно в то время, как они расследуют дела? Могли ли они действительно быть теми, кто сделал утечку информации в прессу? Я сомневаюсь в этом.

ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН: "Молодой человек, который относился к случаю 93 года, дал невероятно детализованное показание о его отношениях с Майклом Джексоном, как это все началось, как начались сексуальные отношения. Он подпробно рассказал мельчайшие детали начала отношений, как они трансформировались в более физическую активность с Майклом Джексоном, как это развивалось, как это привело к оральному сексу, как это перетекло в мастурбацию. И он дал полную историю в эксклюзивных деталях."

Что я заметила о Ларри Фельдмане - когда речь идет о существенных вещах, которые мы должны знать об этом деле, он не говорит о них, но, когда это что-то ненужное, которым они кормят нас десятилетиями, он вбивает это в наши головы снова и снова. Что толку повторять все выше сказанное аудитории, которая состоит из адвокатов на семинаре Frozen in Time и в "эксклюзивных деталях" тоже? Или он использует эту возможность, чтобы убедиться, что обвинения вырезанны в камне, и никто не смеет сомневаться в официальной версии событий?

Я сильно подозреваю, что он хочет начать все это снова...

Ларри Фельдман: С другим мальчиком это было не так. Другой мальчик имел рак в 4 степени, и он был мальчиком, который никогда не раскрывал ничего из их отношений. Он рос в семье, которая распалась, его дом распался. И он вышел из семьи, которая вся была разбита, он вышел из неблагополучной семьи.
Но эта семья к тому времени, как они пришли ко мне, никогда не обращалась в Детскую службу, не обращалась к психиатру, не звонила в полицию, не звонила окружному прокурору. Итак, первый случай просочился к вниманию общественности еще до того, как кто-либо из нас начал им заниматься. А второй случай не был никому разглашен. Поэтому, можно сказать, что между ними была полная противоположность в плане их представления общественности. И таким образом, было два абсолютно разных положения, в которые были вовлечены стороны в обоих случаях.

Кроме того, что этим высказыванием Фельдман подтверждает тот факт, что это был на самом деле он , кто был отправной точкой для обвинений Арвизо (спасибо, г-н Фельдман), адвокат хочет здесь объяснить, почему Гэвин Арвизо никогда не подозревал, что к нему приставали, пока он не встретил старого доброго джентльмена .

Фельдман делает нажим на то, что бедная жертва была так больна и запугана, что он никогда не мог возвысить голос для того, чтобы раскрыть правду об "отношениях". Он был так робок во взаимосвязях, что декан его школы вынужден был сказать о нем жюри:

"Джеффри Альпер, бывший декан средней школы Берроуз в Лос-Анджелесе, сказал, что мальчик имел регулярные проблемы с учителями из-за его агрессивного поведения".

"На допросе у Месеро обвинитель признал, что он имел дисциплинарные проблемы в средней школе, где многие учителя написали, что он разговоривает во время урока, не делает домашнее задание, вступает в стычки и вообще держит себя вызывающе".

Он также сказал Джеффри Альперту, что с ним ничего плохого не случилось в Неверленде. "Он сказал мне, что Майкл ничего мне не сделал ", свидетельствовал он .
http://articles.latimes.com/2005/ma...al/me-jackson15

Стюардесса Синтиа Белл также заметила, каким "застенчивым" был Гэвин:

"... Обвинитель был груб и требователен в течение всего полета, в один момент он стал запускать пищу, в качестве орудия, бросая картофельным пюре во врача Джексона. "Он действовал так, словно я была его горничной", сказала Белл.
http://edition.cnn.com/2005/LAW/03/...kson/index.html

"Он был необыкновенно груб, невежлив", показала она. "Я помню, как он говорил о том, как "Я получил эти часы от Майкла и это реально дорого." . . . Он был неприятным. "Когда я подавала ему пищу, он сказал:" Это не теплое. Это не так, как это должно быть. " Было стыдно иметь его на борту, на самом деле. "

Она сказала, что мальчик был последовательно груб, за исключением тех случаев, когда слушал музыку. На допросе у Месеро, она сказала, что матери мальчика было известно о его грубом поведении, и она не остановила его. Мальчик высказывал широкий спектр необоснованных жалоб.

"Я хочу отдельно салат из капусты. Я не хочу его на ту же тарелку. ... Он был очень требователен в течение всего полета, "сказала она.

Она сказала, что в один момент обвинитель Джексона бросался картофельным пюре в спящего врача, который ехал с Джексоном. "С самого начала бросание пюре не было игривым. Бросание картофельного пюре на спящего человека? "- сказала она.
http://www.usatoday.com/life/people...nt_x.htm?csp=34

Бретт Ратнер тоже имел пару слов, чтобы рассказать о Гэвине Арвизо, когда он разговаривал с Роджером Фридманом:

"[Мальчик] мог сидеть в моем режиссерском кресле . Когда я сказал ему встать, он мне сказал , чтобы я отправлялся в ад ",- сказал Ратнер. "Он говорил мне:" Бретт, мне не понравился последний кадр", пока он смотрел на нас, как мы делали фильм. Он говорил мне, как делать мой фильм! Он более смекалист , чем я был в этом возрасте. Если кто-то пытался приласкать его, он бил их в лицо. Он взрослый. Я думаю, что жюри увидит это. "
http://site2.mjeol.com/mjeol-bullet...bullet-111.html

Майкл Кардоза, бывший прокурор округа Аламеда, обращаясь к суду, подытожил:

"Он был дерзким с учителями, а потом вдруг неожиданно с Майклом Джексоном он стал послушным."

Итак, это был такой больной и запуганный мальчик, который встал, чтобы "рассказать правду" только после встречи с нашим великим экспертом человеческих сердец - адвокатом Ларри Фельдманом и психологом доктором Кацем? И это произошло, благодаря их внимательному подходу и уникальным методам, которыми они достигли души этого испуганного малютки? Ну, я всегда говорю, что необходимы настоящие профессионалы, чтобы сделать надлежащую работу ...

ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН: "В первом случае это было просто, потому что этот мальчик был подвергнут суровой критике, и не мог выжить под существовавшими обстоятельствами. Во втором случае был мальчик, который имел рак в какой-то момент и почти умирал. Он не мог принимать решения, это делали его родители. Пойти в полицию, получить деньги, пойти в детскую службу. Все решали родители.Поэтому они помогали им принять решение , которое ударило тех детей в жизни. Поэтому это невероятная ответственность, помочь этим детям.

Я не знаю, почему Джордан Чандлер не мог выжить "в условиях, которые существовали" , хотя с тем отцом, как его, кто знает, возможно, он не мог ... Но остальные слова Фельдмана направлены на повышение сострадания к бедным Арвизо и попытку объяснить непрекращающиеся несоответствия в их поведении. Поскольку принятие решений Арвизо было, действительно, долгой и извилистой дорогой, давайте посмотрим на его основные этапы:

14-27 февраля, когда DCFS (Детская служба ) и Департамент полиции Лос-Анджелеса проводили совместные зондирования, семья еще не помнила никакого жестокого обращения с детьми . DCFS пришла к выводу, что обвинения являются необоснованными, и Департамент полиции Санта-Барбары закрыл свое двухмесячное расследование длившееся с 18 февраля по 16 апреля 2003 года.

Социальные работники специальной Группы Особых Случев DFCS дали свои показания о их интервью с Арвизо в феврале 2003 на суде в 2005 году:

Социальный работник по делу Джексона говорит, что она не нашла случая растления.

Опытный социальный работник показал во вторник, что она исследовала обвинения относительно того, что обвинитель Майкла Джексона претерпел сексуальное насилие, но не видит оснований полагать, что случай имел место быть.

Ирен Петерс, социальный работник с 30-летним опытом работы Департамента ребенка и семьи в округе Лос-Анджелес , рассказала присяжным, что она исследовала случай после жалобы, которая была подана в ее офис после документального фильма, который был показан в феврале 2003 года.

Выступая на стороне защиты, г-жа Питерс говорит, что она и двое ее коллег взяли интервью у обвинителя, его брата и сестры и матери в Лос-Анджелесе в квартире друга матери и им сказали, что дети не были подвержены жестокому обращению или сексуальному насилию.

... Она спрашивала, прикасался ли г-н Джексон к нему сексуально. "Он стал расстроенным", свидетельствовала г-жа Питерс . "Сказал: " Каждый думает, что Майкл Джексон приставал ко мне. Он никогда не прикоснулся ко мне ". Он был очень расстроен из-за этого ".

Она сказала, что поведение подростка было "игривым, четко обозначенным" и что "он появился, чтобы насладиться вниманием". Она добавила, что он не был отсутствующим или недоверчивым, поведение, которое является общим с жертвами сексуального насилия.

Г-жа Питерс и ее руководитель, Карен Уолкер, показали, что мать обвинителя никогда не жаловалась на то, что ее удерживали против ее воли на ранчо, как утверждает обвинение, несмотря на многочисленные возможности для этого.

Вместо этого, два социальных работника сказали, что мать неоднократно выражала свое неудовольствие из-за того, что документальный фильм Башира показал лицо сына без ее разрешения и обратилась за помощью, чтобы убедить мистера Джексона, отправить ее детей в частную школу из-за нежелательного внимания средств массовой информации .

"Ее основная жалоба заключалась в том, что она почувствовала, что дети были сняты без ее согласия, и что ей следовало с этим делать", сказала г-жа Питерс.

Она и г-жа Уокер встретились с матерью и разговаривали с ней несколько раз по телефону в феврале и марте, когда семья говорит, что была в плену. 1 апреля 2003 года социальные работники случайно пересеклись с матерью и ее детьми в ресторане в Лос-Анджелесе, и не было упомянуто о злоупотреблении или содержании в плену, сказали они.

"Я спросила, как поживают дети , и она сказала, что они поживают хорошо, исключая то, что они пропустили много в школе".

"Я бы позвонила", сказала г-жа Питерс , обращаясь к полиции, "если бы были какие-либо сомнения в том, что злоупотребление происходило. Мы были бы в суде по делам детей ".

Показания, полученные во вторник подчеркнули, как трудно это могло бы быть доказано, что мистер Джексон выбрал приставать к мальчику в тот самый момент, когда средства массовой информации, полиция и социальные работники тщательно проверяли его относительно такого преступления. (Шарон Ваксман 18 мая 2005)
http://select.nytimes.com/gst/abstr...article_related

В соответствии с архивом новостей Санта-Барбары (" Суд Джексона: двоюродный брат обвинителя опровергает обвинение об алкоголе") Джанет Арвизо позже утверждала, что социальные работники не делали необходимых заметок, но это было опровергнуто Томом Снеддоном, который сказал, что доклад имелся в его распоряжении:

"Социальные работники никогда не делали заметки или рапорт, потому что они были обеспокоены тем, что г-н Джексон может предъявить им иск . Однако, оба, защитник адвокат Роберт Сэнгер и окружной прокурор округа Санта-Барбара, Том Снеддон имели копию официального отчета, составленного социальными работниками. " (Полиция, естественно, имела копию доклада. Утечка на этот раз не была в их интересах. )
http://i001.radikal.ru/1102/98/d5c3d8123987.jpg
William Dickerman

На момент интервью, 21 февраля 2003, Джанет Aрвизо консультировалась у адвоката Уильяма Диккермана, давнего поверенного своего друга Джеми Массада. Она пыталась добиться, чтобы имя мальчика и его фотографию удалили из международной публикации (это справедливо) и посещала его несколько раз, но позже она стала утверждать, что семья "находилась в заложниках" в Неверленде все то время:

"Мать, ее дети и г-н Масада встречались четыре раза с г-ном Диккерманом - либо в офисе адвоката или в Comedy Club - в период, когда семья сказала, что они были в заложниках на ранчо Джексона ."
http://www.ew.com/ew/article/0,,1043690,00.html

"Диккерман сказал, что мать хотела, чтобы он написал письма сетям, которые распространяют в эфире программы, требуя, чтобы они прекратили использование изображения мальчика. В следующем месяце, после того, как семья прервала контакт с Джексоном и оставила его ранчо Неверленд , Диккерман сказал, что он также начал посылать письма Марку Герэгосу, в то время адвокату Джексона .

Диккерман признал, что в письмах, которые он писал Герэгосу весной 2003 года, он никогда не упоминал ничего по поводу обвинений о растлении малолетних или употреблении алкоголя, или, что семья утверждала, что была удерживаема против ее воли в Неверленде.

Он сказал, что он никогда не звонил в полицию, чтобы сообщить о каких-либо нарушениях Джексона. Он сказал, что действительно звонил в ведомство шерифа Санта Барбара один раз, чтобы проверить ход расследования, вызванного Кацем и Фельдманом ".
http://edition.cnn.com/2005/LAW/03/...kson/index.html

Диккерман сказал, что он сразу же начал двусторонние усилия со стороны его новых клиентов: чтобы получить их личное имущество от Джексона после того, как отношения были исчерпаны, и предотвратить повторную трансляцию программы людьми Башира, потому что мать утверждала, что она никогда не соглашалась, чтобы показывали лицо ее сына .

Но позднее он начал понимать, сказал Диккерман , что ему нужен подкованный адвокат против Джексона на его стороне.
http://edition.cnn.com/2005/LAW/03/...kson/index.html

Это была, скорее всего, память о многомиллионном урегулировании 1993, которое вдохновило Арвизо и их адвоката Диккермана, сделать их следующий шаг в мае 2003 года и обратиться к Ларри Фельдману:

"В мае того года, сказал Диккерман, он отослал семью мальчика к адвокату Ларри Фельдману, который десять лет назад представлял еще одного мальчика из Лос-Анджелеса, который, по сообщениям, выиграл миллионы в правовом урегулировании, обвинив Джексона в приставании к нему.

"Диккерман сказал, что он передал дело Фельдману, поскольку "Я знал, что он был самым компетентным парнем о Майкле Джексоне."

Диккерман сказал, что он и Фельдман имеют договор о разделе выручки от иска против Джексона, который должна подать семья. "Мы были оставлены в деле вместе. У меня есть договоренность с г-н Фельдманом относительно раздела гонорара, " сказал Диккерман.
http://articles.latimes.com/2005/ma...al/me-jackson31

"В суде обвинитель, который появился в документальном фильме, держа Джексона за руку , заявил, что первый случай растления произошел после записи на пленку Видео-опровержения .

Видимо не доверяя словам обвинителя, Месеро настаивал на том, что жалоба о приставании возникла только после визита семьи к адвокату Уильяму Диккерману, который передал их адвокату Ларри Фельдману, который добился, как сообщали, многомиллионного урегулирования для семьи, которая обвиняла Джексона в растлении малолетнего в 1993 году.

"Вы пошли к двум адвокатам и психологу прежде, чем вы пошли в полицию, не так ли?" спросил Месеро .
http://articles.latimes.com/2005/ma...al/me-jackson11

Итак, только после того, как семья связалась с Ларри Фельдманом в мае 2003, обвинения, фактически, начались. И хотя оба, Фельдман и Кац согласились по этому вопросу позднее, существуют некоторые противоречия, возникшие между ними относительно того, "кто был первым, который услышал рассказ жертвы".

Ларри Фельдман говорит, что вся честь за восстановление памяти Арвизо принадлежит доктору Кацу, и в один момент даже утверждает, что семья встретила психолога до консультации с ним, в то время, как психолог думает, что это было наоборот - семья приехала в Ларри Фельдману с их сфабрикованной историей (или он был тем , кто вытащил ее из них), и "миссия д-ра Каца состояла только в определении, были ли их обвинения надежными или нет.

LA Times сообщает версию Фельдмана тех событий:

"Семья была передана Фельдману в 2003 году Лос-Анджелесским адвокатом Уильямом Диккерманом. Вопрос, как показал Фельдман, заключался в том, чтобы определить, следует ли принимать меры против сети ABC Television, британского тележурналиста Мартина Башира и других возможных ответчиков.

Во время разговора с мальчиком, его братом, старшей сестрой и их матерью, Фельдман сказал, что он понял, что они обсуждали их опыт жизни в Неверленде с психологом Стэнли Кацем. Фельдман совещался с Кацем по предыдущим случаям, в том числе в 1993 году в иске против Джексона.

Когда Кац пришел к выводу, что Джексон совершил какое-то сексуальное насилие в Неверленде, психолог и Фельдман сообщили об этом социальным работникам в Лос-Анджелесе и прокурору в округе Санта-Барбара , показал Фельдман . Этот доклад вызвал данное дело".
http://articles.latimes.com/2005/ap...cal/me-jackson2

А Архив новостей Санта-Барбары говорит, что доктор Кац только подтвердил то, что Ларри Фельдман уже услышал от семьи:

"Показания доктора Каца также показали, что предполагаемые обвинения жертвы против г-на Джексона впервые были принесены гражданскому адвокату семьи, Ларри Фельдману, который затем передал мальчика доктору Кацу ".

"... Второй гражданский адвокат семьи мальчика, Ларри Фельдман, возможно, был первым, кто услышал обвинения мальчика . Г-н Фельдман, который был посредником в многомиллионном соглашении в 1993 случае растления ребенка исполнителем, позвонил доктору Кацу, который также принимал участие в случае 1993 года , который никогда не передали в суд, и попросил его поговорить с мальчиком.

"Он попросил меня опросить несовершеннолетнего, чтобы определить правдивость тех комментариев, которые они сделали перед ним," сказал доктор Кац .
( DAWN HOBBS 18 августа, 2004)

Итак, большая честь за восстановление памяти Арвизо принадлежит Ларри Фельдману, в конце концов? Интересно, что он никогда не признает это ...

Интересно, стенограммы их показаний по-прежнему доступны где-то? К сожалению сайт Smoking Gun больше не имеет их, поэтому подробно о показаниях мы должны полагаться, в основном, на средства массовой информации.

CNN говорит, что Фельдман платил доктору Кацу $ 300 в час за его интервью и просил его, не делать детальный анализ о том, действительно ли злоупотребление произошло.

По каким-то интересным причиамн обвинение не просило его о каких-либо подробностях в течение судебного процесса 2005 года, который является одним из факторов, которые не позволил Томасу Месеро должным образом провести перекрестный допрос доктора Каца - он должен был ограничивать себя только кругом вопросов, заданных от судебного преследования:

"Кац рассказал присяжным в среду, что Фельдман платил ему $ 300 в час за оценку обвинений семьи в приставании.

Но в то время, как доктор расказывал подробности перед большим жюри об интервью, которые он проводил, прокуроры сделали остановку и провели краткий прямой допрос в среду, никогда не расспрашивая о содержании интервью и не сделав ничего больше, кроме, как подтвердили его наличие в повествовании.

"Кац также признал, что его оценки обвинителя Джексона и его семьи были беглыми, и что они не попросили сделать углубленного психологического исследования, чтобы сделать четкое определение о том, имели ли место злоупотребления".
http://edition.cnn.com/2005/LAW/03/...kson/index.html

Кац свидетельствовал, что он провел восемь интервью в мае и июне 2003 года с обвинителем и его матерью, братом и сестрой. Он не сообщил подробности о том, что они ему рассказали.

После интервью, однако, он сказал, что он сообщил Ларри Фельдману - адвокату, который нанял его, чтобы "помочь разобраться" с семьей - что они должны сообщить об обвинениях в приставании властям.

Краткость допроса обвинения Каца ограничила круг вопрсов, которые адвокат Томас Месеро Младший может спросить на перекрестном допросе, который должен быть в пределах прямого допроса обвинения.
http://edition.cnn.com/2005/LAW/03/...kson/index.html

Подробная информация о показаниях Стэнли Каца разбросана тут и там, и из различных фрагментов я поняла, что перед тем, как семья обратилась к доктору Кацу, они обратились к Ларри Фельдману с гражданским иском.

Сайт MJEOL говорит:

"Если вы помните, обвинители и их сторонники распинались , чтобы найти способ убедить людей, что причина того, что семья не подала гражданский иск заключается в том, что они не хотели денег от Джексона. Что ж, новые волны информации обнаружили, что ложь лежит прямо на поверхности. И эта информация исходит от психолога, нанятого Фельдманом, чтобы "вытащить" обвинения в растлении.

Майк Тайбби из NBC выявил больше информации, найденной в рамках документов, полученных ими ранее. Психолог Стэн Кац сказал следователям в Санта-Барбаре в июне 2003 года об обвинителе и его брате и сестре:

Кац: Г-н Фельдман, фактически, прислал этих детей ко мне, потому что они пришли к нему в этом судебном процессе, который Фельдман собирается оформить ... Является ли мотивом матери сделать это за денег, я не могу вам сказать ... Я имею в виду, определенно, они относятся к бедным семьям ".
http://www.jacksonaction.com/index....i … mp;search=

Архив новостей Санта-Барбары подтверждает, что Ларри Фельдман рассматривал другой гражданский иск против Майкла Джексона:

Клинический психолог рассказал присяжным в среду, что известный адвокат по гражданским делам, который предъявил иск Майклу Джексону в приставании к ребенку в 1993 году, рассмотрел подачу иска против него снова от имени обвинителя в данном случае.

Стэн Кац, психолог, показал, что Ларри Фельдман направил мальчика к нему для интервью в июне 2003 года. После интервью г-на Каца, взятого у матери мальчика, мальчика и его брата и сестры, психолог сообщил чиновникам в Лос-Анджелесе 12 июня 2003 года, что г-н Джексон, якобы, приставал к мальчику четырьмя месяцами раньше, в долине ранчо Неверленд .

На перекрестном допросе лидирующий адвокат Томас Месеро спросил, помнит ли психолог свой разговор со следователем из округа Санта-Барбара, который произошел на следующий день после сделанного им доклада.

"Это было ваше убеждение, когда вы говорили ему, что г-н Фельдман оформляет иск против г-на Джексона, не так ли?" спросил г-н Месеро.

"Это было мое убеждение, что он думал о подаче иска," ответил г-н Кац .

Это признание укрепило позиции защиты в том, что мальчик и его семья охотятся за деньгами мистера Джексона. Адвокаты г-на Джексона утверждают, что обвинения в сексуальных домогательствах появились только после того, как мать мальчика не смогла получить "отступные" от исполнителя ". (СУД ДЖЕКСОНА : Психолог свидетельствует о ссылке на адвоката из дела 93 года. 31 марта, 2005)

Оказывается, что в то время как доктор Кац должен был взять интервью у Гевина Арвизо о "растлительном" бизнессе , он, на самом деле, обсуждал финансовые вопросы с мальчиком и сказал ему, что он мог бы получить деньги в том случае, если его семья выйдет вперед с гражданским иском, и они выиграют. Разве это не интересно, какими наводящими могут быть некоторые психологи?

Smoking Gun цитирует телефонное интервью доктора Каца, которое он дал следователю шерифа из Санта-Барбары, Полу Зелису, в июне 2003 года, где доктор Кац свободно признает, что он поднял этот денежный вопрос с мальчиком:

"Хотя обвинитель и его мать неоднократно отрицали, что они рассматривали иск против Джексона, Кац, 55 лет, оставил иное впечатление во время подведения итогов Зелисом.

Детский психолог отметил, что "г-н Фельдман, фактически, отослал этих детей ко мне. Потому что они пришли к нему в этом судебном процессе. "

После того, как он заметил, что он остался с впечатлением, что обвинитель и его брат не сочинили свои заявления, Кац сказал: "Теперь есть судебный процесс, который Фельдман собирается оформить. И я не думал, что они [братья] делают это за деньги. Является ли мотивом матери, чтобы делать это за деньги, я не могу вам сказать. Я имею в виду, конечно, что они являются бедной семьей. "

"Я не думаю, что они видят здесь финансовый мотив , потому что, когда я сел с [обвинителем]," продолжает Кац , "Я сказал:" ... Слушайте, если вы выйдете вперед с гражданским иском, ваша семья получит деньги, если вы победите. "

Кац сказал Зелису, что он нашел обвинителя и его брата и сестру надежными, хотя "это очень странная история, если быть с вами честным ".
http://www.thesmokinggun.com/docume...se-psychologist

Существует стенограмма показаний доктора Каца в 2005 году, где психолог объясняет суду, почему он обсуждал гражданский иск с детьми, хотя единственная вещь, которую , как предполагалось, он должен был сделать, это проверить, можно ли было доверять их обвинениям в злоупотреблении.

Он говорит, что он поднял этот вопрос, чтобы увидеть, какие ожидания у них были после разговора с ним, что является для меня очень интересной новостью - раньше я думала, что он был тем, кто брал у них интервью...

Вопрос: В ходе этих интервью Вы обсуждали с любым из детей возможность судебного иска?

Ответ: Да.

Вопрос: Какова была цель этого обсуждения?

Ответ: Цель заключалась в том, чтобы выяснить, каковы были ожидания детей от разговора со мной, и что они думали могло бы произойти в качестве результата разговора со мной.
http://www.geniusmichaeljackson.com...2030%202005.txt

Что касается Ларри Фельдмана, то он абсолютно отрицал тот факт, что какие-либо деньги когда-либо участвовали в деле. В своем интервью 19 марта 2004 в Today Show Ларри Фельдман сказал:

"Я не знаю, откуда они получили эту идею, что это о деньгах. Это просто не верно. "

В интервью 16 января 2004 Ларри Фельдман практически загипнотизировал своих слушателей в гарантии того, что дело не в деньгах (см. в 2:19 из интервью) :

"Это никогда не было делом о деньгах. Существует одна вещь, которая должна быть выяснена здесь. Этот случай никогда не касался денег. Он никогда не был о деньгах. Это было о том, что случилось с маленьким мальчиком ... "

Нажмите на ссылку ниже, если вы хотите услышать мантры Ларри Фельдмана и заметьте , что он говорит , что доказательства о "приставании" пришлось, практически, вытаскивать из детей:

Интервью Ларри Фельдмана: http://www.bing.com/videos/watch/video/id/67lge6t
http://s44.radikal.ru/i105/1102/2c/9f4d0821cf7b.jpg
Larry King

Выше приводилось то , что сказал Ларри Фельдман . Вместе с тем, что Ларри Фельдман думал о семье Арвизо, стало известно нам от Ларри Кинга, ведущего телевизионного ток-шоу , которому Ларри Фельдман признался в какой-то момент в 2004 году, через год после того, как он отправил их к доктору Кацу .

Ларри Фельдман сказал ему, что:

1) он не верил им,

2) думал, что их мать была "Wacko" (безумная),

3) семья пошла на это "только ради денег" и

4), что он "не хотел представлять их интересы".

Ларри Кинг был готов дать свои показания для усиления эффекта, но из-за каких-то закулисных маневров ему никогда не позволяли это сделать, так как это противоречило бы версии Ларри Фельдмана, ранее представленной в суде. Обнаружение того, что высокопрофильный адвокат говорил открытую ложь (под присягой), очевидно было слишком для смущения Ларри Фельдмана и было слишком вредно для дела Тома Снеддона, поэтому оба сделали все возможное, чтобы не допустить Ларри Кинга говорить.

CNN приводит нам подробный рассказ о том, как свидетельство Ларри Кинга никогда не стало возможным:

Санта-Мария, штат Калифорния - Судья в деле Майкла Джексона о растлении малолетних постановил в четверг против разрешения ведущему канала CNN Ларри Кингу дать показания на стороне защиты, говоря, что его заявления не будут иметь никакого значения.

Судья Родни Мелвилл С. постановил это, после отчета Кинга о его разговоре с адвокатом Ларри Фельдманом, который представлял семью обвинителя.

Без присутствия жюри Кинг заявил, что Фельдман сказал ему, что мать обвинителя была одержима деньгами и называл ее "wacko " .

Выступая ранее за обвинение, Фельдман отрицает, что делал такие заявления о своих клиентах, говоря: "Это абсолютно конфиденциальная информация и, если кто-нибудь говорит вам это , они абсолютно лгут. "

После прослушивания рассказа Кинга и другого человека, который слышал разговор, судья постановил , что они не будут оспаривать показания Фельдмана, потому что никто не мог сказать, что адвокат непосредственно цитирует мать обвинителя.

За стойкой и без присутствия присяжных заседателей Кинг сказал, что он говорил с Фельдманом в ресторане Беверли Хиллз до начала суда. Он сказал, что он и продюсер пытались заполучить Фельдмана на "Larry King Live".

Он сказал, что Фельдман говорил ему, он не принимал дело матери , потому что он не нашел ее надежной и думал, что она гоняется только за деньгами.

"Мать была " wacko", термин, который он использовал ", сказал Кинг.

"Он сказал, что он думает, что она хочет денег. ... Он сказал: "wacko" пару раз, и он сказал: "она в этом ради денег", " сказал Кинг судье.

Адвокат защиты Джексона, Томас Месеро Младший спросил Кинга, попросил ли тот Фельдмана уточнить, что он имел в виду под "wacko".

"Нет, я думаю, что это говорит само за себя", сказал Кинг.

Были слухи, что Кинг может попытаться избежать свидетельствовать, ссылаясь на Закон о государственном щите, который защищает журналистов от дачи показаний во многих обстоятельствах. Но вопрос об этом не поднимался до того, как его показания были исключены.

Судья также вынес решение против показаний издателя, Майкла Винера, который присутствовал во время встречи Кинга с Фельдманом.

Без присутствия жюри Винер рассказал судье, что Фельдман сказал: "Он встретился с ними (семья) и считает, что их заявления, их дело, не выдерживают никакой критики, и он не верил им. "
http://today.msnbc.msn.com/id/7910923

"В ходе перекрестного допроса Месеро, Фельдман неоднократно отрицал свое присутствие на встрече, на которой, как говорят адвокаты , он сказал Ларри Кингу с канала CNN, что мать обвинителя сочинила обвинения в растлении.

Пока он был за стойкой, казалось, что самообладание покинуло зал суда. Фельдман казался раздраженным вместе со Снеддоном и Месеро, и судья Верховного суда Санта-Барбары, Родни Мелвилл, при рассмотрении возражений, сказал Снеддону, "Не дай мне на это смотреть".
http://edition.cnn.com/2005/LAW/04/...rial/index.html

Другой причиной, которая вынуждала Ларри Фельдмана так яростно лгать даже под присягой, было явное противоречие между его мыслями и делами.

Если он не верил ни одному слову о том, что говорили Арвизо, почему тогда он сообщил об этом случае в полицию? Если он думал, что они хотели только денег , почему он так настаивал на звонке в полицейский департамент Санта-Барбары даже после того, как DCFS (Детский отдел) отказался принять доклад доктора Каца ? Почему он должен был взять это дело в свои руки и говорить о нем лично с Томом Снеддоном?

В своих показаниях доктор Кац говорит, что Ларри Фельдман сделал звонок в прокуратуру, чтобы двигать случай дальше:

Вопрос: Вы когда-нибудь обсуждали с адвокатом Фельдманом, беседовал ли он с господином Снеддоном после интервью, проведенного Детской службой?

Ответ: Я не думаю, что мы когда-нибудь говорили об этом.

Вопрос: Никогда?

Ответ: У меня абсолютно нет никаких воспоминаний об этом.

Вопрос: Хорошо. Значит, вы никогда не слышали ничего об этом до того, как пришли сюда сегодня?

Ответ: Простите, вы говорите о разговоре г-на Фельдмана с г-ном Снеддоном?

Вопрос: Да.

Ответ: Да, я так думаю, как я сказал прежде, в прежнем разговоре по телефону с детективом Зелисом, я верю , что г-н Фельдман позвонил в офис прокурора. Я не знаю, говорил ли он лично с г-ном Снеддоном или нет.

Существует полное свидетельство от Ларри Фельдмана, где он четко говорит , что он звонил Тому Снеддону после того, как DCFS (Детская служба ) отказалась принять доклад доктора Каца (DCFS до сих пор помнят, что они ранее обширно интервьюировали семью и домогательства никогда, никогда не упоминались).

Том Снеддон допрашивает Ларри Фельдмана:

Вопрос: Они приняли доклад?

Ответ: Они не приняли доклад, и они не направили нас в другое ведомство. Они...

Месеро: Протестую. Информация из вторых рук. Перейдите к прямой...

Судья: Отклонено.

Вопрос: Итак, после того, как вы покинули учреждение, вы решили действовать самоятоятельно?

Ответ: Да.

Вопрос: И это было в согласии и связано с ответственностью доктора Каца, в качестве санкционированного докладчика?

Ответ: Да, потому что я чувствовал, он все еще не составил доклад, потому что они не приняли его.

Месеро: Протест. Протест. Не соответствует подлинности.

Судья: После "Да" ответчика вычеркнуть из протокола.

Вопрос Снеддона: Хорошо. Кому вы звонили?

Ответ: Я тебе звонил.

Позвольте мне еще раз подчеркнуть, что настойчивость Ларри Фельдмана была бы понятной, если бы он поверил семье и подумал, что мальчик действительно был подвергнут злоупотреблениям.

Но мы знаем от Ларри Кинга, что Ларри Фельдман был уверен, что семья была заинтересована только "в деньгах " и поэтому лгала - так зачем так много беспокоиться об отчетности дела в отдел окружного прокурора и лично Снеддону ?

Была ли у них договоренность или что-то еще? И имел ли Ларри Фельдман свои собственные причины, когда дело доходило до Майкла Джексона?

Хотя Ларри Фельдман заявил, что он не хотел представлять "wacko" семью, он еще провел какую-то работу для них, даже после того, как он отверг их дело - тот факт, который он признал под давлением группы защиты:

Поп-звезда, 46 лет, и члены его семьи, включая его маму и брата Рэнди, выглядели ошеломленными, когда судья поспешно отверг такие важные показания, сопроводив это простыми словами: "Я не собираюсь это позволять ".

Адвокаты защиты Джексона хотели, чтобы присяжные услышали историю Кинга, которая могла бы дискредитировать Фельдмана, который отрицал, что он никогда не говорил Кингу или кому-либо другому, что нынешняя семья охотится за деньгами.

Во время своих предыдущих показаний, Фельдман отрицал, что он в настоящее время представляет клан обвинителя , но записи, представленные защитой, показали, что его фирма сделала правовую работу для них в этом году.
http://www.nydailynews.com/archives...ax_trial_j.html

Так, защита доказала, что фирма Фельдмана сделала правовую работу для Арвизо в 2005 году - через два года после того, как Ларри Фельдман официально отказался от их дела. Если бы он представлял Арвизо по вопросам, не связанным с Джексоном, в этом не было бы ничего особенного, конечно, однако, все работы были связаны со срывом действий защиты Майкла, что заставляет меня думать, что Ларри Фельдман действительно считал себя, своего рода, пожизненным противником Майкла Джексона , который вмешивается в процесс каждый раз, когда враги Майкла оказываются в опасности.

И эти четыре правовые работы были, конечно, не о деньгах Майкла, либо , как я сильно сомневаюсь, Арвизо много заплатили Фельдману за его услуги. На самом деле я удивляюсь, как они могли бы заплатить за его услуги - Ларри Фельдман является одним из самых компетентных адвокатов США! (См. список заработков топ- юристов
http://www.allbusiness.com/legal/la...s/748906-1.html ).

Это должно было быть либо чистой благотворительностью со стороны Ларри Фельдмана, или он должен был иметь и другие мотивы, чтобы провести эти четыре работы для Арвизо, в качестве безвозмездной работы:

"Громкий и уверенный свидетель ... Фельдман не кажется столь спокойным, отвечая на вопросы Месеро об участии его компании в текущих делах обвинителя Джексона и его семьи.

Фельдман признал, что он и несколько человек адвокатов юридической фирмы Century City Кайе Сколера сделали, по крайней мере, четыре правовые работы для семьи, с тех пор, как он официально отказался от них, в качестве клиентов два года назад.

Они включали срыв действий адвокатов Джексона относительно финансов бабушки и дедушки предполагаемой жертвы. Фельдман сказал, что защита хотела узнать, могла ли испаноязычная пожилая пара прятать деньги, которые принадлежали матери предполагаемой жертвы.

На допросе, Фельдман также заявил, что его фирма пыталась удержать отдел полиции Уэст Ковина от выпуска записей об аресте , относящихся к иску семьи против JC Penney - хороший пример, сказал адвокат защиты, показывающий приспособляемость тактики матери .
http://articles.latimes.com/2005/ap...cal/me-jackson2

Короче говоря, каждый раз, когда враги Майкла были в беде, Ларри Фельдман выходил им навстречу, чтобы помочь . Когда защита хотела проверить не положила ли Джанет Арвизо деньги на счет ее родителей, сердце Ларри Фельдмана снова не перенесло несчастную судьбу семьи Арвизо:

Вопрос: И вы согласны, что то, что вы сделали для Арвизо после того, как вы перестали официально быть их адвокатом, является безвозмездной работой для семьи?

Ответ: Да. Абсолютно. Я никогда не ожидал получить плату, и я сделал очень ограниченную работу, и то, что я сделал, является тем, что, как я чувствовал, мне следовало сделать. Потому что никто не собирался это делать для них, и я получил эту работу, и я должен был сделать ее, и у меня было очень ограниченное количество работы.

Вы знаете, я действительно начинаю подозревать, что у Ларри Фельдман был свой личный мотив, и он действовал в качестве правой руки Тома Снеддона ...

ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН:

Во втором случае все проходило с точностью до наоборот. Окружной прокурор в Санта Барбаре , который получил это дело, настойчиво утверждал, что уголовное дело будет рассматриваться первым , и что там не было гражданского иска, и гражданская сторона дела оказалась на втором плане, и они, уверенные в этом , хотели контролировать дело, как оно могло быть расследовано, и что следует расследовать, и как это могло быть урегулировано с прессой и, вообще, всеми. И поэтому весь процесс полностью отличался в первом и во втором случаях, и те решения, которые я принимал в первом случае, я не делал во втором деле.

Был окружной прокурор. Это был выбор окружного прокурора - как должно быть рассмотрено второе дело, в то время, как в первом случае, у меня был полный контроль над тем, как представить то дело.

Ну, единственное, что я поняла в этой куче намеренно ничего незначащих слов является то, что в 1993 году у Ларри Фельдмана был полный контроль над делом Джордана Чендлера , и именно он, а не обвинители (Джил Гарсетти и Том Снеддон), принимали в нем решения - что является впечатляющим подтверждением выводов, которые мы сделали раньше.

ТОТ ФАКТ, ЧТО ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН НЕ ИМЕЛ ВОЗМОЖНОСТЬ КОНТРОЛИРОВАТЬ ДЕЛО В 2005 ГОДУ ТАК ЖЕ, КАК В 1993, ЯВЛЯЕТСЯ ТЕМ, ЗА ЧТО МЫ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПОЛНОСТЬЮ БЛАГОДАРНЫ НАШЕМУ ДОРОГОМУ ПРОКУРОРУ ТОМУ СНЕДДОНУ. ИМЕННО ОН СДЕЛАЛ НЕВОЗМОЖНЫМ ДЛЯ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА ИДТИ ПЕРВЫМ В 2005 ГОДУ.

Независимо от того, понравились или нет Арвизо Ларри Фельдману , его странная работа , проделанная для них в течение следующих двух лет, доказывает, что он никогда бы не упустил шанс, чтобы заставить Майкла Джексона истекать кровью до смерти в другом гражданском иске, если бы он имел возможность это сделать.

Настоящей причиной, почему гражданский иск никогда не вышел вперед, было то, что он просто НЕ ИМЕЛ такой возможности из-за изменений в законодательстве, инициированных Томом Снеддонном .

Ситуация объясняется в прекрасном новостном бюллетене Марка Виттенберга и Вилли Гиджмана:

"На пресс-конференции Тома Снеддона мы узнали, что из-за того, что не удалось провести судебный иск против Майкла Джексона в 1993, закон был изменен. Статья 288 была продлена на ст 288A, что означает, что, если вы касаетесь ребенка (если вы кладете руку на его плечо, например) вы проводите преступную деятельность. Этот новый закон также заставляет детей давать показания, даже, если они не хотят. Том Снеддон постоянно призывал любую жертву Майкла Джексона: " Пожалуйста, выходите вперед".

Кац сообщил о предполагаемом злоупотреблении в Департамент полиции Санта-Барбары , а затем Том Снеддон лично расследовал обвинения. Именно тогда семья узнала, что из-за закона, который изменил Снеддон , их гражданский иск должен быть приостановлен до того, как уголовное дело будет закончено.

В ноябре Снеддон сообщил семье, что Фонд штата для жертв определеяет предоставление им финансовой компенсации, если они пройдут через уголовный иск. Он встретился с матерью обвинителя на пустой парковке и передал ей необходимые документы, чтобы подать заявление в Фонд. Менее чем через месяц Майкл Джексон был арестован ".
http://www.m-jackson.com/illustrati...per-english.pdf

Несмотря на весь его профессионализм, Ларри Фельдман является адвокатом по гражданским делам , и он мог узнать об изменениях в законе Калифорнии только после того, как они были сделаны. Представьте себе их разочарование от новости - адвокат и его клиенты следовали их обычной рутиной консультации психолога, который представит доклад о " случае приставания к ребенку" властям, и уже начали гражданское дело , когда они все узнают, что законодательство Калифорнии изменилось ! Невероятное невезение для Aрвизо ...

Что ж, несмотря на всю вендетту Тома Снеддона против Майкла существует, по крайней мере, что-то хорошее, что он сделал для него!

По-прежнему четко видно, что Ларри Фельдман так раздражен Томом Снеддоном и его желанием "иметь правосудие для жертв", настоящую цену которого Фельдман понимает очень хорошо, что он даже позволил себе некоторую критику прокурора на семинаре Frozen in the Time :

ЛАРРИ ФЕЛЬДМАН: "Когда вы выносите эти случаи неправомерного лишения свободы, и Джексон виновен в похищении людей и их возвращении в Неверленд, и вы просто удерживаете расширение дела, вы играете прямо в пользу подсудимого ! Если вы подали иск по одному пункту обвинения в сексуальных домогательствах , и это то, что произошло , если бы это произошло, я не знаю, что случилось, но если это произошло, то у вас есть гораздо больше шансов получить осуждение . Это то, за что, по крайней мере, нужно сражаться. Я думаю, что это значительные вещи ".

Я содрогаюсь при мысли, что если бы это не коснулось Тома Снеддона, дело Арвизо можно тоже было бы выдвинуть , и мы могли бы иметь повторение гражданского дела Чандлеров, снова проводимого Ларри Фельдманом .

Там могло бы не быть Томаса Месеро (поскольку он является уголовным адвокатом, он не участвует в таких случаях), и только Бог знает, каков мог бы быть исход дела со всеми теми адвокатами, работавшими на Майкла Джексона до того, как пришел Томас Месеро ...

С другой стороны, судебное разбирательство 2005 года является зеркальным отражением того, какие результаты могли бы быть в случае 1993 , если бы уголовное дело предшествовало гражданскому иску, и Берт Филдс, как убежденный сторонник Майкла защищал бы его в уголовном суде.

На мой взгляд, дело Чандлеров не дошло бы до стадии уголовного процесса совсем , поскольку, в отличие от семьи Арвизо, никто из Чандлеров никогда не имел даже минимального желания давать показания ....

Автор: helena©
Перевод: Keep_The_Faith_MJJ©

Продолжение следует...

+2

35

Анализируем видеозапись допроса с помощью "теории лжи" [видео + фото]

Майкл Джексон перед допросом явно  нервничает - его выдает покусывание губы. Но в принципе выглядит спокойным.
http://s54.radikal.ru/i145/1102/bb/48b5a21eff8f.jpg
Вопрос американского полицейского (за кадром):

- Мистер Джексон, вы осведомлены, что семья Джордана Чендлера (того самого мальчика, который заявил, что Джексон изнасиловал его. - Прим. ред.) подала на вас в суд?

Адвокат Джексона за кадром:

- Не отвечайте! (он будет постоянно это повторять по ходу допроса)

Майкл Джексон:

- Да, - сильно моргает и после ответа закусил губу. Это показатель высокого уровня стресса. Но не лжи. Еле заметно свел брови - показатель злости. Вся эта ситуация его раздражает.
http://s49.radikal.ru/i124/1102/9e/91724d021c81.jpg
- Вам известно, что вас обвиняли в сексуальных домогательствах к Брэтту Барнсу? (11-летнему мальчику, который сам заявил, что его изнасиловали).

Адвокат:

- Не отвечайте!

Джексон молчит. Закрывает руками лицо - стыд,  отводит глаза в сторону - стыд, сводит брови - злость. Запрокидывает голову, открывая самое незащищенное место - шею. Это означает, что ему нечего скрывать.
http://s51.radikal.ru/i133/1102/a5/a34e6975da89.jpg
- Знакомы ли вы с Маколеем Калкиным?

(звезду фильма "Один дома" одно время тоже записывали в жертвы Джексона. - Ред.)

Джексон молча мотает головой - мол, нет, не знаком. Взгляд - вправо в сторону. Это значит, что он вспоминает реальные события и говорит правду. Потому что когда человек лжет, то есть конструирует события, которых не было, глаза у него идут четко влево.
http://s42.radikal.ru/i097/1102/d4/36c27a354416.jpg
Кроме того, Майкл опять демонстрирует чувство полной безопасности, запрокидывая руки за голову, как бы говоря: «Я открыт полностью!». Широко улыбается, демонстрируя все зубы (это признак искренности).
http://s012.radikal.ru/i321/1102/bc/412d4d9aac2b.jpg
- Вы будете отвечать на вопросы о Маколее Калкине?"

Адвокат - Джексону:

- Вы не обязаны отвечать.

Майкл широко улыбается, взгляд спокойный, не моргает. Он явно справился с первоначальным стрессом, который бывает у всех людей перед экзаменами или допросами. А вот если бы он и сейчас моргал так же, как в самом начале, значило бы, что он что-то скрывает. 

- Вас обвиняли в сексуальных домогательствах к Маколею Калкину?

Джексон опять молчит. Спокоен, улыбается широко, не моргает, взгляд вправо - то есть опять не собирается врать.

- Вы узнаете почерк на этих двух листках бумаги?

- Да. - глаза смотрят на бумагу, лицо спокойно, кивает головой, подтверждая свои слова.
http://s014.radikal.ru/i326/1102/5d/02aa6f60197d.jpg
- Вы знаете, чей это почерк?

- Мой, - поднимает брови (сигнал доброжелательности, слегка наклоняет голову вбок в знак покорности).

- А что это за документ?

И вот тут наконец-то Майкла Джексона прорвало:

- Когда люди постоянно сочиняют про тебя безумные истории, хочется наконец рассказать обо всем правду! Дать честное интервью.

- Кому вы давали это интервью?

- Никому. Просто хотелось написать правду о себе, люди достаточно долго слышали ложь, и верили всему. Я черный американец и я горжусь этим, это честь для меня, а то, что я отбеливал кожу - это сплетни. Я не отбеливал кожу.

(Здесь в первый раз за весь допрос проявляются так называемые "маркеры лжи" (несоответствие жестов и слов). Проскальзывают еле заметные жесты отрицания собственных слов - он покачивает головой из стороны в сторону. Впрочем, другие маркеры лжи отсутсвуют, так что возможно, он качал головой именно потому, что отрицает все эти нападки на себя. А не свои собствнные слова).

Майкл Джексон:

- Иисус сказал, что нужно любить детей и быть такими же как дети - чистыми, невинными, честными, - на этих словах  Майкл открывает ладони - это жест полной открытости и желания, чтобы его поняли. Не моргает. Объясняя, почему он так любит детей, он явно говорит правду. - Иисус говорил со своими апостолами, а те спорили между собой, кто из них главный? Иисус, призвав ребенка, поставил его посреди них и сказал: если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное. Тот, кто умалится, как дитя, и будет главным. И я рос с этой истиной.

Не понимаю, чего вы от меня хотите.
http://i040.radikal.ru/1102/e9/e03bd6d63e06.jpg
Резюме: 

Похоже, Джексон не лгал на этом допросе. Он ни разу не касался руками своего лица, ушей, щек - так обычно бывает, когда   человек врет. Конечно, его перед допросом вполне могли научить правильным жестам и мимике. Но, по-первых, зачем? И во-вторых, даже высокопрофессиональные актеры не могут  контролировать движения на все сто процентов.
http://kp.by/daily/24322/515421/

+4

36

Том Мезеро о роли расы в деле Майкла Джексона
Том Мезеро: Итак, вот три примера, в которых сначала требовалось определить, есть ли расистский компонент, и определить объективно, а затем задать себе, как адвокату, вопрос: “Что я буду с ним делать?” И нельзя никого слушать в таких вопросах. Нельзя слушать СМИ. Нельзя слушать торговцев скандалами! Нужно понять самому, исходя из фактов, улик, того, что вы знаете о своем клиенте, свидетелях, о происходящем. Я не стал поднимать расовый вопрос. Я не думал, что Майкла Джексона обвинили из-за его расы, я думал, что его обвинили, потому что он - гигантская знаменитость!

Вот вам случай: последним свидетелем, которого я вызвал, был актёр-комедиант Крис Такер. И Крис Такер показал, что эта семья, которая обвиняла Майкла Джексона, пыталась добиться денег и от него тоже. Эти люди хотели получить его автомобиль. Они сказали ему, что у ребенка рак, как сказали и Майклу Джексону. Мальчика пригласили на день в Лас-Вегас, где Крис Такер снимал фильм "Rush Hour", и они жили там три недели, после выставив ему счет за всё. Они продолжили просить у него деньги, и тогда он полетел в Майами, встретился с Майклом Джексоном и предупредил его: “Осторожнее! Что-то не так!” Он предупредил Майкла Джексона об этом мальчике и его семье. Перекрёстный допрос вел окружной прокурор Том Снеддон. В какой-то момент он показал Крису Такеру увеличенный фотоснимок Криса с обвинителем и его семьей на свадьбе. Крис с юмором заметил: «Мне нравится фото. Где бы мне такое взять?» Все в зале усмехнулись, а окружной прокурор сказал: «Я достану его для тебя, если будешь хорошим мальчиком». (Обращение «boy» - «мальчик» было принято по отношению к чернокожим рабам, поэтому сейчас считается расистским. – прим. пер.) Насколько я могу судить (я тогда не следил пристально за СМИ, так как был занят работой и телерепортажи ухватывал только в перерывах), афроамериканское сообщество не очень обратило на это внимание. И я был этому рад. Потому что, опять же, возвращаясь к целям защиты и моим убеждениям о том, что эффективно: я не хотел поднимать вопрос расизма в этом деле. Я видел присяжных – я чувствовал присяжных – и я не думал, что это может нам помочь.

В день, когда присяжные удалились для вынесения решения, я чувствовал себя очень хорошо и считал, что наше дело прошло замечательно. И я сказал ряду людей, что не хочу примешивать сюда расовый вопрос. Я не хочу, чтобы меня ассоциировали с поднятием расовой проблемы в этом сообществе. Я не думаю, что это нам поможет. В начале разбирательств разные люди, связанные с Майклом Джексоном, спрашивали меня, как, по моему мнению, идет дело. Тогда я был весьма обеспокоен, и позвольте мне объяснить, почему. В ноябре 2003 года в Неверлэнде был совершен обыск 70-ю шерифами. Я получил звонок, будучи в дороге, когда возвращался в Лос-Анджелес из отпуска в Биг-Сэре, Калифорния. Меня спросили, не прилечу ли я в Лас-Вегас на встречу с Майклом Джексоном, потому что он хочет, чтобы я представлял его интересы. Я долго и серьезно обдумывал это, но в конце концов отклонил предложение, так как готовился защищать актера Роберта Блейка в деле об убийстве, назначенном на февраль 2004 года. Я подумал, что не смогу эффективно вести два дела сразу. Это только свело бы обоих клиентов с ума, если бы я был недоступен, когда они во мне нуждались. И люди Майкла были весьма удивлены, что кто-то отважился отказаться, но я отказался. Потом, дней за 10 до суда, в феврале 2004 года, у нас с Блейком случился разлад и я вышел из дела, и примерно через полтора месяца мне позвонил Рэнди Джексон, брат Майкла, с которым мы дружны многие годы. Он спросил, не передумал ли я и не прилечу ли во Флориду для встречи с ними. Я согласился. Я слетал туда, встретился с Майклом, вернулся, спустя пять или шесть дней меня спросили, возьму ли я дело, я ответил утвердительно и был нанят. Но то, что я видел по ТВ до того, как был нанят, вызывало у меня сильное беспокойство. Вы, вероятно, помните день предъявления обвинения. Я тогда еще не был его адвокатом. Во-первых, безопасность Майкла обеспечивала Нация Ислама, и их поведение в Санта-Марии в тот день очень бросалось в глаза. Не поймите меня неправильно, я работал с Нацией Ислама многие годы, и работаю до сих пор. Я даже согласился защищать их западного регионального лидера, в случае если ему предъявят обвинение в нападении на полицейского (что власти грозились сделать, но пока не сделали). Я прекрасно знаю, какую работу Нация Ислама проводит в Лос-Анджелесе. Знаю, как они борются с организованной преступностью. Знаю, как они борются с наркотиками. Знаю, как они стараются учить людей ответственности и духовности и как много делают, чтобы остановить насилие в городе, являющемся криминальной столицей Америки. Я работал с Нацией Ислама в деле Патриции Мур – они ее очень поддерживали. И, тем не менее, я считал, что выступление Нации Ислама в качестве охраны Майкла в Санта-Марии не пойдет на пользу его защите. Я чувствовал, что это отдаляет его от сообщества, в котором он живет и которое должно его судить, вместо того, чтобы делать его частью этого сообщества. И я выразил свою позицию очень ясно. Нельзя с этого начинать!

Я также видел его адвокатов и советников на собрании в отеле Беверли-Хиллс - шикарном отеле Лос-Анджелеса. У них прошла встреча, и об этом трубили все новости – о том, что эти жирные коты, которые советуют Майклу Джексону, собрались в отеле для выработки линии защиты. Они называли себя “командой мечты”. И, смотря новости, я сказал себе: «Это неправильно. Это не помогает Майклу в этом сообществе. Это отдаляет Майкла от сообщества». Подчеркните лучше, что он – такой же, как и люди, собравшиеся вокруг здания суда. Не подчёркивайте, что он – особенный, важнее этих людей или сильно отличается от них, потому что это не так. И я озвучил свои чувства по этому поводу. Я смотрел на это исключительно с позиции того, что ему поможет. Не с позиции того, что будет правильно выглядеть с политической или моральной точки зрения. Я отвечал на вопрос: “Как мне спасти жизнь Майкла Джексона?” Как вы, наверное, помните, если следили за процессом, во время второго вызова в суд, когда я уже был его адвокатом, Нации Ислама в центре картины не было. Да, мусульманская охрана в некотором составе присутствовала, но ее не было видно. И больше не было ни приемов в Неверлэнде, ни саммитов в Беверли-Хиллс и подобного рода вещей. Они не шли на пользу защите Майкла.

Но в конце дела – и, буду откровенен, к сожалению, это получило огласку на ТВ – появился Преподобный Джесси Джексон. Я очень уважаю его, в особенности за то, что он сделал для движения в защиту Гражданских Прав. Но тогда его появление огорчило меня. Я выпустил пресс-релиз о том, что никто не говорит от имени Майкла Джексона и его семьи, что суд запретил участникам процесса обсуждать подробности дела и мы будем уважать это решение. У меня состоялся разговор с Преподобным Джексоном, в котором я объяснил ему то же, что сейчас объясняю вам: это не дает нам никаких преимуществ. «Большинство белых людей при виде вас думают, что есть какая-то расовая проблема, расовая несправедливость, которую вы собираетесь разоблачить и с которой собираетесь бороться, – сказал я ему. – Это прекрасно, но в моей работе сейчас мне это не поможет». И он отступил. Он провел там пару дней, но он понял мои цели, мои мотивы. Я по-прежнему уважаю его, но в тот момент его присутствие было для меня нежелательно по причинам, которые я вам объяснил. Также меня спрашивали, хочу ли я, чтобы приехал Аль Шарптон. Я ответил, что это тоже не лучшая идея, и он меня прекрасно понял. Он тоже думал, что ему не стоит там находиться. Но, в конечном счете, это задача адвоката – сформулировать эти вопросы и ответить на них. Посмотреть на них объективно. Не стоит от них отворачиваться, не стоит притворяться, что наше общество подчиняется каким-то выдуманным стереотипам. Отдавайте себе отчет в том, каково оно на самом деле, и выстраивайте стратегию защиты соответственно. Именно это я пытался сделать. К счастью, мы преуспели, и я абсолютно уверен, что решение суда было справедливым.

Я знаю, что среди вас много студентов, изучающих тактику судопроизводства. Позвольте мне сказать пару слов о тактике, потому что я использовал некоторые неортодоксальные тактики, за которые меня критиковали вплоть до вердикта. Я просто кратко их резюмирую. Суд – это упражнение на знание людей. Если вы не понимаете людей, значит вы не готовы вести дело так хорошо, как возможно. Людей не изучают в школах юриспруденции. Правда, не изучают. На самом деле, по-моему, в школах вас учат, что судебная практика – это сплошь интеллектуальные упражнения. А это не так. Лучшие юристы и адвокаты понимают то, что происходит в сердцах и душах людей, так же хорошо, как то, что происходит в их умах. Вам придется работать с людьми, которые не учились в школах юриспруденции, не ходили в колледж. С людьми из самых разных слоев общества. Некоторые из них образованны, некоторые нет. Но кем бы они ни были, вы должны понимать, что человеческая природа – гораздо шире и многограннее, чем только интеллект. Вы должны научиться видеть мотивы поступков людей. Вы должны понять, какой тип людей обычно прислушивается к вам, как к юристу, в суде, а это можно познать только на опыте. Вы должны научиться чувствовать инстинкты людей, их интуицию, их стиль мышления. Не все поддается логике, поверьте мне. И я искренне считаю, что юридические академии вредят будущим юристам в том, что не учат их быть хорошими людьми.

Я часто говорю о важности благотворительной работы, потому что очень верю в неё и сам занимаюсь ею. Но многие студенты смотрят на меня вопросительно: «О чем он говорит? Я в долгу! Я еле свожу концы с концами. Я не могу платить за квартиру. Я хочу новую машину. Мне предложили хорошую работу. Ты с ума сошел?» Конечно, я никому не могу указывать, как им прожить свою жизнь. Только вы сами можете определить, что подходит лично вам. Всего нам в жизни все равно не успеть, и нужно выбирать то, что кажется лучшим. Но скажу вам вот что: с тех пор, как я окончил юридическую академию, все исследования на тему удовлетворенности юристов своей работой, что я видел, были печальными. Все исследования указывают, что подавляющее большинство юристов не счастливы на своей работе. И, кажется, они принимают это как данность. А на деле я видел следующее. Я видел как юристы – особенно умные, из хороших институтов, с хорошим академическим образованием, – получают очень престижные работы. После того, как флер новизны сходит, они понимают, что несчастны, и уходят на другую престижную работу. А потом на следующую. И им даже не приходит в голову, что, меняя работы, они не меняют работу совсем. Многие из них в конце концов оседают где-то в престижных организациях, на огромных деньгах, но удовлетворения так и нет. Кто-то делает более радикальные шаги. Некоторые юристы уходят в федеральную прокуратуру, где все считают себя элитой. И вот, они перепрыгивают из престижной фирмы в прокуратуру, а потом обратно в престижную фирму, и наконец однажды вечером вы встречаете их в баре за третьей или четвертой рюмкой и признанием: «Мне не нравится моя работа!» Но они все равно не сменят ее – это для них рутина.

Был такой юрист по имени Уильям Канслер – он скончался десять лет назад. Уильям написал прекрасную книгу под названием “My Life As A Radical Lawyer”, которую опубликовал за год до смерти в 1994 году. Я бы всем советовал ее прочитать. Это захватывающая книга. Правда, как соавтор признается во введении, Уильяму нравилось рассказывать красивый миф о себе и свойственно было немного приукрашивать. Но тем не менее. Это был человек, который все делал “правильно”. Он выпускник Йельского Университета, специализировался во французском языке и позже преподавал в Йеле. У него был замечательный послужной список во Вторую мировую войну. Он учился в Юридической Школе Колумбии и вместе с братом основал фирму в центре Манхэттена. Он купил хороший дом в Вестчестере и жизнь его шла как по маслу, вот только все это не приносила ему никакого удовлетворения. И однажды ему позвонил кто-то из Американского союза защиты гражданских свобод: “У нас есть дело по гражданским правам на крайнем Юге. Не поможете нам?” Он согласился и начал работать на Юге с Мартином Лютером Кингом-младшим. Эта работа для движения в защиту гражданских прав его затянула. Он прославился на всю страну после процесса “Чикагской Семерки” в конце 60-х, где решалось, спровоцировали ли подсудимые беспорядки перед Демократической Национальной Конвенцией 68-го года. Уильям решил посвятить свою дальнейшую карьеру защите париев - людей, к которым никто и близко подходить не хотел. Он получал удовольствие от идеи защищать людей, которые казались беззащитными. Под конец жизни он больше сосредоточился на арабо-американцах, которые в свете взрывов в Нью-Йорке в 1993 году становились главной целью расизма, несправедливости и нетерпимости. И все сходятся во мнении, что он прожил очень красочную, интересную, полноценную профессиональную жизнь. Через пару лет после его смерти профессор правоведения в Алабаме написал книгу “Уильямом Канслер: самый ненавистный юрист Америки”. Он проанализировал жизнь Канслера со своей точки зрения и пришел к выводу, что это был действительно счастливый в своей работе человек. Это было юрист, который что-то изменил в мире, повлиял на общество, нашёл удовлетворение в своей деятельности. Юрист, который чувствовал, что не зря получил свою степень. Он заставил юридическую систему работать там, где иначе она бы ни за что не сработала.

Сегодня я говорил с профессором Оглетри о другом знаменитом юристе из Чикаго, который жил гораздо раньше Уильяма Канслера, - человеке по имени Кларенс Дарроу, о котором многие из вас, наверное, слышали. Кларенс Дарроу тоже до какого-то момента своей карьеры делал все правильно. Он был юрисконсультом муниципалитета Чикаго, а эта должность тогда считалась отличным стартом на пути к славе и состоянию. Потом он стал главным юрисконсультом по железным дорогам в Иллинойсе, что также считалось очень перспективной должностью. Но ему этого просто не хватало. И он начал представлять профсоюзы, а в те времена люди, связанные с профсоюзами, считались преступниками. Профсоюзы считались преступными организациями, почти как мафия в более поздние годы. И он нашел желаемое удовлетворение в благотворительной работе, оказал огромное влияние на общество, и, безусловно, считается теперь очень деятельным и успешным юристом.

Жизнь по правилам не всегда приносит счастье и удовлетворение. Она может его принести, на время. Может даже и навсегда. Если это так, цените такую жизнь, но если нет, не бойтесь попробовать что-то иное. Я мог бы говорить об этом часами, поскольку сам выбрал для себя этот путь. В какой-то момент мне пришлось признать, что я, в общем-то, неприспособленный к нашей системе ренегат: я чужой в этих прекрасных местах, куда все так стремятся. Я был там, но они мне просто не подходят. И я люблю благотворительную работу. Я люблю на что-то влиять. Когда вы добиваетесь оправдательного приговора в деле об убийстве для кого-то, у кого иначе никогда не было бы шанса, для невиновного человека, не имеющего средств, нет ничего приятнее, чем видеть, что это означает для него и его семьи. И даже если вы представляете кого-то, кто виноват, просто заставить систему работать, заставить этих высокомерных обвинителей не злоупотреблять законом, не злоупотреблять фактами, и не использовать людей, которые кажутся беззащитными – это прекрасное чувство! Я не говорю, что все обвинители такие. Но такие есть! И полиция тоже, бывает, злоупотребляет своей властью и обязанностями. Выводить их на чистую воду и делать эту систему самой лучшей системой в мире – это работа, приносящая огромное удовлетворение.

Наконец, – возвращаясь к тактикам – нас, юристов, учат традиционно. Традиции передаются из поколения в поколение, и у большинства юристов нет ни времени, ни желания посмотреть на эти традиции под микроскопом и задать себе вопрос: “Сработает ли этот подход в данном случае?” Люди просто делают то, чему научены. Приведу пример: в своей вступительной речи в деле Майкла Джексона я сказал то, что многие специалисты по уголовному праву сочли бы ересью. Как мы все знаем, в деле всегда есть презумпция невиновности. Бремя доказательства преступления до такой степени, чтобы у жюри не осталось обоснованного сомнения, ложится на сторону обвинения, а защита не обязана ничего доказывать. Это всё звучит восхитительно. Но что это, по сути, означает в зале суда? Мне кажется, это означает вот что, и вот что это означало в деле Майкла Джексона. Во-первых, как правило, присяжные уверены, что юристы знают правду, независимо от того, так это на самом деле или нет. Во-вторых, они сами хотят знать, где правда. И когда адвокат, глядя на присяжных, во вступительной речи произносит: “У моего клиента есть презумпция невиновности и это обвинение должно вам что-то доказывать, а я сделаю так, что у вас в конце будет повод для сомнения”, я думаю, типичный присяжный посмотрит на такого адвоката и скажет: “Его клиент виноват! Он просто думает, что сможет помешать обвинению доказать это!” Мне так кажется. Идя на суд Джексона, я горячо верил, что правда на нашей стороне, улики на нашей стороне. И я не видел, почему бы не заявить об этом, почему бы не бросить это обвинению в лицо. Поэтому в своей вступительной речи я сказал: «Я дам вам обещания. Я заключу с вами договор. Я докажу, что этот человек невиновен». Я никогда не упоминал, на ком из нас лежит бремя доказательства. Я никогда не упоминал обоснованное сомнение. У меня была причина этого не делать, и причина эта в том, что я хотел быть носителем правды, а не уступать эту роль оппоненту. Мне не хотелось создавать впечатление, что я играю формальностями. Пусть их выступление выглядит так! И я чувствовал, что вступительная речь дала нам хороший импульс. Мне кажется, после этого так и не потеряли его и именно поэтому Майкл Джексон был оправдан в полной мере.

В юридической академии вы изучаете перекрестный допрос. Вас учат: «Не задавайте открытых вопросов, не задавайте вопросов, начинающихся с «как», не задавайте вопросов, начинающихся с «почему». Этим вы открываете дверь для потока ужасов». Ну, наверное, начинать действительно нужно с этого принципа. Но если вы будете следовать ему на протяжении всей карьеры, то никогда не станете асом перекрестных допросов. Если в какой-то момент вы не начнете идти на эти риски, то вам не добиться профессионализма. Вы должны достичь такого уровня мастерства, когда инстинкты подсказывают вам: «вот здесь это можно делать, а вот здесь нельзя». После предварительного слушания Роберта Блейка, которое три недели транслировалось по ТВ, какой-то репортер с Court TV сказал мне: «Мы еще не видели, чтобы кто-нибудь задавал столько открытых вопросов! Но вам всегда удается оборачивать их в свою пользу!» И это непросто! Мне пришлось долго работать над этим умением, потому что в академии меня учили тому же, чему и вас. Но нельзя бояться своего дела, особенно, если на вашей стороне правда. Не бойтесь своего дела. Не стоит чрезмерно осторожничать, как делают многие адвокаты. Эксперты говорили, что мне следовало прекратить допрос, когда обвинение закончило вызов свидетелей в деле Майкла Джексона, потому что наши перекрёстные допросы и так были эффективными. Но скажу вам, что если бы я не вызвал своих свидетелей, мы бы получили по крайней мере патовую ситуацию у присяжных. Не думаю, что мы непременно получили бы вердикт “невиновен”. Я знал, что даже если мы придем к патовой ситуации, я все равно прославлюсь, потому что считалось, что дело заведомо проигрышное. Сказали бы: «Он молодец: подвесил жюри в таком большом деле, прямо как Лесли Абрахмсон в том первом деле Менендез». Для меня это, наверное, было бы неплохо. Но что это означало бы для моего клиента? Прежде всего, прокуроры довели бы дело до суда повторно и исправили множество своих ошибок. Судья мог бы изменить некоторые из своих решений, которые были нам на пользу. Не думаю, что жизнь Майкла Джексона была бы спасена, если бы мы завершили допрос свидетелей тогда, когда его решило завершить обвинение. Конечно, применяя этот принцип к своему делу, вы рискуете, так как ваш свидетель будет подвергнут перекрестному допросу. Но опять же повторю: я чувствовал, что правда на нашей стороне. Я чувствовал, что улики на нашей стороне. Поэтому я не останавливался. Мы вызвали пятьдесят свидетелей, обвинение вызвало девяносто. И мы получили тот результат, который получили.

На все, чему вас учат, в какой-то момент нужно посмотреть под микроскопом. Я помню, в юридической академии – и я не могу поверить, что нас действительно этому учили, – нам говорили: «Просто изложите свою точку зрения в конце и резюмируйте ее». Это безумие! Присяжные принимают решение не только в конце! И они выбирают сторону быстро! Многие люди упрямы и цепляются за те выводы, к которым уже пришли. Поэтому нужно продвигать свою версию с первого дня. И нужно делать это убедительно. Свою историю нужно рассказывать уже в вопросах. Нельзя дожидаться конца, чтобы свести все воедино. И не стоит полагать, что присяжные рассуждают так же, как вы: нужно буквально вдолбить им вашу точку зрения. По сути, вы должны произносить вступительную речь во время вступительной речи, прямого допроса, перекрестного допроса и заключения. У вас есть четыре этапа, чтобы рассказать свою историю. Не думайте, что перекрёстный допрос нужен лишь для того, чтобы дискредитировать свидетеля: он нужен вам, чтобы рассказать вашу историю! И то, как вы дискредитируете свидетеля, очень зависит от того, что вы думаете об этом свидетеле. По некоторым свидетелям видно, что это хорошие актёры, социопаты, психопаты, и вы понимаете, что чем дольше они будут давать показания, тем больше выставят напоказ свою истинную суть. Они могут оступиться лишь на долю секунды, но рано или поздно они оступятся. Иногда бывает полезно держать свидетеля под присягой несколько дней. Меня, например, критиковали за избыточные допросы. Однажды вечером я переключал каналы, и попал на кого-то, кажется, из Бостона, кто заявил: «Мне кажется, он слишком детально рассматривает дело!» Этот товарищ за всю жизнь не был ни в одном зале суда и понятия не имел, о чем говорит, но, тем не менее, ему казалось, что я слишком детально рассматриваю дело! Полагаю, под этим имелось в виду: «Зачем он держит свидетеля так долго?» Про некоторых свидетелей, на которых полагалось обвинение, я заключил, что чем дольше они будут давать показания, тем хуже будут выглядеть. Даже если они говорят о мелочах, о вещах, которые не кажутся значительными, не важно. Важно позволить присяжным заглянуть этому свидетелю в душу и сердце. Покажите им, кто этот человек, покажите им, какой он лжец и мошенник. Держите его под присягой, держите его, держите его.

Здесь, очевидно, речь про мать Гэвина, Дженет Арвизо, которая на допросе выглядела почти ненормальной. Присяжные позже признались, что именно показания Дженет убедили их в том, что обвинения безосновательны. В интервью сразу после вынесения приговора они как раз говорят об этом:

И в заключение скажу о средствах массовой информации. Я атакую СМИ с самого вынесения вердикта. Я очень уважаю профессиональных журналистов, следующих этическому кодексу. Журналистов, имеющих профессиональные ценности. Журналистов, которые, сообщая о том, что происходит в зале суда, не показывают своей заинтересованности в конкретном исходе дела. Если они сообщают о вердикте, вы никогда не узнаете, каково их личное мнение, потому что они профессионалы. И у нас были такие журналисты. У нас была Линда Дойтч из Associated Press, Марк Тиабби от NBC. Вот это профессионалы. Дон Хоббс из Santa Barbara News Press. Но помимо них у нас была и толпа клоунов! Я называю их желтыми репортёрами. Я не называю их журналистами, они недостойны этого звания. Люди с Court TV, люди с некоторых кабельных телеканалов. Люди, которые вопили и кричали о своем мнении, хотя сами в жизни не были в зале суда. Люди, которые пытались делать вид, будто знают, что происходит, – бывшие прокуроры и адвокаты в Нью-Йорке, которые ни разу в жизни не вели настоящего дела, но пылко рассуждали о важности или неважности того или иного свидетеля или улики, только чтобы попасть в камеру. И освещение дела было чудовищным. В общем и целом – чудовищным.

Всегда помните о том, что приоритеты СМИ отличаются от приоритетов тех, кто участвует в процессе. СМИ не находятся под присягой. Они не ответственны за то, что случится с ответчиком или жертвой – если есть жертва, – или с семьей жертвы и семьей ответчика. Они никогда не будут винить себя в исходе дела, каков бы он ни был. К ним практически не относятся распоряжения суда. Судья может велеть им сидеть в определенном месте или парковаться в определенном месте, но не более того. И единственное, что их волнует, это рейтинг и деньги. Это может быть самый скучный день в суде, но потом вы включите телевизор и услышите о том, какой захватывающий и драматичный это был день. Потому что они пытаются завоевать аудиторию и удержать аудиторию – это их бизнес. И обычно, предсказывая исход громких процессов, они ошибаются! В деле Менендез они предсказали, что вердикт будет “виновен”, но дело было подвешено. Про О. Джея Симпсона говорили, что он будет признан виновным, но приговор был оправдательным. В деле Роберта Блейка они предсказали обвинительный приговор, но подсудимого оправдали. Скотту Питерсону предсказывали оправдание или подвешенный вердикт, но его признали виновным и приговорили к смерти. И в деле Майкла Джексона все СМИ сходились во мнении, что его осудят, но мы получили четырнадцать вердиктов “невиновен”. Дела выигрываются в зале суда, а не за его дверями. Конечно, на средства массовой информации нужно обращать внимание. Положительные репортажи о вашем клиенте не повредят, но если вы уделяете слишком много времени происходящему в СМИ и отвлекаетесь от подготовки к тому, чтобы выиграть дело перед двенадцатью присяжными, то в конце вы, вероятно, будете сильно разочарованы. Дела выигрываются внутри зала суда.

По моим наблюдениям американские присяжные в массе своей очень почтенные, трудолюбивые, серьезно относящиеся к своим обязанностям люди, не подверженные влиянию СМИ. Некоторые юристы позиционируют себя как специалисты по отбору жюри или эксперты по средствам массовой информации, но я на это не покупаюсь. Хороший юрист должен знать, как вести дело, и уметь сосредоточиться на ведении дела. И ничего больше. Да, можно нанять кого-то, кто попытается сгладить эффект от негативных репортажей – ради бога. Лучше иметь положительную информацию о вашем клиенте, чем отрицательную. Но не стоит заблуждаться, думая, что таким образом вы выиграете дело. Мне кажется, в деле Скотта Питерсона, защита выиграла PR-битву, но проиграла битву в зале суда. Мы видели совершенно изумительные репортажи о том, как блистает защита и как плохо выступает обвинение, как в деле об убийстве у них нет ни одного очевидца, нет судебных экспертов, и т.д. и т.п. А в итоге это оказалось очень мощное дело, выигранное в суде на основе косвенных доказательств. Сам я там не был, поэтому не могу сказать, кто выступал хорошо, а кто плохо. Все, что я знаю, это что я видел много прекрасных пресс-репортажей с предсказаниями оправдательного исхода, и все мы знаем результат. Я предпочту быть поджаренным в прессе, но выиграть при этом суд. Средства массовой информации обладают соблазном и притягательностью: вы начинаете думать, что дела выигрываются там. Юристы легко попадаются на эту удочку и забывают о том, что на самом деле важно. Важен не адвокат и не его репутация в СМИ. Благополучие клиента и вердикт присяжных – вот что важно.
http://community.livejournal.com/mj_ru/163489.html

Отредактировано Nikol (27-02-2011 16:54:33)

+2

37

" Frozen In Time " - " Заморожено во времени ". - Транскрипты. Часть 1 - Ларри Фельдман.
http://blog.kp.ua/users/tsche/post153473420/

Frozen In Time - "Заморожено во времени" - Транскрипты - Часть 2 - Карл Дуглас - Защита, которой не было
http://blog.kp.ua/users/tsche/post153473537/

Frozen In Time - "Заморожено во времени" - Транскрипты - Часть 3 - Рон Зонен: " Господа, расслабьтесь - Гевин в порядке. "
http://blog.kp.ua/users/tsche/post153473615/

Frozen In Time - " Заморожено во времени ". - Транскрипты. - Эд Бредли " 60 минут " с Майклом Джексоном.
http://blog.kp.ua/users/tsche/post153473682/

Frozen In Time - " Заморожено во времени ". - Транскрипты. - Часть 4 - Том Месеро: " Он БЫЛ невиновен. "
http://blog.kp.ua/users/tsche/post153473753/

+3

38


http://www.youtube.com/watch?v=4imZeqeFQWU

I'm not gaining any profit from my videos. These videos are totally fan based and I'm not trying to abuse or misuse any content. Third part of the closing arguments by Thomas Mesereau for the defense at the Michael Jackson trial 2004/2005.

Я не получить никакой прибыли от своих видео. Эти видео полностью вентилятор основан, и я не пытаюсь злоупотребления или неправильного использования любого содержания. Третья часть заключительные аргументы Томас Месеро для защиты в суде Майкл Джексон 2004/2005.

Отредактировано Классный руководитель (04-03-2011 17:48:12)

+1

39

Заключительные аргументы стороны защиты по делу «Народ штата Калифорния против Майкла Джексона»
2-3 июня 2005 г.

Перевод: Justice Rainger
http://justice-rainger.livejournal.com

ТОМАС МЕСЕРО:
Благодарю вас, Ваша честь. Господа присяжные, я бы хотел начать заключительные аргументы с благодарности каждому из вас от имени Майкла Джексона, его семьи и всех, кто сидит за столом защиты, за все потраченное вами время. Это был очень долгий и утомительный процесс. Вы провели здесь много месяцев. Вы провели много времени, рассматривая доказательства и некоторые показания, которые были не слишком интересными и волнующими, но вам пришлось тяжело поработать, и мы очень ценим это. Спасибо вам.

Леди и джентльмены, я только что слушал прокурора и его заключительную речь, которую он начал с нападения на меня. И когда прокурор так делает, это признак того, что у них большие проблемы. Я могу посмотреть на вас сейчас и сказать – «Мистер Снеддон сказал, что Дебби Роу в своих показаниях заявит, что все снятые видео были заранее оговорены, что это была постановка». Но она этого не сделала. Она заявила обратное. Могу сказать вам, что мистер Снеддон заявил, что Крис Картер будет свидетельствовать о
том, что он видел в «Неверленд». Он так и не явился в зал заседаний. Я могу вам сказать, что Кристиан Робинсон должен был прийти со стороны обвинения и сказать, что все эти
защитные и опровергающие видео в пользу моего клиента были постановочными. Он не явился. Мы вызвали его. Он заявил, что никакой постановки не было. Но дело не в этом. У нас здесь не конкурс популярности адвокатов. Предметом этого процесса является жизнь, будущее, свобода и репутация Майкла Джексона. Все это сейчас в ваших руках. Поэтому вопрос, поставленный перед вами, очень прост.
Верите ли вы семье Арвизо настолько, чтобы ни разу не усомниться в их словах, или нет? Если нет, тогда мистера Джексона надо освободить.
Я заявляю, на основе всех показаний, которые вы выслушали, свидетелей, которых вы видели, вопросов, которые здесь обсуждались, вы просто не сможете сказать, что Арвизо можно верить. А если им нельзя верить, если хоть что-то из того, что они здесь рассказали, что-то, что они заявляли, вызывает у вас желание призадуматься или задать себе вопрос – а что же случилось на самом деле? – мистера Джексона следует немедленно оправдать по всем статьям.

Вы выслушали столько свидетельств об аферах миссис Арвизо. И тут встает прокурор и пытается оправдать ее действия, выставить ее положительной персоной, внушить вам, что
вы можете верить ей и что все должны верить ей. Он смотрит вам в глаза и говорит – «Она никогда не требовала денег». Здесь у меня возникают кое-какие вопросы к присяжным.

Когда она отвела своих детей на «Фабрику смеха», вывела их на сцену, и они показывали сценки о том, какие они нищие, какие бедные, о том, откуда они, и все это
демонстрировалось перед Джорджем Лопезом. Затем она рассказала Джорджу Лопезу историю о том, как ее дети ныряли в фонтаны, чтобы добыть оттуда мелочь. Когда организовали сбор денег им в помощь, Дженет Арвизо позвонила Джорджу Лопезу и хотела передать ему подарок, чтобы поблагодарить его, просила ли она денег?

Когда Дженет Арвизо и Дэйвлин преследовали Криса Такера с вопросами – «Когда мы получим этот грузовичок? Когда мы его получим?» - просила ли она денег?

Когда Дженет Арвизо отправилась к мисс Кеннеди, владелице хореографической студии,и сказала – «Вы знаете, мы урегулировали дело с универмагом J.C. Penney, получили кое- какие денежки, но нам на эти денежки досталось всего лишь два велосипеда, поэтому, пожалуйста, продолжайте давать моим детям бесплатные уроки танцев» – просила ли она денег?

Когда Дженет Арвизо организовала махинацию с J.C. Penney, ее адвокат был в шоке, когда после встреч с ней он услышал, как она говорила на суде, что охранники универмага поглаживали и трогали ее 25 раз – просила ли она денег?

Когда Дженет Арвизо заставляла своих детей звонить знаменитостям, преследовать их, пытаясь вытрясти из них деньги, и учила их, как это сделать и что сказать – как вы
думаете, просила ли она денег?

Когда Дженет Арвизо отправилась к редактору местной газеты в Эль Монте и сказала – «У нас нет страховки. Химиотерапия стоит 12 тысяч долларов за сеанс. Пожалуйста,
разместите в вашей статье номер нашего банковского счета. Напишите о нас статью, я знаю, это против вашей политики, но, пожалуйста, сделайте это для нас, поскольку мы не
можем оплатить медицинские счета» – просила ли она денег?

Когда Джею Лено постоянно поступали телефонные звонки и сообщения – «Вы наш любимый комик», сообщения, которые, по его мнению, были слишком уж экспрессивными, слишком наигранными и совсем не были похожи на слова ребенка заявленного возраста; когда он позвонил в больницу и услышал, как женщина говорит своему сыну повдохновеннее выражать эмоции, все время повторять «Вы мой любимый комик», и он подумал, что, наверное, они попросят денег, но вообще-то они напрямую и не просили – так чем же занималась Дженет Арвизо?

Задайте себе вопрос: «А легко ли я верю в то, что говорит Дженет Арвизо?» Потому что если у вас возникают в этом хоть малейшие затруднения, если у вас возникает хотя бы
тень сомнения в правдивости ее слов, мистер Джексон должен немедленно отправиться домой.

Список людей, которых она таким образом обвела вокруг пальца, бесконечен. Вам известно, что через десять дней после урегулирования дела J.C. Penney – а прокурор хочет, чтобы вы поверили, что она получила всего лишь 32 тысячи долларов. Факты свидетельствуют о том, что она положила 25 тысяч в банк, на счет для Гэвина, она положила 8 тысяч на счет для Стара и организовала счета так, чтобы она не могла пользоваться этими деньгами – я одобряю подобные действия с ее стороны. Но она получила куда больше, чем 32 тысячи, и, да, ей пришлось заплатить все издержки и адвокатские гонорары, ведь именно так вы и делаете, когда подаете в суд.
Но когда через десять дней после получения этих денег она подала заявление о том, что не имеет финансового обеспечения – просила ли она денег?

В деле J.C. Penney, в своем свидетельстве она признала, что подала заявление о потере трудоспособности, поскольку у нее была депрессия, а когда ее спросили о причине
депрессии, она ответила – «Потому что я никто» – просила ли Дженет Арвизо денег?

Когда она незаконным путем добивалась получения льготных талонов на питание, когда пыталась установить себе инвалидность, когда она пыталась получить любую социальную льготу с помощью лжесвидетельств, хотя не имела никаких прав на указанные льготы, когда она скрывала финансовые урегулирования конфликтов, скрывала банковские счета, скрывала уже полученные льготы – я спрашиваю вас, просила ли Дженет Арвизо денег?

Если вы считаете, что да – прокурор проиграл.

Поэтому, леди и джентльмены, вопрос очень прост. Если вы не верите в слова Арвизо, и у вас есть обоснованные сомнения в ее словах, Майкла Джексона необходимо оправдать.
Таков закон.

Все эти заявления обоснованы тем, что вам нужно безоговорочно поверить Арвизо. Вы просто обязаны им верить. Я докажу, что свидетели, которых мы вызывали и которых мы
подвергали перекрестному допросу в этом процессе, являются актерами, мошенниками и лгунами. Что я имею в виду? Дженет Арвизо – очень интересная личность в некоторых
аспектах. Дженет Арвизо иногда напрямую требует денег. Она напрямую потребовала денег у своего адвоката, мистера Раньери. Он отказал ей. Гораздо чаще Дженет Арвизо не
просит денег напрямую. Но она так мастерски поведает вам историю ее страданий, расскажет о нищете ее семьи, о том, как над ней совершали насилие, о своих проблемах,
что человек, с которым она разговаривает, сам выпишет ей чек.
Разве не это случилось с Хамидом Мослехи во время съемок опровергающего видео? Он увидел, как она рассказывает о своих несчастьях. «Все нас бросили. Соцслужбы. Мой
муж. Все. Никто не пришел. А я не могла прокормить своих детей, у меня даже не было денег на крупу, чтобы сварить им кашу, у нас не было денег. У нас не было машины. Мы
никуда не могли добраться». Все это она рассказывает в видео-опровержении. После этого она провела 25-минутную беседу с Хамидом, и что он сделал? Он выписал ей чек на 2
тысячи долларов! Поэтому я спрашиваю вас – просила ли она денег?

Когда она говорила по телефону с Джейми Масадой и Джеем Джексоном – а она на тот момент жила с Джеем Джексоном, он зарабатывал 80 тысяч долларов в год. И Джей Джексон спросил, оплатит ли Масада уроки карате, при этом Дженет оставалась на линии – как вы думаете, она просила что-нибудь?

Видите ли, Дженет Арвизо намного умнее, чем ее бывший муж Дэвид. Дэвид был подобен слону в посудной лавке. Он просто приходил и говорил – «Дайте нам денег» или отправлял Гэвина, который говорил – «Дайте нам денег». Дженет сначала налаживает отношения. Она едва знает вас, но она обнимает вас. Она любит вас. Она говорит – «Ты –
наша семья. Ты мой брат, ты мой отец. Мы все – часть твоей семьи, а ты – часть нашей семьи.» В 2002 году она начала отправлять Майклу Джексону письма, хотя мистер Зонен
(помощник прокурора – прим.пер.) заявил, что никаких контактов между ними не было. В каждом письме было – «Папа Майкл, ты наша семья, мы любим тебя. Мы не можем без
тебя жить». Дженет Арвизо выжидает, она добивается отношений, прежде чем посмотрит вам в глаза и выдаст вам свою историю о том, почему вы просто обязаны ей что-нибудь
дать. И это повторяется снова, и снова, и снова.

Теперь вы знаете, что Дженет Арвизо хотела, чтобы ее дети стали актерами. Вы знаете это, поскольку они ходили в различные театральные школы и учились играть. Каждый
раз, когда они приходили в такую школу, она рассказывала учителям, какие они бедные. Ее дети хотели стать актерами. Они сами сказали об этом. И вы знаете, что у нее была
чуть ли не одержимость знаменитостями. Я докажу, что дело было не только в том, чтобы получить деньги. Для нее это было как адреналиновая гонка. Они звонили всем
знаменитостям, до которых могли добраться.
Крис Такер заявил – «Они заставили меня поверить в то, что я был единственным достойным комиком, которого они видели. Позднее я узнал, что они звонили всем комикам в Лос Анджелесе.»
Это очень необычная история. Очень трудно поверить в то, что это правда, но если вы задумаетесь и посмотрите на модель поведения Арвизо, у вас не возникнет в этом сомнений. И мы докажем это.

Лгуны ли они? Я покажу вам страницы протокола судебных показаний, их свидетельства перед вами, и я покажу вам, где они регулярно лжесвидетельствовали на этом процессе.
Но и это не новость. Взгляните на процесс J.C. Penney. Как это получилось, откуда взялся этот процесс?
Восьмилетний Гэвин совершил магазинную кражу, выбежал на автостоянку, где был задержан охраной магазина. Дэвид и Дженет вышли из другого места, завязалась перебранка. Дженет и Дэвид были арестованы. Вы видели снимок Дженет, сделанный в полиции после ареста. На ее лице нет ни одного синяка, волосы аккуратно причесаны. Аккуратней некуда. Она заполнила документы и написала – «У меня нет никаких медицинских проблем, у меня нет ранений, мне не нужны услуги медиков.» Она покинула участок примерно в двенадцать часов, вечером пошла в больницу и по требованию ее адвоката в течение следующих двух недель делала фотографии. И вот теперь – о чудо! - у нее были синяки, у нее были травмы, и поэтому они подали иск.
Очень интересно проследить, как разворачивалось это дело, поскольку Дженет Арвизо заставила Гэвина свидетельствовать в ее пользу под присягой, а ему было всего девять или десять лет. И Дженет Арвизо поначалу не подавала обвинения в сексуальном домогательстве. Сначала она обвиняла охрану только в нападении и незаконном лишении свободы.
Она размышляла над тем, как добыть денег от J.C. Penney и Tower Records, и обвинения в сексуальном домогательстве развивались вместе с ее размышлениями. Она внесла
изменения в свою жалобу, и внезапно, к величайшему удивлению ее же собственного адвоката, который просто не мог поверить своим ушам, когда услышал, как она на суде
рассказывает о том, что охранники трогали и гладили ее на автостоянке, как приставали к ней, как плевали в ее детей, плевали в них шелухой от семечек, били кулаками, били наручниками и понаставили синяков по всему ее телу – обвинения претерпели просто- таки эволюционные изменения. Они обрастали все новыми и новыми подробностями. Она
использовала болезнь своего сына, рак, чтобы получить компенсацию. Она утверждала, что у Стара киста головного мозга, чтобы получить деньги. В конечном итоге магазин J.C.
Penney выплатил ей 152 тысячи долларов.

Это модель, которая служит зеркалом всего того, что произошло дальше. И я повторяю, через десять дней после получения этих денег, она не только подает заявление об
отсутствии обеспечения, она еще и заявляет, что причиной этому является насилие в семье.
Я покажу вам кое-какие графики, которые наглядно покажут вам, как развивались и формировались эти претензии, но должен сказать вам, это уже тенденция и это не
остановится, и именно это и происходит в этом зале заседаний, прямо у вас на глазах. Знаете, а ведь Гэвин Арвизо, в достаточно юном возрасте, в начале девяностых годов, уже
делал лживые заявления о насилии со стороны его матери в социальную службу по проблемам семьи. Затем он забрал заявление. Он был очень юным. Он опытен в таких
ситуациях. Его научили родители, Дэвид и Дженет. В деле о насилии в семье, инициированном Дженет Арвизо против ее бывшего мужа Дэвида, внезапно появилось обвинение в том, что Дэвид растлил Дейвлин, сестру Гэвина. Я покажу вам ее свидетельство. Девочка не помнит об этом. Она не знала, что это случилось, она заявила, что была слишком маленькой. Дженет сказала ей, что это было. Медленное развитие обвинений в растлении несовершеннолетних.
И я покажу вам это, я покажу вам встречи с адвокатами, встречи с Джейми Масадой, развитие этих обвинений, когда их претензии начинаются с заявления: «Мы не хотим подавать иск в юрисдикции Британии. Мы не хотим… Мы хотим, чтобы нам вернули наши вещи, отданные на хранение», а заканчиваются обвинениями в преследовании, незаконном задержании, растлении. Я все это покажу вам в своих заключительных аргументах.

Когда вы видите правовую претензию от Дженет Арвизо или Гэвина Арвизо, у вас есть все причины испытывать недоверие. История ясна как божий день. Манипулирование –
абсолютно. Дженет Арвизо и адвокаты. Вы считали, сколько адвокатов она повидала за свою короткую жизнь? Я вам подскажу. Она говорила, что у нее был адвокат в
гражданском иске против Дэвида (развод) и уголовном иске против Дэвида. Адвокат по фамилии Маннинг. У нее были адвокаты, которые представляли ее интересы в деле
против J.C. Penney и Tower Records. У нее был криминальный юрист, когда их арестовали в J.C. Penney. Она отправилась к Биллу Дикермену, когда ее, по ее утверждениям,
«незаконно задержали». Кстати, сначала она пошла к Биллу Дикермену 21 февраля 2003 года. А через два дня после этого они все еще пытались раздобыть себе визы и паспорта в различных государственных учреждениях (для поездки в Бразилию с Майклом – прим.пер.). И вот, обвинение утверждает, что она не пыталась организовать иск против Майкла Джексона. У нас есть заявления на получение визы как доказательство. Есть заявления на получение загранпаспортов. Есть документы, показывающие, что они ходили в бразильское консульство, они ходили по другим учреждениям в Лос Анджелесе.
Как вы думаете, что происходит?

Билл Дикермен какое-то время представлял ее интересы, затем перенаправил ее к Ларри Фельдману, который является очень известным адвокатом в Лос Анджелесе, представлявшим Чандлеров в деле против Майкла Джексона в 1993 году. Как вы думаете, почему он отправил ее к Фельдману? Как вы думаете, почему у него есть договоренность
о разделении прибыли с Ларри Фельдманом? Как вы думаете, почему мистер Фельдман сразу же призвал на помощь Стэнли Каца, психолога, которого он уже использовал против мистера Джексона в начале девяностых? Как вы думаете, почему мистер Масада водит ее по всем этим встречам с адвокатами? Разве это не предполагает то, что все с
нетерпением ожидают дня расплаты с Майклом Джексоном?

Им нужно только одно. Им нужен обвинительный приговор от вас. В Лос Анджелесе устроят грандиозные гуляния в этой группе людей, если он будет осужден хотя бы по одному пункту в этом деле. Вы слышали свидетельство мистера Фельдмана. Он потратил огромную сумму денег в начале девяностых, когда вел переговоры и пытался добиться
финансового урегулирования иска против мистера Джексона. Он не хотел проходить через это еще раз. Он сказал Большому жюри присяжных в Санта-Барбаре, что не хочет
снова потратить столько денег. Он неохотно признал, что если мистера Джексона осудят в этом процессе, ему не придется тратить такие огромные деньги на то, чтобы установить
обязательства в гражданском иске.
Он попытался выкрутиться, предположив, что как только будет установлена ответственность, если вы хотите доказать ущерб с целью покарать противника, вам все равно придется доказывать наличие умышленного действия и все равно отправиться в суд. Это правда. Разве установление ответственности не является препятствием? Разве они не
гонятся за миллионами мистера Джексона? Разве вы не видели, как свидетели один за другим заходили в этот зал, и все они уже пытались судиться с мистером Джексоном, все
они уже пытались получить от него финансовую компенсацию. Все – Ральф Чейкон, Макманус, Абдул, Синди Монтгомери. Они все выстроились в очередь.

У мистера Джексона репутация очень наивного человека, идеалиста, музыкального гения. Человека, который любит забраться на дерево и писать музыку. Человека, которому нравится проводить время в студии. Человека, который с раннего детства был гением и этим зарабатывал миллионы долларов еще до того, как понял, что это такое. Это человек,
который не слишком хорошо управлял своими финансами и позволил людям использовать его подпись. Доверился не тем людям. Они снимали деньги с его счетов. Они перенаправляли средства в своих целях. Мистер ЛеГранд даже подавал требование на проверку людей вокруг него, которые воровали деньги мистера Джексона – это те люди,
которые, как утверждает обвинение, были с ним в заговоре. Он годами был объектом вымогательства, особенно после того, как урегулировал иск Чандлеров и Франсиа вне суда, поскольку он не любит находиться в зале суда, он не любит адвокатов, не любит судебные процессы. Он подобен ребенку, он не такой, как мы, он творец. И он известен тем, что не доверяет взрослым людям. Он создал «Неверленд» наподобие Диснейленда, для городских детей, чтобы они могли приехать туда и немного повеселиться. Он известен тем, что сам создал свой стиль жизни, возможно, несколько идеалистичный и наивный. И он постоянно был объектом вымогательства, поскольку получал за свою гениальность, талант и тяжкий труд миллионы долларов. И этот иск – ничем не отличается от прочих.

Вы видели мистера Робеля в записи беседы с Гэвином в июле, первая беседа, еще до начала расследования. Он смотрел на мальчика и говорил – «Мы подадим уголовный иск.
Ты и твоя мать – жертвы. Мистер Джексон неправ. Люди, которые его окружают, неправы». Он еще даже не начал расследовать дело, но поезд уже тронулся, и никто не
собирался его останавливать. Они ничего не знали об Арвизо в то время, и не хотели знать. Они не хотели знать о жульничестве с обеспечением, о лжесвидетельстве, о вранье
под присягой, о J.C. Penney и преследовании знаменитостей, о банковских счетах, о сокрытии доходов. Никто ничего не знал об этом. Но проблема в том, что когда им стало все это известно, никто не захотел сказать – «Погодите-ка!», и вот поэтому мы все сейчас здесь.

(Продолжение будет)

+4

40

(Продолжение заключительной речи Т.М.)

Я заявляю, вы не можете допустить, чтобы в этом зале не свершилось правосудие. Вы не можете позволить этим людям выиграть. Они уже готовы вцепиться в обвинительный
приговор по любому пункту. Мне особо нечего сказать по поводу махинаций с обеспечением и лжесвидетельством. Мы это уже доказали. Заявления это доказывают. Все они были подписаны под угрозой ответственности за лжесвидетельство.
Арвизо – манипуляторы. И не только в том, что они говорят или не говорят, но и в том, что они делают. Дженет берет свои чеки с прибылью и проводит их через счет Джея Джексона, человека, который служит в Армии Соединенных Штатов и зарабатывает 80 тысяч долларов в год. Она не хочет, чтобы кто-либо регистрировал, куда она девает эти деньги.
Она не хочет, чтобы их отследили.
Она лжет о финансовом урегулировании и выплатах.
Она лжет о месте проживания.
Она лжет о тех, кто помогает ей.
Она лжет, чтобы получить льготные талоны на продукты.
Она лжет, чтобы добиться установления инвалидности.

Все, до чего она только может дотянуться. Мы это уже доказали. Лжесвидетельство для нее не имеет никакого значения. Она лгала, когда давала свидетельства по делу J.C.
Penney. Она лгала в заявлениях. Лжесвидетельство для нее – привычка. Она и здесь, в этом зале, лжесвидетельствовала. Мы покажем вам некоторые выписки из протоколов. Я
заявляю, леди и джентльмены, что самый важный момент в этом деле – это то, что Дженет, Гэвин, Стар и Дэйвлин Арвизо сначала отправились к адвокатам, а не в полицию. Их визиты к юристам начались 21 февраля 2003 года, а потом они повстречали Билла Дикермана. Как я уже говорил, они и дальше встречались с ним. Он передал их Ларри Фельдману. Фельдман привел их к Стэнли Кацу. У Фельдмана есть договоренность о разделении прибыли с Дикерманом. Они встречаются, формируют претензии и обвинения, а в полицию идут только 13 июня 2003 года, четыре месяца спустя.

Если вы считаете, что вас на самом деле незаконно задержали, использовали вас как объект вымогательства, а ваши дети были похищены, их растлевали, поили спиртным,
пользовались тем, что ребенок болен – почему же вы сначала идете к адвокатам?

Это не первый случай, когда гражданские адвокаты пытались манипулировать криминальным процессом, чтобы обтяпать свои делишки. Подумайте об этом. Вам не нужно нанимать экспертов. Вам не нужно проводить расследование. Вам не нужно проходить месяцы и месяцы судебного разбирательства. Они хотят, чтобы налогоплательщики этого округа сами установили и доказали ответственность. Ясней ясного, что это и был их план с самого начала. И я прошу вас, не допустите этого. Чтобы допустить это, вам придется лишить мистера Джексона свободы и репутации. Вам придется осудить его. Вам придется сделать его тем, кем он не является, и они не могут доказать это. Это дело и обвинения основываются на лжи Арвизо и только на ней.

Неужели кто-нибудь из вас в самом деле считает, после того, что вы узнали о мистере Джексоне, что он смог бы организовать заговор с целью похищения детей, незаконного
задержания семьи, переправки их в Бразилию? С какой целью? Чтобы сделать документальный фильм, в котором они даже не снимались? С какой целью?

Я хочу, чтобы вы хорошенько поразмышляли над этим, леди и джентльмены. Я прошу вас внимательно посмотреть на даты предполагаемого растления. Обвинение заявляет, что
акты растления произошли 20 февраля 2003 года и длились до 12 марта 2003 года. Они утверждают, что растление началось сразу после съемки опровергающего видео и беседы
с социальными службами. Почему они выбрали именно эти даты?
Дженет и ее семья так нахваливали Майкла Джексона. «Он нам как отец. Он щедр. Он заботливый. Он чувствительный. Он всегда рядом с нами. Он помог Гэвину вылечиться». Эти даты были отобраны специально, чтобы поддержать эти заявления. Они не могли уйти от этих заявлений, с ними надо было что-то делать. Подумайте, леди и джентльмены: насколько абсурдным будет утверждение, что Майкл Джексон растлил Гэвина Арвизо в период с 20 февраля по 12 марта? Что происходило в то время? Я покажу вам хронологию событий.

Майкл Джексон является объектом сплетен и обсуждений по всему миру. Он под микроскопом, Арвизо под микроскопом из-за документальной программы Башира. Все говорят об этом. Средства массовой информации буквально гудят на эту тему. Они преследуют Арвизо, они пытаются преследовать Майкла Джексона. У нас много доказательств этого. Арвизо это не нравится. Мистер Джексон, естественно, привык к такому. На протяжении всей своей карьеры он притягивал подобную известность. Но, дабы не вдаваться в долгие рассуждения, и так ясно, что по всему миру пресса впадает в истерику. Социальные службы ведут расследование. Мистер Джексон знает об этом, Дженет Арвизо знает об этом, все знают.
Помните доказательства просочившейся информации от социальных служб, а прокурор и его команда попросту проигнорировали это? Все знают о расследовании. Мистер Герагос (предыдущий адвокат Майкла – прим.пер.) проводит свое собственное расследование семьи Арвизо, поскольку он обеспокоен тем, кто они, с кем встречаются, каковы их мотивы, что они задумали. Он сказал вам, что провел расследование по судебным искам. Он нашел процесс J.C. Penney. Это его обеспокоило, как и должно было обеспокоить адвоката, который должен защищать своего клиента, и он подключил к расследованию Брэда Миллера, лицензированного частного детектива. Вот что происходит.

У нас есть доказательства, что все усилия, приложенные к созданию опровергающего интервью (Take Two – The Footage You Were Never Meant To See – прим.пер.), были
основательными. Были продюсеры, были дистрибьюторы, агенты, юристы, различные телеканалы, готовые демонстрировать его. Вы уже знаете, что в «Неверленд» были
сотрудники телеканала CBS. Дженет Арвизо была там в тот день. Мистер Герагос был там. В общем и целом, слишком много усилий было затрачено на создание этого видео, в
котором Арвизо так и не появились, да им и не было нужды в нем появляться.

По словам обвинения, этот так называемый заговор начался 1 января, за 19 дней до предполагаемого акта растления. Сложите все это вместе – и что вы увидите? Что вы увидите касательно дат предполагаемого растления? Абсурд. Это нереально, и в этом нет никакого смысла, потому что все это дело – абсолютно бессмысленное. Вам прекрасно известно, что пункты обвинений в растлении, а также пункт обвинения в попытке растления полностью основаны только на свидетельствах Гэвина и Стара Арвизо. Нет ни одного независимого свидетеля, который хоть что-нибудь видел. Стар несколько раз изменил свои показания, и я покажу вам это, зачитаю вам транскрипты его показаний. Он единственный, кто говорит, что однажды ночью видел акт растления, причем, свет в комнате был выключен. Была освещена только лестничная площадка (у Майкла «двухэтажные» апартаменты, спальня находится на втором этаже, к двери в нее ведет лестница – прим.пер). В комнате не горел свет, он заглянул туда всего на пару секунд и утверждает, что видел, как мистер Джексон, лежа на кровати, прикасался к его брату, который в это время спал и ничего не замечал. Он утверждает, что видел такую сцену дважды.
Гэвин Арвизо говорит, что к нему несколько раз прикасались неподобающим образом. Но свидетелей этому нет. Вам придется поверить Стару при отсутствии обоснованного сомнения (на подобных утверждениях часто основываются многие выигрышные стратегии защиты на суде – если адвокат может посеять хоть долю сомнения у присяжных в том, что обвиняемый не совершал или не мог совершить преступление, его как правило оправдывают – прим.пер.), а как это сделать, если они столько раз врали в своих показаниях?

Я вместе с вами пройдусь по транскриптам их показаний, а пока только слегка намекну, о чем пойдет речь. Они постоянно повторяют, что они пили спиртное только с мистером
Джексоном. А вы уже слышали показания, вы уже знаете, что Шейн Меридит (один из охранников Майкла – прим.пер.) поймал их со спиртным. Симона поймала их со спиртным. Вы знаете, что Энджел Виванко (помощник повара – прим.пер.) также поймал их со спиртным. Они постоянно повторяли, что ничего не знают о сексе, пока мистер Джексон не показал им эротический журнал. И мы знаем, что это неправда, потому что они были пойманы на этой лжи. Гэвин смотрел на вас, когда находился под присягой и говорил – «Мистер Джексон сказал мне, что если мужчины не занимаются мастурбацией, они будут насиловать женщин», при этом совершенно запамятовав, что Большому жюри он сказал – «Так мне сказала моя бабушка».
Мы просмотрим транскрипты еще раз, но вам нужно помнить, что нет ни одного независимого свидетеля, который видел бы что-либо подобное. Вам придется верить им на слово и не сомневаться в этих словах. А это невозможно. Прокурор не хочет говорить о том, что фактически нет ни одного весомого доказательства, которое поддерживало бы все эти обвинения. Анализы ДНК не подтверждают эти обвинения. Нет следов спермы. Нет никаких следов прочих жидкостей, выделений, волос, тканей. На бутылках нет отпечатков пальцев. Прокурор даже и не отдавал приказ проверить наличие отпечатков пальцев Гэвина в помещениях, где произошло предполагаемое растление. Доказательств у них нет. Нет свидетелей.

Поговорим о заговоре.
Им придется доказать – причем, так, чтобы их доказательства не вызывали сомнений – что Майкл Джексон имел конкретные намерения учинить сговор с целью похищения и
удерживания детей против их воли. Доказательств того, что он сделал что-либо подобное, нет. Нет ни записей встреч, ни записей телефонных звонков, ни других доказательств,
подтверждающих, что он хотел вступить в преступный сговор и совершить эти преступления по отношению к указанному семейству. Им придется еще доказать, что он хотел похитить этих детей и увезти их в Бразилию. Но это же абсурд! Для этого путешествия даже не были приобретены или заказаны билеты на самолет. Когда им расхотелось лететь в Бразилию, они отправились домой.
Они отправились домой, когда поняли, что Майкл Джексон не собирается лететь в Бразилию, поскольку Дженет Арвизо играла на нескольких сторонах сразу, как и многие другие люди, окружающие Майкла Джексона. Она хотела быть вхожей в мир Майкла Джексона. Она хотела получать деньги, известность, все то, что она могла получить от Майкла Джексона. Поэтому все со всеми играют – чтобы проверить, получат ли они от этого какую-либо выгоду, смогут ли использовать Майкла Джексона для достижения своих целей. Такова история его жизни.
Именно поэтому у него возникли проблемы с финансами, несмотря на заработанные миллионы.

+2

41

(продолжение...)

Арвизо ничем не отличались от остальных. Как только они нашли самого популярного и известного человека в мире, который оказался в такой степени наивным, совсем как
ребенок, и не увидел признаков обмана. Он не был таким, как Джей Лено, как Крис Такер и многие другие, кто в конечном итоге распознал обман. Нет, Майкл привез эту семью в
«Неверленд» и заботился о них. Вы можете себе представить, после всего того, что вы увидели в этом зале, что Майкл Джексон вступает в сговор, чтобы похитить детей, удерживать семью силой, что-либо требовать с помощью шантажа и вымогательства?
Он что, похож на такого человека? Вы видели запись. Он хочет организовать праздники с участием знаменитых животных, хозяева которых являются знаменитостями. Он хочет
организовать международный день детей. Ему нравится сидеть на дереве и писать музыку. Он говорит: «Другие люди ходят на бейсбол и футбол. А я люблю сидеть на дереве». Он
любит заниматься творчеством. Он позволяет больным детям посещать «Неверленд». Он похож на человека, который может хотя бы задумать такой сговор, не говоря уже о том,
чтобы учинить его? Это абсурд.
Чтобы поверить в это, вам придется поверить Дженет Арвизо и при этом не усомниться ни в одном ее слове. Вам придется поверить, что она сбежала из «Неверленд», затем снова вернулась, опять сбежала и снова вернулась, и снова сбежала.
Абсурд.
Леди и джентльмены, как вы можете верить в то, что они вообще могли подумать о том, чтобы предъявить подобные обвинения мистеру Джексону? Который, к слову – единственный человек, обвиненный в заговоре. Хоть кто-нибудь из его предполагаемых «подельников» был обвинен в чем-либо противозаконном? Нет. Это было сделано намеренно, чтобы не допускать их в этот зал, чтобы напугать их. Если вы думаете, что действительно имел место быть заговор таких масштабов, как представили Арвизо, если вы действительно считаете, что все было настолько серьезно и что семью похитили, прятали и медленно вели к погибели – почему же обвинили только Майкла Джексона?

Я вам скажу, почему – потому что он мегазвезда, и именно об этом весь этот процесс. Семьдесят офицеров полиции обыскивали его дом. Если бы они с таким же усердием проводили обыски по делам об убийстве! Семьдесят офицеров нарушили его право на частную жизнь. Да, он человек. Они нашли журналы с женщинами – “Hustler,” “Playboy,” “Penthouse.” Он их читает. И что? Он что, хотел, чтобы мир об этом знал? Нет, потому что это его личная жизнь. Думал ли он, что они притащат все это в зал суда и выложат на обзор всему миру? Нет. Они излазили его дом вдоль и поперек, пытаясь отыскать хоть что-нибудь. И скоро я расскажу вам о том, чего они НЕ нашли, но сначала я пройдусь по общей хронологии.

Во-первых, Майкл Джексон никогда не делал никаких заявлений вроде «Я хочу, чтобы этих людей отвезли в Бразилию. Я хочу, чтобы их удерживали здесь против их воли. Я
хочу, чтобы детей похитили, разлучили с матерью». Вообще-то, обвинение так рьяно расписывала этот заговор, что вообще забыло упомянуть о мистере Джексоне. Его не было на этих встречах (имеются в виду встречи предполагаемых «заговорщиков» с семьей Арвизо, во время которых семье всячески угрожали – прим.пер.). У него и мобильного телефона-то не было. Они могут сейчас расписывать что угодно, но причем тут Майкл Джексон?

На самом деле, существуют доказательства того, что Дженет Арвизо жаловалась Азии Прайор (подруге Криса Такера – прим.пер.) и другим людям, включая Марию Гомез, что «эти люди пытаются удалить меня от Майкла Джексона». Она чувствовала себя жертвой и считала, что эти люди пытаются монополизировать Майкла Джексона и отстранить ее от него. Действительно, мистер ЛеГранд в своих показаниях рассказал о том, что Дитер Вайзнер и Рональд Конитзер намеревались взять на себя управление его бизнесом, всеми его делами, и эти люди не хотели, чтобы Майкл Джексон участвовал в их дискуссиях. Да где он вообще, хоть в одном действии, хоть в одномэлементе этого так называемого заговора?

Где он?

А нет его. Он в «Неверленд». Он в студии. Он путешествует.

Где он, когда у него в доме организовывают и проворачивают такие дела?

Заявления Дженет Арвизо полностью опровергают саму идею существования заговора. Ее действия опровергают идею заговора, и во время допросов свидетелей вы слышали меня – «Вы звонили в полицию? Вы звонили в полицию?» Нет, она не звонила.
Заговор происходит в квартире Джея Джексона (мужа Дженет Арвизо – прим.пер.), майора армии Соединенных Штатов. Именно там проходили собеседования с Брэдом Миллером (частный детектив, нанятый адвокатами Майкла для расследования – прим.пер.). Именно туда приходили соцслужбы, чтобы поговорить с детьми. Что это за заговор, который происходит в этой квартире? Что за заговор происходит во всех этих отелях, во время прогулок по магазинам, шоппинга? Какой такой заговор происходит, когда она наняла лицензированного перевозчика, чтобы сдать свои вещи на хранение, причем, от имени Брэда Миллера?

Это не заговор. Майкл Джексон к нему не причастен.
Непонятно, как обстоят дела с этими так называемыми «подельниками», поскольку они не присутствуют в зале суда, не давали показания, а мистера Джексона с ними не было. Все
они пытаются заработать на нем деньги – это ясно, как Божий день. Все они хотят что-то с этого иметь – это тоже ясно. Показания о том, что Шаффел пытался заработать на Майкле
Джексоне, вполне ясны. Показания о том, что Конитзер и Дитер Вайзнер хотели получить контроль над его бизнесом, ясны.

Так каким боком мистер Джексон причастен к заговору?
Вы, конечно, можете посадить его прямо по центру очень милой фотографии, на которой он будет окружен этими людьми, но это не является доказательством чего бы то ни было.
Это просто жалкая подмена доказательств. Мистер Джексон попал в беду, когда довольно невинно и наивно сказал Баширу: «Я позволял детям спать в моей кровати. Я позволял
детям заходить ко мне в спальню. Как бы вы вели себя с ребенком, у которого нет родителей? Что бы вы делали? Дети приезжают ко мне со всего мира. Я отождествляю себя с ними, и не вижу в этом ничего плохого, потому что никаких сексуальных действий не происходит. Миру нужно больше любви, о детях надо больше заботиться, потому что иначе они начнут носить в школу оружие и убивать своих одноклассников».

Идеалист? Наивный? Да. Но никак не уголовник.

А если бы он и совершал или намеревался совершить какое-либо преступление, зачем бы ему понадобилось снимать об этом документальный фильм и на весь мир заявлять об этом? Он не совершал никаких преступлений, однако он по-детски доверчиво позволил людям находиться в своем доме, спать в его спальне. Он открыл ворота своего дома
абсолютно всем подряд. Безусловно, из-за этой наивности он и стал мишенью. Так и есть. Спросите себя – зачем бы он говорил такие вещи Баширу, если бы был преступником? Для чего?
Потому, что он не преступник.
И вот потому, что у них нет никаких доказательств, потому, что они боятся, что вы не поверите словам Арвизо без всяких сомнений, сторона обвинения и предприняла такую
мерзкую, злостную попытку, довольно-таки варварскую попытку, я бы сказал, чтобы унизить мистера Джексона. Это началось еще во время отбора присяжных, когда мистер
Зонен (помощник прокурора) говорил о его разрушавшейся карьере. Это продолжалось, когда они показывали вам эти журналы на протяжении всего процесса. Это продолжалось
и в попытках притянуть к этому делу его финансы, банковские и бухгалтерские документы, чтобы показать, что у него проблемы с финансами вследствие неправильного
управления бизнесом и неверной мотивации.

О чем это я говорю? У этого человека якобы долгов на многие миллионы, а он передает миллион долларов Марлону Брандо, поскольку хочет поддержать друга. Он платит за всех. Шоппинг, отели. Вокруг него плавают акулы, которые обманом вынуждают его подписывать доверенности, чтобы получить право подписывать документы вместо него. Его щедрость и то, как он швыряется деньгами, просто не знают границ, поскольку у этого человека невероятно доброе сердце. А вот прокурор считает, что если они вывалят все это на обозрение, он почувствует себя униженным, смущенным. Что они унизят его, если заявят, что Майкл Джексон захотел похитить целую семью и снять программу (в которой, кстати, их так и не показали ни разу), поскольку у него проблемы с финансами и наличностью.
Эта программа собрала средства, которых не хватит, чтобы покрыть даже половину его долговых обязательств. Они сделали это не потому, что считали, будто вы поверите, что это и есть мотив для преступления и заговора. Нет, они сделали это, чтобы унизить его в ваших глазах, потому что они боятся, что вы можете симпатизировать Майклу Джексону. Они боятся, как бы вы не стали восхищаться Майклом Джексоном. Возможно, вам станет его жаль, поскольку с ним так обошлись и поскольку он был целью номер один для мистера Снеддона все эти годы.
Они беспокоятся, и единственное, что они могут сделать – это облить его грязью.
Отнять у него все, что он пытался построить и создать, и обесценить это. Я заявляю – это несправедливо и неправильно. И я также заявляю, что все то, что они представили, не
является доказательствами. Это скорей попытка злоупотребить полномочиями. Его не обвинили в хранении незаконных порнографических материалов, потому что никаких подобных материалов найдено не было. Все, что было найдено в его доме, было законным. Его не обвинили в том, что он показывал детям материалы для взрослых. Мы
говорим не об этом. Они выдвинули такие обвинения для того, чтобы макнуть его в грязь. Чтобы вам было легче осудить его. Его не обвинили в халатности и недосмотре.

Сколько раз во время этого процесса мы слышали о том, что дети могут получить любые сладостипросто так, мороженое и прочие угощения? Что дети могут бегать по «Неверленд», играть с животными. Мы слышали о том, что за ними никто не следит, что двери открыты настежь, а дети вбегают в его комнату, в его дом, когда им заблагорассудится? Сколько
раз мы слышали это? Дети могут пользоваться электрическими автомобилями и ездить по территории. Прокурор хочет, чтобы это выглядело преступлением. Но его не обвинили в
недосмотре.
Кики Фурнье (горничная Майкла – прим.пер.) говорила, что он слишком добр с людьми. Он постоянно пускает их в свой дом. Он позволяет им гулять по всему дому, по
территории. Вы, разумеется, знаете, что делали на ранчо дети Арвизо. Они забирались повсюду, куда только могли залезть. Прокурор упоминал доктора Эсплина, нашего эксперта. Доктор Эсплин заявил, что большинство обвинений в растлении подаются детьми в возрасте от десяти лет и старше, а мотивом обычно служит денежная прибыль.
Он подробно рассказывал о том, как родители формируют такое поведение у ребенка – с помощью постоянной лжи и обмана. Разве не такими родителями являются Дэвид и
Дженет Арвизо?

Прокурор оказал нам услугу. Он сосредоточился на Дэвиде, рассказал о том, как он преследовал мистера Лопеза, чтобы получить от него деньги, как он бесил людей на Фабрике Смеха, как бесил людей в больнице и постоянно пытался всеми правдами и неправдами получить деньги. Он проработал эту схему с Гэвином – будто бы Джордж Лопез украл из бумажника Гэвина деньги. Они изобразили его плохим парнем, не осознавая, что им ну никак не удастся сделать так, чтобы Дженет Арвизо выглядела хорошей. Они просто добавляли кусочки в пазл.
Это семья, в которой дети научены вымогательству, обману. Это семья, в которой дети научены безо всякого смущения и ограничений названивать знаменитостям, буквально бомбардировать их звонками – что они и сделали с Джеем Лено, Крисом Такером и Майклом Джексоном. Их так обучили.
Это не означает, что они не могут исправиться. Это не значит, что у них нет положительных качеств. Азия Прайор, очень хорошая женщина, буквально влюбилась в этих детей. Но она не была столь же проницательна, как мистер Лено. Она не сразу увидела, с кем связалась, пока они не потребовали, чтобы она купила им машину и дала им денег. Дженет Арвизо рассказала ей свою печальную историю, и та дала ей 600 долларов, после чего подобное поведение продолжалось.

(еще много всего будет...)

+5

42

(продолжение)

Прокурор упоминал о Стэнли Каце (психолог, фигурировавший еще в деле Чандлеров – именно после беседы этого доктора с Джорди появились первые обвинения. – прим.пер.).
Он цитировал Стэнли Каца, хорошего приятеля Ларри Фельдмана (адвокат Чандлеров), которого он нанял в 1993 году, чтобы добраться до Майкла Джексона. Он приплел его и к
этому делу, чтобы провернуть то же самое с семьей Арвизо. Вы помните Стэнли Каца, лицензированного психолога, который посмотрел на вас и сказал: «Я никогда не слышал от тинейджера фальшивое или сфабрикованное обвинение?». Помните, как он сказал это? Кто-нибудь из присяжных поверил ему?

Разумеется, вы не поверили. Это было нечестно. Это манипулирование.
Доктор Эсплин является ведущим экспертом по сфабрикованным обвинениям. Он проводил исследования с органами правопорядка по всему миру. Он говорил вам, что дети в возрасте от десяти лет и старше являются самой большой группой, в которой чаще всего появляются несправедливые обвинения, подобные этим. И если вы видите тенденцию и неоднократные проступки родителей, уже есть повод бить тревогу. Вы могли бы себе представить более насыщенную историю сфабрикованных обвинений, чем в этой семье?

Я хочу прояснить некоторые вопросы, леди и джентльмены, поскольку считаю, что прокурор со всеми этими обвинениями в том, что детям давали слишком много конфет и
показывали журналы с голыми женщинами, просто пытается мутить воду, чтобы вы не могли сфокусироваться на настоящем и самом главном обвинении в этом процессе.

Во-первых, единственной предполагаемой жертвой сексуального растления является Гэвин Арвизо. Все пункты обвинения касаются только его. Они попытались привлечь к делу предполагаемых пострадавших в деле, имевшем место в начале девяностых – три человека пришли в этот зал и сказали, что ничего такого с ними не происходило. А все потому, что сторона обвинения впала в отчаяние. Они в полном отчаянии. Все обвинения касаются Гэвина. А если вы не верите Гэвину и Стару настолько, чтобы не усомниться в их заявлениях – вы должны оправдать подсудимого.
Как я говорил раньше, они являются единственными свидетелями растления. Больше никого нет. Я говорил вам, как они лгали под присягой, причем, делали это неоднократно,
и я говорил вам, что нет ни одного независимого и незаинтересованного свидетеля, который мог бы подтвердить их обвинения.

Что вам остается? Что у нас за система, если подобные свидетели могут стать основой для обвинительного приговора и уничтожить жизнь подсудимого? Я говорил о том, что нет никаких доказательств. Гэвин беседовал со своим преподавателем в школе, и ему дважды задавали вопрос – «Мистер Джексон растлевал тебя?». Ответ был – «Нет». И вот тут-то прокурор и начал сдавать позиции. «Ах, нет, у нас есть доказательства, что люди нечасто идут с этим в соответствующие органы, у нас есть доказательства, что юноши страшно смущаются, что с ними так обошлись в сексуальном плане». Возможно, что-то из этого и может быть правдой, но здесь, в этом случае, как вы можете быть в этом уверены? Как вы можете быть в этом уверены? И раз уж у прокурора есть обязательство доказать обвинение при отсутствии обоснованных сомнений – как он может прийти сюда, к вам, и отреагировать на вышесказанные вопрос и ответ, сказав: «Ну, исследования показывают, что иногда люди не сразу сообщают о таком»? Это что, и есть доказательство при отсутствии обоснованных сомнений? Или же просто жалкая отмазка, чтобы скрыть то, что попросту развалит их дело. У них нет доказательств, нет незаинтересованного, независимого свидетеля, подтверждена ложь под присягой, история этой семьи. А теперь есть еще и свидетель, которому Гэвин Арвизо лично сказал, что ничего подобного не случалось.
Как я уже сказал ранее, он единственный предполагаемый потерпевший в этом деле. Он уже подавал ложные обвинения против своей матери в том, что она избивает его, еще в
девяностых. Он подавал ложные обвинения по делу J.C. Penney, причем, его допрашивали под присягой. Он поддерживал свою мать во всем, что она делала. Я зачитаю вам
выдержки из протоколов допросов, транскрипты их показаний и покажу вам, как Гэвин и Стар меняли свои показания и продолжали лгать. Хронометраж просто фантастический.

(в заседании объявляется перерыв)

Леди и джентльмены, сторона обвинения хотела бы, чтобы защита сконцентрировалась только на Дженет Арвизо. Они просто мечтают об этом. Они думают, что если мы будем
уделять в нашем расследовании больше внимания этой женщине, то дети будут выглядеть более честными. Я бы хотел подчеркнуть, что это не является нашей целью. Возможно, вы вспомните, как Гэвин Арвизо встретился с Крисом Такером у него дома и соврал ему. Он сказал: «Нам не удалось собрать никаких денег на благотворительной акции в мою
поддержку», и тогда Крис Такер выписал чек. Крис Такер описывал этого мальчика как очень умного и хитрого. Он не доверял ему. В юном возрасте Стар Арвизо сказал Луизе
Паланкер: «Мы на Рождество не получали никаких подарков, только любовь.» И она начала выписывать им чеки на 10 тысяч долларов. Дейвлин (сестра Гэвина) прессовала
Азию Прайор, чтобы та выпросила у Криса Такера машину для них. Мисс Прайор в конечном итоге просто перестала разговаривать с ней, хотя раньше ей очень нравилась эта
девочка.
Я ни в коем разе не хочу предполагать, что подобным занимается только Дженет Арвизо. У всей семьи большие проблемы с тем, чтобы говорить правду, быть честными, искренними. У них проблемы с деньгами, и детей воспитывали именно в этом ключе. Я бы хотел кое-что прояснить. В деле J.C. Penney, в котором Гэвин уже принимал участие,
невзирая на юный возраст, Дженет Арвизо была арестована, а выпустили ее в 9:15. Дэвид вышел из полиции после ареста в 12:03. Дженет отправилась в больницу, в палату скорой помощи в 1:11 в тот же день, утверждая, что ей нанесли телесные повреждения. Вся семья была частью этой схемы, а не только кто-то один. Когда Дэвид пытался стряхнуть со знаменитостей деньги, он использовал Гэвина. Вы помните, как Джордж Лопез сказал: «Мы пошли в шоппинг-центр, и Дэвид следил за всем, а Гэвин просил меня купить ему все эти вещи. Я подумал – это странно, что отец вот так просто наблюдает за этим и не пытается это пресечь, ничего не говорит, а просто позволяет своему ребенку
попрошайничать». Но именно так это работало.

Миссис Уотсон Джонсон говорила, что Стар звонил ей и просил денег, и каждый раз она слышала на заднем плане голос Дженет, которая учила его, что именно говорить.

Мэри Хольцер сказала, что Дженет рассказывала ей, будто бы ее дети отличные актеры, и Гэвин хорошо знает, что надо говорить, а вот Стар иногда запинался и забывал свою роль. Он не был таким же умным, как его брат, да и не очень-то у него получалось. Вы можете представить себе, как много свидетелей показали эту линию поведения, эти способы
манипулирования и вымогательства? Множество людей пришли рассказать о том, что у этой семьи установилась некая тенденция преследования знаменитостей. И это работало
каждый раз. Такая у этой семьи программа, и это не проблема одной только Дженет.

Леди и джентльмены, сторона обвинения пыталась сосредоточить ваше внимание на том, что они именуют «порнографией в Неверленд». Они нашли десятилетние запасы журналов
“Hustler,” “Playboy,” “Penthouse” и прочие им подобные. Все это – законная продукция. Гетеросексуальной направленности. В библиотеке мистера Джексона, состоящей из
нескольких тысяч книг, они нашли парочку книг, посвященных мужчинам, и хотели, чтобы вы думали, что мистер Джексон… Я даже не знаю, утверждают ли они, что он
гомосексуалист, или же, как мистер Зонен предположил в своих допросах, он вообще асексуален. Они даже не знают, что именно пытаются доказать, но, тем не менее, перерыли весь его дом, все его книги, все вещи, которые мистеру Джексону присылают его поклонники, а он хранит все это. И что же они нашли? Они нашли эту книгу – “Boys Will Be Boys” – изданную в Нью-Йорке в 1966 году. Да, в ней есть фотографии голых мальчиков. Есть и такие, на которых мальчики одеты. А что написано на форзаце книги?
«Взгляните на истинный дух счастья и радости на лицах этих мальчишек.  Это дух мальчишества, детства, жизнь, которой у меня никогда не было, о которой я всегда буду мечтать. Это жизнь, которую я хотел бы для своих детей. Майкл Джексон».
Вы уже просмотрели материалы, которые были отсняты для программы Башира и не использованы в ней – мистер Джексон там говорит о том, что у него не было детства. Он
работал по клубам, даже когда был еще ребенком, до трех утра.

ЗОНЕН: Ваша Честь, протестую. Этот вопрос выходит за рамки постановления Суда.

МЕСЕРО: Ваша Честь, сторона обвинения говорила о Башире подобным образом.

ЗОНЕН: Речь идет о неиспользованном материале.

СУД: Протест принимается.

+2

43

(продолжение)

МЕСЕРО: Это что, признак педофилии? Написать в легально изданной книжке подобную фразу – это признак педофилии? В другой книге, “The Boy: A Photographic Essay,”
написано – «Майклу, от твоей поклонницы Ронды»” и нарисовано сердечко. 1983 год, Чикаго. Мистер Зонен не знал, что делать с этими «доказательствами», поэтому в своих
допросах он предположил, что, возможно, кто-то подделал почерк и надпись. Но никаких доказательств этому нет. Они вынесли эти книги из дома мистера Джексона еще в начале
девяностых годов. А были ли доказательства того, что эти книги были показаны кому-то из свидетелей? Нет. Ни одного. Ни один свидетель не пришел в этот зал и не сказал –
«Майкл Джексон показывал мне книги с голыми мужчинами». Ни одного свидетеля.

Мы просим вас задействовать здравый смысл. Во-первых, мы так и не услышали ни одного эксперта по педофилии, потому что они боятся приводить такого свидетеля. Все эти книги и гетеросексуальные журналы не свидетельствуют о педофилии. Что бы вы обнаружили, если бы это было жилище педофила? Вы бы нашли нелегальную детскую
порнографию, массу вебсайтов, фотографии. Ничего этого нет. И, да, прокурор предположил, что они докажут это, но в «Неверленд» ничего подобного найдено не было. Никаких сайтов для педофилов. Никаких фотографий голых детишек. Ничего такого, что обычно является доказательством педофилии. Их самая большая проблема – журналы, потому что эти журналы не соответствуют тому, что они пытаются здесь доказать. Я не одобряю подобные журналы, но вы можете получить их в любом газетном киоске, и все они являются законной продукцией. Тем более, если доказано, что мистер Джексон читает такие журналы уже много лет, то как это укладывается в теорию о том, что он хотел заниматься сексом с ребенком мужского пола? Правильно, не укладывается. Как я уже говорил, это всего лишь злостная попытка подорвать его репутацию и унизить его, вытащить наружу все грязное белье, вывернуть наизнанку его личную жизнь, обыски, проводимые несколько раз подряд, 70 полисменов в одной комнате, которые пытаются откопать хоть какую-нибудь грязь, чтобы вывалять его в ней.

И им это удалось. Потому что он – человек. Но они ничего не доказали по своему делу. Они не могут ничего доказать. Гэвин и Стар пытались делать вид, что они совершенно
наивны во всем, что касается секса. Помните последнее собеседование в полиции, которое вам здесь показывали, чтобы вы поняли, насколько робок и стеснителен Гэвин? Вы,
конечно, можете проанализировать его поведение в связи с тем, что было сказано. Эту запись показали, чтобы продемонстрировать вам его манеру поведения, но вы можете
рассматривать его в свете того, что уже было сказано. Помните, после того, как мистер Робель сказал: «Мы заведем на мистера Джексона уголовное дело, а вы – потерпевшие, ты
и твоя мама», прежде чем они вообще начали расследование? Вы помните, как он начал допрос, посмотрев на Гэвина и сказав ему – « Расскажи мне о чем-нибудь неправильном.
Приведи мне пример чего-нибудь нехорошего». И Гэвин заколебался. Вы можете проследить это. Он не знал, что сказать, и, наконец, выдал – «Ну, мы поздно ложились
спать, очень поздно».

ЗОНЕН: Протест. Содержание речи выходит за рамки постановления суда.

СУД: Протест отклоняется.

МЕСЕРО: А потом они говорят ему – «Придумай что-то другое». Он опять сомневается. У него очень виноватый вид, он не знает, что сказать, и говорит следующее – «Сломать что- нибудь – это плохо». Мистеру Робелю все мало. «А что-нибудь еще?» Гэвин снова колеблется, потом говорит – «Убить кого-нибудь». Он хоть раз привел ложь или кражу как пример чего-то плохого? Скажет ли хоть один ребенок его возраста «Не обманывать, не говорить правду» на вопрос «Приведи мне пример чего-то плохого? Нет. И если у вас будет время при совещании для вынесения вердикта, просто посмотрите самое начало этого собеседования. Кстати, это то же самое собеседование, когда его мать стояла за
дверью, и он говорит – «Я не говорил об этом с мамой», после того, как они уже несколько месяцев постоянно ходили к адвокатам. Это понятно? Это то же самое собеседование, по которому вы можете проследить манеру его поведения, когда он врет о том, что хочет уехать из «Неверленд», потому что был напуган.

А разве в своих показаниях здесь, в этом зале, он не сказал, что просто обожал «Неверленд» и хотел жить там? Разве он не говорил другим свидетелям, что любит это поместье и хочет там остаться? Изучите его поведение. Вот почему они хотели, чтобы вы посмотрели это собеседование. Изучите его. Равно как и изучите эту попытку дать вам понять, что он
совершенно ничего не знает о сексе. Он делает вид, что не знает, что такое эрекция. Ему 13 лет. Его брата несколько раз ловили в «Неверленд» с эротическими журналами. Он
делает вид, что не знает, что такое эякуляция. Он делает вид, что он совершенно невинный. Они месяцами ходили к Фельдману, Дикермену, Масаде и Катцу. Он постоянно говорил об этом со своей матерью. Вы хоть на секунду поверите в то, что они отправились к Фельдману, не думая, что, возможно, сумеют провернуть какие-нибудь обвинения в совращении? А зачем еще они пошли к Фельдману? Зачем?

Или вы верите в то, что его мать стояла тогда за дверью, но они не разговаривали об этом? Изучите его поведение. Он не слишком-то эмоционален, когда говорит об этом.
Знаете, это один из самых важных моментов на этом суде. Он находится на месте свидетеля. Он описывает предполагаемые прикасания, сексуального характера, он описывает акт совращения. И никаких эмоций при этом. Вы хоть раз видели, чтобы он разозлился? Да, видели. Когда он говорил о том, что Майкл Джексон бросил его семью.
Вы помните это? Помните его злость? Помните, как он реагировал? В протоколе этого не видно, конечно. Вам надо видеть это воочию. Он злился, потому что чувствовал, что
Майкл Джексон бросил его семью. Они уже не были частью его мира, а он очень хотел быть частью мира Майкла Джексона. Это было ясней ясного. Никаких эмоций по поводу
предполагаемого лапанья, но при этом масса чувств по поводу того, «почему Майкл так с нами поступил?» Это произошло во время перекрестного допроса (т.е. допрашивал его
Месеро – прим.пер.) И это вполне подводит итог этого дела, когда речь идет о Гэвине Арвизо. Сложите все это вместе – и что вы получите?

Гэвин и Стар Арвизо пытались сказать, что Майкл Джексон совратил их этими журналами. Однако Стара дважды ловили с его собственными журналами. Хулио Авила нашел такой журнал у него в рюкзаке. И он ответил – «Я взял его дома. А потом его поймали, когда он писал на стенке «отсоси!». Непохоже на наивного ребенка, который ничего не знает от сексе, но они бы хотели, чтобы вы думали, что это Майкл Джексон взял этих невинных маленьких ягнят и совратил их. Это полнейшая чушь. Они пытались сказать вам, что это Майкл Джексон научил их мастурбировать, показал и другие стороны жизни, а они всего лишь невинные детишечки. Однако Рихо, который уже свидетельствовал здесь, перед вами, и был честен, а потому мистер Зонен просто смешал его грязью – тоже видел, как эти два парня занимались мастурбацией. Гэвин и Стар совсем не те, за кого себя выдают.

Я уже говорил о финансовой мотивации. Это ясно как Божий день. Вы не идете к адвокатам и не меняете показания, если у вас нет финансового мотива. Модель поведения? Помните, в этом собеседовании в полиции Гэвин начал с того, что спросил – «Сколько времени это займет?» Вы помните это? И полицейский постоянно гладит его по шерстке, заверяя его – «Ты жертва. Ты потерпевший. Мы посадим Майкла Джексона. Мы посадим его людей. Мы на вашей стороне. Не бойся». Поощрял его делать эти обвинения, которые не
совпадают с тем, что он говорил полиции в других случаях. Он не показал никаких эмоций. Помните, его учили актерскому мастерству. Его мать страшно гордилась этим. Он и сам гордился этим. Это усложняет вашу работу? Безусловно. Но вам придется придерживаться фактов. Будет ли труднее поверить в его слова безо всяких обоснованных сомнений? Да, будет труднее. Но факты – это факты. Это те же самые дети, которые танцевали на сцене на Фабрике Смеха, показывали сценки своей бедности перед звездами, чтобы эти звезды пожалели их.

Мы просмотрим протоколы их показаний, потому что эти протоколы не лгут. Я покажу вам то, что они говорили здесь, на этом процессе, и прокурор не сможет встать и попытаться истолковать это как-то иначе.
Позвольте мне прояснить еще несколько моментов.

Пункты обвинения в спаивании. Я бы хотел, чтобы вы четко понимали свою задачу. Обвинения в спаивании требуют железных доказательств того, что спиртное действительно применялось с целью растлить Гэвина Арвизо, и такие доказательства не должны вызывать никаких сомнений. Гэвин – единственная предполагаемая жертва. То есть, они пытаются сказать, что Майкл Джексон, которого вы достаточно неплохо узнали за время этого процесса, может посмотреть на пациента, у которого был рак четвертой стадии, ребенка, и сказать – «Ага, вот я сейчас его напою до синих чертей, чтобы он вырубился, и тогда я буду его растлевать». Майкл Джексон даже подумать о таком не мог. Просто не мог.
Та же проблема, которую я уже освещал по пунктам обвинений в растлении, наблюдается и здесь, по пунктам обвинений в спаивании, поскольку это всего лишь предположение, что алкоголь ребенку давали в целях последующего растления.

Господа присяжные, судья Мелвилл вчера зачитал вам инструкции, в которых был пункт об обвинении в совершении преступления с использованием спиртного. Это называется
правонарушением, меньшим по тяжести и являющимся составной частью более тяжкого правонарушения. Но все равно от вас требуется поверить Гэвину Арвизо без малейших
сомнений, надеюсь, это понятно. И все еще необходимо, чтобы временной период предполагаемого растления совпадал с периодом, в котором было совершено такое
правонарушение. Но вы не можете поверить Гэвину Арвизо. Почему? Потому что он и его брат Стар утверждают, что они пили спиртное только вместе с Майклом Джексоном.
Помните? Они несколько раз повторили это под присягой.

Шейн Меридит поймал их в винном погребе с полупустой бутылкой вина. Майкла Джексона там не было. Они соврали под присягой.

Рихо Джексон. Он говорит, что был в спальне Майкла Джексона. Сам Майкл был в ванной. Пока он был в ванной, в спальню принесли бутылку спиртного и бокал. Гэвин и Стар поднялись наверх, а потом выбежали из комнаты. А после того, как они выбежали, бутылка уже была пуста. И я хочу спросить вас: если Майкл Джексон вот так свободно давал им спиртное, почему они так поспешно выбежали из комнаты, пока его там не было? Почему?

Симона Джексон была на кухне. Увидела, как они заходят, идут к холодильнику и берут себе спиртное. Они не видели ее. Майкла Джексона там не было. Они снова соврали под
присягой.

Энджел Виванко. Он говорит, что Стар сказал ему – «Или ты сейчас добавишь в мой молочный коктейль этот ликер, или я сделаю так, что тебя уволят.» Опять-таки, Майкла
Джексона там нет.

Эти обвинения в спаивании не касаются периода, в котором был упоминавшийся на слушаниях авиаперелет. Временной отрезок, связанный с обвинениями в спаивании – это тот же отрезок, в котором произошло предполагаемое растление, начавшееся 20 февраля, и я уже говорил вам о том, насколько это абсурдно. Но Арвизо придумали эту историю о том, как они пили спиртное в самолете, а Синтия Белл (стюардесса, обслуживавшая рейс) утверждает, что ничего подобного не наблюдала. Ее показания были очень четкими, нет никаких поводов не верить в ее слова. Майкл Джексон требовал, чтобы ему подавали спиртное в банках из-под газированных напитков, чтобы дети не видели, что именно он пьет, поскольку он иногда пьет спиртное и не хочет, чтобы об этом знали.

Естественно, в ходе этого расследования всю его жизнь перевернули вверх дном, а теперь пытаются сделать его преступником, потому что, да, иногда он может выпить. Смотрите на него как на обычного человека. Он всего лишь человек. Его всю жизнь разглядывали как под микроскопом, потому что он мегазвезда. Некоторые говорят, что он более известен, чем Элвис, но на это есть своя цена. Иногда эта цена – одиночество. Ты не знаешь, кто твои друзья. А он – всего лишь человек, но он не преступник.

+2

44

(продолжение)

Джизос Салас. Прокурор думал, что это будет их ключевой свидетель по обвинениям в спаивании. Они вывели его на место свидетеля. Он сказал, что зашел к Майклу в комнату и принес вино, стаканы и содовые напитки. Они очень расстроились, когда он сказал о содовых напитках. Он сказал – «А вы никогда не спрашивали меня об этом раньше».
Если Майкл Джексон дает братьям Арвизо спиртное, зачем к нему в комнату принесли содовые напитки для них? Когда Арвизо свидетельствовали о том, что они пили только с Майклом Джексоном, они соврали. Они врали снова и снова. Вы не можете им поверить, не можете не усомниться в их словах. По этим пунктам обвинения не может быть приговора.

Если они носились по «Неверленд» безо всякого надзора и контроля, поскольку их родители позволили им это или Майкл позволил, если они украли ключ к погребу, забирались на
кухню без разрешения, как они рассказывали, или выносили спиртное из холодильника, разве Майкла Джексона обвиняют в этом? Разве его обвиняют в халатности, в небрежном
отношении, в отсутствии контроля? Пусть докажут, что он специально имел намерения напоить этих детей.

Теперь поговорим о третьем пункте обвинения, поскольку, как вы уже знаете, прокурор наговорил вам, что Майкл Джексон учинил заговор с целью похитить детей, удерживать их силой, и все это потому, что у него были проблемы с наличностью, несмотря на все те миллионы, которые он зарабатывает каждый год. Они говорили, что он собирался похитить семью и вывезти их в Бразилию. Поэтому поговорим о заговоре.

Леди и джентльмены, включите телевизор в любой из вечеров. Разве у знаменитостей нет проблем с пиаром? Разве знаменитостей не арестовывают, не обвиняют, не снимают на
видео в компрометирующих ситуациях, не делают аудиозаписи, не прослушивают и не фотографируют? Разве люди, которые, как мы знаем, никак не хотят зарыть топор войны,
не выступают с заявлениями и историями? Когда у них проблема с пиаром, они разбираются с этими проблемами. Проблемы пиара, связанные с программой Башира, были решены.

Вы, должно быть, помните документальный фильм Мориса Повича (Take Two – The Footage You Were Never Meant To See). Это был очень успешный фильм. Все факторы сложили в одно целое и создали этот фильм. Вот так знаменитости решают проблемы пиара. У них всегда есть эти проблемы, и их специалисты по связям с общественностью всегда говорят им: «Это кризис. Это самая большая проблема твоей жизни. Мы ее решим. И решать будем вот таким образом».
Идея того, что фильм Башира был до того серьезной проблемой пиара, чтобы Майкл Джексон пошел на преступления ради решения этой проблемы – нонсенс. Это просто идиотизм.
Если люди, окружающие эту семью, выходили за рамки… Я не знаю, так ли это. Они рассказывали, что в дом Арвизо бросали камни. Но Майкла Джексона там не было, даже если бы это и случилось на самом деле. Они свидетельствовали о том, что «немцы» (Вайзнер, Конитзер и Шаффел) грубо обращались с Дженет Арвизо, хотя Энджел Виванко рассказывал, как она пила с Дитером шампанское, и, кажется, поначалу они неплохо ладили, а потом вдруг ладить перестали. Уж если кто и допускал какие-то экстремальные
действия, то это был явно не Майкл Джексон. Его там вообще не было. У него не было намерений решать проблему пиара таким образом, а это была далеко не первая такая
проблема в его карьере. Он сталкивался с подобными ситуациями еще с детства. И с чего бы вдруг ему вступать в сговор, чтобы похитить семью и увезти их в Бразилию? В ответ
на программу Башира был выпущен еще один документальный фильм, который был успешным. Хорошо. Я покажу вам протоколы показаний Дженет Арвизо, в которых есть
доказательства, что она была знакома со многими полицейскими. Помните, я спрашивал ее об Эндрю Лассаке, полицейском, которого она знала, из Городской транспортной
ассоциации (МТА), и она с удовольствием рассказывала, как было построено полицейское управление? Лассак поддерживал с ними контакт. У нее был номер его мобильного
телефона. Она знала и других полицейских, но не пошла ни к одному из них и не сказала – «У нас проблемы. Нас удерживают силой. Нас держат против воли, мы стали жертвами.»
Ничего подобного. Она сказала Азии Прайор, что надеялась поехать в Бразилию и хотела бы, чтобы Азия полетела с ней. Дэвид ЛеГранд был обеспокоен поведением Вайзнера,
Конитзера и Шаффела, он даже следил за Вини и Фрэнком, хотя они были совсем уж молодыми ребятами… Он беспокоился, что они все принимают участие в каком-то преступном сговоре и пытаются использовать Майкла Джексона в своих целях.
Он нанял детектива в Нью-Йорке, чтобы расследовать это. Помните свидетельство о том, как детектив обнаружил оффшорный счет, который, как он подумал, был открыт корпорацией «Сони» и т.д.? Он спросил об этом Вайзнера и Конитзера – «Куда ушли эти 900 тысяч долларов? Вы их только что сняли со счета. Приведите основания для этого.» Конечно же, мистер Аухинклосс (помощник прокурора) встал и попытался доказать, что они ничего не крали. Если ЛеГранд беспокоился об этих предполагаемых заговорщиках и том, что они делали с Майклом, это что, означает, что Майкл вступил с ними в сговор? Или это означает старую, как мир, традицию того, что Майкл Джексон, этот творческий гений,
зарабатывающий миллионы долларов, позволяет людям подписывать документы за него, Позволяет людям воровать его деньги и выходить сухими из воды? В противном случае,
при всем том, что вы узнали о его финансах, с чего бы у него возникли проблемы с наличностью? Почему ему пришлось отдать в залог каталог «Битлз»? Он далеко не всегда
хорошо управлял своими деньгами, но он не преступник и не совершает преступления только потому, что у него не хватает денег.

Вайзнер и Конитзер попытались взять его бизнес под контроль. ЛеГранд видел документы, в которых они заявляли – «Мы возьмем под контроль все дела Майкла Джексона». Вы уже знаете, что Шаффел обкрадывал Майкла Джексона. Их свидетель, Руди Провенсио, у которого вы бы не купили даже старую машину, заявил, что Шаффел крал деньги у Майкла Джексона. Помните, как Провенсио вдруг в последнюю минуту вспомнил о записной книжке, в которой он записывал звонки людей, не зная, что его самого записывают на пленку, и в одном из комментариев он заявил – «Я не даю информацию даже своему адвокату. Это все для книги, милая.» Помните это слово – «Милая»? Они хотят, чтобы вы поверили этому парню, их ключевому свидетелю по обвинениям в заговоре. Они ничего не предприняли, чтобы опровергнуть то, что Герагос, как и любой другой адвокат на его месте, поместил Арвизо под наблюдение. Это разрешается. Такое часто делается при подобных делах. Люди поступают так при разводе. Так делается при уголовных расследованиях, нанимают лицензированных частных детективов и сыщиков, как, например, Брэд Миллер, чтобы те следили за людьми и наблюдали за тем, чем они занимаются. И вот теперь, на основе всего того, что вы узнали об Арвизо, вы теперь сможете понять, зачем это было сделано. Это не часть заговора. Это действия юриста, который представляет знаменитость. Юриста, который волновался, что его клиент может стать объектом вымогательства, что его используют, поскольку так уже случалось не раз, и он сделал именно то, что должен был сделать. Он провел расследование. И он не скрывал того, что делает.

Если бы это был заговор с целью похитить семью, то почему Миллер использовал лицензированного перевозчика с хорошей регистрационной системой, чтобы вывезти вещи Арвизо из квартиры и поместить их на хранение, да еще и сделал это под своим именем?
Дикерман, Дженет Арвизо и Масада встретились на Фабрике Смеха 21-го числа. Дикерман ни разу не позвонил в полицию. Как я уже говорил, после 21-го числа она продолжала ходить по посольствам, чтобы получить визу и загранпаспорт. Это что, означает, что в это время происходит заговор? Это должно подтвердить, что она была чем-то взволнована? Или же это подтверждает другие ее заявления на манер «Мы хотели, чтобы Майкл был нашей семьей. Мы хотели быть с ним. А теперь никого не осталось. Гэвин излечился. Стар излечился. Мы уже не сможем использовать болезнь, чтобы требовать деньги, врать и манипулировать людьми. Нас отстраняют от Майкла Джексона. Нас держат подальше от него. Как же нам получить из этого еще хоть что-нибудь?»

Пойди к адвокату. Именно это она и сделала, и продолжает делать и по сей день. Вы слышали о том, как ей делали восковую эпиляцию, как она ходила за покупками, в
парикмахерскую. У нее для всего находилась отговорка. Будто бы ее повели к стоматологу против ее воли или на эпиляцию тоже водили против воли. Было очень странное заявление от женщины, работавшей в салоне. Она сказала, что Дженет Арвизо сказала ей – «Я из Южной Америки». Несколько странно. Кажется, она думала про Бразилию, и непохоже, чтобы она слишком беспокоилась из-за перспективы такой поездки. Ее оставляли там в полном одиночестве. Она могла делать что угодно. Она могла позвонить по 911 в любое время. На следующий же день она записалась к парикмахеру. Вы сами слышали этих свидетелей. Ни один из них не помнит, чтобы Дженет Арвизо была чем-то обеспокоена, что ее удерживали против воли и заставляли что-либо делать. Никто не видел, чтобы за ней следовали пиар-агенты с видеокамерами. Никто не подтвердил ее слова, которые она произносила под присягой, потому что эти слова являются ложью. Она догадалась, что Майкл вскоре уже не будет возиться с их семьей, поэтому надо быстро получить с него по максимуму.
Поэтому мы все здесь.
Прокурор говорил о предполагаемых предыдущих преступных действиях. Однажды прокурор сказал мне – «Предыдущие правонарушения являются спасением для любого дела, которое вот-вот развалится», поскольку ни одна предполагаемая жертва по предыдущим обвинениям не является предполагаемой жертвой в этом деле. Так зачем же они притянули их к этому делу? Если у них та-а-к много доказательств того, что Гэвин – жертва, зачем они тянут в суд всех этих людей и почему пытаются втемяшить вам эту чушь о неправдоподобных обвинениях в растлении? Нет, вы не ослышались – я сказал «неправдоподобных».

Маколей Калкин заявил, что его никто не растлевал. Он сказал, что это просто смешно. Они попытались было представить его лгуном. Будто он лжет под присягой. Они хотят, чтобы вы поверили таким людям, как Ральф Чейкон, Адриан Макманус и Кассим Абдул (бывшие работники ранчо Майкла), чем Маколею Калкину, Уэйду Робсону или Бретту Барнсу (предполагаемые «жертвы» насилия в начале девяностых наравне с Джорди Чандлером). Почему сторона обвинения является в этот суд и заявляет, что все эти люди были жертвами сексуального насилия, хотя они заявили, что это не так?
Адриан Макманус (бывшая горничная Майкла) в своих показаниях под присягой заявила, что Майкл Джексон ничего неподобающего не делал ни с одним ребенком. Затем она изменила свою историю и отправилась к таблоидам. Она, Чейкон и Абдул узнали, что Бланка Франсия (еще одна бывшая горничная) и Джордан Чандлер получили от Майкла деньги, и им тоже захотелось денег. Они не хотят работать. Они хотят быть миллионерами за счет Майкла Джексона.

Леди и джентльмены, когда Майкл Джексон урегулировал эти два случая без суда в начале девяностых, он стал самой настоящей мишенью для людей, которые ленятся
работать. И он все еще является такой мишенью. Судья, присутствующий в этом здании, по своему округу, узнал, что Макманус украла деньги из трастового фонда, основанного в
пользу ребенка. Судья узнал, что она действовала против Майкла Джексона со злым умыслом. Она подала на него в суд. Он подал встречный иск и решил не урегулировать
это дело. Это было самое длинное гражданское разбирательство в этом округе, оно длилось шесть месяцев. И он выиграл его. Против Макманус, Чейкона и Кассима был
оглашен обвинительный приговор, по которому они должны были выплатить Майклу Джексону более миллиона долларов. В доме Макманус нашли вещи из «Неверленд», которые она украла оттуда. Она украла деньги из детского фонда. Она украла у Майкла Джексона. Против нее есть вердикт. И они хотят, чтобы вы верили ей, а не этим предполагаемым жертвам, которые специально пришли сюда, чтобы сказать вам – «Он ничего не делал с нами.» Так о чем это говорит? Это говорит о том, что они в отчаянии и пойдут на все, чтобы выиграть дело.

+2

45

(продолжение)

Уэйд Робсон свидетельствовал и заявил – «Эти обвинения, что якобы меня растлили – ерунда. И что делает мистер Зонен? Он хватает эти книги, конфискованные в «Неверленд»
и сует их свидетелю под нос, хотя он ни разу не видел эти книги раньше, а потом требует, чтобы свидетель описал половые акты. Вот такой была его реакция. Злонамеренность,
превышение полномочий, и все это абсолютно не указывает на то, что они пытаются восстановить справедливость. Ничего подобного.

Бретт Барнс свидетельствовал и разозлился во время дачи показаний. Он сказал – «Этого никогда не было. Я бы не стал такое терпеть, если бы подобное случилось». Он был зол. Он прилетел сюда из Австралии, бросил работу, чтобы приехать в этот зал и сказать, что все это неправда. Хочет ли прокурор, чтобы вы ему поверили? Нет.

Нет, лучше верьте Ральфу Чейкону, который в своих показаниях в этом зале говорил, что хочет быть миллионером. Верьте лучше Кассиму Абдулу, который забыл, что подписал заявление, в котором было сказано, что он ничего неприличного не наблюдал в «Неверленд», но признал при этом, что хотел быть миллионером. Поверьте Адриан Макманус. Поверьте человеку, который ходил по редакциям бульварных газетенок. Не верьте этим трем молодым людям, которые заявили, что их никогда никто не трогал неподобающим образом. Вот о чем эта история. Вот о чем это дело.

Джордан Чандлер не давал показания. Он подал иск вместе с Ларри Фельдманом и получил свои деньги. Мистер Джексон урегулировал дело вне суда в начале девяностых.
Джордан даже не явился в суд. Его мать ни разу не видела его с тех пор. Джун Чандлер, его мать, никогда не говорила о том, что видела что-либо неподобающее. Она сказала, что
Майкл стал чуть ли не членом их семьи и жил в их доме, вместе с Джорди. Она также рассказывала, что он жил в доме ее бывшего мужа вместе с Джорди, но она ни разу не
видела никаких недозволенных действий. И это тоже странная история, поскольку Джой Робсон говорил о ней – «Она гонится за деньгами». Она заявляла в интервью, что
мужчины ее разочаровали, и она не знала, хочет ли, чтобы в ее жизни был еще один мужчина. Это она говорила о Майкле Джексоне. Джой был прав. Она гналась за славой и
богатством.

Бланка Франсия приняла чек на 20 тысяч долларов от таблоида, побеседовала с Ларри Фельдманом, после чего наняла еще одного адвоката и получила деньги. Ее сын, Джейсон Франсия, сказал, что иногда его щекотали не слишком подобающим образом, но это он сказал только после того, как заявил, что никогда ничего такого не происходило. Он сказал – «В 16 лет деньги вдруг стали для меня очень важны.» Угадайте, что было дальше? Против Майкла Джексона не было подано ни одного уголовного иска. Ни одна из
этих предполагаемых жертв не подала против него иск. Позвольте спросить вас, леди и джентльмены. Если Джейсон Франсия сотрудничал с мистером Снеддоном и говорил, что
мистер Снеддон присутствовал при первой беседе с его советником, то мне интересно – а что же мистер Снеддон пытался сделать? Если он сотрудничал с шерифами, позволил,
чтобы его допрашивали – хотя при последнем допросе попросил, чтобы его слова не записывали на пленку… Помните это? Это был допрос по этому делу. Он и его адвокат
пришли в офис шерифа и сказали, что не хотят, чтобы допрос записывали на пленку. Давайте предположим, что он сотрудничал с правоохранительными органами с самого первого дня. Помните перекрестный допрос по этим беседам в полиции? Сначала он отрицал, что с ним делали что-либо недозволенное. Затем полиция надавила на него, и он сказал – «Ну, да, он меня щекотал», а потом вспомнил, что это щекотание слишком далеко зашло и т.д., сказал, что мистер Джексон прикасался к его гениталиям. Давайте предположим, что все это правда. Он сотрудничает с полицией. Он работает вместе со Снеддоном. Он работает с шерифами. Почему не подали заявление? Почему? Потому что они знали, что не выиграют дело. Он взял деньги. Его мать взяла деньги. Его мать отправилась со своей историей в таблоиды. Он пришел в суд и сказал – «А я не знал, что моя мама продала свою историю в таблоиды.»

Мистер Зонен заявил в своей заключительной речи, что вам следует в это верить. Он не сказал вам, что парень не хотел, чтобы его допрос записывали на пленку, не так ли? Никакого иска от этих людей не последовало.

Филипп ЛеМарк. Я уже говорил о Чейконе, Макманус и Абдуле. Они все состояли в одной группе, которая делала одно и то же. Филипп ЛеМарк был шеф-поваром, который
заявляет, что видел, как мистер Джексон неподобающим образом прикасался к Маколею Калкину. А сам Маколей Калкин говорит, что ничего такого не было. Именно этот повар
поднял цену за свою историю до 500 тысяч долларов и сказал – «Да я просто пошутил!». Он поднимал цену, а потом узнал, что его агент сам рассказал эту историю другой газете.
И вы поверите этому человеку, а не Маколею Калкину? Они хотят, чтобы вы поверили.

Если их послушать, выходит, что Маколей, Уэйд, Бретт, все эти ребята пришли сюда и солгали под присягой, когда заявили, что их никто не растлевал. И вы в это поверите.
Хочу сказать об этих семьях еще кое-что. Сторона обвинения хочет, чтобы вы думали, будто бы Майкл Джексон, этот монстр, чудовище, манипулирующее людьми, сначала
вступает с семьями в дружеские отношения, а потом использует их и отбрасывает прочь, и якобы у него уже сложилась тенденция таких отношений. Именно так он якобы поступил
с Арвизо, этими несчастными ребятами. Эти семьи были друзьями Майкла Джексона, некоторые даже более 20 лет. Они считают Майкла членом своих семей. Они любят его как члена семьи. Они верят ему. Они были друзьями все это время, и если бы они хотели подать на него в суд по фальшивым обвинениям, как это делали другие – они бы давно это
сделали. Они бы могли получить миллионы долларов. Но они не сделали этого. И когда член их семьи, их друг попал в беду, они пришли в этот зал и свидетельствовали в его
защиту, хотя не обязаны это делать.

Маколею Калкину сейчас 24 года. Он очень обеспеченный и успешный молодой мужчина. Он на вершине мира. Когда вам 20 лет, вы бессмертны. Ему не было нужды приходить
сюда и защищать своего друга. Но он пришел, потому что хотел, чтобы восторжествовала правда. То же самое можно сказать о Бретте Барнсе, который прилетел сюда из Австралии. И о Уэйде Робсоне. Он успешный хореограф. Они прилетели сюда и сказали правду. А прокурор хочет, чтобы вы верили Чейкону, Абдулу и Макманус, и Лемарку, а
не этим трем ребятам, не их семьям. Так каковы их мотивы, если дело обстоит именно так? О чем это говорит? Что они тут пытаются провернуть, чтобы выиграть это дело?

Я хотел бы для начала остановиться на хронологии событий, прежде чем мы углубимся в протоколы показаний.
Дело J.C. Penney, 27 августа 1998 года, арест. В 1999 году они подали на магазин в суд. Дженет подала на развод в октябре 2001 года, как раз перед урегулированием этого дела.
Она получила чек с компенсацией, а через 10 дней подала заявление на материальную помощь. Как я уже говорил вам, это как раз и является призмой, сквозь которую можно
смотреть на это дело, поскольку обвинения в сексуальном домогательстве были предъявлены гораздо позже. Именно поэтому ее адвокат был шокирован, когда она стала
давать показания.
Дженет Арвизо против Дэвида Арвизо. 29 сентября 2001 года, она подает жалобу в полицейское отделение Лос Анджелеса, заявляя, что муж бил ее. Позднее она заявляет,
что ее удерживали силой, а также о растлении ее дочери Дэйвлин, хотя сама Дэйвлин говорит, что не помнит такого. Это мать рассказала ей об этом растлении. Я не говорю, что Дэвид – кристально честная личность. Это вряд ли. Это звучит неправдоподобно. Но действительно ли он растлил Дэйвлин, свою собственную дочь? Или же Дженет специально придумала это? Смогла бы эта женщина придумать ложные обвинения в неподобающих прикосновениях, носивших сексуальный характер? Задайте себе этот вопрос.

И вот иск против Майкла Джексона. 21 февраля 2003 года – она встречается с юристом Биллом Дикерменом на Фабрике Смеха. Они много раз встречались с Джейми Масадой.
Она идет к юристу Ларри Фельдману 3 апреля. Он сводит ее со Стэном Кацем, его бизнес- партнером, 15-го мая. Фельдман отправляется в полицию в июне. Первый допрос Гэвина в полиции – в июле. Все это время она встречается с Масадой, Дикерменом, Фельдманом и Кацем, и каждый раз ее претензии и обвинения обрастают все новыми подробностями.
Помните письмо, которое Дикерман отправил Герагосу? Про незаконное задержание и удерживание силой не было ни слов, равно как и про спаивание и растление. Письмо
начиналось со строк – «Убедитесь, что права на отснятые кадры с нами никому больше не переданы. Отдайте нам наши вещи, переданные на хранение. Перестаньте нас преследовать». А дальше – головокружительное развитие событий. Задайте себе этот вопрос. Гэвин утверждает, что он никогда не говорил обо всем этом своей матери, потом
пошел в полицию и сказал – «Меня растлевали». Это было в июле. Почему же они отправились к Фельдману в апреле? Почему кто-либо мог бы пойти к Фельдману в такой
ситуации? Как вы думаете, неужели они совсем-совсем не думали о том, что могут основать дело на обвинениях в домогательстве, когда они отправились к Фельдману? И, знаете, три юриста в этом зале суда – Фельдман, Дикерман и адвокат Бланки Франсии – все они сказали Гэвину, Стару и Дэйвлин, что у них есть время до их восемнадцатилетия, прежде чем начнут тикать часики по сроку давности для гражданского иска. Фельдман сказал, что у Дженет все еще есть время, чтобы подать иск против Майкла Джексона. Он сказал, что отправил уведомление о предъявлении претензии против округа Лос Анджелеса, и у Стара и Гэвина все еще есть время подать иск против округа Лос Анджелеса. Дженет во время дачи показаний попыталась опровергнуть то, что он все еще представляет ее. Она изобразила нерешительность – дескать, она не уверена, что он все еще является ее представителем. Они вели все эти игры, но факт заключается в том, что совсем недавно он беседовал с ней по телефону, и беседовал с Джеем Джексоном, помогал ей с повестками в суд. Как вы думаете, что происходит?

Если срок для подачи гражданского иска еще не истек, и если обвинительный приговор по настоящему делу позволяет вам автоматически выиграть и гражданский суд, и адвокат все еще поддерживает связь с предполагаемыми жертвами – как вы думаете, что происходит? Кстати, помните дело J.C. Penney, в своих показаниях Дженет сказала: «Сначала я только хотела, чтобы они извинились передо мной, и я сказала, что гражданского иска не будет». Помните это? Она сдержала слово? Разве она не подала гражданский иск сразу же, когда поняла, что может немного поживиться на этом деле? А потом появились и обвинения в сексуальном домогательстве. Та же тенденция, те же мотивы, та же ложь. Как и здесь, в этом деле. Ей нужно только одно – чтобы вы осудили Майкла. Вся эта группа людей хочет, чтобы вы осудили его. Масада, Дикерман, Фельдман, Кац и Арвизо. Это все, что им нужно.

В ваших руках – великая сила, вы можете сделать их богатыми, и им больше никогда не придется работать, ни одного дня. Вы можете это сделать, это в вашей власти.
Я говорил о сомнительной хронологии этого так называемого растления. 6 февраля, трансляция программы Башира. 10 февраля было подано заявление в соцслужбу о
предполагаемом растлении ребенка. 19 и 20 февраля были сняты опровергающее видео в защиту Майкла и собеседование семьи с соцслужбой. Все это происходило на самом деле.
А теперь посмотрите на даты, когда, по их словам, случились акты растления. Как, по- вашему, в этом есть какая-то логика? Да откуда ей взяться? Их проблемой было то, что они сделали 19 и 20 февраля. Это не стыковалось с их заявлениями о растлении. Леди и джентльмены, вы помните, как Дженет Арвизо задавали вопрос о беседе с Брэдом Миллером 16 февраля, во время которой она нахваливала Майкла Джексона и называла его примером для подражания и чуть ли не отцом для их семьи, человеком, который пришел в их жизнь, наставлял ее детей? Человеком, который был добр к ним, она сказала, что все это правда. Я покажу вам протокол ее показаний. Она утверждала, что это правда. Но когда она пришла туда 20 февраля и сказала, что все то, что она говорила про Майкла, было подстроено, что ее вынудили это сказать – что это было? Им просто пришлось переставить даты и заявить, что растление случилось позже, после 20 февраля, поскольку заявления, которые они делали до 20 февраля, не укладывались в концепцию. Это
манипулирование. Я вам покажу все это.

+2

46

(продолжение)

Теперь я хочу обратить ваше внимание на некоторые показания Гэвина Арвизо, поскольку, как мне кажется, в них достаточно доказательств, особенно в свете того, что
мистер Зонен сказал вам сегодня.

Вопрос: Вы спускались вниз, в винный погреб и пили вино без Майкла Джексона?
Ответ: Нет

Под присягой, заметьте.

Вопрос: Вы разговаривали с ней (с матерью) – только не говорите то, что она сказала в ответ, я просто хочу знать – вы говорили с ней об этом?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы говорили с ней о том, что хотите уехать?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы лично хотели уехать из Неверленд?
Ответ: Нет, не очень, мне было весело там.

Это о том, чтобы уехать из «Неверленд». Помните допрос в полиции, который они показывали вам в конце заседаний? «Я был напуган. Я хотел уехать.» Его спросили о программе Башира, где, как вы знаете, он заявил, что в кровати мистера Джексона не происходило ничего недозволенного или плохого. Помните это? Так вот, как я уже говорил, когда все это началось, когда со всех сторон началось давление, именно тогда они и решили, что им надо ввести в дело обвинения в домогательстве и растлении. После этого Гэвина спросили о мистере Джексоне.

Вопрос: Мистер Джексон когда-нибудь что-нибудь говорил вам о поездке в Бразилию?
Ответ: Да.
Вопрос: Что именно он говорил?
Ответ: Он говорил, что мы поедем в Бразилию, и нам будет весело вместе, мы хорошо отдохнем.
Вопрос: Вы помните что-либо еще, что говорил вам мистер Джексон об этой поездке?
Ответ: Что он приедет через неделю после того, как туда поедем мы.

Теперь, если предположить, что это правда и что они действительно планируют поездку в Бразилию, вся семья – почему же вы не можете это отменить? И разве эту поездку не
отменили? Они даже не купили билеты. Путешествие отменили. Никто не покидал пределы страны. Арвизо отправились домой. В чем преступление? Пожалуйста, скажите мне, в чем преступление? Это что, преступление планировать поездку за границу, а потом отменить ее? Если вы послушаете прокурора, выходит, что мистер Джексон совершил преступление, когда подумал о том, чтобы провести во Флориде пресс-конференцию, а потом отменил ее. Это страшный, страшный заговор, да! Бред.

Ответ: Мы пили спиртное только с Майклом.
Вопрос: Хорошо. Значит, когда вы приехали из Калабасас, и мистер Джексон тоже был там, вы пили с ним?
Ответ: Да.

Он говорит, что они пили только с Майклом, но свидетели показали, что это ложь. Ложь под присягой. А он неоднократно повторяет это. Почему? Потому что им это выгодно. И
вам надо поверить в его слова и не усомниться в них, хотя он всего лишь предполагаемая жертва спаивания.
Вот вопросы мистера Снеддона.

Вопрос: А где вы были, когда увидели, как мистер Джексон поднимается по лестнице?»

Помните свидетельство Стара и Гэвина о том, как мистер Джексон поднимался по лестнице в свою спальню абсолютно голым?

Ответ: Я и мой брат лежали на кровати.
Вопрос: Что вы делали?
Ответ: Кажется, мы просто лежали.
Вопрос: Хорошо. И мистер Джексон поднялся по лестнице. Вы что-нибудь заметили?
Ответ: Да, он был голый.
Вопрос: Когда вы говорите «голый», что вы имеете в виду?
Ответ: На нем не было никакой одежды.
Вопрос: Мистер Джексон что-нибудь сделал или сказал тогда?
Ответ: Нет, он только взбежал вверх по лестнице, что-то взял и снова спустился вниз.
Вопрос мистера Снеддона: Простите, что?
Ответ: Кажется, он просто поднялся в спальню, что-то взял и снова спустился вниз.
Вопрос: Вы не припоминаете, он что-нибудь сказал вам?
Ответ: Нет.
Вопрос: И какова была ваша реакция на то, что вы увидели?
Ответ: Да ничего такого. Это было как… ну, я и мой брат типа смутились, ну знаете, как это бывает.
Вопрос: Как бывает что?
Ответ: Ну, мы так… «ыыыы»… мы никогда не видели взрослого мужчину голым.

Естественно, это чушь, но… Вот дальше. В какой-то момент они пытаются повернуть дело так, будто бы это типичное поведение для педофила, мистер Джексон был в своих
апартаментах, вышел из ванной, поднялся по лестнице в спальню, увидел их и снова убежал вниз. Ничего такого там не произошло.

Вопрос: В какой-то момент вы сказали кому-нибудь о том, что вы пили спиртное, в связи с тем, что вам надо было сдать анализ мочи?
Ответ: Да.
Вопрос: Кто это был?
Ответ: Моя мама.

Я хочу вам показать кое-что. В 4 утра он признает, что рассказал своей матери о том, что он пил вино. Его мать здесь, под присягой, показала, что так и случилось. Что она знала о
том, что он пил вино. Они в то же утро поехали в больницу. Дженет Арвизо взяла мочу на анализ. Винни Эймен (ассистент Майкла) за рулем, везет их. Хочет ли Гэвин сдавать этот
анализ, если он действительно пил вино? Хочет ли Дженет провести этот анализ, если она знает, что он пил вино? Хотят ли они ехать в больницу, чтобы анализы показали, что
никакого спиртного в его организме нет? Она пришла сюда и сказала вам – «Внезапно я заметила, что моча пропала, поэтому мы не стали сдавать анализ». Вы ей верите? Вы верите Гэвину? Стоит ли им верить? Возможно ли, чтобы эти двое не хотели сдавать этот анализ? Они записались к врачу, поскольку это был их лечащий терапевт. Неужели вы
верите в то, что Винни специально, сам, вылил эту мочу? (в обвинениях было сказано, что когда Арвизо поехали в больницу для анализа мочи, ассистент Майкла, Винни Эймен,
вылил мочу, чтобы врач не увидел, что мальчика поили вином – прим.пер.) Они не показали себя людьми, которым можно верить. В особенности в плане лжи под присягой. И вы уверены в том, что они здесь являются жертвами?
Давайте вернемся к транскрипту.

Вопрос: Что вы сказали вашей матери?
Ответ: Ну, я позвонил ей и сказал – «мам, ты знаешь как Иисус пил сок? В смысле, Он пил вино». И она сказала мне… я не знаю. Я не помню, что именно она сказала, вроде бы, «да». А потом я попытался рассказать ей… ну, я не помню в точности, что было дальше в этой беседе. Я помню, что звонил маме и говорил ей об этом.

Они предполагают, что вы стопроцентно поверите во все, что сказала Дженет Арвизо о том, что она вдруг обнаружила пропажу собранной для анализа мочи. А с чего вдруг вы
должны ей верить. Я знаю одно – Майкла Джексона там и близко не было. Он не причастен ко всему этому. Вообще-то, я думал, что это появится немножко раньше, но давайте снова вернемся к показаниям о том, что Майкл Джексон голым поднялся в спальню, увидел их и выбежал из комнаты.
Вот вопросы мистера Снеддона:

Вопрос: И когда вы сказали, что он был голый…
Ответ: Да.
Вопрос: …и я спросил вас, говорил ли он вам что-нибудь в тот момент…
Ответ: Угу.
Вопрос: …и вы сказали, что вы ничего не помните?
Ответ: Я не помню.
Вопрос: Вы помните ваши показания перед Большим жюри присяжных?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы несколько раз давали там показания, не так ли?
Ответ: Да.
Вопрос: Сначала я задавал вам вопросы, а потом вам задавал вопросы мистер Зонен, верно?
Ответ: Да.
Ответ: Освежит ли это вашу память, если я покажу вам протокол ваших показаний перед Большим жюри присяжных об этом инциденте?
Ответ: Да, возможно.»

Другими словами, мистеру Снеддону не понравился ответ, когда ему сказали, что ничего плохого в тот вечер не случилось. Мистер Джексон не сделал ничего непристойного. Он
просто поднялся вверх по лестнице, увидел детей и убежал обратно вниз. Но мистеру Снеддону этого было недостаточно, поэтому он собирался показать транскрипт своему же
свидетелю, чтобы напомнить ему о том, что ему следовало бы сейчас сказать. Хорошо. Он так и сделал, прямо перед вами.

Вопрос: Гэвин, касательно той части ваших показаний, когда вы заявили перед этим судом присяжных буквально только что, будто вы не помните, что мистер Джексон
сказал, когда появился перед вами в обнаженном виде; вы помните это?
Ответ: Ну, да, он, в общем-то, не ходил перед нами. Он просто поднялся по лестнице.
Вопрос: Он поднялся по лестнице?
Ответ: Да.
Вопрос: И вы увидели, что он был обнаженным.
Ответ: Да.
Вопрос: И я спросил вас, помните ли вы, говорил ли он вам что-либо? Помните это?
Ответ: Да.
Вопрос: И вы сказали, что не помните?
Ответ: Да.

И это продолжается и продолжается. Вот вам история этого суда. Все что угодно, чтобы выиграть дело.

СУД: Хорошо. Давайте остановимся здесь и на этом закончим на сегодня. Завтра продолжим в 8:30.
(Объявляется перерыв в 14:30)

+1

47

(продолжение)

ТОМАС МЕСЕРО: Леди и джентльмены, вчера я подвел итоги, рассказывая вам историю лжесвидетелей, актеров и отчаянных лгунов в семье Арвизо. Я говорил о
лжесвидетельствах и мошенничестве с социальными выплатами. Я говорил о деле J.C. Penney. Я говорил о фальшивых заявлениях на получение инвалидности. Заявлениях на
получение льготных талонов на продукты. Заявления о безработице, не соответствующие действительности. Подписание фальшивых документов при осознании того, что
лжесвидетельство является уголовно наказуемым. Я говорил о поддельных банковских счетах. Я говорил о Дженет Арвизо, которая вытолкнула своих детей на сцену, чтобы они
разыгрывали перед комедиантами сценки об их бедной жизни. Я говорил о том, что Гэвин – актер. Крис Такер говорил вам, что он очень умный и сообразительный ребенок; что он
не доверял этому ребенку; что он предупреждал Майкла Джексона – «Держись от него подальше, с этими людьми что-то не так.» Увы, Майкл не послушал совета.

По поводу заявлений об актерском мастерстве, пожалуйста, примите к сведению следующее: Гэвин Арвизо свидетельствовал, что когда он отправился в «Неверленд» для съемок в программе Башира, он думал, что это будет прослушивание на роль в кино. Дженет Арвизо в видеозаявлении, снятом для опровержения программы Башира, свидетельствовала, что ее дети хотели сниматься в кино. Есть доказательства, что Стар тоже хотел сниматься в этом документальном фильме, и поэтому Майкл Джексон снял еще один фильм о «Неверленд», в котором Стар выступал как рассказчик. Эти люди хотели быть актерами, они хотели быть рядом со звездами. Они и есть актеры. Ассистент юриста Мэри Хольцер сказала вам, что Дженет призналась ей, что Гэвин очень хорошо знает свою роль, а у Стара с этим проблемы, а также призналась и в том, что она натаскивала своих детей в деле J.C. Penney.

Я уже говорил вам, что в деле J.C. Penney было два основных игрока – Дженет и Гэвин. Началось с кражи, совершенной Гэвином, и его свидетельстве под присягой, в очень юном
возрасте. Это свидетельство подкрепило обвинения Дженет. Но на семью Арвизо нельзя смотреть только с точки зрения проступков Дженет. Вам нужно смотреть на все семейство. Дэвид, как я уже говорил вчера, был больше похож на слона в посудной лавке. Он просто приходит к вам и тупо говорит – «дай денег!». У Дженет более утонченная, изощренная тактика. Она пытается познакомиться с вами как следует. Она обнимает вас. Она будет вас любить. Вы будете частью ее семьи. А потом она расскажет вам жалостливую историю, и вам ничего не останется, кроме как дать ей денег. Хамид Мослехи (видеограф Майкла) был тому примером. Мистер Зонен вчера делал довольно обширное заявление, но вам придется взять это заявление и рассмотреть его чуть ли не под микроскопом, когда вы будете выносить приговор. Он сказал – «Майкл Джексон показывал детям порнографию». Мой вопрос вам – кому он что показывал? Маколей Калкин ничего не говорил о таком. Уэйд Робсон никогда не подтверждал, что Майкл показывал ему какие-либо материалы такого характера. Бретт Барнс никогда не говорил, что Майкл показывал ему что-либо. Джорди Чандлер не явился для дачи показаний. И даже Джейсон Франсия, который жаловался, будто бы его щекотали совершенно неподобающим образом, никогда не говорил о том, что мистер Джексон показывал ему какие-либо материалы для взрослых. Единственные люди, которые пришли сюда и сказали, что мистер Джексон показывал им такие материалы – это группа актеров. И единственное доказательство, которое у них есть – это отпечатки пальцев на каком-то журнальчике с голыми девочками, который принадлежал Майклу Джексону. Вы уже знаете, что куда бы ни пошли дети Арвизо, они рылись в ящиках, рыскали по всему дому и залезали куда не след. Точно так же они поступали и в кабинете у дантиста. Точно также они делали в доме Верни Уотсона Джонсона (водитель Майкла). Это их манера поведения. К сожалению, Майкл был слишком щедр с ними, слишком добр к ним. Он позволил им бегать по всему дому, заходить в его комнату, бегать по всей территории ранчо. А сейчас он за это расплачивается, как видите. Но это не является преступлением.

Существуют доказательства, которые не были замечены прокурором, но они очень важны, особенно когда речь идет о подобных обвинениях. Позвольте, я объясню вам, о чем идет
речь. Обычно при расследовании преступлений, совершенных на сексуальной почве – согласитесь, в этом деле целых 70 полицейских копались в доме Майкла Джексона, потому что он мегазвезда…. Но обычно при таких расследованиях делается так называемый проверочный телефонный звонок. То есть, полиция садится вместе  предполагаемой жертвой и говорит ей о том, что надо позвонить человеку, которого подозревают в совершении преступления. Я думаю, вы не раз видели такое по телевизору. Они делают такой звонок. Так называемая жертва звонит подозреваемому преступнику и задает наводящие вопросы, которые подсказывает полиция. Например, Гэвин мог позвонить Майклу Джексону и спросить – «Зачем ты меня так трогал? Зачем ты делал со мной такое, когда мы лежали на кровати? Зачем ты прикасался ко мне, когда мы в тот день были вместе? Почему, когда мы были в винном погребе и пили вино, ты сделал то-то и то-то?» И полиция обычно слушает такой звонок и записывает его. Это становится главным доказательством совершенного преступления.

И вот у нас дело, в котором нет независимых свидетелей, человека обвиняют в растлении, а доказательств никаких нет, и, казалось бы, если все было так серьезно, почему никто не сделал такой звонок? Знаете, почему они этого не сделали? Посмотрите запись допроса Гэвина в полиции. Гэвин отказывается от такого. Он не хочет звонить Майклу Джексону.
Родители научили его звонить знаменитостям, и он абсолютно не боится таких звонков. Он не стесняется звонить Джею Лено, Крису Такеру и прочим звездам. Так почему же нет
записи телефонного разговора, который бы содержал какие-либо инкриминирующие заявления со стороны Майкла Джексона? Потому что он знал, что если позвонит Майклу,
никаких подобных заявлений не будет. Они вам, конечно же, скажут, что мальчик был напуган, что он получил моральную травму и не мог звонить и говорить с тем, кто так
воспользовался им. Все это полнейшая чепуха. Я покажу вам транскрипты показаний Гэвина, где он говорил, что Майкл очень хороший человек. Он говорил об этом в этом самом зале, прямо перед вами. Он не боится Майкла. Он просто злится, что Майкл бросил его семью и не стал заботиться о них до самого конца их жизней. Как я говорил вчера, они
привлекли к делу манеру поведения. Единственный раз, когда вы видели его злым – когда он говорил о том, что Майкл действительно сделал для него и его семьи. И его злость
снова проявилась, когда он заявил, что Майкл на самом деле ничего для него не сделал.

Помните, он начал использовать эту фразу как по сценарию – «В своем одиннадцатилетнем уме я полагал, что Джордж Лопез сделал куда больше, потому что он приходил ко мне в больницу и покупал мне одежду. Я думал, что другие сделали больше, потому что они были со мной в больнице. Я думаю, что Майкл Джексон ничего особенного для меня не сделал. Собственно, не сделал вообще ничего».
Я говорил обо всем, что сделал Майкл. Посещения «Неверленд», авиаперелеты, отели, машина, сбор крови, да все что угодно. Подарки, дорогие часы, куртка. Кажется, я не
упомянул и половины. Майкл сделал для этой семьи все. Но проблема в том, что они хотели, чтобы это продолжалось вечно, а в какой-то момент поняли, что скоро это прекратится. Майкл не собирался становиться их спонсором до конца жизни, и вот тогда и начались проблемы. Во время допроса в полиции, где, как утверждает прокурор, вы можете проследить манеру поведения жертвы, вы видите, что жертва растления ведет себя совсем не так, как она должна себя вести. Вы сразу увидите, кто здесь актер. Вы видите, что человек играет роль. Вы видите человека, который сомневается, надо ли обвинять Майкла Джексона, который ему в общем-то нравится – он сам сказал, что Майкл нравится ему, прямо здесь, в этом кресле свидетеля. Посмотрите запись еще раз, но на этот раз – со здоровой долей скепсиса. Смотрите внимательно и делайте выводы.

Мистер Робель, проводивший допрос, уже решил на тот момент, что ему нужно уголовное дело. Он уже решил, что Арвизо будут выступать жертвами. Он еще ничего не знал о том, что они были актерами и лжецами. Я также говорил вам – когда у Гэвина спросили, что такое «плохо», он не ответил – «лгать». Он не сказал – «обманывать». Он не сказал – «украсть». У него были затруднения с этим. Он говорил об убийстве, о порче вещей. Я просмотрел протокол показаний. Он говорил о разбитом окне. О том, чтобы поздно ложиться спать. Разве это нормально для ребенка такого возраста отвечать на такие вопросы подобным образом? Разве это нормально, на вопрос «Назови мне какое-нибудь плохое действие» не сказать «обманывать»? Он не может так ответить, потому что его так воспитали. И когда его спросили о том, как он отличал хорошее от плохого, у него не было ответа на этот вопрос.
Он сказал – «Ну, я как-то сам разбирался». Просто посмотрите эту запись. Он и Стар сделали вид, будто они невинные ягнята, а Майкл обучил их всему, что касалось секса.
Они не знали, что такое эрекция, пока не познакомились с Майклом. Они не знали, что такое эякуляция, пока Майкл не рассказал им об этом. Все Майкл, Майкл, Майкл. Я вчера
сказал вам – если вы осудите его за что-либо, они станут мультимиллионерами с помощью таких пройдох, как Фельдман и Дикерман. Все это было подстроено. Они просто выжидают. Выжидают, когда можно начать праздновать. Ждут, когда выйдут отсюда богачами. Ждут поворотного момента в своей «карьере». Им просто нужно, чтобы вы немного помогли им, вот и все. Они изменяли свои показания и истории. Их свидетельства и заявления не соответствовали друг другу. Свидетельства Гэвина и Стара не совпадают, а ведь они являются единственными свидетелями этого так называемого растления. Посмотрите запись. Гэвин утверждает, что его растлили после возвращения из Флориды. Затем эта дата изменилась, когда они поняли, каков будет эффект записи- опровержения и собеседования с соцслужбами, где они превозносили Майкла до небес и говорили, какой он замечательный и что он никогда не обидел бы их. Они не меняли даты, пока не поняли, что сами же сказали работникам социальной службы в квартире у Джея Джексона, что они злились из-за этих обвинений. Гэвин сказал, что он сердится из-за этих обвинений в том, будто бы Майкл прикасался к нему неподобающим образом. И только когда они поняли, что все это не стыкуется – они поменяли даты предполагаемого растления.
Во время допроса в полиции он говорит – «Кажется, он прикоснулся ко мне пять раз». Здесь он заявил, что это случилось дважды. Все начало меняться. Я покажу вам кое-какие
свидетельства Гэвина, которые еще больше поставят под сомнение правдивость его истории.

Вопрос: Вы были у двух адвокатов и психолога, которого вам указал Ларри Фельдман, а только потом пошли в полицию, верно?
Ответ: Да.
Вопрос: Это были не первые адвокаты, с которыми вы беседовали, верно?
Ответ: Я говорил с другими людьми и другими адвокатами раньше.

Это говорит 15–летняя предполагаемая жертва, семья которого чувствовала себя среди адвокатов как рыба в воде, уже много лет. Офицер Робель сказал, что Гэвин признался
ему, что его бабушка как-то сказала ему – «Если мужчины не занимаются мастурбацией, они изнасилуют девушку». А потом он пришел в суд и сказал – «Майкл Джексон сказал
мне это». Его ткнули носом в эту ложь. И как же он это объяснил?

Вопрос: Но это вам сказала ваша бабушка – «Если мужчины не занимаются мастурбацией, они могут изнасиловать женщину», верно?
Ответ: Да. И Майкл мне тоже так сказал.

Каковы же шансы того, что и его бабушка, и Майкл слово в слово сказали ему одну и ту же фразу? Он лжесвидетельствует, и это единственная его отговорка. Вот здесь он разговаривал со своим учителем в школе и сказал ему – «Майкл никогда не прикасался ко мне». Но я хочу, чтобы вы не просто смотрели на то, что он говорит. Я хочу, чтобы вы вспомнили, как именно он пытался заявить об этом, сидя в кресле свидетеля.

Вопрос: Хорошо. И какова была цель этого разговора?
Ответ: Наверное, это было про Майкла.
Вопрос: Вы говорите – «наверное, это было про Майкла»?
Ответ: Угу.
Вопрос: Но вы не уверены?
Ответ: Я не уверен, о чем был этот разговор.
Вопрос: Хорошо. Но в этом разговоре преподаватель посмотрел вам в глаза и спросил – «Эти обвинения о том, что Майкл Джексон тебя растлил, правдивые?». Было такое?
Ответ: Угу.
Вопрос: И вы сказали, что это неправда, верно?
Ответ: Да. Я сказал, что Майкл ничего со мной не делал.
Вопрос: Когда он спросил вас об этом во второй раз, вы сказали – «Нет, он не прикасался ко мне неподобающим образом», верно?
Ответ: Я не знаю.
Вопрос: Вы не знаете?
Ответ: Я почти уверен, что сказал ему именно так.
Вопрос: Хорошо.
Ответ: Ну, в смысле, я не знаю, как это случилось.

Вот вам весь Гэвин. В этом зале суда, под присягой, он изворачивается и изобретает, как именно будет отвечать на то, что он пошел к своему учителю и дважды сказал ему –
«Майкл Джексон не прикасался ко мне». Ладно. Я привел этот пример потому, что, возможно, вы вспомните, как Дэйвлин сказала – «Мой брат в классе только то и делал, что
разговаривал и срывал занятия». И они пытались заставить вас поверить в том, что он – жертва растления, и тут вдруг он стал агрессивным, задиристым, ко всему прочему, у него
проблемы с дисциплиной в школе, и все это якобы из-за того, что его растлевали. Дэйвлин повторяла – «У него в школе была единственная проблема – он разговаривал на уроках».
Мы говорили с этими учителями. Они обозначили целый ряд проблем – он вставал посреди урока. Начинал петь песни. Затевал драки. Помните, он сказал – «Один из учителей… я просто перестал его уважать. Он в моих глазах упал ниже плинтуса». Очень уж рано проклюнувшаяся дисциплинарная проблема. Этот парень, Гэвин – далеко не такой ягненок, каким они пытаются его изобразить.

Вопрос: Хорошо. Вы говорили, что у вас проблемы с дисциплиной в классе у мистера Геральда, верно?
Ответ: У меня было много проблем с дисциплиной.
Вопрос: Какие проблемы у вас были?
Ответ: Я дрался в школе, иногда.

Я показываю вам это сейчас потому, что Дэйвлин под присягой показала, что он никогда не дрался в школе. Знаете что интересно? Помните, каждый свидетель Арвизо говорил, что они никогда не обсуждали это дело друг с другом. Все они говорили – «Мы не обсуждали программу Башира». Я посмотрел на Дэйвлин и спросил – «Ну, и как так вышло, что в этой записи- опровержении ваша мать посмотрела на Гэвина и сказала – давай возьмемся за руки, как ты делал в программе Башира? Как это случилось, если она не смотрела программу и не обсуждала ее? У нее не было ответа.

Вопрос: Вы помните, как вы сказали шерифам Санта-Барбары, что Майкл Джексон впервые начал трогать вас неподобающим образом во время ваших последних дней
пребывания в «Неверленд»?
Ответ: Да.

Но разве он не заявлял, что впервые его начали трогать сразу после поездки в Майами? Когда же это изменилось? Я только что говорил вам, когда именно. Когда они поняли, что
эти заявления будут преследовать их: собеседование с Брэдом Миллером, видео- опровержение, собеседование с соцслужбами.

Вопрос: Хорошо. Вам лично когда-нибудь угрожал кто-нибудь, связанный с Майклом Джексоном?
Ответ: Нет.

Эти показания были даны в этом зале заседаний. Посмотрите запись допроса в полиции, которую они показали вам на прошлой неделе. Он говорит, что Фрэнк будто бы говорил,
что его мать будет убита. Он изворачивается как может, потому что давно привык врать.

Вопрос: Вы помните, как вы сказали следующее – «Мы не пили много»?
Ответ: Нет.
Вопрос: Если я вам покажу транскрипт ваших показаний, это освежит вашу память?
Ответ: Да.

Я говорю о допросе в полиции, когда Гэвина допрашивали шерифы Санта-Барбары.

Вопрос: Мистер Арвизо, вы уже посмотрели эту страницу?
Ответ: Да.
Вопрос: Это освежило вашу память, вы вспомнили, что вы говорили шерифам Санта-Барбары?
Ответ: Как-то не очень.
Вопрос: Вы сказали им – «Мы не пили много», верно?
Ответ: Я не знаю. Здесь написано, что я так сказал.

Разве здесь, в этом зале, он не сказал вам, что они пили каждую ночь? Сколько же вранья этот парень должен выдать вам, чтобы вы поняли, что происходит?

Вопрос: Вы сначала сказали им, что вы не пили много?
Ответ: Да, это правда.
Вопрос: Значит, вы давали разные показания, а мистеру Снеддону вы рассказали совсем другую историю о том, когда произошло растление?
Ответ: Да.

Вот. Гэвин признается, что врал. Разные истории, сфабрикованные обвинения, несоответствие в описании того, что произошло. Он лжет. Как я говорил вчера, если у вас хоть капля сомнений в его словах, если у вас есть хоть капля сомнений в словах Стара – погодите, я вам еще покажу, что у меня есть на Стара – значит, для них все кончено.

Вопрос: Пока вы не поняли, что вы уже не часть семьи Майкла Джексона, вы ни разу не заявляли о растлении, верно?
Ответ: Я не хотел быть в его семье. Он просто был для меня как отец. Как объект для подражания.
Вопрос: Пока вы не уехали из Неверленд в последний раз, вы ни разу не говорили о растлении, верно?
Ответ: Я никому не говорил, пока мы не уехали, это так.
Вопрос: И вы не звонили в полицию, пока не поговорили с двумя адвокатами, верно?
Ответ: Да. Пока я не поговорил с адвокатами, я не говорил полиции, что случилось на самом деле.

Когда вас растлевают, когда ваша семья думает, что вас растлевают, когда родители думают, что их ребенка растлевают, куда они идут? В полицию или к адвокатам?

Вопрос: Как вы думаете, когда ваша мать сказала, что Майкл Джексон был честным человеком и всегда говорил правду – она говорила это от чистого сердца?
Ответ: Да. Он хороший человек.

Он сказал, что Майкл хороший человек. Здесь, в этом зале. Под присягой.

Вопрос: Мистер Арвизо, вас видели, когда вы занимались мастурбацией в «Неверленд», а Майкла Джексона вообще там не было. Это правда?
Ответ: Нет.
Вопрос: Обслуживающий персонал видел, как вы занимались мастурбацией в комнатах для гостей, это правда?
Ответ: Нет.
Вопрос: Никто не видел, как вы это делали?
Ответ: Нет.
Вопрос: Никто не говорил с вами об этом?
Ответ: Нет, никто не говорил.

Это неправда. Рихо пришел в этот зал и давал показания под присягой. Он сказал правду.

Вопрос: Рихо когда-нибудь находился в комнате для гостей вместе с вами, когда вы смотрели телевизор в «Неверленд»?
Ответ: Э… Нет. Я не помню. Ну, может, мы с ним и зависали иногда, но я не помню, чтобы мы смотрели телевизор вместе.

Врет.

Вопрос: Вы не помните?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы говорите, что не помните, или вы утверждаете, что такого просто не было?
Ответ: Не думаю, что так было.
Вопрос: Хорошо. Вы помните, как вы говорили Рихо, что хотели бы посмотреть взрослые фильмы по телевизору в «Неверленд»?
Ответ: Нет, я такого не помню.
Вопрос: Вы помните, как таскали спиртное из спальни Майкла, когда там находился Рихо?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, как занимались мастурбацией в присутствии Рихо?
Ответ: Нет.
Вопрос: Ранее в показаниях вы говорили, что пробовали вино только в церкви. Вы помните такие слова?
Ответ: Да.

И кто-нибудь в это верит? Неужели вы думаете, что он никогда не пробовал вино, кроме как в церкви? Учитывая то, что вы уже видели и узнали об этой семье, и то, что они
говорят и делают, как они меняют свои показания и лгут под присягой безо всякого уважения к суду и присяге – вы в это верите?

Вопрос: Вы говорите присяжным, что пробовали вино только в церкви до того, как приехали в «Неверленд»?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы говорили Рихо или кому-либо еще в «Неверленд» о том, что знаете, какое вино на вкус?
Ответ: Нет, я не помню, чтобы говорил такое.

А есть ли у Рихо в прошлом случаи лжесвидетельства, плохой актерской игры и откровенного мошенничества? Нет. А у Гэвина Арвизо? То-то же.

Вопрос: Мистер Арвизо, когда вы утверждаете, что мистер Джексон трогал вас неподобающим образом, при этом не было свидетелей, верно?
Ответ: Да.

Вчера я уже говорил об этой проблеме. У вас есть один лжесвидетель и нет ни одного незаинтересованного свидетеля. Нет доказательств. Кстати, они хотят, чтобы вы думали,
будто бы эти отпечатки пальцев на журнале – просто-таки убойное свидетельство и твердое неоспоримое доказательство. А что это доказывает? Что он просматривал журналы Майкла. Является ли это доказательством преступления? Нет. Нет ДНК, нет следов спермы, нет волос, никаких тканей. Ни-че-го.

Вопрос: Вы знаете служащего по имени Шейн Меридит, который работает в Неверленд?
Ответ: Даже если и знаю, я его не помню.
Вопрос: Он поймал вас с открытой бутылкой спиртного в Неверленд, не так ли? А Майкла Джексона не было поблизости.
Ответ: Нет.

Вы верите ему больше, чем поверили бы Шейну Меридиту, который был безупречным свидетелем? Он говорил правду, и у него не было никаких причин приходить сюда и лгать. Он даже не работает на ранчо.

Вопрос: Вы помните, как говорили Крису Такеру, что не получили никаких денег после благотворительной акции в вашу поддержку?
Ответ: Нет. Э… А какая благотворительная акция?

Вы только посмотрите на это.

Вопрос: Благотворительная акция, которую для вас проводила Фабрика Смеха.
Ответ: Нет, нет, потому что мы там заработали денег.
Вопрос: Хорошо. Значит, вы никогда не говорили Крису Такеру – «Ну, мы совсем ничего не заработали на благотворительной акции»?
Ответ: С чего бы я такое говорил, если мы получили деньги? Нет, я не говорил такого.
Вопрос: Хорошо. Вы помните, как просили у Криса Такера деньги?
Ответ: Нет.

Кому вы верите – Крису Такеру или Гэвину Арвизо? Зачем бы Крису Такеру приходить сюда и лгать? Он один из самых успешных актеров в мире. Он популярен. Зачем ему врать? Вам нужно сделать выбор, кому вы верите. Я хочу, чтобы вы посмотрели на все это повнимательнее. Это показания Стара из этого зала суда, под присягой.

Вопрос: До ваших показаний в этом зале, которые вы давали вчера, вы когда-нибудь обсуждали с вашей матерью то, что вы будете говорить?
Ответ: Нет.
Вопрос: До ваших вчерашних показаний, вы когда-нибудь обсуждали с Гэвином то, что будете говорить?
Ответ: Нет.
Вопрос: До ваших вчерашних показаний, вы когда-нибудь обсуждали с вашей сестрой Дэйвлин то, что будете говорить?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы обсуждали это дело с вашей матерью?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы обсуждали это дело с Гэвином?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы обсуждали это дело с Дэйвлин?
Ответ: Нет.

Это о деле J.C. Penney.

Вопрос: Вы никогда не обсуждали это с вашей матерью, прежде чем давать показания, верно?
Ответ: Не обсуждал.
Вопрос: И факты по этому делу тоже с мамой не обсуждали, верно?
Ответ: Верно.
Вопрос: А разве не вы сказали под присягой, что ваша мама и ваш отец никогда не ссорятся? Это есть в показаниях по делу J.C. Penney.
Ответ: Да, говорил.
Вопрос: Это правда?
Ответ: Ну, я не… Иногда.
Вопрос: Простите, я вас не понял. Когда вы сказали… Простите, позвольте, я перефразирую вопрос. Когда вы под присягой сказали по делу J.C. Penney в 2000 году, что
ваши мать и отец никогда не ссорятся, вы говорили правду?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вам кто-нибудь велел соврать в этих показаниях?
Ответ: Я не помню.
Вопрос: Вы совсем не помните?
Ответ: Нет, не помню, это было очень давно.

Этот парень лжет в возрасте девяти, десяти лет. Он никогда не обсуждал это с матерью? Никто не говорил ему лгать? Никто не говорил ему, в чем суть дела? А началось с того,
что он совершил кражу в магазине.

Вопрос: Вы также сказали в тех показаниях, под присягой, что ваш отец никогда не бил вас. Вы помните это?
Ответ: Не очень.
Вопрос: Если я покажу вам эту страницу показаний, это освежит вашу память?
Ответ: Конечно.
Вопрос: Вас спросили, бил ли вас отец, и вы сказали – нет, никогда. Верно?
Ответ: Да.
Вопрос: Это была правда?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вам кто-нибудь велел соврать под присягой?
Ответ: Я не помню, правда.
Вопрос: Совсем не помните?
Ответ: Не помню. Я ничего не помню с того дела.

Говорит ли он правду? Вы верите ему? Верите настолько, чтобы не усомниться в его словах? Верите ли вы ему настолько, чтобы осудить Майкла Джексона, забрать у него
свободу и репутацию? Не думаю, леди и джентльмены. Это ужасные свидетели.

Вопрос: Ваш отец когда-либо учил вас, что говорить при показаниях по делу J.C. Penney? Ответ: Нет.
Вопрос: Ваша мать когда-либо учила вас, что говорить при показаниях?
Ответ: Нет.

Так кто же велел ему соврать? Кто сказал им соврать, чтобы получить деньги от магазина? Он еще ребенок.

Вопрос: Расскажите присяжным, почему вы солгали под присягой.
Ответ: Я не помню. Это было 5 лет назад. Я ничего не помню.
Вопрос: Кстати, а вы помните, как вы вчера говорили присяжным, что в самолете вы посмотрели на банку содовой, которую держал Майкл Джексон, и вы увидели на банке
следы красной жидкости?
Ответ: Да.

Помните эти показания?

Вопрос: Вы сказали об этом полиции во время допроса, верно?
Ответ: Кажется, да.
Вопрос: Вы также сказали полиции, что заглянули в банку и увидели белое вино, верно?
Ответ: Когда?
Вопрос: Когда вы сказали им, что на банке были следы красной жидкости, вы также сказали, что заглянули в банку и увидели белое вино, помните?
Ответ: Я не помню, чтоб говорил такое.
Вопрос: Если я покажу вам ваше свидетельство, это освежит вашу память?
Ответ: Конечно.

Дальше. Смотрите, что он говорит. – Кажется, эта дама неправильно меня поняла.

Вопрос: Простите, что вы сказали?
Ответ: Я не смотрел в банку.
Вопрос: Вы сказали, что стенографист вас неправильно понял?
Ответ: Ну… Я не знаю… как… я не знаю, как называется…
Вопрос: Судебный стенографист.
Ответ. Да.
Вопрос: А, вы считаете, что судебный стенографист неправильно вас понял и сделал ошибку?
Ответ: Да.

Кто-нибудь из вас может в это поверить, а?

Вопрос: Вы помните, как вас ловили в винном погребе?
Ответ: В винном погребе нет цифрового замка.

Вы только полюбуйтесь на этот ответ. Прелестно.

Вопрос: Вы помните, что вас ловили в винном погребе, и вы там пили вино, а Майкла Джексона с вами не было?
Ответ: Нет, такого никогда не было.

Наглая ложь. Шейн Меридит поймал их там.

Вопрос: И такого не было?
Ответ: Ну… ээ… Там всегда закрыто. И чтобы открыть, нужен ключ. Там нет цифрового кода, чтобы можно было туда попасть.
Вопрос: Позвольте, я повторю вопрос. Вы помните, как вас ловили в винном погребе в Неверленд, когда Гэвин пил вино, а Майкла Джексона с вами не было?
Ответ: Не помню.
Вопрос: Вы утверждаете, что такого не случалось?
Ответ: Не случалось.
Вопрос: Вы помните, как вас ловили в другом месте в Неверленд, и вы пили вино, а Майкла Джексона с вами не было?
Ответ: Не помню.

Вы уже слышали показания других свидетелей, которые опровергают эти слова. Ложь под присягой о главном вопросе по этому делу. Как можно верить свидетелям, которые
постоянно лгут?

Вопрос: Хорошо. Значит, этого не было?
Ответ: Не было.
Вопрос: Хорошо. Вы только что сами сказали присяжным, что знали, где лежит ключ к винному погребу, верно?
Ответ: Нет. Я сказал, что дверь… ну, в винный погреб… там нужен ключ, чтобы туда попасть.
Вопрос: И вы знали, где лежит ключ, верно?
Ответ: Я знал, что ключ хранится в комнате отдыха.
Вопрос: Вы знали, где именно он хранился, верно?
Ответ: Не совсем. Я не знаю, где конкретно. Я просто знал, что он в комнате отдыха.

Вечно пытается извернуться. Эти ребята прекрасно знали, как попасть в винный погреб, их постоянно ловили по всему ранчо, они пробирались повсюду.

+1

48

(продолжение)

Хорошо. Перейдем к следующей теме.

Вопрос: Вы когда-нибудь видели эротические журналы до того, как Майкл Джексон, по вашим словам, показал их вам?
Ответ: Нет.
Вопрос: Никогда?
Ответ: Ну, мне было 11 или 12 лет всего.
Вопрос: И в Неверленд вас не ловили с такими журналами?
Ответ: Я же сказал, нет.
Вопрос: Никто не ловил вас и вашего брата, когда вы смотрели эротические журналы в Неверленд?
Ответ: Никто, никогда.

Хулио Авила застал его с таким журналом. Журнал лежал у него в рюкзаке. Он сказал, что журнал он принес из дома.

Вопрос: Хорошо. Значит, по вашим показаниям, пока вы не приехали в Неверленд, вы и ваш брат никогда не видели и не смотрели такие журналы? Это верно?
Ответ: Верно.

Вранье. Вот, свидетельство Стара:

Вопрос: Вы сказали полиции на первом допросе, что вы лазили на сайт wwwpussy.com?
Ответ: Нет, я просто привел пример того, что имел в виду. Я конкретно на этот сайт не ходил. Это просто как пример.
Вопрос: Хорошо. Вы также сказали полиции, что, возможно, смотрели сайт wwwteenpussy.com, верно?
Ответ: Нет, я такого не говорил.
Вопрос: Вы не говорили такое шерифам?

Вот вам. Это парень, который ничего не знал о сексе, пока не познакомился с Майклом Джексоном. И вам надо в это поверить, да.
Дальше, инцидент на лестнице. Помните, Гэвин сказал, что Майкл Джексон вышел из ванной, поднялся по лестнице, увидел, что они сидят в его спальне, и снова убежал вниз, и
ничего больше не случилось? Именно это мистер Снеддон пытался выдавить из него – что случилось что-то плохое, а он ничего такого не мог припомнить. Он сказал, что он и не
особо-то разглядел Майкла.
А вот что говорит Стар:

Вопрос: Вы говорите, что поднялись вверх по лестнице…

Извините, это… Я немного ошибся. Это показания о том, как он наблюдал акт растления, и является этому единственным свидетелем. Он увидел, как его брата трогают в постели, а
брат не знает об этом, потому что крепко спит, помните?

Вопрос: И вы утверждаете, что поднялись по лестнице и увидели мистера Джексона и вашего брата на кровати, и вы видели это дважды, верно?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы также сказали присяжным, что свет в спальне был выключен, верно?
Ответ: Верно.
Вопрос: Вы сказали присяжным, что на лестнице горел свет, но в спальне свет был выключен.
Ответ: Да.
Вопрос: Вы также сказали Большому жюри присяжных, что вы наблюдали эту сцену всего пару секунд.
Ответ: Да.
Вопрос: Значит, свет был выключен. На лестнице горит свет. Вы видите сцену только несколько секунд. А потом убегаете, верно?
Ответ: Да.
Вопрос: Хорошо. Так было в обоих случаях?
Ответ: Да.

Хорошо. Вот у вас еще один лжесвидетель. Он утверждает, что в спальне не горел свет. Он говорит, что видел все только несколько секунд, а потом убежал. И никто не может это
подтвердить, нет никаких доказательств. И вам надо осудить Майкла Джексона за серьезные преступления только потому, что этот парень рассказывает вам про пару секунд
увиденного в темноте. Да это же смешно.

Вопрос: Вы помните, как сказали Большому жюри присяжных в Санта-Барбаре, когда вам задали вопрос – «Стар, когда вы были на ранчо, вы говорили с вашей матерью о том, что
она хотела бы уехать с ранчо?» - и вы ответили «Нет».?

Ответ: Я помню, как она сказала мне об этом. Но на тот момент я не помнил. Я помню сейчас.
Вопрос: Если я покажу вам ваши свидетельства, это освежит вашу память?
Ответ: Вы сказали мне, что я ответил.
Вопрос: Если я покажу вам транскрипт, вы вспомните?
Ответ: Окей.
Вопрос: Теперь вы вспоминаете, что вы говорили Большому жюри присяжных в Санта-Барбаре под присягой?
Ответ: Да.
Вопрос: На этот вопрос вы ответили «Нет». Верно?
Ответ: Да, но я на тот момент не помнил, говорили мы с ней об этом или нет.
Вопрос: Тогда не помнили?
Ответ: Да. Наверное.
Вопрос: Вы говорили с вашими братом или сестрой о том, чтобы уехать с ранчо?
Ответ: Нет.

Вот они утверждают, что против них был заговор, а я заявляю, что это утверждение смехотворное. Его мать утверждает, что ее удерживали силой, против воли. Что всю семью держали силой, что их похитили, и все это был преступный сговор, учиненный Майклом Джексоном. Стар говорит Большому Жюри присяжных – «Она никогда ничего подобного мне не говорила», а потом приходит сюда, в этот зал, и пытается заявить прямо противоположное. Почему? Вы верите ему?
А как вам это?

Вопрос: Вы не помните, как угрожали Кики Фурнье ножом, когда она застала вас на кухне?
Ответ: Нет.
Вопрос: Никогда такого не было?
Ответ: Нет.

Он вытащил нож и угрожал им Кики Фурнье. Потом этим же ножом угрожал Энджелу Виванко. Вранье под присягой.

Вопрос: Прокурор Снеддон спрашивал вас, что вы имели в виду, когда сказали Большому жюри, что вы никогда не видели, чтобы Майкл Джексон прикасался к гениталиям Гэвина. Вы помните это?
Ответ: Да.
Вопрос: И вы ответили мистеру Снеддону - «Ну, я просто рассказывал про инцидент за обеденным столом». Верно?
Ответ: Да.
Вопрос: А как так вышло, что вы ни разу не упомянули об этом инциденте перед Большим жюри, когда делали такое заявление?
Ответ: Я не знаю, может, меня не спрашивали.
Вопрос: Позвольте, я напомню вам, что вы говорили.
Ответ: Ладно.
"- Какие вещи?
- Ну, «поправь рубашку».
- Что еще?
- Он смотрел… ну, вот если вы стоите вот так, перед ним, было похоже, будто он пытается заправить ему рубашку в штаны»

Он говорит о Майкле Джексоне.

«- Но это трудно объяснить. Он заправлял ее в штаны, как будто он трогал… ну, это было странно.
- Он часто прикасался к вашему брату?
- Да.
- Но не к его гениталиям?
- Я не видел такого. Но в газете увидел, что так было».

Ответ свидетеля в этом зале суда: Я не знаю, зачем я про газету сказал, я пытался объяснить, что тогда ничего такого не видел.

Вопрос: Но вы никогда не упоминали об инциденте за кухонным столом, верно?
Ответ: Это было не за кухонным столом.
Вопрос: Но вы не упоминали никаких инцидентов со столом, верно?
Ответ: Да, я знаю.

Он говорит: «Я никогда не видел, чтобы Майкл Джексон трогал его гениталии». Его ловят на этом. Он придумывает историю о том, что «говорил только про обеденный стол», а
потом сам же и опровергает ее. Вы ему поверите?

Вопрос: И ни в одном из допросов в полиции вы не опровергали это заявление о том, что не видели, чтобы за столом кто-то трогал чьи-либо гениталии, верно?
Ответ: Нет, не опровергал.
Вопрос: Сегодня вы впервые опровергли это заявление, верно?
Ответ: Я не… Да.
Вопрос: Вы сказали, что впервые вы обсуждали какие-либо неподобающие прикосновения со стороны Майкла Джексона с психологом, Стэнли Кацем, верно?
Ответ: Да.
Вопрос: и вы признали, что вы дали Стэнли Кацу совсем другое описание того, что происходило? И ваша история для него отличалась от того, что вы рассказали здесь. Верно?
Ответ: Да.

Он признает, что давал противоречивые показания о том, что случилось. Естественно, они пошли к Стэнли Кацу, потому что сначала они ходили к Ларри Фельдману, чтобы
попытаться сфабриковать дело против Майкла Джексона. Потому что Фельдман много лет назад уже сделал подобное.
Теперь примемся за Дэйвлин:

Вопрос: Вы обсуждали с вашей матерью то, что будете говорить в суде?
Ответ: Нет.
Вопрос: Совсем не обсуждали?
Ответ: Совсем.
Вопрос: Вы обсуждали с матерью то, что будете говорить перед Большим жюри присяжных Санта-Барбары?
Ответ: Нет, никогда.
Вопрос: Ни разу не говорили об этом?
Ответ: Ни разу.
Вопрос: Вы обсуждали с кем-либо из братьев то, что будете говорить в суде?
Ответ: Нет.
Вопрос: Ни с одним из них?
Ответ: Нет.
Вопрос: Ни разу?
Ответ: Нет, ни разу.

И вы в это верите?

Вопрос: Вы обсуждали с кем-либо из братьев то, что будете говорить перед Большим жюри присяжных?
Ответ: Нет.
Вопрос: Ни разу?
Ответ: Ни разу.
Вопрос: Ваша мать когда-либо звонила вам, чтобы поговорить о том, что вы будете говорить?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы поддерживаете контакт с братьями?
Ответ: Да.
Вопрос: Регулярные контакты?
Ответ: Конечно.
Вопрос: Вы поддерживаете отношения с матерью?
Ответ: Конечно.
Вопрос: Регулярный контакт?
Ответ: Конечно.
Вопрос: И все же вы утверждаете, что при таких регулярных контактах и хороших отношениях никто из вас ни разу не обсуждал то, что будет происходить в этом зале суда?
Ответ: Нам гораздо важнее наши чувства, в порядке ли мы. Это важно для нас, и больше ничего.
Вопрос: Значит, никто из вас это не обсуждал?
Ответ: Никто.
Вопрос: Ни ризу?
Ответ: Ни разу.
Вопрос: Как часто вы разговариваете с вашей матерью?
Ответ: Каждый день. Ну… может, даже раз в час. Мы много говорим.
Вопрос: Каждый час?
Ответ: Да, мы много говорим. Мы очень близки.
Вопрос: Хорошо. То есть, будет верно утверждать, что вы разговариваете с ней 12-15 раз в день?
Ответ: Ну, может, чуть меньше, но, да, примерно.

Кто-нибудь из вас поверит в то, что она ни разу не обсуждала факты по этому делу со своей матерью или братьями? Хоть на секунду поведетесь на это? Есть ли в этом хоть
капля рациональности? Нет.

Вопрос: Вы обсуждали это дело с вашей матерью?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы обсуждали это дело с Гэвином?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы обсуждали это дело со Старом?
Ответ: Нет.
Вопрос: В доме, в котором вы живете с вашей мамой, Гэвином и Старом, вы видели какие-либо документы по этому делу?
Ответ: Нет.
Вопрос: Ни одного документа?
Ответ: Ну, только то, что нам приносили, но мы не видели эти бумаги. Мы только видели, как их приносили, но не читали их.
Вопрос: Хорошо. Позвольте, я задержусь на этом. Вы видели, что вам приносили документы, в какой-нибудь упаковке, верно?
Ответ: Да, нам всем приносили разные пакеты документов.
Вопрос: Хорошо. Вы недавно говорили, что никто из вашей семьи не смотрел программу Башира. Верно?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы помните, как на видеозаписи ваша мать говорила о том, чтобы взять Гэвина за руку, как это было сделано в фильме Башира?
Ответ: Да.
Вопрос: Наверное, она узнала об этом, когда смотрела программу, разве не так?
Ответ: Нет.

И вы в это верите?

Вопрос: Вы можете с уверенностью утверждать, что ваша мать не смотрела этот фильм?
Ответ: Не думаю. Я всегда рядом с мамой.
Вопрос: Ну, были времена, когда вы жили отдельно от матери, верно?
Ответ: Да, но я каждый день приходила к ней.
Вопрос: Вы когда-нибудь обсуждали с матерью фильм Башира?
Ответ: Нет.
Вопрос: С Гэвином?
Ответ: Нет.
Вопрос: Со Старом?
Ответ: Нет.

Вы в это верите? Если вы врете о таких вещах под присягой, значит, вам и в остальном верить нельзя.
Вам разъясняли инструкции для присяжных о заведомо лживых показаниях, и я чуть позже еще раз напомню вам об этом. Судья Мелвилл зачитывал вам ее вчера. В ней сказано, что тот, кто лжет о чем-то важном, уже не имеет никакой силы во время суда. Его показания не будут иметь силу.

Хорошо. Теперь пройдемся по обвинениям в растлении, которые Дженет Арвизо выдвинула против Дэвида Арвизо, когда она сказала полиции, что он растлил Дэйвлин.

Вопрос: Хорошо. Вы были рядом с матерью, когда она сказала полиции Лос Анджелеса, что ваш отец растлил вас?
Ответ: Нет, но я слышала, как он спросил ее – «Хотите добавить что-нибудь еще?», и она сказала – «Да», а потом они пошли на кухню.
Вопрос: Но когда вас допрашивала полиция, вы не говорили им, что ваш отец растлил вас?
Ответ: Они не спрашивали меня об этом, и я не знала. Я была очень маленькой.
Вопрос: Хорошо. Вы обсуждали с вашей матерью то, что сделал с вами ваш отец?
Ответ: Они оба присутствовали там в тот день. Он… Она сказала – «Ну, я ни разу не говорила Дэйвлин об этом». И он сказал – «Ей не надо об этом знать». Это было ужасно,
когда я узнала, что он делал со мной, когда я была совсем маленькой.
Вопрос: И вы узнали об этом от матери?
Ответ: От них обоих, потому что он согласился рассказать это, они поссорились, и моя мать буквально выкрикнула это ему в лицо.
Вопрос: И ваш отец признал, что делал это?
Ответ: Да.
Вопрос: Хотите немного передохнуть, прийти в себя?
Ответ: Я в порядке.

Я уже говорил вам, что сказал Гэвин соцслужбам – что в 1990-х гг. его мать била его, и я хочу указать вам на то, что в этой семье существует некая тенденция – предъявлять друг
другу обвинения в растлении и избиении. И не только друг другу, но и всем вокруг. Поговорим о поездке в Бразилию.

Вопрос: И вы утверждаете, что вы никогда не говорили другим свидетелям о том, что ваша мать хочет поехать в Бразилию, но ваши братья хотят остаться здесь, так?
Ответ: Мои братья хотели остаться с Майклом, да.

Разве Гэвин не сказал при допросе в полиции, что он боялся быть в Неверленд и хотел уехать? Он заврался. Прежде чем мы пойдем дальше, фотография, которую вы видите
слева – это фотография Дженет Арвизо, сделанная в полиции при аресте, она заявляла, что ее избили охранники магазина J.C. Penney. Это фото после ареста. Посмотрите на лицо и
волосы. Вы уже знаете, что в документах, которые заполнялись при аресте, не указано никаких медицинских проблем. Нет телесных повреждений. Ей не нужен врач. Мэри
Хольцер сказала вам, что Дженет призналась ей, что после того, как ее отпустили, Дэвид избил ее, а потом она пошла в больницу. Естественно, они сделали фотографии несколько
недель спустя и обвинили сотрудников J.C. Penney и Tower Records, чтобы получить деньги. Помните, в показаниях о том, что говорилось о J.C. Penney, Дженет сказала Азии
Прайор, что какие-то белые парни избили их в универмаге? И она же сказала миссис Кеннеди, что какие-то чернокожие избили их на улице, в парке. Вы ей верите?

Вопрос: Вашу семью проверял Департамент по делам детей и семьи в 1990-х, когда Гэвин сказал, что вы избили его. Помните это?
Ответ: Да, помню.
Вопрос: Хорошо. У вас были нормальные отношения с этой соцслужбой на тот момент?
Ответ: Да.

Она подтверждает историю Гэвина. Сколько лет могло быть Гэвину? Он был совсем ребенком. Эти дети воспитаны так, чтобы подавать всякие лживые обвинения. Я не говорю, что ребенок не может подать правдивое заявление. Но сложите два плюс два. Посмотрите, что происходит. Эти обвинения появляются из ниоткуда. Мистер Зонен говорил о разговорах Дженет Арвизо с Фрэнком Тайсоном.

Вопрос: Вы говорите – «Я знаю, что мы семья, Фрэнк. Ты, я, мои дети – мы семья. Ты, Мари-Николь, мои дети, Бэби Рубба (прозвище, которое Майкл якобы дал Альдо, брату
Фрэнка Тайсона – прим.пер.) – мы семья. Майкл, Мари Николь, Фрэнк, мои родители – мы семья. Это все что у меня есть. Поэтому, когда эти Немцы (так она называла троицу –
Вайзнер-Шаффел-Конитцер – прим.пер.)…» Дальше на записи ничего не слышно. Видите?
Ответ: Да, вижу.

+1

49

(окончание)

К чему я веду: Они решили, что Майкл – их семья. Прокурор Зонен сказал вам вчера, что целый год Гэвин и Майкл не виделись и не контактировали. Я говорю вам – это бред.
Открытки летали туда-сюда. Каждый член семьи отправляет ему открытку и называет его «Папочка». «Мы любим тебя, мы семья». Они так делают со всеми. Они так делали с
Крисом Такером – «Ты наш брат. Мы твоя семья». Это их модель поведения. И прежде чем Дженет начнет вам рассказывать о том, какие они бедные, она сначала скажет, что вы
ее семья.
Мистер Снеддон в своей первой обвинительной речи попытался нейтрализовать это, утверждая, что они просто слишком бурно выражают свои чувства друг к другу. О, дааааа.

Вопрос: Этот разговор состоялся после того, как вы, по вашим словам, сбежали из Неверленд с помощью Джизуса Саласа, верно?
Ответ: Верно.
Вопрос: Вы все еще называете Майкла семьей, верно?
Ответ: Верно.

Если она убегала из места, где ее держали силой, а Майкл – предводитель шайки бандитов, которые похитили ее и ее детей, почему она все еще называет его семьей? Какова ее цель? Ее цель – быть с Майклом. А все эти правовые действия, походы к адвокатам, разговоры с полицией – все это следует ее умозаключению – «Нас выставили вон. Мы уже не будем частью его семьи».

Вопрос: Сколько раз вы убегали из Неверленд, мисс Арвизо?
Ответ: С Джизусом, с Крисом, а потом последний раз, я больше не помню.

Три «побега» из Неверленд. На что это, по-вашему, похоже? И они всегда возвращаются. А потом едут домой.

Вопрос: В деле J.C. Penney вы ждали, пока не закончится уголовное расследование, а только потом подали гражданский иск, верно?

Она не хочет отвечать на этот вопрос. Говорит – «Я хотела извинений».

Вопрос: Вы хотели более 100 000 долларов, верно?
Ответ: Я столько не получила.
Вопрос: Вы получили 152 000 долларов при урегулировании дела, мисс Арвизо, верно?
Ответ: Лично в руки? Нет, мне не выплачивали 150 000 на руки.

Полюбуйтесь на эти ответы.

Свидетель: Я получила на руки только $32 000. И все. То, что мне выплатили конкретно. Примерно столько.
Вопрос: Мисс Арвизо, а что получил Гэвин после урегулирования? Фактически?
Ответ: Я не помню, потому что деньги мы сразу отложили, чтобы я не могла их потратить.
Вопрос: А сколько получил Стар?

Нет ответа.

Ответ: Я не знаю, потому что… потому что я не могу трогать эти деньги. Это для них.

И вы думаете, что она в самом деле не знает, сколько получила? Она под присягой в суде. И дает такие ответы.

Вопрос: Общая сумма составляла более 152 000 долларов – столько вашей семье выплатили при урегулировании, верно?
Ответ: Вам надо спросить об этом моих гражданских адвокатов.

Думаю, это заявление может быть правдивым.

Вопрос: Когда вы давали показания по делу J.C. Penney… Вы считали Дэвида честным человеком?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, как говорили под присягой, что Дэвид был очень, очень честным, даже слишком?
Ответ: Если там так написано, значит, это верно. Все, что я сказала в показаниях – верно.
Вопрос: А сколько раз вы лгали под присягой по делу J.C. Penney?

Она дважды давала показания.

Ответ: Как я уже говорила… Я пыталась… Когда Дэвида арестовали, я пошла к Ротштейну и сказала им, что хочу исправить неверную информацию до урегулирования,
потому что Дэвид наконец-то был арестован. Я и мои дети, мы наконец-то могли говорить свободно. И Ротштейн вместе с Мэри Хольцер сказал – «Не беспокойся, мы об этом
позаботимся.» Но они не позаботились об этом, поэтому я считала, что они лгуны. Она всегда сваливала вину на кого-то другого. «Это все адвокаты, они лгут. Они заставили меня лгать.»

Разве она вернула деньги? Разве она пошла в J.C. Penney или Tower Records и сказала – «Мы поступили нечестно. Мы соврали под присягой, мы получили деньги, на которые не
имеем право. Мои телесные повреждения были ненастоящими. Я заставила Гэвина лгать под присягой. Я заставила Стара лгать под присягой. Дэвид лгал под присягой»? Нет.
Помните видео-опровержение, и они рассказывают о знаках, которыми обмениваются уличные банды, и она смеется и ведет себя спонтанно? Это неотрепетированная реакция.
Это спонтанная реакция, ей действительно весело.

Вопрос: Когда вы говорили, что Гэвин умеет делать знаки уличных банд, он что-то показывал своим друзьям – это тоже было срежиссировано?
Ответ: Все было срежиссировано. Это была постановка.

Вы видели эту запись четыре раза. Все ли в этом видео было срежиссировано, до последнего словечка? Она хоть раз вела себя раскованно и свободно? Казалось ли, что ей
нравилось то, что она делала? Нравилось ли ей находиться перед камерой? Помните, как она посмотрела в камеру и сказала – «Ух ты, нас снимают!», и она улыбалась при этом.
А теперь, выходит, все это страшный план, устроенный Майклом Джексоном. Тем не менее, все, что они сказали раньше, в особенности Брэду Миллеру, когда она утверждала,
что говорила о Майкле Джексоне искренне. Все кругом врут, кроме Дженет Арвизо. Заметили? Социальные работники – врут. Адвокаты – врут. Все врут, а она честная.

Вопрос: Вы когда-либо просили у Азии Прайор ключи от машины Криса Такера?
Ответ: Нет.
Вопрос: Насколько вам известно, Дэйвлин просила ключи?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, как звонили Дэйвлин, и как вы обе просили Азию Прайор дать вам ключи от машины Криса Такера?
Ответ: Нет.

Теперь и Азия врет. Конечно.

Вопрос: Вы помните, как обсуждали поездку в Бразилию с Азией Прайор?
Ответ: Я уже говорила вам, помните, эти разговоры, в которых мне надо было что-нибудь сказать, чтобы в конечном итоге эти люди могли понять, во что вляпались мои дети и я.
Вопрос: Вы помните, как говорили Азии Прайор, что вы с нетерпением ждали поездки в Бразилию?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, что приглашали Азию Прайор поехать с вами на бразильский карнавал?
Ответ: Нет.

И теперь, когда вы услышали то, что здесь было, вы верите в это? Кому вы поверите больше – Дженет Арвизо или Азии Прайор?

Вопрос: Вы говорили Азии Прайор о том, что вашу семью удерживают силой?
Ответ: Да.
Вопрос: Когда именно?
Ответ: Кажется, это было, когда мы были в отеле. Я не помню. Я пыталась связаться с разными людьми.

Азия Прайор сказала вам, что она никогда не говорила ничего подобного. Она хотела ехать в Бразилию. Она пригласила Азию на карнавал и ждала этой поездки. Азия была
честной в своих показаниях.

Вопрос: И вы конкретно помните, что сказали ей, что вас удерживают силой?
Ответ: Да.
Вопрос: Вы помните, просили ли вы ее позвонить в полицию?
Ответ: Нет, я просто это сказала как бы случайно. И я надеялась, что эти люди сами позвонят. Чтобы этот звонок исходил не от меня.

Это еще что такое? Она живет в квартире Джея Джексона. Она в отелях. В магазинах. Даже из Неверленд можно позвонить по 911. У нее миллион различных мест, где она может подойти к телефону и набрать 911, если в отношении нее и детей совершались преступные действия. Кабинет дантиста, салон красоты, да что угодно.
И что? И ничего.

Вопрос: Вы помните, говорили ли вы Азии Прайор о том, что вам стало известно, что Майкл Джексон не летит в Бразилию?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, как говорили Азии Прайор о том, что как только вы узнали, что он не летит в Бразилию, вы тоже не захотели лететь?
Ответ: Нет.
Вопрос: То есть, вы заявляете, что вы никогда не обсуждали поездку в Бразилию с Азией Прайор?
Ответ: Ну… Я уже говорила, я говорила с разными людьми и в разговорах вставляла что-нибудь, чтобы они поняли, что происходит.
Вопрос: Вы помните, как жаловались Азии Прайор, что Майкл Джексон зарабатывал деньги на шоу Мори Повича, а ваша семья ничего не получила?
Ответ: Нет, никогда.
Вопрос: Вы помните, как говорили мисс Прайор о том, что Майкл Джексон открыл счет для Гэвина, чтобы класть туда деньги на колледж?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы помните, как говорили Азии Прайор – «Зачем моему сыну колледж и деньги на него? Может, через десять лет его не будет в живых». Вы помните, как сказали это?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы когда-нибудь обсуждали видео-опровержение с Азией Прайор?
Ответ: Нет.

Азия Прайор все это опровергла. Повторяю, она была честной в своих показаниях. Кому вы поверите – ей или Дженет? Я думаю, что знаю, кому вы поверите, когда еще раз
просмотрите все это. Она лгунья. Она обманывала людей годами.
А вот еще чудесный пример:

Вопрос: Мисс Арвизо, вы кому-либо говорили, что вы живете в конюшне, вместе с конями, в Бейкерсфилде?
Ответ: Нет.
Вопрос: Никогда ничего подобного не говорили?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы слышали где-нибудь, что эту фразу приписывают вам?
Ответ: Да, я очень много таких вещей слыхала.
Вопрос: Когда вы узнали, что вам приписывают фразу о том, что вы и ваша семья так бедны, что живете в конюшне в Бейкерсфилде?
Ответ: Совсем недавно. Я никогда не жила в Бейкерсфилде.
Вопрос: Значит, это кто-то придумал?

Помните, она говорила, что у нее нет дома, чтобы получить бесплатные занятия танцами для своих детей. Она скажет что угодно.

Вопрос: Вы утверждаете, что впервые узнали о предполагаемом растлении в сентябре 2003, верно?
Ответ: Я не понимаю, что он говорит, но я начинала понимать кое-что, начинала кое-что узнавать через Гэвина и Стара.
Вопрос: Вы утверждаете, что вы узнали о предполагаемых растлениях в сентябре 2003 от прокурора Снеддона, шерифа Клапакиса и шерифа Робеля, верно?
Ответ: Да.

А теперь у меня вопрос – почему они пошли к Ларри Фельдману? Зачем?
Идем дальше:

Вопрос: В какой-то момент вы узнали, что на Фабрике Смеха проводят какую-то благотворительную акцию по сбору средств для Гэвина?
Ответ: Я совершенно случайно узнала об этом уже потом, когда они закончились.
Вопрос: Вы знали о проведении таких акций в момент их непосредственного проведения?
Ответ: Не думаю. Это было пять лет назад.

Как вы думаете, на основе всего того, что вы знаете о Дженет Арвизо – могло быть так, что она не знала о сборе средств в пользу ее ребенка? И это показания под присягой,
здесь, в этом зале, перед вами. Как вам?

Вопрос: Значит, вы не уверены, знали ли вы о подобных акциях, когда они проводились, верно?
Ответ: Нет, я потом о них узнавала, когда они заканчивались.
Вопрос: Вы контактировали с Джейми Масадой в то время?
Ответ: Совсем немного.

Они собирают деньги для ее больного сына. Они по всему городу с рекламой, делают все, чтобы найти спонсоров и достать денег. И вы думаете, она про это не знала?

Вопрос: Вы когда-нибудь присутствовали при телефонном звонке Гэвина, когда он звонил Джею Лено?
Ответ: Нет.
Вопрос: Вы говорили с Джеем Лено?
Ответ: Никогда с ним не разговаривала.
Вопрос: Вы знали о том, что Гэвин пытается связаться с разными знаменитостями по телефону?
Ответ: Нет.

И вы купитесь на это? Леди и джентльмены, для того, чтобы закрыть это дело и отпустить Майкла Джексона на свободу, достаточно всего одной лжи под присягой. Только одной. А
здесь у нас – невозможно посчитать, сколько раз Арвизо лгали под присягой. Они лгут не стесняясь. Прямо вам в лицо. Под присягой. Они перекручивают факты, преувеличивают
то, что происходило. Они дают уклончивые ответы, чтобы не отвечать на вопрос напрямую. Сколько же еще нужно таких примеров, чтобы дать вам понять, что это дело – чистой воды мошенничество? Они пытаются использовать Майкла Джексона, содрать с него денег. Им кажется, что у них уже все удалось. Они просто ждут. Им нужно только одно – ваш вердикт.

Я бы хотел еще немного поговорить с вами о некоторых инструкциях для присяжных, которые вам вчера зачитывали. Мы говорили об обоснованном сомнении. Вы слышали, как я много раз говорю об этом. Как я уже говорил на протяжении всей моей речи и заключительных аргументов, если у вас есть обоснованные сомнения насчет Арвизо, это дело закончено, потому что оно полностью основано на их показаниях. Они собрались все вместе, сравнили свои записи и мысли. Они придумали истории. Они лгали под присягой, как и много лет до этого, и на этом их и поймали. Вы слышали это. В инструкциях четко сказано: «Обвиняемый в уголовном преступлении считается невиновным, пока не будет доказано обратное. В случае с обоснованным сомнением насчет того, достаточно ли доказана его вина, он имеет право на оправдательный вердикт. Это предположение накладывает на Народ обязательство – доказать его вину без обоснованных сомнений».

Почему критерий доказанности называется «обоснованным сомнением»? Многие юридические системы по всему миру не имеют этого критерия. Многие системы не используют суд присяжных. У них заседают только судьи – один, двое или больше. Но в нашей стране существует определенная философия – мы не можем осудить людей, которые являются невиновными. Мы не можем рисковать, потому что то, что происходит с ними, просто ужасно. Это оказывает разрушительный эффект. И то, что они пытаются сделать с Майклом Джексоном – наносит прежде всего огромный вред, это может полностью уничтожить его жизнь, и поэтому у нас здесь очень высокие стандарты. Гораздо выше, чем в гражданских исках, где люди судятся из-за денег или имущества. Поэтому, если у вас есть обоснованные сомнения по этому делу, по показаниям, по всей этой лжи под присягой, по их прошлому, мотивам – дело закрыто. Чтобы соблюсти закон, вам нужно оправдать Майкла Джексона. Вот настолько все серьезно.

Знаете, наша система все еще несовершенна. У нас много примеров, когда спустя много лет прокуратура реабилитирует осужденных. За последние десять лет набрался список из
130 человек, которые были осуждены судом присяжных, осуждены несправедливо, хотя присяжные и пытались придерживаться закона. Тем не менее, у нас должна быть система,
и она одна из лучших в мире. Она не может быть совершенной, потому что люди тоже несовершенны, но это лучшая система в мире. Леди и джентльмены, я прошу вас, я умоляю вас чтить этот принцип. Принцип доказательства вне обоснованных сомнений. Он должен быть оправдан согласно этому стандарту, учитывая все то, что я вам только что рассказал. Они не могут справиться со своими проблемами. Они могут преувеличивать и поливать Майкла грязью. Они могут выставить напоказ тот факт, что он – такой же человек, как и мы, со своими проблемами. Они могут делать все что угодно, но они не могут доказать это дело без обоснованных сомнений. Прокуратуре вообще не стоило браться за это дело, едва они узнали, кто такие Арвизо. Это то, что мы называем бременем доказательства. В гражданском иске, который является спором из-за денег или имущества, если одна сторона с помощью железных доказательств покажет, что правда на их стороне, они выигрывают, и все это очень часто описывается очень простыми словами. Если на весах правосудия на одной чаше лежат серьезные доказательства – эта сторона выигрывает. Это называется «перевес доказательств». Этого достаточно, чтобы обанкротить другую сторону. Этого достаточно, чтобы отнять у человека бизнес, оставить его без гроша. Но этого недостаточно, чтобы осудить за серьезное преступление. У нас более высокий стандарт – ясные и убедительные доказательства.

Я приведу вам пример. В некоторых спорах по вопросам опеки вы можете забрать ребенка у родителя, если вы докажете, что этот родитель не может выполнять свои обязанности
надлежащим образом. Что он не отвечает стандартам, которые наша правовая система установила для родительских прав. Но таких доказательств недостаточно, чтобы осудить
человека в нашей системе. Позвольте, я задам вам вопрос: считаете ли вы, что здесь вы увидели достаточно доказательств того, что Арвизо являются честными людьми? Что им
можно верить? Что у них есть понятие чести? Что у них нет финансовых мотивов? Нет. Они не соответствуют этим стандартам, даже и близко.

Это дело вообще не следовало открывать. Это просто наглядный пример, чтобы объяснить вам принцип обоснованного сомнения и высокого стандарта. Если вы считаете, что
человек может быть виновен – этого недостаточно. Если вы думаете, что, возможно, он виновен – этого недостаточно. Если вы подозреваете, что он может быть виновен – этого
недостаточно. «Возможная вина» не является достаточным подтверждением преступления. «Вероятная вина» – не является достаточным доказательством. У вас не должно быть НИКАКИХ сомнений по поводу виновности. Ни малейших. Когда вы удалитесь в комнату для голосования, спросите себя – «Есть ли у нас хоть малейшие сомнения касательно этой семьи и этого дела?» Хоть малейшие. Достаточно всего одного. Прокурор говорил вам о косвенных доказательствах. Но есть и то, что мы называем прямым доказательством – когда кто-то является прямым свидетелем преступления. А здесь – только косвенные доказательства, когда вы сводите их воедино и пытаетесь решить, что из них можно вынести. Разумеется, я говорю вам то же самое. Посмотрите на все эти обстоятельства дела, на семью Арвизо и их прошлое. На все это вранье. На их мотивацию. Сложите эти обстоятельства в одно целое – и у вас получится картинка, которая никак не может не вызывать сомнений.

Так что же говорится в инструкции? «Установление вины в каком-либо преступлении не может основываться на косвенных доказательствах, кроме случаев, когда доказанные
обстоятельства являются единственными или соответствуют теории, что обвиняемый виновен в указанном преступлении, однако не согласуются ни с одним другим
рациональным выводом». Кто-нибудь из вас может представить себе, чтобы Арвизо сделали то, о чем я здесь говорил? Вам это кажется достаточно рациональным? Вам это
кажется реалистичным? Возможным? Было бы рационально предположить, на основе всего, что мы услышали, что это спланированная фальсификация, а они сами являются
всего лишь актерами? Ответ – да. И если вы согласны с тем, что я вам только что сказал – укажите им на дверь.

«Если косвенные доказательства касательно любого конкретного пункта обвинения позволяют провести две вполне рациональные интерпретации, одна из которых указывает
на вину обвиняемого, а другая – на его невиновность, следует принять ту интерпретацию, которая указывает на невиновность, и отклонить интерпретацию, указывающую на вину.»
Все это работает вместе с доказательством вины без оправданных сомнений. Все это является частью нашей системы, которая защищает свободу и репутацию гораздо больше,
чем деньги и имущество. Это жесткая система ценностей, и вам надо всего лишь вывести это дело туда, где ему и место – вне этого зала. Вам зачитали инструкции, что все эти
предполагаемые преступления Майкла Джексона требуют того, чтобы они доказали конкретное намерение. Проще говоря – им надо доказать, что у него были намерения
совершить конкретные преступления. Я покажу вам некоторые инструкции по пунктам обвинений в заговоре, согласно которым он должен был иметь конкретное намерение
совершить такой заговор, и они должны это доказать так, чтобы у вас в этом не возникало никаких сомнений. Что он намеревался учинить заговор и силой удерживать семью,
похитить детей. Это ясно?

Есть другая подобная инструкция, похожая на те, которые вам уже зачитали: «Обвиняемого нельзя признать виновным в совершении преступления, если не было доказано, что обвиняемый имел конкретные намерения или находился в конкретном психическом состоянии, позволяющем совершить такие преступления, и если обстоятельства не приводят ни к каким другим рациональным выводам». Это защитный механизм для отстаивания нашей свободы и репутации пред лицом фальшивых обвинений. Судья Мелвилл зачитал вам эти инструкции, и вы должны соблюдать их до последней буквы. К ним нельзя относиться легкомысленно. Если у вас есть другое разумное объяснение тому, что здесь пытаются сделать эти люди, с учетом их прошлого и поведения – дело закрыто, а Майкл Джексон отправляется домой. Где ему и положено быть.

«Если существует две интерпретации доказательства конкретного намерения или психического состояния, одна из которых указывает на наличие конкретного намерения
или психического состояния, а другая – на их отсутствие, необходимо принять ту интерпретацию, которая указывает на их отсутствие.» Это то, о чем я говорил вам вчера.
Покажите мне доказательство того, что Майкл Джексон хотел учинить сговор с другими людьми, ни одному из которых не были предъявлены обвинения. Ни одному. Все, что они
тут рассказали про Шаффела, Конитзера, Вайзнера, Герагоса – кому-нибудь из них предъявили обвинения? Хотя бы в мелкой халатности? А если нет, то почему они
включили этот пункт обвинения? Почему они выдвинули против него этот иск? И где же правосудие? Где честность? Где все это? При всех этих инструкциях, которым вы обязаны
следовать, при условии, что у вас есть другое рациональное объяснение или вывод касательно того, почему человек поступил так, а не иначе, и если это рациональное
объяснение противоречит концепции вины – почему они открыли это дело против Майкла Джексона? Ведь им известны эти инструкции. Я скажу вам, почему. Потому что он –
мегазвезда, и они надеются, что им удастся это провернуть и выйти сухими из воды. У них только одно препятствие – вы. Они надеются, что вы не последуете инструкциям, не
поймете их, что эти инструкции не будут иметь никакого значения в комнате для присяжных, и что вы их просто не используете. Я не знаю, почему они так думают. Эти
инструкции уже у вас на руках. И если вы внимательно посмотрите на все их так называемые доказательства – как же вам удастся осудить Майкла Джексона?

Леди и джентльмены, вы не можете это сделать. Просто не можете. Свидетели абсурдны и нелепы. Лжесвидетельства везде. Их утверждения нелепы. Ничего из того, что они
рассказывают, не работает. Единственное, что им остается – это кидаться грязью в надежде, что что-нибудь да пристанет. Журналы с голыми женщинами. У него были
проблемы в личной жизни. Он был наивен, был подобен ребенку. Но помните, что они утверждают, будто бы он совершенный монстр, который может поставить перед собой
цель опоить больного раком ребенка и растлить его. Учитывая то, что вы узнали о Майкле Джексоне на этом суде – как, по-вашему, это соответствует истине? Это имеет какой-либо
смысл? Если вы заглянете ему в сердце, неужели вы думаете, что есть хотя бы отдаленная, слабенькая вероятность того, что Майкл Джексон может так себя вести по отношению к
ребенку? Как будто у него нет совести? Как будто у него нет идеалов, нет сострадания к детям? Неужели «Неверленд» является плацдармом для совершения преступлений? Хоть
что-нибудь на этом суде подтверждает это? Возможно ли это вообще? Нет. Неважно, что говорит мистер Зонен, вы знаете, что я говорю вам правду. И я уверен, что вы обсудите
это, когда удалитесь для вынесения приговора.

Что такое «Неверленд»? Для чего там играет музыка? Для чего там создана обстановка, подобная Диснейленду? Для чего там животные? Почему дети приезжают туда? Почему тяжело больных детей привозят туда целыми автобусами? Каковы его цели, чего он пытается достичь? Неужели это все было создано только для того, чтобы чинить там преступления, заманивать людей? Нет. Ничего подобного.

Леди и джентльмены, я покажу вам еще две инструкции. Я не могу показать вам абсолютно все, они довольно объемные, но я хочу, чтобы вы обратили внимание на эти
конкретные инструкции. Особенно вот на эту: «Свидетель, который намеренно лжесвидетельствует в какой-либо существенной части своих показаний, должен быть
дискредитирован в отношении всех остальных его показаний. Вы должны отвергнуть показания такого свидетеля, который добровольно, намеренно лжесвидетельствовал
касательно существенных вопросов.» И когда вы отправитесь на обсуждение этого дела и будете говорить об Арвизо, пожалуйста, внимательно изучите эту инструкцию.

Это последняя: «Связь или сотрудничество с кем-либо сами по себе не являются доказательством участия в заговоре. Доказательство того, что человек находился в компании или был иным образом связан с одним или более людей, которые предположительно или действительно были членами заговора, само по себе является недостаточным для того, чтобы доказать, что человек является участником заговора». Поэтому, когда прокурор попытается сказать вам, что знакомство с Марком Шаффелом или Конитзером, или Вайзнером является доказательством того, что Майкл Джексон разработал – помните, они утверждают, что он разработал этот план заговора в ответ на документальный фильм Башира… Если они попытаются утверждать, что документы, в которых сказано, что люди вместе ведут бизнес или связаны как-то иначе, или то, что их видели вместе, являются доказательством заговора – это полнейшая чушь. Им придется доказать это так, чтобы у вас не было сомнений в том, что Майкл Джексон

1) имел конкретные намерения учинить сговор,
2) хотел силой удержать детей и семью, против их воли.

Это бред.

Леди и джентльмены, прокурор утверждает, что мистер Джексон отреагировал на фильм Башира, и эта реакция была намерением совершить преступление. Прокурор хочет, чтобы
вы думали, что после 20 февраля, после всех этих интервью, он начал растлевать мальчика. Я хочу вам показать кое-что.

(проигрываются диски с записями, первый допрос Гэвина в полиции)

Леди и джентльмены, это был сущий кошмар для мистера Джексона. Он не слишком заботился о своих деньгах. Он позволил нечестным людям вести его дела. Он был
достаточно наивен, чтобы подпустить к себе семью Арвизо. Поэтому, согласно закону и всем фактам, услышанным в этом зале, вы должны вернуть ему свободу и оправдать по
всем статьям. Это единственный верный вердикт.

Спасибо за внимание.

+5

50

Интервью присяжных, судивших Майкла Джексона

http://www.youtube.com/watch?v=DUFehzZq … r_embedded

Спасибо, rinat5. http://community.livejournal.com/king_m … 42787.html

Примечание: когда в интервью говорят о "матери", имеют в виду мать Гевина Арвизо.

Отредактировано Мушу (28-03-2011 15:29:21)

0

51

" Это - ВЫМОГАТЕЛЬСТВО. Frozen In Time. ( Заморожено во времени.) "
" Это - ВЫМОГАТЕЛЬСТВО. Frozen In Time. ( Заморожено во времени.) "

15 сентября 2010 года в Лос Анжелесе прошел семинар, организованный Los Angeles County BAR Association " Frozen In Time " , посвященный судебным делам Майкла Джексона. Мне уже приходилось писать о повестке дня в последнем посте, посвященном адвокату Майкла Джексона , который защищал его в 2005 году, Томасу Месеро. Впечатлениями от прослушанного и увиденного делилась одна из активных поклонниц Майкла Джексона, Саманта де Гюссон. http://xltweet.com/show/?id=565259585C

Читать здесь:

http://www.liveinternet.ru/communit.../post135600053/

После завершения поста удалось найти больше подробностей , рассказывающих о том, что, на самом деле, происходило за закрытыми дверями аудитории, куда не допускалась пресса и свободные слушатели. Стоит отметить, что информация о том, что такой семинар заявлен для проведения, появилась еще в августе. Первоначально ожидалось, что это будет открытый семинар, который смогут посетить все желающие, после предварительной регистрации через интернет. Но очень скоро стало ясно, что семинар пройдет в закрытом режиме.

Итак, подробностями поделился Вильям Вегенер, уже знакомый нам юрист из Калифорнии, который неоднократно освещал истинное положение дел в судебной системе штата, в котором Майкл Джексон прожил большую часть своей жизни.

Читать здесь:http://www.liveinternet.ru/communit.../post135240778/

Здесь:http://www.liveinternet.ru/communit.../post128689668/

Предупреждение: в то время, как я занималась переводом интервью, я продолжала искать чей-нибудь перевод, выложенный на одном из ресурсов. Поскольку я предпочитаю переводить тексты и транскрипты, практика перевода разговорной речи у меня плохо развита. К сожалению, ни один русскоязычный ресурс не отметил это историческое событие. Семинар, посвященный уголовным делам Майкла Джексона с участием почти всех задействованных в них участников, проводится впервые. Томас Месеро проводил семинар для студентов-юристов в 2005 году. Данное событие имело совершенно другой статус. Следите за текстом. Возможны ошибки в переводе. Независимо от знания языка смотреть видео необходимо.

------------------------------------------------------------------------------

Комментарий Вильяма Вегенера под выложенным им самим видео:
williamwagener | 18.09.2010

Эксклюзив: Los Angeles County BAR Association ( LACBA) провела " образовательный семинар " для адвокатов и студентов, билет на который стоил $150 . Это происходило 15 сентября 2010 года. Но больше всего это было похоже на превентивный удар против тех, кто захотел бы ОБВИНИТЬ Тома Снеддона в фабрикации фальшивых отпечатков пальцев и дат телефонных разговоров, что стало основой для дела Майкла Джексона в 2005 году. Пресса была исключена, сотовые телефоны не разрешалось вносить в зал, но LACBA обещает , как - нибудь, по случаю, распродать DVD с семинаром.

Десятки фанатов MJJ со всего мира просили меня присутствовать на этом событии и сделать сообщение, но вместо этого я послал 3 пары глаз и ушей , чтобы получить сенсационные новости. Рон Зонен, согласно моим источникам, сказал, " даже, если бы Майкл Джексон был бы осужден, дело все равно было бы передано на аппеляцию, потому что было известно, что некоторые члены жюри планировали написать книгу еще до вынесения вердикта.

Рон Зонен ничего не сказал о мальчике, Гевине Арвизо . О том, что были получены отпечатки его пальцев на журнале, который был передан в 2004 ГОДУ НА РАССМОТРЕНИЕ БОЛЬШИМ ЖЮРИ , ПОТОМУ ЧТО Том Снеддон обдуманно не надел перчатки на мальчика перед тем, как дать ему журнал , чтобы его большой палец остался на нем и идентифицировал это, как будто Майкл дал ему журнал в кровати для того, чтобы возбудить его. Что было доказано на суде, как ложь, когда адвокат Том Месеро показал дату публикации - ОКТЯБРЬ , что было много месяцев СПУСТЯ с того момента, который Гевин подтвердил как последний случай, когда он последний раз был в Неверленде.

Том Снеддон имел опыт Окружного Прокурора , переизбирался в течение 25 лет, и забыл надеть перчатки на свидетеля , передавая ему улику и ПОСЛЕ ЭТОГО отослал ее на дактилоскопический анализ , что может быть расценено, как НАМЕРЕННОЕ и УМЫШЛЕННОЕ действие с заранее обдуманным злым умыслом .

Судья Родни Мелвилл начал резкую критику и упреждающий удар против тех, кто мог бы захотеть намекнуть о том, что Обвинитель сфабриковал фальшивые улики, заявив, что обе стороны были " Корректными / Этичными / Придерживались принятых норм, правил порядочности ". Здесь представлена первая часть интервью со свидетелем события, криминалистом, Мартой Галлиен.

Видео:

Вильям Вегенер: На 27 этаже в высотном здании в деловом центре Лос Анжелеса проходит встреча. Нельзя пользоваться сотовыми телефонами, нельзя снимать на камеру, только адвокатам разрешено присутствовать на этой встрече в качестве повышения квалификации. Здесь проходит секретная встреча , касающаяся дела Майкла Джексона, всех дел Майкла Джексона.

Ларри Филдман здесь, Томас Месеро здесь, Рон Зонен здесь. Пресса недопущена. Только адвокаты, студенты юристы, несколько криминалистов.

Марта Галлиен: Она цитирует выступление Томаса Месеро: " 3 из 5 свидетелей сказали, что MJ не прикасался ко мне, 4й свидетель никогда не был показан суду. " ( Про пятого не совсем поняла, кажется, он уехал и был недоступен.) Месеро говорил о стремлении прессы опустить Майкла. "

Вегенер: Спрашивает Марту о том, что это такое было, по ее мнению: эта встреча на 27 этаже. Для чего это собрание было собрано?

Марта: По ее мнению, это было сделано с целью показать свое видение на дело 2005 года тех 5 мужчин, которые выступали перед слушателями. " Это было прекрасно, что Месеро выступал в самом конце, потому что он отразил удар . Он был разгневан, но он контролировал себя, заявив, что он не считает, как предыдущие выступавшие, что Майкл НЕ БЫЛ ПРИЗНАН виновным, он уверен в том, Майкл БЫЛ АБСОЛЮТНО невиновен. (Улавливаете разницу? )

Каждый выступающий показал свое видение дела. Судья Мелвилл рассказал о том ( Вегенер делает многозначительное лицо в камеру ), что его задачей было соблюдение порядка. Он не допускал прессу во двор суда до 8:00, хотя она стояла с 6:00. Он также отвечал за снятие копий со всех документов , касающихся суда, был сконцентрирован на том, чтобы они не попали в прессу, в соответствии с подпиской о неразглашении. Карл Даглас, адвокат, который представлял Майкла в первом деле 1993 года."

Вегенер: Спрашивает о личном впечатлении, произведенном судьей Мелвиллом на Марту. Спрашивает ее о том, не рассказывал ли Мелвилл присутствующим о том, что он и Том Снеддон были близкими друзьями в течение долгих лет. Спрашивает Марту о том, не рассказывал ли судья Мелвилл о том дне, когда он закричал на обвинителя Снеддона: " Прекратите! ", о том, что это означало, особенно учитывая, что они были близкими друзьями, и он закричал ему: " Прекратите! "
Затем Вегенер спрашивает, кто выступал после судьи Мелвилла.

Марта: Прежде, чем ответить на вопрос о втором выступавшем вставляет: " Судья Мелвилл сделал одно интересное замечание: Он сказал, что во время суда обе стороны были представлены самыми Этичными юристами ". ( Посмотрите на лицо Вегенера при этих словах - 8:34 - он смотрит в камеру, появляются слова: " Том Снеддон - Этичный юрист? " Многозначительная пауза ...)

Марта продолжает: Вторым выступал Ларри Фельдман, который был вовлечен в первое дело 1993 года. Он говорил о том, что оба дела были похожи. Он говорил о том, что расследованию первого дела мешала вовлеченность прессы и тв. Он много говорил о жизни мальчика.

Вопрос на экране: Следует ли Тома Снеддона, Рона Зонена , Горди Ончилоса предать суду за их криминальные преступления , совершенные во время суда 2005 года над Майклом Джексоном?

---------------------------------------------------------------------------------------

Комментарий Вегенера под 2 частью видео:

Имея ввиду " Вымогательство ". Вопрос заключается в следующем: Знали ли Снеддон и Зонен наперед, что они поддерживают вымогательство? Или же они осознали это только во время развертывания процесса? Был ли Окружной прокурор Том Снеддон , который имел 25 лет стажа в уголовном департаменте на уровне обвинителя-новобранца? Не предполагает ли заявление Рона Зонена признание того, что они приняли Злонамеренное судебное преследование? http://translate.google.ru/translat...PB_ruRU379RU379

Месеро сказал, выступая на семинаре:
"Michael Jackson was innocent", not just "not guilty".( " Майкл Джексон был НЕВИНОВЕН, а не просто за ним НЕ НАШЛИ вины. ")

Видео:

Заголовок 2 части:

Свидетельница Марта говорит: Рон Зонен согласился с тем, что суд 2005 года был " ВЫМОГАТЕЛЬСТВОМ " у Майкла Джексона.

Марта: Говорит о том, что Ларри Фельдман сказал, что родители первого мальчика заботились о жизни своего сына и поэтому решили урегулировать дело во внесудебном порядке.

Вегенер: Спрашивает, рассказывал ли Фельдман о книге Джеральдины Хьюз , рассказывающей о его отвратительной роли , которую он сыграл в деле 1993 года.

Марта: Нет.

Вегенер: Не удивительно!!!

Сколько времени говорил каждый выступающий?

Марта: 30 минут. Следующим был Рон Зонен.

Вегенер: Рон Зонен? Прокурор из округа Санта Барбара?

Марта: Да. Он долго говорил о Гевине. О его тяжелой жизни.

Вегенер: Он говорил о семье Арвизо?

Марта: Да.

Вегенер: Что он сказал о них?

Марта: Он говорил о фильме Башира. О матери он сказал, что она была неконтролируема и нестабильна.

Вегенер: Ронен сказал что? (2: 58)

Марта: (3:00)" В конечном итоге Майкл Джексон был подвергнут вымогательству."

Вегенер: Он признал это?

Марта: Да, он так сказал.

Давайте услышим это снова!

Марта: " В конечном итоге, это было вымогательством у Майкла Джексона. "

Слова на экране: Теперь вы понимаете, почему Снеддон и Зонен должны быть преданы суду?

Марта: продолжает о матери обвинителя: Зонен сказал, что она была неуправляема, никто не знал, что она скажет в следующую минуту.

Вегенер: Зонен признал, что Майкл Джексон подвергся вымогательству?

Марта: Да, признал.

Слова на экране: Если вся общественность, особенно те, кто не являются фанатами Майкла Джексона знали об этом и большое жюри вынесло приговор, что еще мы можем обнаружить?

-------------------------------------------------------------------------------

Часть 3:

Видео:

В начале видео дается краткий обзор всей беседы, которая была приведена в 2х первых частях.

Марта: Было прекрасно, что Месеро выступал последним, потому что он отразил удар.
Он был разгневан, но он контролировал себя. Он сказал, что он " абсолютно не думает, что Майкл НЕ БЫЛ ПРИЗНАН виновным , Майкл БЫЛ невиновен ".

Далее говорится о семье Арвизо. Кусок из фильма Гарри Ниммера : Гевин говорил, что им не разрешали узнавать, который был час суток , когда они жили в Неверленде.

Марта: Каждый выступающий представлял свой взгляд на дело. Судья Мелвилл расказал об условиях, в которых дело рассматривалось.

Вегенер: Что сказал Зонен?

Марта: Зонен ПРИЗНАЛ, ЧТО, В КОНЕЧНОМ ИТОГЕ, ДЕЛО 2005 БЫЛО ВЫМОГАТЕЛЬСТВОМ у Майкла Джексона.

Марта: Зонен сказал, что мать была неконтролируема.

В это время в видео появляется кусок интервью семьи Арвизо, записанный после выхода фильма Башира, стопкадр останавливается на улыбающемся лице матери Гевина, надпись на экране: " Дженет Арвизо в качестве " похищенной " сразу после отъезда из Неверленда ."

Дженет Арвизо получила $30 000 в результате фальшивых обвинений магазина CP Penny.

Дженет рассказывает о том, как хорошо Майкл относился ко всей семье, что Гевин попросил разрешения называть его " Папочкой ", на что Майкл дал согласие.

Текст на экране: Чувствовал ли себя Гевин виноватым, глядя, как его мать обвиняет Майкла, " Папочку ", в растлении?

Дженет продолжает: Отношения Майкла с Гевином прекрасные и абсолютно невинные.

Вегенер: переспрашивает, что сказал Зонен на конференции о матери Гевина : Он сказал, что она была неконтролируемым свидетелем?

Марта: Так он сказал.

Вегенер: Теперь вы поняли, почему я разочарован с самого начала относительно этой конференции , которая была организована только для юристов и студентов? ( Вегенер иронизирует над обвинителем Зоненом, относительно того, что тогда, в 2005 году, он не понял, что это было вымогательством.)

Марта: Рон Зонен сказал, что по традиции округа Санта Барбара выбор большого жюри проходил секретно. Что он был озабочен тем, чтобы обе стороны были защищены должным образом. Он сказал, что ЗАБОТИЛСЯ О ЗАЩИЩЕННОСТИ Майкла Джексона.

Вегенер: Рон Зонен дал понять присутствующим, что ОН БЫЛ ОЗАБОЧЕН ЗАЩИТОЙ Майкла Джексона?

Марта: Так он сказал. Рон Зонен сказал, что он был чрезвычайно обеспокоен ролью прессы на этом процессе, потому что он знал, " Деньги были их главным аргументом ". Их интересовали миллионы долларов, а не оправдательный вердикт.

Вегенер: Они все вынесли ему обвинительный вердикт, еще до того, как жюри вынесло свой.

Марта: Месеро расказал, что Ренди Джексон нашел его для того, чтобы он стал защищать Майкла. Ренди не хотел оказаться перед камерой.

Месеро сделал одно интересное замечание. Он сказал, что " никогда не видел такое большое число свидетелей от обвинения, которые бы так быстро сломались перед перекрестным допросом ".

Вегенер: Я могу подтвердить это. Я видел это день за днем. Я видел, что , когда пресса делала свои репортажи в полдень, они никогда не рассказывали о том, что очередной свидетель был уловлен Месеро в их собственную ложь. Они никогда не отражали это в своих репортажах . День за днем они показывали Месеро, идущего в зал суда утром. И каждый вечер ничего не сообщалось о поражениях обвинения. Обвинитель никогда не сказал, что все было неправильным.

Упоминал ли Рон Зонен о сфабрикованных отпечатках пальцев?

Марта: Нет, ни разу не упомянул.

Вегенер: Какой дипломат.

Марта: Да.

Вегенер: Месеро не атаковал ни кого из этих обвинителей ?

Марта: Нет. Он не атаковал . Он сказал, что " Суд был удручающим, плохим опытом из-за созерцания того, что , примерно, 40 свидетелей обвинения в течение 5 дней в неделю проходили перед ними, и это был очень тяжелый график для всех . "

Вегенер: Таков был этот секретный семинар, ради которого Марта прилетела из Техаса.

Марта: Я благодарна Месеро за тот бесценный вклад, который он сделал для моих студентов. Я ценю его усилия, направленные на то, чтобы раскрыть эту информацию. Он расследовал правду. Он раскопал правду. Он стоял за правду.

Месеро сказал, что " Майкл был очень командный, с ним легко было сотрудничать. Он был очень хорошим клиентом и никогда не противился тому , что делал Месеро. Настоящей проблемой были люди, окружавшие Майкла. Они все время наступали ему на пятки ( Месеро ). Другие адвокаты все время критиковали Месеро. И они держали Майкла в неведении и страхе относительно возможного исхода суда, они не давали ему надежду на успех. "

Титры после видео: Это интервью было снято через 1 час после окончания семинара в Лос Анжелесе 15 сентября 2010 года Вильямом Вегенером, который был единственным телеведущим, который предсказал, что Майкл Джексон будет оправдан по всем пунктам обвинения.

------------------------------------------------------------------------------

Часть 4 запрещена для встраивания:

http://www.youtube.com/watch?v=W8Va...feature=related

Видео:

Марта: Другие адвокаты все время критиковали Месеро. И они держали Майкла в неведении и страхе относительно возможного исхода суда, они не давали ему надежду на успех.

Вегенер: Он назвал имя Брайана Оксмана?

Марта: Нет.

Вегенер: Они все большие дипломаты. Никогда не называют имен друг друга.

Марта: (смеется) Он (Месеро ) сказал, что они все время заставляли его расстраиваться. Это было их стратегией. Стратегией Месеро было как можно дольше затягивать перекрестный допрос. (смеется ) Месеро показал совсем другой взгляд на показания свидетелей. Он сказал, что матери и сестры спали в спальне.

Вегенер: Это правда. Официальное видео показало всем в зале суда, что спальня Майкла не была из разряда среднестатистических спален. У Майкла была личная спальня наверху по лестнице. Внизу спали дети и их родители.

Вы задавали свой вопрос Зонену?

Марта: Нет. Я поблагодарила Месеро за его неоценимый вклад в расследовании правды.

Вегенер: Вы не пожалели о том, что заплатили $150 , для того, чтобы посетить этот семинар? ( Марта смеется.) Она не отвечает. Я бы не стал платить $150 для того, чтобы поддержать зло, оплачивая его своими деньгами.

------------------------------------------------------------

P.S.

Моей первой мыслью относительно того, почему Вильям Вегенер не захотел принять участие в вышеописанном историческом событии, была уверенность в том, что он решил воспользоваться свидетельствами троих надежных человек ( три свидетеля ), чтобы никто не смог упрекнуть его в предвзятости, когда он сделает свой комментарий всему тому, что там было высказано и предъявлено экспертам. Никто лучше Вильяма Вегенера не знает реальное положение дел в судебной системе и , конкретно, о том, что происходило в офисе окружного прокурора Снеддона.

http://www.liveinternet.ru/communit.../post128683241/

Но, как оказалось, моя догадка была неверной. Вильям Вегенер , как человек, который, как говорят в Америке, " не вчера родился ", заранее мог себе представить по какому сценарию пройдет " секретная ", как он сам ее определил, встреча - так сказать, корпоративная вечеринка. Как говорится, и ломанного гроша не дам за такое " компетентное " и " открытое " обсуждение того, что , как заявлено в теме семинара , " происходило за сценой процесса ", не говоря уже о $150.

Но некоторые откровения поразили даже " бывалого ".

Итак, обвинитель 2005 года, Рон Зонен , признал, что весь процесс 2005 года был " ВЫМОГАТЕЛЬСТВОМ ".

Но почему же прессу не допустили до того, чтобы зафиксировать это историческое событие? Почему широкой общественности не позволили взглянуть по-новому на те , совсем недавние события, которые стоили , думаю не ошибусь, если предположу, половины жизни Майкла Джексона, который , по словам его адвоката, был не просто ПРИЗНАН невиновным по всем пунктам обвинения, он БЫЛ невиновен НА САМОМ ДЕЛЕ?

Вопрос все еще остается открытым. Вильям Вегенер собирается сделать собственный документальный фильм-расследование, чтобы показать всем эту , как он сам выразился, " ИНКВИЗИЦИЮ ".
http://s56.radikal.ru/i153/1104/ee/23208bbe9f41.jpg
Перевод :Keep_The_Faith_MJJ

+1

52

Том Мезеро о роли расы в деле Майкла Джексона
В ноябре 2005 года институт расы и правосудия Чарльза Гамильтона при юридической школе Гарварда провел для адвокатов, студентов и широкой аудитории семинар, посвященный вопросу о том, как раса и положение обвиняемого в обществе влияет на работу системы правосудия. Вопрос рассматривался на примере прошедшего в том году суда над Майклом Джексоном. Выступить на семинаре были приглашены стороны, представлявшие обвинение и защиту, однако Том Снеддон и его команда наотрез отказались участвовать в мероприятии, а вот адвокат Майкла Том Мезеро приехал и выступил с развернутой речью. В блоге vindicatemj.wordpress.com недавно выложили транскрипт – я ее прочла с большим интересом и решила перевести.

Дело в том, что во время суда над Майклом, да и после, поговаривали, что в деле существенную роль играл расовый вопрос. Собственно, он играл существенную роль во всей карьере Майкла - тот факт, что черный исполнитель добился такого признания и финансового успеха, определенно не давал покоя некоторым белым людям. И ходили слухи, что Снеддон был одним из этих людей. Многие переживали, что Майкла будет судить жюри белых присяжных, и что защита недооценивает опасность расистских стереотипов в этом вопросе. Том в этом своем выступлении подробно комментирует, как он подошел к этой проблеме и почему. Кроме того, он рассказывает о тактиках, которые применяет обычно, в том числе и в деле Майкла Джексона, и объясняет, за счет чего ему удалось столь блестяще выиграть дело.

Том Мезеро: Для меня большая честь выступить в школе юриспруденции. Я хочу поблагодарить профессора Оглетри, Институт, школу и всех, кто принимал участие в организации этого мероприятия. Я действительно тронут приглашением, и очень ждал сегодняшнего дня.

Институт, как я понимаю, занимается вопросами расы и правосудия, поэтому я хочу начать с рассказа о том, какую роль эти два фактора сыграли в деле Майкла Джексона и что они означают для адвоката вообще.

Когда дело касается расы в уголовном процессе, адвокат должен задать себе два вопроса. Первый: “Какова роль расы, если она вообще есть, в этом деле?” И второй вопрос: “Как с этим поступить?” В ряде случаев вы придете к выводу, что в деле, очевидно, замешана расовая несправедливость: расизм, нетерпимость, фаворитизм и т.п., основанные на цвете кожи или этнической принадлежности. Или на религиозных взглядах, не важно. И если вы идентифицировали эту проблему как присутствующую в деле, следующим вопросом будет: что с нею делать, чтобы как следует защитить вашего клиента и обеспечить его свободу? Стоит ли вообще поднимать расовый вопрос? Стоит ли поднимать его до суда? Стоит ли поднимать его во время суда? Как конкретно с ним поступить, чтобы оправдать вашего клиента? Потому что защита клиента – это ваша первейшая ответственность. Если посмотреть на американскую историю, особенно на роль расы в нашей системе правосудия, то известны случаи, когда адвокат и клиент решали, что дело является главным образом политическим и его основная цель – обнаружить расизм. Обнаружить нетерпимость. И если адвокат и клиент совместно принимают такое решение, эта цель может стать для защиты первичной. Но я говорю о случаях, где главная цель – это свобода вашего клиента, его репутация, спасение его жизни. Я кратко расскажу о трех делах, в которых имелась потенциальная расистская составляющая, и о том, как по-разному я поступил в каждом из случаев.

В начале 90-х я согласился на общественных началах выступить защитником в деле, рассматривавшемся в федеральном суде Лос-Анджелеса. Это был процесс «США против Патриции Мур». Патриция Мур была афро-американкой из Комптона, Калифорнии, и состояла в городском совете Комптона. В Лос-Анджелесе у нее была неоднозначная репутация из-за того, что она открыто выражала свои взгляды на расовые вопросы, особенно на расизм по отношению к черным со стороны белого населения. После проблем, вызванных случаем Родни Кинга, который многие из вас, должно быть, помнят, в Лос-Анджелесе был еще один инцидент, когда афроамериканская девушка зашла в винный магазин, вступила в ссору с владелицей магазина, американкой корейского происхождения, и была застрелена в голову, в затылок. Ее звали ЛаТаша Харлинс. Хозяйку магазина судили, и у нее был известный адвокат, афроамериканец. Ее признали виновной, но срок дали условный. Черное население Лос-Анджелеса негодовало по поводу столь мягкого наказания: они чувствовали, что будь жертва не афроамериканкой, приговор был бы гораздо более суровым. И Патриция Мур выражала свое мнение по этому вопросу очень недвусмысленно. К сожалению, она стала мишенью ФБР в расследовании коррупции в Комптоне. ФБР подготовило там очень сложную и запутанную секретную операцию. У них был человек, который выдавал себя за застройщика, способного принести этому району огромную экономическую выгоду. Это все было фальшивкой, выдумкой. Он обращался к членам городского совета и другим влиятельным лицам в Комптоне с проектом постройки завода по переработке отходов, который должен был обеспечить Комптон рабочими местами, повысить базу налогообложения, доходы и сулил множество других преимуществ. В рамках проекта обсуждалось открытие центра дневного ухода за детьми, практика для студентов, рабочие места для людей пожилого возраста. Иными словами, проект был призван помочь этому очень бедному городу и повысить его экономическое положение. Но все это было фальсификацией, подставной операцией. ФБР в течение трех или четырех лет прослушивали разговоры всех влиятельных лиц в городе – от министров и политиков до бизнесменов – и, к сожалению, у них имелись записи того, как миссис Мур в течение года брала деньги, которые не должна была брать. Большинство людей моей профессии, да и обычная публика понимает, что такое дело не захочет вести ни один адвокат. Тем более, вести его без оплаты. Но помимо этих компрометирующих Патрицию Мур записей, в том деле были и другие улики. ФБР целый год работало над тем, чтобы получить этот компромат на нее. Они наняли человека из Лас-Вегаса, афроамериканца, имевшего судимость и пытавшегося шантажировать правительство, и свели их вместе, подтолкнув к роману. Он приезжал к ней в офис с цветами и рассказывал, что он – президент компании по развитию бизнеса и может сильно помочь ее карьере. Он стал руководителем ее политической кампании. Они несколько раз ездили в Мексику. По сути дела ФБР решили сделать все, что потребуется, чтобы поставить Патрицию в компрометирующее положение. И даже свидетель, которого они пытались спрятать в другом штате и которого судья приказал вызвать, признал, что ему потребовался год, чтобы заставить ее взять деньги. Но, к сожалению, в итоге она их взяла и брала долгое время, делая при этом довольно компрометирующие заявления. Она была осуждена по некоторым обвинениям и оправдана по другим.

Остается вопрос: зачем было брать это дело? Я взял его, потому что считал, что действия правительства абсолютно возмутительны. Я никогда не слышал, чтобы что-либо подобное они позволяли себе в преимущественно белом районе. Я настаивал, что они использовали такие методы только потому, что это был бедный афроамериканский район. Они думали, что это сойдет им с рук, потому что ни во что не ставили людей в этом районе по расовому признаку. Моя стратегия защиты была основана на изобличении провокации, и я подал ходатайство о закрытии дела по причине избирательного обвинения по расовому признаку. В середине этого расследования, в ходе которого я прослушал около 600 кассет с записями разговоров и разобрал 50 коробок документов, мне попалась одна плёнка, которую я никогда не забуду. Однажды субботним вечером я сидел в своем офисе с затуманенным взором, потому что мне было уже плохо от прослушивания этих записей (я действительно прослушал все 600), и тут одна из них показалась мне довольно странной. В конце концов я понял, что двое агентов ФБР – оба белые – и старший осведомитель правительства, армянин, не заметили, что записывающее устройство включено. Они ожидали, когда моя клиентка придет за своим первым платежом. И эта пленка кардинально отличалась от всех остальных, что я слышал. В какой-то момент информатор-армянин сказал двум белым агентам: “У нас шикарное дело: они жадные, эти чёрные – сползаются отовсюду! Мы прищучим ее и мэра (тоже черного), а затем возьмемся за следующих”. Это было записано на пленке! Было ли этой записи достаточно, чтобы оправдать миссис Мур перед присяжными федерального суда? Нет. Но ее, несомненно, было достаточно для обличения расизма в правительственном расследовании. Расизма в том, как было заведено это уголовное дело. Ее было достаточно, чтобы пристыдить правительство: «Если будете использовать такие методы, вас выведут на чистую воду!» Таким образом, Патриция была осуждена лишь по некоторым обвинениям и получила минимальный тюремный срок – я убеждён, во многом благодаря тому, что мы вскрыли в этом деле. Мы также обнаружили письмо начальнику ФБР от осведомителя, который жаловался на то, что в Комптоне черным все сходит с рук. С моей точки зрения это было однозначно расистское письмо, подтверждавшее расистский мотив его работы – помочь правительству свергнуть черных политиков в Комптоне. В этом случае я нашёл расистские улики и с самого начала и до конца дела заявлял о расизме в правительстве. Я считал, что этот вопрос действительно необходимо поднять, этот мотив необходимо обнаружить.

Пару лет спустя я вел громкое уголовное дело в Лос-Анджелесе уже не в рамках общественной работы. Я представлял мужчину по имени Ларри Кэрол, известного диктора новостей в Лос-Анджелесе, с 30-летним стажем. Он афроамериканец. Он и двое других афроамериканцев были обвинены большим жюри штата в городе Сан-Бернардино, Калифорния, который находится вне округа Лос-Анджелес, в мошенничестве с ценными бумагами. По сути, было проведено несколько довольно сложных афер. Белый прокурор решил предъявить обвинение троим афроамериканцам, которые, как я выяснил в процессе своего расследования, были на самом деле жертвами аферы, а не правонарушителями. На самом деле мой клиент вложил в то предприятие свои собственные деньги, и у меня были доказательства, что ему обещали хороший возврат инвестиций. Всем троим обвиняемым были обещаны комиссии. Если послушать записи, добытые в ходе расследования, из них видно, что люди, стоявшие за этой аферой, белые. Было ясно, что белые люди задумали представить аферу таким образом, чтобы почти каждый им поверил, во всяком случае, на первый взгляд, не вникая в детали дела. Я узнал, что годом ранее в Гонконге состоялось собрание Международной торговой палаты, на котором банкиры и представители крупных финансовых учреждений всего мира обсуждали как раз подобного рода мошенничества, направленные на банки. У меня возник вопрос: почему трем чернокожим людям предъявлены обвинения, а белым, которые организовали это мошенничество, ничего не предъявлено? В деле, очевидно, была расовая составляющая. Но я решил не поднимать ее вообще. Чернокожие активисты в Южном Лос-Анджелесе уже хотели нагнать автобусы людей на ранчо Cuco Mongo в Сан-Бернардино, где проходил суд, но я сказал “нет”. Я сказал: “Мне известно, из кого будут выбирать присяжных: это преимущественно белые люди, и я не хочу ничего, что может повредить нашей защите. Мы выиграем это дело, не поднимая расовый вопрос, даже хотя он имеет место”. И после 11-недельных слушаний судья, который был председательствующим судьёй в том суде, сказал, что сделает нечто, чего никогда не делал за всю свою карьеру: не станет доводить дело до суда присяжных, а закроет его в интересах правосудия. И так он и делал. Вот пример случая, где есть явное свидетельство расизма, но вы не поднимаете этот вопрос, потому что ваша главная цель – спасти жизнь клиента.

Теперь о деле Майкла Джексона. Его дело рассматривалось в городе Санта-Мария, округа Санта-Барбара, который находится к северу от Лос-Анджелеса, между Лос-Анджелесом и Сан-Франциско. Послушав СМИ, можно было прийти к выводу, что жюри присяжных состояло из белых деревенщин, готовых вздернуть Майкла Джексона без суда. Такой вывод напрашивался. И это было абсолютно неверно! Этот округ Майкл Джексон выбрал своим домом. Там очень мало афроамериканцев. Население в основном состоит из белых и латиноамериканцев. И население этого района известно своей консервативностью. Там живут белые воротнички, консерваторы, но эти люди также имеют склонность к свободомыслию. Даже обвинители перед началом суда подали ходатайство о том, чтобы нам в выступлениях защиты запретили называть их «правительством». Это ходатайство отклонили, и, как вы догадываетесь, в своих речах я частенько указывал на тот факт, что обвинителем в этом деле выступает правительство.

Я никогда до этого не вел дел в округе Санта-Барбара, поэтому днем я надевал джинсы и отправлялся в местные бары и рестораны – в самые демократичные места – в одиночестве, чтобы посмотреть, что там происходит. И неизменно кто-нибудь узнавал меня (потому что это было громкое дело в округе) и заговаривал со мной. И я обнаружил – во всяком случае, в ходе своих скромных экспериментов, которые обычно проходили после полудня – что Майкл Джексон на самом деле очень популярен среди местного населения. Белые и латиноамериканцы, молодые и старые, дети и люди средних лет – они любили Майкла Джексона. Он был их знаменитостью. Он мог бы жить где угодно в мире, но выбрал их соседство. Он сделал много хорошего для людей этого района. Когда военно-воздушные войска хотели использовать Неверлэнд для съемок фильма, он сказал им: “Заходите!” У него были списки ожидающих детей, главным образом бедных детей, которые хотели приехать в Неверлэнд на день, в парк развлечений и зоопарк. И хотя Майкл Джексон нравился не всем, но он нравился многим.

У меня была консультант по присяжным, которая делала то, что должны делать консультанты: проводила опросы, собирала фокус-группы и соотносила данные. Она спрашивала у людей возраст, профессию, политические и религиозные воззрения, расу и устанавливала зависимость этих характеристик с их взглядами и отношением. Она вывела типичный профиль присяжного, сочувствующего обвинению, и типичный профиль присяжного, сочувствующего защите. И если бы я прислушался к этим данным (которыми обвинение также располагало), возможно, я не достиг бы такого успеха. Среди прочего те данные говорили, что женщины с детьми – для нас самые худшие присяжные. Это дело о совращении ребенка, и матери захотят защитить своих детей, что наихудшим образом отразится на исходе дела. Но я-то как раз хотел именно женщин с детьми! (В составе жюри в итоге было восемь женщин и четверо мужчин - прим. пер.) Потому что опросы среди потенциальных присяжных, цифры и подобного рода анализ никогда не заменят вам интуицию, чутье на людей, понимание того, кто ваш клиент и кто будет готов понять вашего клиента. Они не заменят вам инстинкт, подсказывающий, кто сможет увидеть свидетелей обвинения насквозь – если вы на самом деле считаете, что правда на вашей стороне, а я убежден, что в нашем случае это было так.

И тогда я сказал себе: “Раса не будет играть роли в этом случае”. Майкл и его семья были обеспокоены тем, что среди присяжных нет афроамериканцев. (У нас был один афроамериканец в альтернативном составе, но он так и не попал в действующий список присяжных.) Я же не волновался совсем. Чем дольше я изучал население, чем больше разбирался в этом деле, чем лучше узнавал своего клиента, чем больше узнавал об этом здании суда и о том, что происходило там в прошлом, тем больше я уверялся: игра будет честной.

Упомяну еще кое-что: как я уже говорил, я никогда до этого не вел дел в округе Санта-Барбара, но я заметил, что между Серверным и Южным округом существует некая разница в менталитете. Санта-Мария находится в Северном округе, где преобладают в основном работники производства – рабочий класс, и это население весьма консервативно. Южный округ считается более богатым и либеральным. Там находится Калифорнийский Университет, управление окружного прокурора. Я обнаружил, что в законодательные органы штата было подано два билля в попытке отделить Север от Юга. И я сказал себе: “Сыграем на этом. Это – сообщество Майкла. Он выбрал его. Людям он нравится. Давайте окружим Майкла его сообществом и противопоставим их этому мстительному окружному прокурору с юга”. И я думаю, это сработало, потому что, как я узнал, большинство людей в этом сообществе считали, что окружной прокурор лично мстит Майклу Джексону. В начале 90-х он созвал большое жюри в попытке выдвинуть обвинение, но ничего не вышло. Большое жюри встречалось около шести месяцев и ничего не предъявило Майклу Джексону! Недавно я разговаривал с женщиной, которая участвовала в созыве того большого жюри Лос-Анджелеса, - она сказала, что у них были серьезные вопросы к обвинениям. Похоже было, что люди пытаются получить деньги с Майкла Джексона, выдумывая эти обвинения. Так что в начале 90-х прокурор не смог ничего ему предъявить. Тогда в середине 90-х он полетел в Австралию и Канаду – это единственные страны, о которых мне известно, но возможно, он ездил и в другие – в поисках «жертв» Майкла Джексона. И снова остался ни с чем! Ему ответили: «Исчезни! Он ничего нам не сделал!» Тогда прокурор создал веб-сайт в департаменте шерифа для сбора информации на Майкла Джексона. И в конце концов он получил дело, о котором вы знаете, которое слушалось в этом году. И окончилось вердиктом “невиновен” по десяти обвинениям в тяжких преступлениях и таким же “невиновен” по четырем обвинениям в меньших правонарушениях. Он не доказал даже правонарушений! Дело, по моему мнению, было полнейшим обманом. Это была попытка беспринципных обвинителей и полиции любыми средствами и убеждениями получить обвинительный приговор хотя бы по одному пункту. И это совершенно не справедливо – то, что сделали с Майклом Джексоном в этом году. Но, тем не менее, мое заключение по расовому вопросу было таково. Я сказал людям, с кем имел возможность переговорить об этом, что для афроамериканцев Майкл Джексон - чёрный. Он чёрный. Если вы спросите у него, какой он расы, он ответит: чёрный. Но для многих белых людей Майкл Джексон превосходит расу. Он объединяет людей. Мы проиграли присяжным записи, где он рассказывает о том, почему любит людей всех континентов и всех рас. В какой-то момент он говорит: «Я бы хотел усыновить ребенка с каждого континента». Он говорит о том, как ненавидит расизм, ненавидит нетерпимость. И я совершенно убеждён, что присяжные увидели в Майкле Джексоне человека, который объединяет людей, а не разобщает их. Я никогда не волновался о том, что они вынесут несправедливое решение. Просто не волновался. Я никогда не думал, что эти присяжные встанут на сторону окружного прокурора, потому что «это их округ». Я никогда не думал, что эти присяжные накажут Майкла Джексона за то, что у него длинные волосы. У него серьёзная болезнь кожи, которую я видел, она называется витилиго. Он показывал мне симптомы. У него на спине видны коричневые пятна и белые пятна – болезнь прогрессирует и поглощает кожный пигмент. Он очень стесняется этого и предпочитает носить макияж вместо того, чтобы иметь пятна по всему лицу. Это его выбор. Я не думаю, что это преступление. СМИ изображали его таким странным и эксцентричным! Я говорил людям: «Включите телевизор вечером, и увидите людей, которые страннее Майкла Джексона». Он – творческая личность. Он живет в своем ритме жизни. В записи, которую мы проиграли для присяжных, он говорит: «Тебе нравится ходить на футбол, а мне нравится сидеть на своем дереве и сочинять музыку». Да, он другой. Да, он музыкальный гений. Да, у него есть свои проблемы. Да, он человек. И нет, он не преступник!

Том Мезеро: Итак, вот три примера, в которых сначала требовалось определить, есть ли расистский компонент, и определить объективно, а затем задать себе, как адвокату, вопрос: “Что я буду с ним делать?” И нельзя никого слушать в таких вопросах. Нельзя слушать СМИ. Нельзя слушать торговцев скандалами! Нужно понять самому, исходя из фактов, улик, того, что вы знаете о своем клиенте, свидетелях, о происходящем. Я не стал поднимать расовый вопрос. Я не думал, что Майкла Джексона обвинили из-за его расы, я думал, что его обвинили, потому что он - гигантская знаменитость!

Вот вам случай: последним свидетелем, которого я вызвал, был актёр-комедиант Крис Такер. И Крис Такер показал, что эта семья, которая обвиняла Майкла Джексона, пыталась добиться денег и от него тоже. Эти люди хотели получить его автомобиль. Они сказали ему, что у ребенка рак, как сказали и Майклу Джексону. Мальчика пригласили на день в Лас-Вегас, где Крис Такер снимал фильм "Rush Hour", и они жили там три недели, после выставив ему счет за всё. Они продолжили просить у него деньги, и тогда он полетел в Майами, встретился с Майклом Джексоном и предупредил его: “Осторожнее! Что-то не так!” Он предупредил Майкла Джексона об этом мальчике и его семье. Перекрёстный допрос вел окружной прокурор Том Снеддон. В какой-то момент он показал Крису Такеру увеличенный фотоснимок Криса с обвинителем и его семьей на свадьбе. Крис с юмором заметил: «Мне нравится фото. Где бы мне такое взять?» Все в зале усмехнулись, а окружной прокурор сказал: «Я достану его для тебя, если будешь хорошим мальчиком». (Обращение «boy» - «мальчик» было принято по отношению к чернокожим рабам, поэтому сейчас считается расистским. – прим. пер.) Насколько я могу судить (я тогда не следил пристально за СМИ, так как был занят работой и телерепортажи ухватывал только в перерывах), афроамериканское сообщество не очень обратило на это внимание. И я был этому рад. Потому что, опять же, возвращаясь к целям защиты и моим убеждениям о том, что эффективно: я не хотел поднимать вопрос расизма в этом деле. Я видел присяжных – я чувствовал присяжных – и я не думал, что это может нам помочь.

В день, когда присяжные удалились для вынесения решения, я чувствовал себя очень хорошо и считал, что наше дело прошло замечательно. И я сказал ряду людей, что не хочу примешивать сюда расовый вопрос. Я не хочу, чтобы меня ассоциировали с поднятием расовой проблемы в этом сообществе. Я не думаю, что это нам поможет. В начале разбирательств разные люди, связанные с Майклом Джексоном, спрашивали меня, как, по моему мнению, идет дело. Тогда я был весьма обеспокоен, и позвольте мне объяснить, почему. В ноябре 2003 года в Неверлэнде был совершен обыск 70-ю шерифами. Я получил звонок, будучи в дороге, когда возвращался в Лос-Анджелес из отпуска в Биг-Сэре, Калифорния. Меня спросили, не прилечу ли я в Лас-Вегас на встречу с Майклом Джексоном, потому что он хочет, чтобы я представлял его интересы. Я долго и серьезно обдумывал это, но в конце концов отклонил предложение, так как готовился защищать актера Роберта Блейка в деле об убийстве, назначенном на февраль 2004 года. Я подумал, что не смогу эффективно вести два дела сразу. Это только свело бы обоих клиентов с ума, если бы я был недоступен, когда они во мне нуждались. И люди Майкла были весьма удивлены, что кто-то отважился отказаться, но я отказался. Потом, дней за 10 до суда, в феврале 2004 года, у нас с Блейком случился разлад и я вышел из дела, и примерно через полтора месяца мне позвонил Рэнди Джексон, брат Майкла, с которым мы дружны многие годы. Он спросил, не передумал ли я и не прилечу ли во Флориду для встречи с ними. Я согласился. Я слетал туда, встретился с Майклом, вернулся, спустя пять или шесть дней меня спросили, возьму ли я дело, я ответил утвердительно и был нанят. Но то, что я видел по ТВ до того, как был нанят, вызывало у меня сильное беспокойство. Вы, вероятно, помните день предъявления обвинения. Я тогда еще не был его адвокатом. Во-первых, безопасность Майкла обеспечивала Нация Ислама, и их поведение в Санта-Марии в тот день очень бросалось в глаза. Не поймите меня неправильно, я работал с Нацией Ислама многие годы, и работаю до сих пор. Я даже согласился защищать их западного регионального лидера, в случае если ему предъявят обвинение в нападении на полицейского (что власти грозились сделать, но пока не сделали). Я прекрасно знаю, какую работу Нация Ислама проводит в Лос-Анджелесе. Знаю, как они борются с организованной преступностью. Знаю, как они борются с наркотиками. Знаю, как они стараются учить людей ответственности и духовности и как много делают, чтобы остановить насилие в городе, являющемся криминальной столицей Америки. Я работал с Нацией Ислама в деле Патриции Мур – они ее очень поддерживали. И, тем не менее, я считал, что выступление Нации Ислама в качестве охраны Майкла в Санта-Марии не пойдет на пользу его защите. Я чувствовал, что это отдаляет его от сообщества, в котором он живет и которое должно его судить, вместо того, чтобы делать его частью этого сообщества. И я выразил свою позицию очень ясно. Нельзя с этого начинать!

Я также видел его адвокатов и советников на собрании в отеле Беверли-Хиллс - шикарном отеле Лос-Анджелеса. У них прошла встреча, и об этом трубили все новости – о том, что эти жирные коты, которые советуют Майклу Джексону, собрались в отеле для выработки линии защиты. Они называли себя “командой мечты”. И, смотря новости, я сказал себе: «Это неправильно. Это не помогает Майклу в этом сообществе. Это отдаляет Майкла от сообщества». Подчеркните лучше, что он – такой же, как и люди, собравшиеся вокруг здания суда. Не подчёркивайте, что он – особенный, важнее этих людей или сильно отличается от них, потому что это не так. И я озвучил свои чувства по этому поводу. Я смотрел на это исключительно с позиции того, что ему поможет. Не с позиции того, что будет правильно выглядеть с политической или моральной точки зрения. Я отвечал на вопрос: “Как мне спасти жизнь Майкла Джексона?” Как вы, наверное, помните, если следили за процессом, во время второго вызова в суд, когда я уже был его адвокатом, Нации Ислама в центре картины не было. Да, мусульманская охрана в некотором составе присутствовала, но ее не было видно. И больше не было ни приемов в Неверлэнде, ни саммитов в Беверли-Хиллс и подобного рода вещей. Они не шли на пользу защите Майкла.

Но в конце дела – и, буду откровенен, к сожалению, это получило огласку на ТВ – появился Преподобный Джесси Джексон. Я очень уважаю его, в особенности за то, что он сделал для движения в защиту Гражданских Прав. Но тогда его появление огорчило меня. Я выпустил пресс-релиз о том, что никто не говорит от имени Майкла Джексона и его семьи, что суд запретил участникам процесса обсуждать подробности дела и мы будем уважать это решение. У меня состоялся разговор с Преподобным Джексоном, в котором я объяснил ему то же, что сейчас объясняю вам: это не дает нам никаких преимуществ. «Большинство белых людей при виде вас думают, что есть какая-то расовая проблема, расовая несправедливость, которую вы собираетесь разоблачить и с которой собираетесь бороться, – сказал я ему. – Это прекрасно, но в моей работе сейчас мне это не поможет». И он отступил. Он провел там пару дней, но он понял мои цели, мои мотивы. Я по-прежнему уважаю его, но в тот момент его присутствие было для меня нежелательно по причинам, которые я вам объяснил. Также меня спрашивали, хочу ли я, чтобы приехал Аль Шарптон. Я ответил, что это тоже не лучшая идея, и он меня прекрасно понял. Он тоже думал, что ему не стоит там находиться. Но, в конечном счете, это задача адвоката – сформулировать эти вопросы и ответить на них. Посмотреть на них объективно. Не стоит от них отворачиваться, не стоит притворяться, что наше общество подчиняется каким-то выдуманным стереотипам. Отдавайте себе отчет в том, каково оно на самом деле, и выстраивайте стратегию защиты соответственно. Именно это я пытался сделать. К счастью, мы преуспели, и я абсолютно уверен, что решение суда было справедливым.

Я знаю, что среди вас много студентов, изучающих тактику судопроизводства. Позвольте мне сказать пару слов о тактике, потому что я использовал некоторые неортодоксальные тактики, за которые меня критиковали вплоть до вердикта. Я просто кратко их резюмирую. Суд – это упражнение на знание людей. Если вы не понимаете людей, значит вы не готовы вести дело так хорошо, как возможно. Людей не изучают в школах юриспруденции. Правда, не изучают. На самом деле, по-моему, в школах вас учат, что судебная практика – это сплошь интеллектуальные упражнения. А это не так. Лучшие юристы и адвокаты понимают то, что происходит в сердцах и душах людей, так же хорошо, как то, что происходит в их умах. Вам придется работать с людьми, которые не учились в школах юриспруденции, не ходили в колледж. С людьми из самых разных слоев общества. Некоторые из них образованны, некоторые нет. Но кем бы они ни были, вы должны понимать, что человеческая природа – гораздо шире и многограннее, чем только интеллект. Вы должны научиться видеть мотивы поступков людей. Вы должны понять, какой тип людей обычно прислушивается к вам, как к юристу, в суде, а это можно познать только на опыте. Вы должны научиться чувствовать инстинкты людей, их интуицию, их стиль мышления. Не все поддается логике, поверьте мне. И я искренне считаю, что юридические академии вредят будущим юристам в том, что не учат их быть хорошими людьми.

Я часто говорю о важности благотворительной работы, потому что очень верю в неё и сам занимаюсь ею. Но многие студенты смотрят на меня вопросительно: «О чем он говорит? Я в долгу! Я еле свожу концы с концами. Я не могу платить за квартиру. Я хочу новую машину. Мне предложили хорошую работу. Ты с ума сошел?» Конечно, я никому не могу указывать, как им прожить свою жизнь. Только вы сами можете определить, что подходит лично вам. Всего нам в жизни все равно не успеть, и нужно выбирать то, что кажется лучшим. Но скажу вам вот что: с тех пор, как я окончил юридическую академию, все исследования на тему удовлетворенности юристов своей работой, что я видел, были печальными. Все исследования указывают, что подавляющее большинство юристов не счастливы на своей работе. И, кажется, они принимают это как данность. А на деле я видел следующее. Я видел как юристы – особенно умные, из хороших институтов, с хорошим академическим образованием, – получают очень престижные работы. После того, как флер новизны сходит, они понимают, что несчастны, и уходят на другую престижную работу. А потом на следующую. И им даже не приходит в голову, что, меняя работы, они не меняют работу совсем. Многие из них в конце концов оседают где-то в престижных организациях, на огромных деньгах, но удовлетворения так и нет. Кто-то делает более радикальные шаги. Некоторые юристы уходят в федеральную прокуратуру, где все считают себя элитой. И вот, они перепрыгивают из престижной фирмы в прокуратуру, а потом обратно в престижную фирму, и наконец однажды вечером вы встречаете их в баре за третьей или четвертой рюмкой и признанием: «Мне не нравится моя работа!» Но они все равно не сменят ее – это для них рутина.

Был такой юрист по имени Уильям Канслер – он скончался десять лет назад. Уильям написал прекрасную книгу под названием “My Life As A Radical Lawyer”, которую опубликовал за год до смерти в 1994 году. Я бы всем советовал ее прочитать. Это захватывающая книга. Правда, как соавтор признается во введении, Уильяму нравилось рассказывать красивый миф о себе и свойственно было немного приукрашивать. Но тем не менее. Это был человек, который все делал “правильно”. Он выпускник Йельского Университета, специализировался во французском языке и позже преподавал в Йеле. У него был замечательный послужной список во Вторую мировую войну. Он учился в Юридической Школе Колумбии и вместе с братом основал фирму в центре Манхэттена. Он купил хороший дом в Вестчестере и жизнь его шла как по маслу, вот только все это не приносила ему никакого удовлетворения. И однажды ему позвонил кто-то из Американского союза защиты гражданских свобод: “У нас есть дело по гражданским правам на крайнем Юге. Не поможете нам?” Он согласился и начал работать на Юге с Мартином Лютером Кингом-младшим. Эта работа для движения в защиту гражданских прав его затянула. Он прославился на всю страну после процесса “Чикагской Семерки” в конце 60-х, где решалось, спровоцировали ли подсудимые беспорядки перед Демократической Национальной Конвенцией 68-го года. Уильям решил посвятить свою дальнейшую карьеру защите париев - людей, к которым никто и близко подходить не хотел. Он получал удовольствие от идеи защищать людей, которые казались беззащитными. Под конец жизни он больше сосредоточился на арабо-американцах, которые в свете взрывов в Нью-Йорке в 1993 году становились главной целью расизма, несправедливости и нетерпимости. И все сходятся во мнении, что он прожил очень красочную, интересную, полноценную профессиональную жизнь. Через пару лет после его смерти профессор правоведения в Алабаме написал книгу “Уильямом Канслер: самый ненавистный юрист Америки”. Он проанализировал жизнь Канслера со своей точки зрения и пришел к выводу, что это был действительно счастливый в своей работе человек. Это было юрист, который что-то изменил в мире, повлиял на общество, нашёл удовлетворение в своей деятельности. Юрист, который чувствовал, что не зря получил свою степень. Он заставил юридическую систему работать там, где иначе она бы ни за что не сработала.

Сегодня я говорил с профессором Оглетри о другом знаменитом юристе из Чикаго, который жил гораздо раньше Уильяма Канслера, - человеке по имени Кларенс Дарроу, о котором многие из вас, наверное, слышали. Кларенс Дарроу тоже до какого-то момента своей карьеры делал все правильно. Он был юрисконсультом муниципалитета Чикаго, а эта должность тогда считалась отличным стартом на пути к славе и состоянию. Потом он стал главным юрисконсультом по железным дорогам в Иллинойсе, что также считалось очень перспективной должностью. Но ему этого просто не хватало. И он начал представлять профсоюзы, а в те времена люди, связанные с профсоюзами, считались преступниками. Профсоюзы считались преступными организациями, почти как мафия в более поздние годы. И он нашел желаемое удовлетворение в благотворительной работе, оказал огромное влияние на общество, и, безусловно, считается теперь очень деятельным и успешным юристом.

Жизнь по правилам не всегда приносит счастье и удовлетворение. Она может его принести, на время. Может даже и навсегда. Если это так, цените такую жизнь, но если нет, не бойтесь попробовать что-то иное. Я мог бы говорить об этом часами, поскольку сам выбрал для себя этот путь. В какой-то момент мне пришлось признать, что я, в общем-то, неприспособленный к нашей системе ренегат: я чужой в этих прекрасных местах, куда все так стремятся. Я был там, но они мне просто не подходят. И я люблю благотворительную работу. Я люблю на что-то влиять. Когда вы добиваетесь оправдательного приговора в деле об убийстве для кого-то, у кого иначе никогда не было бы шанса, для невиновного человека, не имеющего средств, нет ничего приятнее, чем видеть, что это означает для него и его семьи. И даже если вы представляете кого-то, кто виноват, просто заставить систему работать, заставить этих высокомерных обвинителей не злоупотреблять законом, не злоупотреблять фактами, и не использовать людей, которые кажутся беззащитными – это прекрасное чувство! Я не говорю, что все обвинители такие. Но такие есть! И полиция тоже, бывает, злоупотребляет своей властью и обязанностями. Выводить их на чистую воду и делать эту систему самой лучшей системой в мире – это работа, приносящая огромное удовлетворение.

Наконец, – возвращаясь к тактикам – нас, юристов, учат традиционно. Традиции передаются из поколения в поколение, и у большинства юристов нет ни времени, ни желания посмотреть на эти традиции под микроскопом и задать себе вопрос: “Сработает ли этот подход в данном случае?” Люди просто делают то, чему научены. Приведу пример: в своей вступительной речи в деле Майкла Джексона я сказал то, что многие специалисты по уголовному праву сочли бы ересью. Как мы все знаем, в деле всегда есть презумпция невиновности. Бремя доказательства преступления до такой степени, чтобы у жюри не осталось обоснованного сомнения, ложится на сторону обвинения, а защита не обязана ничего доказывать. Это всё звучит восхитительно. Но что это, по сути, означает в зале суда? Мне кажется, это означает вот что, и вот что это означало в деле Майкла Джексона. Во-первых, как правило, присяжные уверены, что юристы знают правду, независимо от того, так это на самом деле или нет. Во-вторых, они сами хотят знать, где правда. И когда адвокат, глядя на присяжных, во вступительной речи произносит: “У моего клиента есть презумпция невиновности и это обвинение должно вам что-то доказывать, а я сделаю так, что у вас в конце будет повод для сомнения”, я думаю, типичный присяжный посмотрит на такого адвоката и скажет: “Его клиент виноват! Он просто думает, что сможет помешать обвинению доказать это!” Мне так кажется. Идя на суд Джексона, я горячо верил, что правда на нашей стороне, улики на нашей стороне. И я не видел, почему бы не заявить об этом, почему бы не бросить это обвинению в лицо. Поэтому в своей вступительной речи я сказал: «Я дам вам обещания. Я заключу с вами договор. Я докажу, что этот человек невиновен». Я никогда не упоминал, на ком из нас лежит бремя доказательства. Я никогда не упоминал обоснованное сомнение. У меня была причина этого не делать, и причина эта в том, что я хотел быть носителем правды, а не уступать эту роль оппоненту. Мне не хотелось создавать впечатление, что я играю формальностями. Пусть их выступление выглядит так! И я чувствовал, что вступительная речь дала нам хороший импульс. Мне кажется, после этого так и не потеряли его и именно поэтому Майкл Джексон был оправдан в полной мере.

В юридической академии вы изучаете перекрестный допрос. Вас учат: «Не задавайте открытых вопросов, не задавайте вопросов, начинающихся с «как», не задавайте вопросов, начинающихся с «почему». Этим вы открываете дверь для потока ужасов». Ну, наверное, начинать действительно нужно с этого принципа. Но если вы будете следовать ему на протяжении всей карьеры, то никогда не станете асом перекрестных допросов. Если в какой-то момент вы не начнете идти на эти риски, то вам не добиться профессионализма. Вы должны достичь такого уровня мастерства, когда инстинкты подсказывают вам: «вот здесь это можно делать, а вот здесь нельзя». После предварительного слушания Роберта Блейка, которое три недели транслировалось по ТВ, какой-то репортер с Court TV сказал мне: «Мы еще не видели, чтобы кто-нибудь задавал столько открытых вопросов! Но вам всегда удается оборачивать их в свою пользу!» И это непросто! Мне пришлось долго работать над этим умением, потому что в академии меня учили тому же, чему и вас. Но нельзя бояться своего дела, особенно, если на вашей стороне правда. Не бойтесь своего дела. Не стоит чрезмерно осторожничать, как делают многие адвокаты. Эксперты говорили, что мне следовало прекратить допрос, когда обвинение закончило вызов свидетелей в деле Майкла Джексона, потому что наши перекрёстные допросы и так были эффективными. Но скажу вам, что если бы я не вызвал своих свидетелей, мы бы получили по крайней мере патовую ситуацию у присяжных. Не думаю, что мы непременно получили бы вердикт “невиновен”. Я знал, что даже если мы придем к патовой ситуации, я все равно прославлюсь, потому что считалось, что дело заведомо проигрышное. Сказали бы: «Он молодец: подвесил жюри в таком большом деле, прямо как Лесли Абрахмсон в том первом деле Менендез». Для меня это, наверное, было бы неплохо. Но что это означало бы для моего клиента? Прежде всего, прокуроры довели бы дело до суда повторно и исправили множество своих ошибок. Судья мог бы изменить некоторые из своих решений, которые были нам на пользу. Не думаю, что жизнь Майкла Джексона была бы спасена, если бы мы завершили допрос свидетелей тогда, когда его решило завершить обвинение. Конечно, применяя этот принцип к своему делу, вы рискуете, так как ваш свидетель будет подвергнут перекрестному допросу. Но опять же повторю: я чувствовал, что правда на нашей стороне. Я чувствовал, что улики на нашей стороне. Поэтому я не останавливался. Мы вызвали пятьдесят свидетелей, обвинение вызвало девяносто. И мы получили тот результат, который получили.

На все, чему вас учат, в какой-то момент нужно посмотреть под микроскопом. Я помню, в юридической академии – и я не могу поверить, что нас действительно этому учили, – нам говорили: «Просто изложите свою точку зрения в конце и резюмируйте ее». Это безумие! Присяжные принимают решение не только в конце! И они выбирают сторону быстро! Многие люди упрямы и цепляются за те выводы, к которым уже пришли. Поэтому нужно продвигать свою версию с первого дня. И нужно делать это убедительно. Свою историю нужно рассказывать уже в вопросах. Нельзя дожидаться конца, чтобы свести все воедино. И не стоит полагать, что присяжные рассуждают так же, как вы: нужно буквально вдолбить им вашу точку зрения. По сути, вы должны произносить вступительную речь во время вступительной речи, прямого допроса, перекрестного допроса и заключения. У вас есть четыре этапа, чтобы рассказать свою историю. Не думайте, что перекрёстный допрос нужен лишь для того, чтобы дискредитировать свидетеля: он нужен вам, чтобы рассказать вашу историю! И то, как вы дискредитируете свидетеля, очень зависит от того, что вы думаете об этом свидетеле. По некоторым свидетелям видно, что это хорошие актёры, социопаты, психопаты, и вы понимаете, что чем дольше они будут давать показания, тем больше выставят напоказ свою истинную суть. Они могут оступиться лишь на долю секунды, но рано или поздно они оступятся. Иногда бывает полезно держать свидетеля под присягой несколько дней. Меня, например, критиковали за избыточные допросы. Однажды вечером я переключал каналы, и попал на кого-то, кажется, из Бостона, кто заявил: «Мне кажется, он слишком детально рассматривает дело!» Этот товарищ за всю жизнь не был ни в одном зале суда и понятия не имел, о чем говорит, но, тем не менее, ему казалось, что я слишком детально рассматриваю дело! Полагаю, под этим имелось в виду: «Зачем он держит свидетеля так долго?» Про некоторых свидетелей, на которых полагалось обвинение, я заключил, что чем дольше они будут давать показания, тем хуже будут выглядеть. Даже если они говорят о мелочах, о вещах, которые не кажутся значительными, не важно. Важно позволить присяжным заглянуть этому свидетелю в душу и сердце. Покажите им, кто этот человек, покажите им, какой он лжец и мошенник. Держите его под присягой, держите его, держите его.

Здесь, очевидно, речь про мать Гэвина, Дженет Арвизо, которая на допросе выглядела почти ненормальной. Присяжные позже признались, что именно показания Дженет убедили их в том, что обвинения безосновательны. В интервью сразу после вынесения приговора они как раз говорят об этом:  http://www.youtube.com/watch?v=DUFehzZq … r_embedded

И в заключение скажу о средствах массовой информации. Я атакую СМИ с самого вынесения вердикта. Я очень уважаю профессиональных журналистов, следующих этическому кодексу. Журналистов, имеющих профессиональные ценности. Журналистов, которые, сообщая о том, что происходит в зале суда, не показывают своей заинтересованности в конкретном исходе дела. Если они сообщают о вердикте, вы никогда не узнаете, каково их личное мнение, потому что они профессионалы. И у нас были такие журналисты. У нас была Линда Дойтч из Associated Press, Марк Тиабби от NBC. Вот это профессионалы. Дон Хоббс из Santa Barbara News Press. Но помимо них у нас была и толпа клоунов! Я называю их желтыми репортёрами. Я не называю их журналистами, они недостойны этого звания. Люди с Court TV, люди с некоторых кабельных телеканалов. Люди, которые вопили и кричали о своем мнении, хотя сами в жизни не были в зале суда. Люди, которые пытались делать вид, будто знают, что происходит, – бывшие прокуроры и адвокаты в Нью-Йорке, которые ни разу в жизни не вели настоящего дела, но пылко рассуждали о важности или неважности того или иного свидетеля или улики, только чтобы попасть в камеру. И освещение дела было чудовищным. В общем и целом – чудовищным.

Всегда помните о том, что приоритеты СМИ отличаются от приоритетов тех, кто участвует в процессе. СМИ не находятся под присягой. Они не ответственны за то, что случится с ответчиком или жертвой – если есть жертва, – или с семьей жертвы и семьей ответчика. Они никогда не будут винить себя в исходе дела, каков бы он ни был. К ним практически не относятся распоряжения суда. Судья может велеть им сидеть в определенном месте или парковаться в определенном месте, но не более того. И единственное, что их волнует, это рейтинг и деньги. Это может быть самый скучный день в суде, но потом вы включите телевизор и услышите о том, какой захватывающий и драматичный это был день. Потому что они пытаются завоевать аудиторию и удержать аудиторию – это их бизнес. И обычно, предсказывая исход громких процессов, они ошибаются! В деле Менендез они предсказали, что вердикт будет “виновен”, но дело было подвешено. Про О. Джея Симпсона говорили, что он будет признан виновным, но приговор был оправдательным. В деле Роберта Блейка они предсказали обвинительный приговор, но подсудимого оправдали. Скотту Питерсону предсказывали оправдание или подвешенный вердикт, но его признали виновным и приговорили к смерти. И в деле Майкла Джексона все СМИ сходились во мнении, что его осудят, но мы получили четырнадцать вердиктов “невиновен”. Дела выигрываются в зале суда, а не за его дверями. Конечно, на средства массовой информации нужно обращать внимание. Положительные репортажи о вашем клиенте не повредят, но если вы уделяете слишком много времени происходящему в СМИ и отвлекаетесь от подготовки к тому, чтобы выиграть дело перед двенадцатью присяжными, то в конце вы, вероятно, будете сильно разочарованы. Дела выигрываются внутри зала суда.

По моим наблюдениям американские присяжные в массе своей очень почтенные, трудолюбивые, серьезно относящиеся к своим обязанностям люди, не подверженные влиянию СМИ. Некоторые юристы позиционируют себя как специалисты по отбору жюри или эксперты по средствам массовой информации, но я на это не покупаюсь. Хороший юрист должен знать, как вести дело, и уметь сосредоточиться на ведении дела. И ничего больше. Да, можно нанять кого-то, кто попытается сгладить эффект от негативных репортажей – ради бога. Лучше иметь положительную информацию о вашем клиенте, чем отрицательную. Но не стоит заблуждаться, думая, что таким образом вы выиграете дело. Мне кажется, в деле Скотта Питерсона, защита выиграла PR-битву, но проиграла битву в зале суда. Мы видели совершенно изумительные репортажи о том, как блистает защита и как плохо выступает обвинение, как в деле об убийстве у них нет ни одного очевидца, нет судебных экспертов, и т.д. и т.п. А в итоге это оказалось очень мощное дело, выигранное в суде на основе косвенных доказательств. Сам я там не был, поэтому не могу сказать, кто выступал хорошо, а кто плохо. Все, что я знаю, это что я видел много прекрасных пресс-репортажей с предсказаниями оправдательного исхода, и все мы знаем результат. Я предпочту быть поджаренным в прессе, но выиграть при этом суд. Средства массовой информации обладают соблазном и притягательностью: вы начинаете думать, что дела выигрываются там. Юристы легко попадаются на эту удочку и забывают о том, что на самом деле важно. Важен не адвокат и не его репутация в СМИ. Благополучие клиента и вердикт присяжных – вот что важно.
 

Перевод MORINEN

+1

53

Cops raid Michael Jackson's Neverland Mansion (NEW FOOTAGE). Look how they are TRASHING HIS  :(

0

54

Silent размещала в Вестях замечательную статью Джозефа Вогеля в переводе Coffe с myjackson.

Есть ещё перевод Morinen.
Взято отсюда http://mj-ru.livejournal.com/240453.html

Майкл Джексон, запоздалые обвинения и охота на ведьм

http://s020.radikal.ru/i720/1306/83/bce37f931ee2.jpg

Когда в июне 2009 года Майкл Джексон неожиданно умер, 26-летний хореограф Уэйд Робсон – который нынче попал на передовицы, обвинив певца в сексуальных домогательствах, - написал о своем давнем друге и учителе:

«Майкл Джексон изменил мир и лично мою жизнь навсегда. Благодаря ему я танцую, благодаря ему пишу музыку, и во многом благодаря ему я верю в чистоту человеческой души. Он был моим близким другом на протяжении 20 лет. Его музыка, его танцы, его слова вдохновения и поддержки и его безусловная любовь будут жить во мне вечно. Я буду скучать по нему безмерно, но я знаю, что теперь он в покое и очаровывает небеса своей мелодией и лунной походкой».

Столь сентиментальное заявление вовсе не стало сюрпризом для тех, кто знал историю Робсона. Во время мирового турне Джексона Bad, проходившего в 1987 году, пятилетний Робсон выиграл в Австралии местный танцевальный конкурс. В качестве приза ему выпала возможность встретиться с Королем поп-музыки и присоединиться к своему кумиру на сцене в финале концерта.

После этого прошло два года, прежде чем Робсон снова увидел Джексона. На этот раз мальчик выступал в Диснейленде, и его мать, Джой, решила связаться с секретарем Джексона и попробовать устроить им еще одну встречу. Джексон позволил семье Робсонов навестить его в студии Record One, где он работал над альбомом Dangerous. Также он пригласил их в гости на свое ранчо Неверленд. Такое гостеприимство было для Джексона вполне обычным делом. Примерно в тот же период он провел много часов на ранчо с носителем ВИЧ Райаном Уайтом, которого избегали, дразнили и задирали одноклассники в его школе в Индиане. «Эти поездки в Калифорнию придавали мне сил», - говорил Райан Уайт. Подобными воспоминаниями о ранчо Джексона делятся и сотни других людей.

Вскоре после поездки в Неверленд семья Робсонов решила переехать в Калифорнию, чтобы дать Уэйду и его сестре Чантал больше возможностей в шоу-бизнесе. В последующие годы дружба между Робсонами и Джексоном расцвела. Уэйд Робсон был талантливым и амбициозным ребенком, и Джексон взял на себя роль его наставника. Он учил его нюансам сценического мастерства и подписал в свой лейбл MJJ Productions. Также Джексон давал ему небольшие роли в своих музыкальных видео, например, в «Black or White».

Робсон сделал успешную карьеру в шоу-бизнесе: он ставил шоу для таких артистов как Бритни Спирс и ‘N Sync, а позже его номера показывали в передаче «So You Think You Can Dance». В 2005 году он женился на уроженке Гавайев Аманде Родригес.

В том же году Робсон, у которого тогда были все основания избегать циркового процесса 2005 года по делу Майкла Джексона, решил дать показания под присягой о своей дружбе с артистом. На допросе, проведенном адвокатом Джексона Томасом Мезеро, а после на безжалостном перекрестном допросе Робсон прозаично рассказал о своем времяпрепровождении с артистом. Он неоднократно и категорически отрицал сексуальные домогательства и любое другое неподобающее поведение по отношению к себе.

После того как Джексона оправдали по всем обвинениям, мать Уэйда Робсона, Джой, сказала о том, какое облегчение испытала ее семья: «Мы плакали и визжали, плакали и визжали… Мы все верили в то, что правда восторжествует… Я всегда говорила Майклу: “Хотела бы я, чтобы мир знал того Майкла, которого знаем мы”».

Позднее в том же году Уэйд Робсон пригласил Джексона на свою свадьбу, но Джексон ответил отказом, потому что не хотел превращать чужой праздник в цирковое представление с участием масс-медиа.

Джексон и Робсон оставались хорошими друзьями. При любой возможности Робсон продолжал называть Джексона своим главным источником вдохновения. В последний раз они встречались в Лас-Вегасе в 2008 году. Джексон жил там со своими тремя детьми, а Робсон в это время работал в городе над музыкальным шоу. «Мы с женой устроили барбекю с ним и его тремя детьми, - вспоминал Робсон. – Это была самая нормальная в мире вещь».

С момента их первой встречи прошло более 20 лет, и Робсон по-прежнему, как сам признается, не чувствовал никаких эффектов прошлого насилия или травмы. Его жизнь и карьера процветали. Он также, казалось, не испытывал никакого беспокойства за маленьких детей самого Джексона.

Если верить первичным сообщениям в прессе, адвокат Робсона Генри Градштейн утверждал, будто его клиент солгал под присягой и продолжал петь хвалы артисту после его смерти потому, что предполагаемое совращение был «подавлено» в его памяти. Подавленная память – ситуация, когда человек верит, будто забыл или блокировал в памяти травмирующее событие, а потом, годы спустя, «восстановил» его, - это крайне спорное явление в области психологии. Как заявляет Американская Ассоциация Психологов, «клинические психологи с опытом утверждают, что феномен восстановленных воспоминаний очень редок (так, например, один опытный врач сообщил, что сталкивался с синдромом восстановленной памяти лишь один раз за свою двадцатилетнюю практику)». Подавляющее большинство экспертов сходится во мнении, что подобны «воспоминания» ненадежны, если не подкреплены убедительными доказательствами. Доктор Ричард Макналли, профессор и директор клинического обучения на факультете психологии Гарвардского университета, описывает феномен запоздало восстановленных воспоминаний как «самую вредоносную выдумку, когда-либо заражавшую психологию и психиатрию».

Но в интервью передаче «Today Show» Робсон заявил, что его воспоминания о домогательствах вовсе не были подавлены: он просто не в состоянии был справиться с ними эмоционально и психологически. Робсон утверждает, будто во время суда 2005 года он вполне осознавал, что Джексон являлся растлителем детей, но решил солгать под присягой, так как еще не понимал, что произошедшее с ним – неправильно и плохо. В то время Робсону было 22 года. Но может быть, спросите вы, в последующие годы он пожалел о своем решении и обратился в правоохранительные органы – хотя бы ради того, чтобы защитить новых потенциальных «жертв»? Нет. Вместо этого в 2008 году он ел барбекю с семьей Джексона, а в 2009, 2010, 2011 и 2012 годах пел ему хвалы без всякого наущения и принуждения.

Стоит ли говорить, что к обвинениям в сексуальных домогательствах всегда следует относиться серьезно. Однако когда человек убедительно и достоверно излагает свою историю уже во взрослом возрасте, а потом внезапно изменяет ее, не предъявляя при этом никаких улик (писем, фотографий, частных разговоров, свидетелей и т.п.), и требует материального возмещения, его слова заслуживают здоровой доли скепсиса. Верить таким заявлениям на слово может быть опасно – не имея под собой оснований, они, тем не менее, могут разрушать чужую жизнь и репутацию.

Если верить адвокату Уэйда Робсона, Генри Градштейну, где-то в 2012 году у хореографа случился психический срыв, и он «свалился под стрессом» от своей вернувшейся памяти. Карьера Робсона также пошла под откос, и хореограф таинственно исчез из ряда проектов. Вскоре после этого Робсон решил предъявить Фонду наследия Джексона требование о возмещении убытков. Кроме того в Верховном суде Лос-Анджелеса Робсон возбудил гражданский иск, направленный, по данным прессы, против связанных с Джексоном компаний. Таким образом, кто бы что ни думал по поводу этих обвинений, цель их – не просто эмоциональное исцеление. Робсон, очевидно, хочет, чтобы ему заплатили.

Говард Вайцман, адвокат, представляющий интересы Фонда наследия Джексона, в своем заявлении назвал обвинения Робсона «возмутительными и жалкими». «Этот молодой человек как минимум дважды за последние 20 лет давал показания под присягой и утверждал в многочисленных интервью, что Майкл Джексон никогда не вел себя с ним неподобающе. Теперь, почти через 4 года после смерти Майкла, он делает это глупое и неправдоподобное заявление. Мы уверены, что суд отнесется к нему соответственно».

Адвокат Джексона Томас Мезеро говорит, что заявления Робсона бесстыдно мотивированы жаждой денег, учитывая выбор момента (обвинения были выдвинуты во время суда на крупную сумму между матерью Джексона и концертным промоутером AEG) и тот факт, что после смерти певца его Фонд наследия заработал огромные прибыли.

Как бы вы ни относились к Джексону, дело Робсона поднимает серьезные вопросы о природе и юридической силе столь запоздалых обвинений, особенно когда они связаны с деньгами.

Доктор Элизабет Ф. Лофтус, известный когнитивный психолог и эксперт по человеческой памяти из университета Вашингтона, отмечает, что подобные воспоминания часто подсказываются пациенту психотерапевтом. «Известны случаи, когда современные терапевты говорили пациентам – просто на базе предполагаемой истории или картины симптомов, - что у пациентов в прошлом определенно был травматический опыт… Как только “диагноз” поставлен, терапевт побуждает пациента настичь свои непокорные воспоминания». То есть Уэйд Робсон вполне может верить в то, что стал жертвой домогательств, даже если в реальности этого не произошло.

Как бы там ни было, честность и объективность требуют от него предъявить хотя бы какие-то доказательства. Члены семьи Робсона неоднократно защищали Джексона на протяжении двадцати лет. Неужели все они не подозревали о том, что происходило, вплоть до последних нескольких месяцев?

Многие другие люди, также в детстве дружившие с Джексоном, продолжают защищать его без каких-либо видимых стимулов. После новых обвинений несколько человек, гостивших в детстве на ранчо Неверленд, снова высказались в поддержку артиста. Среди них – Альфонсо Рибейро, Фрэнк Касио, Бретт Барнс и племянники Джексона Тэрилл, ТиДжей и Тадж Джексон.

Тадж Джексон написал в защиту своего дяди трогательные слова в Твиттере:

«Я не стану молча сидеть и позволять кому-то лгать о моем дяде. НЕ СТАНУ. Я пишу эти слова и понимаю, что после того, как нажму кнопку “Отправить”, моя жизнь уже никогда не будет прежней… Я сам был жертвой сексуального насилия. Со стороны дяди по материнской линии, когда я был еще ребенком. Мой дядя [Майкл] стал тогда главной поддержкой для меня и мамы. Он написал ей записку, которую многие уже видели – только вы не знали, о чем она на самом деле. Вот почему я ЗНАЮ, что Уэйд лжет. Потому что я САМ пережил это.
У меня до сих пор дрожат руки. Не забывайте: я жил в Неверленде, когда Уэйд давал показания на процессе моего дяди. Я сидел с ним и его семьей за одним столом за ужином. Я не позволю им марать наследие моего дяди. Я не хочу идти с этим на ТВ. Я не хочу публичности, я хочу только правды. Я всегда говорил дяде Майклу, что приму за него пулю. Я готов на это сейчас точно так же, как был готов тогда. Я чувствую себя ужасно оттого, что Уэйд заставил меня рассказать об этом, вот так. Но раз моего дяди Майкла больше нет и постоять за себя он не может, ЭТО СДЕЛАЮ Я».

Письмо, о котором говорит Тадж Джексон, было написано Майклом в 80-х годах. Оно гласило: «Ди Ди, пожалуйста, прочти эту статью о совращении детей, и пожалуйста, прочти ее Таджу, ТиДжею и Тэриллу - она показывает, что даже родственники могут быть растлителями, даже дяди и тети могут совращать племянников. Пожалуйста, прочти. Love MJ»

Позднее, когда публика начала считать самого Джексона растлителем детей, он написал песню под названием «An Innocent Man», которая так и осталась невыпущенной. Слова песни таковы:

If I sail to Acapulco / Если я уплыву в Акапулько
Or Cancun, Mexico / Или в Канкун в Мексике
There the law is waiting / И там закон ждет меня
And God knows that I’m innocent / Но видит Бог, я невиновен
If they won’t take me in Cairo / Если меня не примут в Каире
Then Lord where will I go? / Господи, куда мне отправиться?
I’ll die a man without a country / Я умру человеком без страны
And only God knew I was innocent now. / И только Бог будет знать, что я был невиновен.

Джексон – эксцентричный богатый человек, открывший двери своего дома для тысяч людей, в том числе для малоимущих детей, - бесспорно, являлся легкой мишенью. Можно ли предположить, что среди сотен детей, проводивших с ним время, им были совращены лишь трое? Возможно ли, чтобы после двух внезапных тотальных обысков его домов (в 1993 году, а затем снова в 2005-м), не обнаруживших ни детской порнографии, ни других веских улик, артист все же мастерски скрывал свое преступное поведение?

Или это мы, общество, смешали непохожесть и эксцентричность Джексона с преступным поведением? В 2005 году телевизионный эксперт Нэнси Грейс позорно заключила, что Джексон виновен, исходя лишь из его необычной внешности и по-детски обостренной чувствительности. Для нее было непостижимо, как взрослый мужчина может проводить столько времени с детьми и при этом не хотеть с ними секса.

Без сомнения, услышав эти новые обвинения, некоторые точно так же заключат, что «нет дыма без огня».

Джексона, конечно, уже нет с нами, и он не может высказаться в свою защиту. Но за кадром остается трагедия, о которой стоило бы задуматься средним умам: жизнь и карьера одного из самых талантливых и творчески одаренных артистов прошлого века были расстроены и в конечном итоге уничтожены бездоказательными обвинениями, инсинуациями, домыслами и сенсациями при полном отсутствии конкретных улик, свидетелей и обвинителей, не мотивированных деньгами.

Термин «охота на ведьм» часто используется для описания моральной паники и истерии, которую вызывают люди, угрожающие нашим понятиям о норме, порядке и социальным допущениям. Таких индивидуумов наказывают независимо от их вины или невиновности – просто чтобы люди чувствовали себя спокойно. На салемских судах над ведьмами, например, женщин обвиняли и приговаривали к смерти за ряд черт или поведенческих особенностей, которые считались «подозрительными». Афроамериканских мужчин исконно несправедливо атаковали и линчевали, потому что согласно мифам и укоренившимся в культуре страхам они имели «хищные» намерения по отношению к женщинам (см. «Рождение нации» Дэвида Гиффита).

За свою жизнь (а теперь и в смерти) Майкл Джексон столкнулся с большим числом абсурдных судебных исков, нежели любая другая личность в американской истории. Во времена Thriller десятки женщин заявляли, будто он - отец их детей. Даже в 2010 году женщина, называющая себя Билли Джин, возбудила против Фонда наследия Джексона иск об отцовстве на сумму в 600 миллионов долларов.

В 2010 году по запросу СМИ в соответствии с актом о свободе информации ФБР опубликовала часть собранного ими личного дела Джексона. Британский журналист Чарльз Томсон писал: «Длинный отчет показывает, что когда в 2003 году на ранчо Джексона состоялся обыск, ФБР прошлись частым гребнем по всем компьютерам, изъятым с ранчо, в поисках инкриминирующих файлов и интернет-активности. Личное дело Джексона содержало отдельные заключения находок ФБР по каждому из 16-и компьютеров. Заглавными буквами поверх каждого из 16-и отчетов был подведен итог: НИЧЕГО».

Иронический критик из «Rolling Stone» Мэтт Тайби, не имевший никакой личной заинтересованности в наследии Джексона, описал суд 2005 года так:

«Суд над Майклом Джексоном - якобы история о том, как привлечь растлителя детей к ответственности, - на самом деле станет своеобразным парадом унылых американских типажей: мошенников, простофиль, бесталанных интриганов, либо погрязших в откровенной безработице… либо сделавших себе фиктивные псевдо-карьеры в век информационных технологий и жаждущих хоть как-то получить реальные деньги. Ведущим процесса стал окружной прокурор Том Снеддон, чья образная роль в этом американском реалити-шоу заключалась в том, чтобы олицетворять убогую серую сущность никсоновского Молчаливого Большинства – озлобленную посредственность, которой не терпится отмстить всякому, кто хоть раз в жизни провел отпуск в Париже. Первый месяц процесса явил, наверное, самую ущербную коллекцию свидетелей обвинения, когда-либо собранную в американском уголовном деле, – группу почти сплошь осужденных лжецов, торговцев слухами или того хуже…

За следующие шесть недель буквально каждый аспект дела схлопнулся на глазах у присяжных, и главная драма процесса вскоре превратилась в тотализатор со ставками на то, сможет ли окружной прокурор допросить всех своих свидетелей так, чтобы никого из них не увели из зала суда в наручниках. Эрекция Снеддона на Джексона толкнула его на религиозный мстительный выпад, столь же слепой и отчаянный, как “дело” Джорджа Буша против Саддама Хуссейна…»

В 2005 году, после двух лет утомительных расследований, показаний и слушаний, Джексона оправдали по всем обвинениям. В 2009-м, прожив четыре года в культурном изгнании, странствующим из страны в страну бродягой, он умер в Лос-Анджелесе в возрасте 50-ти лет. Можно было надеяться, что светлым пятном в этой ситуации станет хотя бы то, что теперь, когда его многочисленные беды окончились, внимание общества вернется к его богатому творческому наследию. Но до тех пор, пока на кону есть деньги, поток мошенников, кажется, не иссякнет. И в суде общественного мнения процесс над «ведьмами» в лице Майкла Джексона продолжается.

http://www.joevogel.net/michael-jackson … itch-hunts

+2


Вы здесь » MJisALIVEru » MEDIA LIES / МЕДИАОБМАН » Судебные процессы. Поиск обоснования, почему всё так и никак иначе!